Он, конечно, знает.
И потому каждое утро, пока она в ванной - Мерлин, она в ванной не меньше часа - тщательно зачаровывает ее вещи от нижнего белья до верхней мантии, купленной, кстати, по совету Араминты Мелифлуа у торговца, специализирующегося на личной пассивной защите.
И потому каждый вечер проверяет, снимает остатки неудавшихся проклятий.
Он знает, но не может прямо сказать ей - бросай.
Для нее это что-то значит - и она так убедительно врет ему, что ей нужно это преподавание.
Он не может приказать ей бросить - потому что и так переступил все мыслимые черты в этом направлении. Аврорат, подруга, дед, Дрейк, МакГонагалл - нельзя продолжать список того, чем она пожертвовала.

Он поднимает голову - все равно последний абзац под ее гневное сопение казался набором бессмыслицы.
- Опять? - уточняюще. - Ты не говорила.
Проклятия из-за угла - пусть. Школьникам не пробить несколько уровней ее защиты, выстроенной на такой смеси родовой, рунической и артефактной магии, что Лестрейндж не побоялся бы отпустить ее разок в рейд. Под присмотром, разумеется.
Оскорбления в сданных работах - другое дело. Куда безобиднее и бьет куда больнее.
- Успокойся.
Она вскакивает на ноги, еще более неуклюжая, чем раньше, видимо, инстинктивно защищающая корпус. У него сердце замирает, когда он видит ее на ногах - и так каждый раз.
Пачка эссе отправляется в ближайшую стену, рассыпается по кабинету огромными снежинками.
Лестрейндж оказывается рядом с женой быстрее, чем она договаривает.
Отвечает на ее прямой, гневный, полубезумный взгляд. Небрежно откладывает книгу в сторону и берет Яэль за руки - на нее это действует. Возможно, потому что он очень редко так делает.

- Нет, - честно говорит он. - Не потянешь. Я наблюдаю за тобой с самого начала - ты уже подсознательно только защищаешься, а срока едва половина. Только дашь им повод продолжить издевки.
Он задается вопросом, как скоро ее ученики обнаружат, что она не только сменила фамилию, но и готовится подарить миру еще одного Лестрейнджа. И что за этим последует.
Под просторными мантиями, традиционно выбираемыми профессорами, можно прятать беременность долго, но впереди еще несколько месяцев и это всего лишь вопрос времени.
Она знает, что дальше будет хуже?
Лестрейндж, конечно, знает.
Он отпускает жену, проводит рукой по отросшим волосам.
- Устрой им сдвоенную пару. Пообещай боевку - настоящую, не этот их постановочный Дуэльный клуб. Пообещай все, кроме Непростительных. Я проведу ее.
Те, кто ненавидят ее лишь за то, что - кого - она выбрала - он хочет знать каждого. [icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]

[icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]Отказ ожидаем - он бы удивился, не откажи она. В ней еще слишком сильно это чувство справедливости, толкнувшее ее однажды в Аврорат, и жизнь еще не внесла свои коррективы в потребность делить мир на свет и тьму. А пора бы - в конце концов, с точки зрения себя прежней она сейчас явно затерялась во мраке.
- Ты слабая. Сейчас. - Он не делает даже попытки оправдаться, привычно ставя на честность. Он не понимает, еще не понимает, что в ее состоянии ей не нужна его честность - для них обоих это впервые, да и чувство, что он лжет ей в чем-то более важном, его не покидает, заставляя придерживаться искренности в мелочах. - И твое место у меня за спиной.
Он выделяет это "сейчас", призывает ее подумать об этом самой, но, кажется, пока безуспешно.
Кажется, на нее не очень-то производят впечатление его слова. А значит, в ближайшее время он не вернется к чтению.
- Присядь, - намного мягче просит он, возвращаясь к тону, который так тщательно репетировал последние месяцы и садясь рядом - достаточно близко, протяни руку и коснешься. - Присядь и успокойся.
Он не говорит о том, что они с Рудольфусом почти перевернули мир, чтобы иметь это относительное подобие покоя. Что это обошлось им дорого - эта полу-победа, Сопротивление, гибель Макнейра - но цена не имела значение, когда речь зашла о выживании рода.
Яэль знает это сама - в начале года они обсуждали это на ее кухне, она сама поставила интересы их родов превыше всего, предложив ему брак. В последнюю очередь она была слабой - но сейчас обстоятельства изменились.
И хотя, в отличие от Рудольфуса, ему не нужно было силой удерживать глубоко беременную жену от участия в рейдах, он не собирался давать Яэль шанс продолжать мучить себя и дальше.
- Они ненавидят не тебя, а меня. Дай им шанс выплеснуть это и успокоиться,  - он может заговаривать ей зубы часами, хотя единственное, чего ему действительно хочется, это разнести ее хогвартский кабинет по камешку, заставить каждого из ее учеников осознать, что их детское, тупое бунтарство в данной ситуации может обернуться против них самих. - Со Снейпом я решу.
Он пока не знает, как - и уже предчувствует неприятную необходимость просить. Возможно, что-то объяснять, глядя в равнодушные глаза зельевара... Но это мелочи по сравнению в тем, что в итоге он получит.
- Какая разница, сильна ты или слаба, - его отчасти тревожат ее опасения в этой части - она будто обвиняет себя в этой слабости, к которой он имеет прямое отношение, и это даже далекому от здоровой социальности Лестрейнджу кажется неправильным. - Ты моя жена. Твое место у меня за спиной.
Объясняя эти прописные истины, Лестрейндж двигается наощупь - до сих пор им не представало шанса обсудить этот аспект их брака.
- Ты часть моего рода, и, узнай об этом, - он кивает на эссе, выдергивает листок из ее пальцев, - Рудольфус, он предложил бы тоже самое. Потому что ты часть рода. Потому что ты женщина нашего рода.
Там все немного сложнее и ему с трудом удается удержаться от формулировки "наша женщина" - для него это ничем не окрашено, но он смутно подозревает, что Яэль это не понравится - однако в целом он даже рад, что они затронули эту тему.
- Устрой сдвоенную пару у тех, кто доставляет больше всего неприятностей. Я переговорю со Снейпом, - для него обсуждаемое - уже решенный вопрос, и тон не скрывает этого.

[icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]Он рискует намного больше, когда, пока она в Хогвартсе, отправляется с братом на поиски уцелевших сторонников магглолюбцев - на поиски затаившихся членов Ордена Феникса и авроров, которые предпочли покинуть реорганизованное Министерства с марионеточным правительством, чем явившись к шести и семикурсникам, едва освоившим Ступефай, но о таком беременной жене не сообщают. Особенно если она беременна первенцем. Особенно если он должен ей еще одного сына - для ее рода.
Поэтому Лестрейндж - успех его притворства, несомненно, связан с общей отстраненностью, так схожей с качественным самоконтролем - успокаивает плачущую жену - да что же она чуть что и в слезы:
- Со мной ничего не случится. Я закажу мантию, прошитую волосами единорога. И расшитую рунами с изнанки. И ты знаешь, как я ставлю щиты. Со мной ничего не случится - я только дам твоим деткам в клетках то, чего они, как им кажется, хотят. И покажу им, что нельзя обижать чужих жен. Это полезное знание, они еще благодарить будут.
Она, к счастью, не придает значения его последним словам. Может, считает шуткой. Это к лучшему - потому что Лестрейндж не шутит. Плевать ему на чужих жен - а вот за любое оскорбление в адрес своей возьмет дорогую цену. Со всех скопом, раз виновник настолько труслив, что не подписывается.

Снейп не просто недоволен - его недовольство ощутимо заполняет кабинет, вытесняя оттуда Лестрейнджа, но фамильное упрямство того, обычно не афишируемое, сейчас оказывается как нельзя кстати. После озвученной просьбы и отказа они долго сидят в молчании - даже уютном, почти дружеском. Потом Лестрейндж пробует вновь, походя оговаривая, что не уйдет без разрешение провести пару вместо жены - в качестве обоснования упирает на ее положение, рисует возможные последствия, упоминает, что старшекурсникам необходима практика в боевых в том числе чарах, и разве это не удача, что он, Рабастан, имеет немного времени и много желания, чтобы...
В глазах Снейпа - очевидное отвращение. Он явно не считает, что это удача. И явно лучше оказался бы в Азкабане, чем продолжил бы выслушивать сетования на положение Яэль. Так что Лестрейндж додавливает, переводит разговор в плоскость личных одолжений, подчеркивает, что одолжения красны платежами - и получает формальное разрешение.
Лучше, чем могло бы быть.
И сообщает об этом жене.

- Да, - подтверждает он ее догадки. - С утра я немного занят. - Он занят много, и занят с Рудольфусом, что вообще делает невозможным какие-либо планы, но сегодня брату придется подвинуться. - Я пришлю тебе домовика с гренками через пару часов, ты как раз успеешь проголодаться.
Проголодаться она успеет раньше, но Вэнс, наблюдающая обе беременности, не рекомендует выбиваться из графика приема пищи. Лестрейндж за графиком следит крайней внимательно - причем в обоих случаях, потому что Рудольфус готов тащить с кухни все по первой же просьбе Беллатрисы, не взирая ни на количество, ни на полезность продуктов.

Домовика он не присылает: едва Яэль аппарирует, спускается Рудольфус - злой, невыспавшийся, покрытый мелкими царапинами и рваным порезом через подбородок. Беллатриса опять бунтовала, приходит к выводу Рабастан, готовый - вот в самом деле - ежедневно благодарить Мерлина за то, что Яэль ни в чем, ни капельки не похожа на его свояченицу.
Братья аппарируют, едва старший, кривясь, выпивает чашку кофе - анонимный сигнал из Лютного информирует, что группа неизвестных, по всей видимости, бывших авроров, заказала нелегальные порт-ключи и заберет их сегодня утром у торговца.
Стравливать авроров, бывших и тех, кто остался, не с руки - Ближний Круг разбирается с такими вещами самостоятельно.

Лестрейнджи аппарируют к лавке, Рабастан задерживается, плетя над лавкой антиаппарационку - с парой артефактов из Отдела Тайн это дело пяти минут - а Рудольфус ныряет в обшарпанную дверь, не скрывая факт своего прибытия. Они рассчитывают, что члены недодавленного сопротивления соблазнятся возможностью убить одного из ближайших сторонников Милорда - и не сразу поймут, что стоило уходить.
Так и оказывается, с небольшими поправками: после убийства Уолдена Рудольфус тоже не желает ни наглядного правосудия повстанцам, ни арестов. Рабастан, прокопавшийся с анти-аппарационным куполом, успевает к самому финалу: как раз, чтобы оттолкнуть увлекшегося брата от неожиданно чисто получившейся Авады и чтобы поймать крепкий Ступефай от самого владельца лавки, не ожидающего ничего хорошего по итогам визита представителей противоборствующих сторон.
Ну и чтобы посчитать жертвы.
Потирая ноющий затылок - его хорошо приложило о витрину, шишка наливается под пальцами пульсирующей мякотью - Лестрейндж кружится между телами в поисках порт-ключей, кляня брата, который не смог оставить в живых хотя бы торговца.
Рудольфус, так и не пришедший в приятное расположение духа, курит прямо в помещении, из-за чего и без того спертый воздух становится попросту непригодным для дыхания.
Потому, закончив, Рабастан чуть ли не с удовольствием отправляется в Хогвартс.

До сих пор, когда он по необходимости объявлялся в школе, он намеренно выбирал время, чтобы не попасться на глаза ни ученикам, ни большинству профессоров - сегодня он делает все иначе. Время между обедом и следующими парами самое деятельное - студенты мельтешат туда-сюда, решая накопившиеся к этому времени вопросы, разыскивая однокурсников или кабинет, а то и просто расположившись в холле и нишах этажей с учебником или товарищами.
В лицо Лестрейнджа знают не все, но слухи разносятся быстро - и на третий этаж он поднимается, уже провожаемый нечитаемыми или откровенно враждебными взглядами. Становится отчасти ясно, отчего лицо Снейпа кажется еще более желчным, а губы кривятся ж в совсем едкой гримасе. Становится ясно, что Яэль врет ему куда больше, чем он думал - ей не может нравиться оказываться здесь. Его жена - дружелюбная, приветливая, сострадательная, кому об этом судить, как не ему. В атмосфере затаенной ненависти, прорывающейся оскорблениями в неподписанных эссе, ей не место.

- Твои гренки. - Он ставит на ее стол картонную коробку, пережившую с ним визит к нелегальному торговцу порт-ключами. - Можешь погулять пока. Они мне ничего не сделают. И я им тоже.
Она вся какая-то напряженная и нерешительная. Не исключено, что готовая вновь вернуться к этому спору на тему того, что ему не стоит сюда приходить. В таком состоянии она не покинет класс - а если покинет, то изведет себя в ожидании.
Лестрейндж вздыхает, вспоминает Беллатрису, привычно уже благодарит Мерлина и осторожно берет жену за руку.
- Сядь на последние ряды. Выстави щиты против магических и физических атак. Я проверю перед тем, как начать.
Эссе, отобранное у нее при их первом разговоре об этой паре, кажется, прожигает дыру во внутреннем кармане его мантии. Никто не смеет предлагать Яэль Лестрейндж убираться откуда бы то ни было. Осознание этого простого правила сейчас, при ней, убережет многих из ее учеников от неприятностей в будущем.

[icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]Он бегло оглядывает настороженные лица старшекурсников перед собой, а затем оглядывает уже куда медленнее - часть смотрит чуть ли не с вызовом, часть с интересом. Некоторые отводят глаза - и это интересует уже его. Не хотят, чтобы он их запомнил? Что-то скрывают?
Лестрейндж закладывает руки за спину, встает в центре освободившегося пространства перед оставшимися партами. снова оглядывает собравшихся. А ведь здесь нет магглорожденных, вспоминает он. Только чистокровные и полукровные маги, срди которых те, кто позволил себе оскорблять его жену.
В чем ваша проблема, хочется спросить ему. Почему вы не видите, что все это - все - ради вас? Ради того, чтобы подарить вам, неблагодарным, чистый мир, безопасность, уверенность в том, что завтра ни ваших близких, ни ваш дом не сожгут обезумевшие магглы, боящиеся даже представить, что где-то существует то,  что неподвластно их ограниченному восприятию?
Он, разумеется, не спрашивает: это не тема для занятия, да и говорить на публику он отвык - со времен его стажировки в Министерстве, а уж тем более, ответов в таком же классе, прошли годы в одиночке, когда каждое слово замерзало в ледяном дыхании охраняющих его тварей.
- Курс ЗОТИ весьма обширен и изучается несколько лет, но к седьмому курсу у вас должно было сформироваться представление о том, что далеко не всегда опасности магического мира угрожают вам пассивно, в виде отложенных сглазов, темных ритуалов или враждебных существ. Магическая Британия в течение нескольких десятилетий была полигоном для войны, представляющей собой локальные стычки, когда волшебник стоял против волшебника, и хотя сегодня мы можем говорить о том, что будущее под контролем, актуальность боевых чар сложно переоценить.
Он снова оглядывает класс, замечает несколько сердитых взглядов, несколько сжатых губ - но в целом его слушают. Его репутация, напоминает он себе, заставляет их слушать. Часть из них выросла под страшилки о Лестрейнджах - и теперь видит перед собой его.
- Кто хочет мне сказать, в чем специфика боевой магии? - задает он вопрос, полагая, что вводной части достаточно.
Класс сидит тихо, но в молчанку Лестрейнджа не переиграть.
Он переводит взгляд с одного ученика на другого, пока не замечает первую поднятую руку.
Невысокая бледная девочка в с тщательно заплетенными косами поднимется на ноги под его кивок.
- Боевая магия - это заклинания и чары, применяемые в поединке, бое, войне. Таким образом, она, как правило, направлена на конкретный и мгновенный результат, который может привести к победе или иному благоприятному исходу поединка.
Лестрейндж кивает, и девочка, просияв, садится на место. По классу ползут шепотки - чего бы они не ожидали, увидев его в кабинете, мирный опрос сбивает с толка.
- От чего зависит желаемый результат? - снова спрашивает Лестрейндж.
Та же девочка, отбросив за спину косу, снова тянет руку, но Рабастан ждет еще кого-нибудь.
Наконец мальчишка в мантии с нашивкой Слизерина небрежно поднимает руку - его лицо кажется Лестрейнджу смутно знакомым, но он не спрашивает имени.
-От того, насколько быстрее, чем противник, вы достанете свою волшебную палочку, - в голосе юноши звучит не вызов, но затаенное желание прощупать почву. Его друзья, сидящие по обе стороны от него, издают одобрительные смешки, переглядываются.
Лестрейндж смотрит мальчишке прямо в лицо:
- Как быстро вы вытащите свою волшебную палочку, мистер?..
- Флинт. Маркус Флинт. И я был победителем прошлого года в Дуэльном клубе, - мальчик уже не скрывает самодовольства.
- Это вы будете рассказывать своему противнику во время поединка? - тем же ровным тоном уточняет Лестрейндж, встряхивая за спиной кистью. Палочка легко скользит в ладонь из ножен в рукаве, а его движение, которым он выводит руку вперед, ложится в основу укороченного замаха для Ступефая.
Оглушающее - даже не в полную силу - разбивается о деревянный щит, закрывающий окно за спиной Флинта, и Лестрейндж опускает руку.
- Мистер Флинт, будьте добры, выйдите сюда. Мне потребуется партнер для дальнейшей демонстрации.
Мальчишка мрачнеет, но подчиняется. Когда он протискивается из-за парты, Лестрейндж с одобрением отмечает, что волшебная палочка все же появилась в его руке - лучше поздно, чем никогда.
- Итак, мистер Флинт, если вы считаете, что победа зависит от скорости вытаскивания палочки, почему вы замешкались?
- Я не знал, что у нас поединок, - отвечает мальчика дерзко, глядя на него.
Лестрейндж кивает:
- Тогда я повторю вопрос в надежде услышать и другие варианты ответов. От чего зависит желаемый исход поединка? - Он нова смотрит на класс.
Один из товарищей Флинта неуверенно отвечает прямо с места:
- От того, что ваш противник не ожидает... Не готов... От того, что вы застанете его врасплох!
Рабастан снова кивает:
- Присоединяйтесь к мистеру Флинту. Кто-нибудь еще желает ответить?
Девочка с косами снова тянет руку, пока слизеринец медленно топает к Маркусу:
- От того, сумеете ли вы разгадать тактику противника еще до начала поединка. - Она чуть смущается внимания, сконцентрировавшегося на ней после этих слов, но все же поясняет. - Предпочитает ли он уклонение или щиты в защите, агрессивное нападение или выматывание...
Вот это нравится Лестрейнджу больше, чем все предыдущие ответы - теоретизация его всегда привлекает. Он машет девочке приглашающе и оглядывает класс.
- Еще варианты?

[icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]Постепенно - он чувствует это - они перестают бояться неизвестности. Лестрейндж не случайно начал с чуть ли не неформального опроса по материалу, который они должны были хорошо знать и регулярно применять, и, судя по всему, свои плоды это принесло: ученики расслабляются, садятся за партами более раскованно, и хотя от гриффиндорцев ощутимо веет настороженностью и враждой, слизеринцы полны желания прощупать его, выяснить, чего он стоит, поразить воображение сокурсников. Все это, конечно, не в лоб - это было бы слишком опасно и чревато неприятностями, они наверняка это понимают, зато Лестрейндж видит, как блестят глаза у Флинта и Вэйзи - рослых, едва ли не с него ростом, выпускников.
Выходящий за ними гриффиндорец тоже в отличной форме - Рабастан узнает эту походку, это движение плечами: парень если не играет в квиддич профессионально, то весьма близок к этому. Оба слизеринца из той же породы: он в каждом из них видит брата тридцать годами моложе.
Ну что же, тем веселее, думает Лестрейндж и одергивает себя, как будто допустил нечто запретное.
- Спасибо, - ровно говорит он всем, вышедшим к кафедре, когда понимает, что других желающих не будет - по крайней мере, пока. Притихшие семикурсники ждут, те, кто не успел или не захотел занять первый ряд, вытягивают шеи, чтобы ничего не пропустить.
Лестрейндж оглядывает еще раз каждого из первой пятерки. Это чуть больше, чем нужно, но у него тоже - где-то глубоко, но тем не менее - есть желание покрасоваться, особенно тогда, когда на него смотрит Яэль. Она никогда не видела его в бою,в  настоящем бою, не чете той их стычке в лесу один на один - и он, в общем-то, готов благодарить Мерлина и за это, потому что настоящий бой, когда у противника численное преимущество, когда от заклинаний с обеих сторон мало что разглядеть, когда нужно смотреть сразу во все стороны и больше уповать на силу и мощность следующего заклинания, чем на его точность или целесообразность, совсем не похож на то, чем можно хвалиться: это суета, это рывок, и он отдает себе отчет, что там нет ни капли какого бы то ни было благородства, ни изящества, ни достоинства, а только кровь, ярость и смерть.
Этим не покрасуешься, зато спарринг с пятью противниками одновременно в приглаженной, прилизанной ситуации может быть зрелищем даже приятным.
Мог бы быть, если бы у Лестрейнджа не было в планах наказать автора - авторов - неподписанного эссе.
- Начнем с простых вещей. У вас будет четыре задачи: не мешать друг другу, разгадать мою тактику, застать меня врасплох, победить. - Он не улыбается. - После того, как я позабочусь о безопасности наблюдающих, мы приступим к упражнению. Предупреждаю, возможны травмы и...
Вэйзи бьет первым - начинает со Ступефая, не то вдохновившись проклятием Лестрейнджа, не то желая разом закончить раунд.
Рабастан шагает назад, рука с палочкой взлетает на уровень пояса, и годный, сильный щит из репертуара Авроров поглощает Оглушающее.
Вэйзи ухмыляется, но Костелом Лестрейнджа стирает ухмылку с его лица. под приглушенное ойканье Белл он падает на колени, прижимая к груди сломанную в запястье руку. Волшебная палочка выскальзывает из судорожно разжавшихся пальцев, катится по полу кабинета, и Лестрейндж останавливает ее, наступая.
- Мисс Локсли, куда могло бы попасть проклятие мистера Вэйзи, если бы я воспользовался отражающими чарами? - тем же пустым голосом спрашивает он.
Ведьма с косами склоняет голову к плечу, шевелит губами, высчитывая траекторию, затем оборачивается к сгрудившимся за передней партой слизеринкам, с открытыми ртами наблюдающими за происходящим.
- Сюда. В них.
- Если бы подобное произошло в Дуэльном клубе, что бы случилось с мистером Вэйзи?
Флинт, держащий палочку уже не так высоко, подает голос:
- Дисквалификация. Его бы дисквалифицировали за нарушение инструкций безопасности.
Лестрейндж кивает, сверху вниз смотрит на Вэйзи.
- Ваша попытка провалилась. Вы дисквалифицированы, мистер Вэйзи. Отправляйтесь в Больничное Крыло, палочку заберете у профессора.
Вэйзи поднимается с колен, шмыгает носом и кидает на Лестрейнджа такой взгляд, что тот опять против воли вспоминает о брате, однако не спорит - потеря палочки делает его беспомощным.
Проводим взглядом вышедшего слизеринца, Лестрейндж легко наклоняется и поднимает его волшебную палочку, взвешивая ее в ладони - неплохой вес, приятное чувство. Аккуратно кладет ее на кафедру и снова поворачивается к ученикам.
- Для начала позаботимся о наблюдателях. Приступайте.
Сам он стоит напротив Яэль, и первым же взмахом палочки наводит вокруг нее защитный кокон, не нуждающийся в активной поддержке постоянно, зато черпающий энергию напрямую из него. Чуть слышное гудение в ушах подтверждает, что защита встала.
И только потом накладывает щиты попроще поверх разнообразной защиты, которую быстро и без лишних разговоров кастуют оставшиеся четверо.
- Благодарю, говорит он, когда они заканчивают и самодовольно озираются. - Приступайте. Атакуйте. Помните о ваших задачах.
Их лица выражают разное - но вскоре они замечают, что он стоит почти посередине образованного ими четырехугольника. Маклагген чуть сдвигается влево, Локсли вправо, Флинт отступает на шаг - и Белл атакует первым Петрификусом, от которого проще увернуться, чем тратиться на Протего.
Лестрейндж отскакивает в сторону, полы мантии заворачиваются вокруг высоких сапогов, и он сбрасывает с плеч плотную ткань, чтобы снять мешающую движениям хламиду.
Наблюдательная Локсли пытается воспользоваться тем, что на секунду его руки связаны рукавами, и швыряет Сетку, но слишком высоко, рассчитывая, что он опять отойдет, а он вместо того пригибается ниже и идет на нее, оставляя Ретикулум гаснуть за спиной. Высвободившись из мантии, Лестрейндж швыряет ее на Белл, которая вновь переходит в атаку с тем же Петрификусом, блокируя ее, зато серьезные отталкивающие чары от Флинта приходится принимать уже на Щит, и удар Маркуса отдается в руке.

[icon]http://s8.uploads.ru/q805t.jpg[/icon]
Белл ведется на его уловку с мантией - он еще по ее первой атаке заметил, что ей чужда экономия: каждый ее замах точен и четок, от начала до конца хрестоматиен, и она, несомненно, получала только Превосходно на Чарах, но вот в боевке, где требуется отрабатывать связки, а потому рисунок каждого проклятия чуть смазан, чтобы облегчить переход к следующему, ей только мешает ее дотошность. Сейчас не время идеально ставить кисть, не время следить за локтем - и когда Белл отшатывается от летящей в нее мантии, она неизбежно цепляет соседа росчерком своих чар. Рабастан, перекинув палочку в левую руку, накидывает на нее Инкарцеро - она попыталась уйти, но не была готова к перемене рук и оставила одну сторону уязвимой, за что и поплатилась, пока магические путы стягивали ее с плеч до колен, лишая возможности двинуть даже пальцем.
Лестрейндж, готовый к этому, не тратит на нее времени, уходя из под траектории ее нападения, а бросает на Флинта предупреждающий взгляд - тому стоит обратить внимание на особенности атаки соседки и учитывать возможные риски - однако тот, кажется, не замечает, и пропускает Конфундо Белл: замирает посреди движения, недоумевающе оглядывается по сторонам и едва успевает отпрыгнуть от Лестрейнджа, который прет прямо на него, уходя от чар гриффиндорца.
Тот не теряется - за окаменением следует неплохой Ступефай, но Рабастан, который от аврорских ступефаев, кажется, уходил чуть ли не всю сознательную жизнь, швыряет ему в грудь отталкивающими чарами учебник с первого ряда, и Кормак, невербальный замах Лестрейнджа принявший, должно быть, за Аваду, теряет шанс продолжить атаку и уходит в оборону, выставляя щиты.
Невербальный Экспеллиармус от Локсли Рабастан читает с ее губ - нужно предупредить девчонку, чтобы следила за собой и не шевелила губами - и шагает вперед, прямо под ее обезоруживающее, выполненное с учетом его левой. Девочка наблюдательная, он сразу это заметил, и позже, возможно, эта наблюдательность вкупе с опытом даст свои плоды - а пока она не делает ни единой попытки остановить его приближение, полагаясь на свой Экспеллиармус.
Только в последний момент она понимает, что он задумал - когда он уже отпускает выбитую ее чарами палочку и прихватывает с кафедры, возле которой оказался, палочку, отобранную у Вэйзи.
Как он и ожидал, она послушна - ровно настолько, чтобы он смог закончить.
Вот его Экспеллиармус в связке с Акцио действительно невербален - и Локсли дергается следом за своей палочкой, но лишь первым движением, а вот вторым разворачивается в поисках той деревяшки, которую выбила у него. Сталкивается с Белл, но останавливает ее Петрификус, которым Лестрейндж без колебаний бьет в спину, а уже с палочки Локсли, ложащейся ему в руку, швыряет Силенцио в МакЛаггена: тот не силен в невербальных чарах, и это сбивает его с мысли.
Оклемавшийся Флинт вздергивает руку - это уже хорошо, это уже Костелом, не то разозлился, не то проверяет Лестрейнджа на реакцию, и реакция не заставляет себя ждать: Рабастан ждал чего-то в самом деле неприятного, и заготовленные отражающие чары возвращают Маркусу его же собственную задумку, ударяя в левое плечо. Стало быть, метил Лестрейнджу в правое, невнимательный, не обратил внимание, что Лестрейндж использует обе руки и бить стоило в корпус: со сломанными ребрами особо не размахаешься.
К этому моменту освоился Кормак, но его Петрификус Рабастан принимает на щит и блекло улыбается поверх поглотившей вспышку атаки вязи, с двух палочек атакуя МакЛаггена Либеркорпусом и Инкарцеро.
Оглядывается, чтобы убедиться, что никто из студентов серьезно не пострадал, кидает ободряющий взгляд в сторону Яэль и уже подчеркнуто медленно и четко с палочки Локсли призывает свою палочку и мантию, тряпкой осевшую в паре шагов от связанной Белл.
Демонстрирует залу палочки Вэйзи и Локсли, встряхивает своей деревяшкой - Финита веером прекращает действие всех чар, наложенных на первую четверку.
Рабастан укладывает палочку в ножны в рукаве - для самых внимательных все равно уже не секрет, где он держит деревяшку - встряхивает мантию и перебрасывает ее через кафедру, накрывая трофеи.
Закладывает руки за спину намеренно неторопливо, чтобы студенты успели прийти в себя - Кормак выглядит задумчивым, но довольным, Флинт определенно зол, но вряд ли кипит жаждой мести и вряд ли зол на Лестрейнджа, а вот эмоции Локсли и Белл для Рабастана темный лес - нескольких месяцев брака явно недостаточно, чтобы он разобрался в хитросплетениях женских характеров, к тому же, пока он в большей степени занят изучением Яэль.
- Подведем итоги моих наблюдений, - вся эта неторопливость имела и еще одну цель - он полностью восстановил дыхание, и теперь звучит все также размеренно, как до практики. - Мистер Флинт, хорошая мощность удара, но нужно работать над скоростью. Мисс Локсли, вы очень внимательны, но не шевелите губами, кастуя невербальные чары - я мог прочесть вашу задумку еще до финального замаха. Мисс Белл, помните, что идеальная точность движений вредит скорости - вы слишком буквально исполняете рекомендации учебника, и каждое ваше заклинание идет само по себе, не давая вам работать со связками, а иногда и мешая тем, кто сражается рядом с вами. Мистер МакЛагген, тренируйте невербальное применение чар - иначе никогда не станете чемпионом Дуэльного клуба. А теперь анализ. Итак, какие задачи перед вами стояли? Как вы оцените свои успехи?