У него снова выпало время, но только на этот раз никакой статьи не было, хотя Ирвинг ждал. Статьи не было, и потому он не знал наверняка, это новый Обливиэйт, или отзываются последствиями прошлые. Сколько их было, два, три? Кажется, два. Он не понимал, он не мог сказать наверняка.
Иногда он замирал посреди фразы, не в силах вспомнить, что дальше, потому что в голову лезло что-то совсем не то. На письме это не сказывалось, и потому пока что все это можно было игнорировать. Хотя глаза у него тоже стали уставать довольно быстро, буквы разбегались по странице, меняли очертания, и ему нужно было время проморгаться, чтобы они снова стали по местам. Иногда он подолгу не мог заснуть, а иногда останавливался посреди улицы, потому что у него было такое чувство, будто он вот-вот поймает то, чего не хватает, и все станет понятно, но у него так ни разу и не вышло.
Теперь Ирвинг уже не был уверен, что это было такой уж блестящей идеей - а что стирание памяти именно его идея, он был уверен. Просто, кому бы еще в голову пришлось вот так подставляться?
Он пытался фокусироваться на работе, справляясь с этими своими провалами и невозможностью сконцентрироваться тем, что скакал с темы на тему, работая надо всем по чуть-чуть. Вот тут - дело покойного Брауна, мужа секретаря министра. Вот тут - проработка новых имен и фактов для статьи о судах первой войны. Вот тут - пожиратели и немного актуальной политики. А тут - Хогвартс. Школа теперь была темой номер один, но комментировали ее мало. Ирвинг был уверен, что сможет получить если не интервью, то хотя бы комментарий, но к Джен пробиться не смог. А когда не смог снова и снова, пришел к выводу, что точно так же пробиться не может никто. Возможно, на то была причина.
Он не привык отступать, и потому пытался и пытался. Это помогало отвлечься, это было хорошо. Он кружил возле ее работы, возле ее дома, возле баров, где они пили, и просто с Хогсмиде. Ирвинг мог бы потратить это время куда более полезным образом, но он чувствовал, что не может, просто не может. Ему нужна была передышка - и он получал ее, находясь в поисках Джен.
Ирвинг не думал, что и правда найдет ее. И потому чуть не выругался, когда знакомая, минус пьяное покачивание и затуманенные края из прошлого раза, дверь отворилась, и по лицу Стэна Ирвинг понял, что это конец - потому что он все-таки сделал это. Он нашел ее.