В шестнадцать можно надеяться на большую и светлую любовь всей жизни.
После первого развода - сомневаться.
После второго и катастрофического факта собственной бесталанности - хочется ровно ничего. И в этом проклятом "Ничего" даже оставаться не хочется.

Она ничего не подозревала - до последнего. До последнего держалась за провозглашенный принцип их отношений - "танцы не для слабых". До последнего верила, что разумность происходящего - факт. В конце концов, они оба так старались ухватиться за свою карьеру и вылезти повыше. Или устроиться поудобнее. Как оказалось - у второго мужа место поудобнее было меж широко раздвинутых ног коллег. Или просто министерских сук.
Яэль думала... Яэль вообще много думала о том, что у них все хорошо.
Между очень поздних ужинов, лихорадочного утреннего секса и выходных порознь и в разные смены.
И тут некогда винить во всем быт - его не было.

В квартире остро воняло чужим парфюмом даже через сутки после того как...
Лиса сидела в кресле и глухим, нечитаемым взглядом смотрела в стенку, прежде чем поднять палочку и уменьшить свой чемодан до размеров сумочки. Вся ее жизнь, все надежды вновь уместились в долгий ящик, по случаю беды, задвигаемый подальше. Даже посуду бить не хотелось.
Муж, не стремящийся к "сценам", как он это называл, естественно, не придет - чует, по-звериному почти чует, что она у него... уже не у них, дома. Заявится, может, вообще не сегодня.

- А... я не хотел до этого доводить. Знал, что ты не выдержишь.

Хватило совести у него, хотя бы, не просить простить.

Закинуть вещи в дом, вновь обретший хозяйку, не заняло много времени. Как и ответить на письмо старой знакомой, которая уже второй год сватала ей котят.
Двоих.
Пусть будет двоих - черного и белого. Отлично подойдут. И этому дому, и ей, и жизни, и...
Яэль Гамп очень не хотела рыдать у разбитого корыта семейной жизни. Вот напиться хотелось. И скурвиться? Скуриться? Окончательно уподобиться тем, кого предпочел второй (уже) бывший муж?
Нет.
Лиса переоделась в лучшее свое платье и пальто, лишившись "брони" штатных мантий. До лоска выставочно-салонных дам далеко - пусть и помада на губах, и вычернены тушью ресницы, а ногти тонких пальцев бледны до желтизны - сигареты и нервы, когда не хватает времени больше ни на что.

У второго (бывшего) мужа волосы густые, темные, черные - на рукаве мантии, в которой вернулась вчера, остался.
Нужен ли этот волос? Нужно ли такое прощание, которое совсем не прощание? Лиса и сама не знает. Ей пусто так, что места нет нигде.
"Хорошо бы, если на работе узнают не скоро..." - Отчаянная мысль, прежде чем аппарировать из дому в Лютный.

Тот, кто думает, что это страшный район - прав. Тот, кто думает, что такие вещи волнуют женщину в полушаге от отчаяния - ошибаются. Мисс (снова) Гамп идет по кривым закоулкам, где пожухлые листья - дань декорациям города за стеклянной стеной магии, идет и почти хочет проблем себе на голову и прочие места.
Проблемы не торопятся её находить.
Даже когда тренькают оповещающие чары или колокольчик над дверью заведения, в которое не ходят с открытым лицом.
Яэль пришла.
Не подумала как-то.
Об этом, о такой мелочи (ха!) как своя репутация (теперь) не задумалась.

Только комкая ладонью ткань пальто, огляделась нервозно - будто впервые здесь. Будто не заходила ранее к подруге.
Никогда не заходила ведь... для такого.

Отредактировано Yael Gamp (14 декабря, 2016г. 23:22)

У Шарлотты Треверс будто не бывало тяжелых дней, неудобной обуви и противных клиентов. Яэль восхищалась подругой. Восхищалась и внутренне робела, совсем как в школе, когда видела с какой непринужденностью Лотти меняла мир и менялась сама.
У Лисы от непринужденности была лишь улыбка, заученная раз и навсегда и набор шуточек на случай поздних дежурств. Сейчас же...
Молодая женщина порывисто, в ответ, обняла хозяйку заведения, радуясь, что пришла без трости - она хоть этому могла радоваться.
А потом, едва услышав вопросы, чувствуя, что изнутри, за ребрами, распирает грозовыми тучами боли, нервно улыбнулась, качая головой.
Качая, даже когда уже и не надо было. Милая Треверс уже шутила о клиентах.
- Хочешь, я могу даже свой волос оставить, чтобы девочкам легче было? - Лисе даже стало смешно, по-особенному смешно: сейчас она не верила, что её могут хотеть. Муж вон... перехотел и очень остро. Всю хотелку на других, бедняга, изводить начал.

Понимая, что место у двери заведения - ну точно не для таких тем, ведьма пошла за Шарлотой, рассматривая как струится ткань её одежд, как кокетливо и совершенно мило пружинит завитый локон прически.
И хорошо, что Лотти пахнет иначе, чем любовница её второго мужа.
По крайней мере - сегодня.
- Всю жизнь думала, что я лиса. А оказалось - самка оленя. Нет, не так - самка лося - у них же бывают широкие, раскидистые такие рога? - Скидывая пальто, аккуратно складывая его на спинку кресла, ведьма оглянулась - почти не по-аврорски, а как гостья, отмечая вечный структурированный хаос вещей вокруг.
- Это так нелепо, Шарлотта, я... - Чувствуя, что у нее вот-вот начнет дрожать нижняя губа, рыжая с силой вжала ногти в свои ладони, сжимая кулаки.
- Я еще и зачем-то его волос нашла, представляешь. Будто... Мерлин! - Дергаясь, отходя от двери, к затейливой картине у стены, скрывая лицо. - Старухи говорят о венцах безбрачия. Я могу говорить о венце идиотизма. Вот так номер. Я точно проклята...

Отредактировано Yael Gamp (15 декабря, 2016г. 00:28)

Лотти без слов, еще до них, догадалась, что сегодня тот день, когда просто чаем не обойтись. У Лисы бывали такие дни. После болезненного разрыва с первым мужем - часто и сейчас, возможно, если не удастся себя удержать в узде, справиться и спрятаться за ширмой пресловутого словосочетание "всё нормально, я ок".
То, что ей сейчас было совсем не "ок" женщина даже не пыталась сильно скрывать - не от подруги. В конце концов, она к ней, как за утешением. Первым утешением. Потом, возможно, Минерва, Фиона, дедушка... Узок круг дорогих сердцу людей. Сужается.
Рыжая покрутила в ладони чашку, меленькими глотками допила до половины.
История об оленихе - пожалуй, была бы поучительной, но не сейчас.
- Я пришла домой раньше. Ну, к нему домой. Никогда не любила эту квартиру с претензией на лоск. - Чистокровная, мисс Гамп и сама не понимала насколько, за такими фразами, зиждется броня её родовых представлений о мире.
- Пахло парфюмом. Чужим, и... Я не стала проходить в спальню. Не захотела видеть. Чужой мантии на диване хватило. Просто швырнула в дверь вазой для цветов и аппарировала в свой дом на Хакни Уик. Ну а вчера мы поговорили. Ну как... поговорили. - Ведьма допивает полу-чай, даже не кривится, смотрит в пол. И голос такой ломкий, им резать можно.
- Джон никогда не был деликатен. Тут тоже ни я с ним, ни он со мной... так что разошлись врагами.
Предложение проклясть мужа Лиса встречает нервным смешком, поднимает глаза на Шарлотту.
- С кем - с какой-то министерской ведьмой. Я помню этот запах в лифтах. - У Яэль нюх, иногда, острее обычного, даже острее нюха зельевара. И привычнее к вони человеческой... и не только.
Закрывая глаза, сдавливая подушечками пальцев тонкую кожу век, ведьма качает головой.
- Я хочу ему мучений страшных. Но я его, понимаешь... Любила или люблю все еще. Я не знаю, что делать. Мне хочется бежать и разносить его кабинет к дракклам, вместе с ним. Или же... я не знаю. - Гамп ежится, пожимает плечами.

Яэль закрыла глаза, допив чай, замешанный на алкоголе. В голове едва шумело, но больше - от переживаний и гомона мыслей, чем от смешной дозы выпивки.
- Я не уверенна, что смогу внятно описать твоим девочкам чего хочу и вообще не уверена, что хочу именно этого. Наверное, я напиться хочу, для начала, а там будет видно. - А еще Лиса отчаянно хотела слышать, что она прекрасна, любима и далее по контексту, но такое и говорить стыдно. Что ей, малодушно, хочется побыть маленькой, слабенькой и хоть в чем-то хорошем уверенной. глупости какие-то и печали, легко заливаемые чем-то высокоградусным.
- А держи! - Со смешком Лиса протягивает длинный волос своего мужа. - Пожалуй, это будет лучшее из решений: я не хочу с Джоном сталкиваться в министерских коридорах. Вообще не хочу его видеть. Пусть провалится пропадом! - Зябко ежась, рыжая осторожно встает с места, оглядывается. Виновато улыбается.
- Прости, я совсем из ума выжила. Я пришлю тебе потом ящик хорошего вина или виски, что пожелаешь, в общем-то, но сейчас вот так - с пустыми руками и истерикой. Сильно от работы отвлекаю? - У мисс Гамп сложные счеты с чувством вины и чувством долга всем вокруг. Вот и сейчас, когда легче не становится (будто часть разговора вообще могла сделать легче), ведьма пытается сьежится, вернуться под скорлупу своей брони и сделать вид, что все почти в порядке. Всё-таки, Шарлотта... слишком хорошая, чтобы сидеть и жаловаться ей, на кулак наматывая свои печали.

У Шарлотты была потрясающая черта - сиять, даже если все катится в Бездну. Маленький секрет Яэль Гамп состоял в том, что своим вечным улыбкам она училась у старшей подруги.

Класс, разбитое витражное окно. Будет выговор, конечно же. Профессор Слизнорт не порадуется тому, что натворили слизеринцы. Яэль, одергивая себя, прекращая попытки растерзать до состояния мочалки кончик рыжей косы, машет рукой, когда даже сдвоенное Репаро не помогает против старого стекла, которое уже не собрать. Выдыхает, смотрит на однокашников.
"А что бы сказал дедушка? А еще кто-то? А..."
- Теперь мы выяснили, что в магии Хогвартса есть свои бреши, нам не подвластные. Думаю, никто не против написать эссе по бытовым чарам. Попробуем сделать из этого практикум? - Неуверенная улыбка касается её губ.
- Ага. А Макгонагалл и Филчу ты сама докладывать будешь? - Едкое замечание пропадает втуне. Девчонка улыбается сильнее, будто бы похорошев с этой улыбкой.
- А ты думаешь, МНЕ слабо?
От наказания, впрочем, тогда не ушел никто. Но эссе она написала. Просто для самой себя. Потому что поступки должны быть искуплены, прежде всего, перед самим собой.

Женщина, поддаваясь порыву, обнимает хозяйку борделя.
- Ты невероятная. Спасибо. Давай, и правда. За нас. - У Лотти уже и стаканы с бренди, и её кабинет кажется поуютнее дома из которого Лиса теперь ушла навсегда.
Ведьма пьет небольшими глотками, но осиливает весь стакан. Лишь потом, вновь проворачивая стекло в руках, пожимает плечами.
- Любила, конечно же. Я достаточно непрактичная в этом плане - замуж по расчету все не выйду. Наверное, плохо умею считать, но... как видишь, это скоропортящаяся вещь у меня. Любовь. Один прокол и все. И я бегу, мечтая сделать какую-то гадость, хотя и сомневаюсь в её необходимости. Эх, может, надо было зайти и разнести спальню к драконьей матери? Попрактиковаться в боевке... да что уж теперь. - Мисс Гамп бросает из крайности в крайность. Она еще не пережила. не переварила, не выстроила тактики, как относиться к очередному провалу. Яэль ненавидит проигрывать. А потому лучше приобнимать подругу за плечи и думать о том, что все когда-то будет хорошо.
- А еще, спасибо тебе, что ты не сказала "А я что-то такое подозревала в нем". Не люблю, когда меня тыкают носом в мои просчеты. Давай еще выпьем? - Почти без перехода, как то бывает а Аврорате, где они могут пить, не прерываясь на напоминания, обсуждая дела. Кажется, Лиса протащит за собой привычки с работы через всю жизнь.