Тихое зимнее спокойствие пронизывало весь мир вокруг. Темнел рваным силуэтом лес на фоне заснеженного поля, оставались позади огни Хогвартса. Родной городок встретил всё той же тишиной и небывалым волнительным умиротоворением вместо обычного равнодушия, которое не давало прорваться демонам прошлого.
В голове прокручивались сотни вариантов: его слов, её улыбки, невесомых прикосновений, внезапных открытий. Но к тому, что было на самом деле, Северус готов не был.
Её следы на снегу он без труда узнает среди многих, он их отчётливо помнит, хоть и не помнит всего остального. Но они были не единственные, снег у крыльца неуклюже размётан. И он ещё мог бы подумать, что это неуклюжее падение, если бы выработанная годами осторожность не заставила проверить защиту вокруг дома. Она была, но совсем не та, которой Снейп ограждал себя от внешнего мира. Сигнальные чары. Северус был не такой романтик, чтобы приписать это частью плана для милого сюрприза внутри. Скорее уж он будет ждать чего-то плохого. Если опасения не оправдаются, сбросить камень с души всегда приятно, а если же нет, то он всегда готов.
Дверь заперта, но Снейп уже знает, что его ждут. Никакое заклятие не опрокидывает его тут же в прихожей, он проверяет – на всякий случай, а вдруг его не дождались – есть ли в доме кто-то живой. Заклятие возвращается тёплой волной. Значит, обладательница изящных следов всё ещё здесь.
Это было похоже на те случаи, когда люди просто пропадали во время Первой магической войны, возвращаясь домой. Но Северус прекрасно знал, куда и как они пропадали. Впрочем, возможно, это просто Миллисента. Неважно, как ей удалось попасть в его дом, пусть это просто будет она, пусть даже с яичницей на ужин.
И он действительно видит её. Лёгкий беспорядок в гостиной, следы борьбы, чуть сдвинутая мебель дополнительно создают ощущение, что происходит нечто неправильное, что с его домом что-то не так. И правда: на неё направлена палочка. Чужого человека, в его доме, на его Мисс.
Снейп ждёт каких-то объяснений, приветственных слов, чего угодно. Он пытается различить черты незнакомца, но это никто из тех, с кем он делил стол на собраниях у Тёмного лорда. А именно этих людей после войны он больше всего опасался встретить.
- Что тебе надо? – наконец сдавленно спрашивает Снейп, чеканя слова, потому что в гостиной по-прежнему висит молчание, а конец чужой палочки всё так же самоуверенно указывает на Миллисенту.

Голос, наглый, упивающийся собственной властью над ними, показался Снейпу знакомым. Но ему было уже всё равно, кто перед ним стоит, главное, чтобы он поскорее убрался. Северус сначала старался не смотреть на Миллисенту, чтобы не давать лишнего повода использовать её, но его слабое место, кажется, уже нашли. Впрочем, а был ли этот пришелец из прошлого достаточно умным, чтобы заподозрить, что взял в заложники действительно нечто ценное, или он бьёт наугад, потому что больше ничего не остаётся?
Северус разрывался между необходимостью принимать чёткие и выверенные решения и желанием сделать то, чего от него требуют, даже вымогают. Миллисента уже выглядела совершенно измученной, а ведь он только пришёл. Горло на секунду сдавило спазмом, он ошарашенно смотрел на происходящее, с гневом сжимая зубы, и вскинул руку с палочкой.
- Хватит! – зельевар всё ещё пытался командовать в своём доме, но сделать пока ничего не мог, только отвлечь внимание своим движением, остановить бессмысленную жестокость. Позорное бессилие, беспомощность, за которыми наблюдают глаза, из которых текут слёзы. Как он мог это допустить. Опять. Или это расплата? А может быть, шанс всё исправить?
- Ты пришёл за мной, не так ли? – Северус сделал осторожный шаг вперёд, но остановился под недовольное цокание языка над ухом девушки. – И я здесь.
Он знал, что должен что-то сделать, что Миллисенте и без того плохо, что теперь он не хочет и не может видеть в её взгляде разочарование, но благородство, рыцарство – всё это было сейчас пустое против трусливого расчёта мстителя. И именно этот расчёт Снейп и надеялся пошатнуть. В самом деле, ну кому придёт в голову, что Северус и Миллисента не случайно оказываются раз в полгода в одном и том же месте в одно и то же время. Весь интерес необходимо было сместить с девушки, в том числе и свой. А это было очень непросто, Снейпу казалось, один его взгляд выдаёт, что этот круциатус почувствовала не только мисс.
- Если честно, я ожидал увидеть кого-то более… - он окинул пренебрежительным взглядом волшебника, который и закончил фразу за него. Какая-то мелкая сошка в машине Организации, изобретательная, но всё же маленькая шестерёнка. – Так чего ты хочешь? Моей смерти? Денег? Мало кто убежал от правосудия, а у тебя всё ещё есть шанс.

- Чтобы ты ответил за всё, - почти фанатично выдыхает стоящий за спинкой кресла мужчина. Его губы опять складываются в жёсткую ухмылку. – Именно правосудия я и хочу.
Его палочка теперь буквально втыкается девушке в шею, он наблюдает за Снейпом.
- Положи палочку на стол и отойди или я убью её.

Северус медлит пару секунд, разглядывает свою волшебную палочку, краем глаза на самом деле наблюдает за Миллисентой. Хочется её приободрить, но нельзя. Хочется пойти на поводу у этого полоумного, поверить, что тогда никакая опасность девушке грозить уже не будет, но это верный путь в могилу обоим. А кроме того, даже этот идиот должен понимать, что Миллисента была единственным препятствием для дуэли, выстоять в которой против Снейпа могли лишь немногие.
Но он всё же подошёл к столу, словно согласился, что жизнь девушки чего-то да стоит. Последователь окончательно почившего лорда Волдеморта уже удовлетворённо чиркнул кончиком палочки по коже Миллисенты, оставляя лёгкую царапину, но у стола профессор остановился, снова с сомнением хмуря брови. И оказываясь ещё ближе.
- Впрочем, Тёмному Лорду это не понравилось бы, - осуждающе заметил Снейп. Это довольно издевательски должно было звучать из уст предателя и довольно обидно для того, кого в ближний круг когда-то не допустили. – Ты пожертвуешь чистокровной ради меня?
Северус спрашивал вполне искренне, ведь её жизнь сейчас была дороже.

Не сработало. Но показывать досаду нельзя. Да и невозможно, её тут же снова заслонили гнев, страх, боль, которую ему никто не причнял, но он её всё равно чувствовал. Снейпа почти затрясло от всей этой бури, но в последний момент словно парализовало, запирая эмоции и не давая им выжечь всё на своём пути, включая его самого. Дико и невозможно видеть и чувствовать, что всё это происходит из-за него. И понимать, что он молчал о столь многом, что теперь хотелось сказать, но как всегда не вовремя.
На какие-то мгновения Северус был готов всё бросить, подчиниться судьбе или этому безумцу, который её сегодня представлял. Ведь страшное наказание было в самом разгаре. Но Снейп только сильнее сжал палочку, с яростью от того, что Миллисента превратилась в живой щит, что кто-то смеет касаться её так бесцеремонно.
Но это оказалось не последним испытанием.
- Что? – вырвалось у Снейпа, и он нахмурился с явным омерзением. Спесь и не думала теперь сходить с его лица. Глупее требования он в жизни не слышал. Драма постепенно превращалась в фарс?..
- Что за чушь ты несёшь? – оставалось только фыркнуть, но этих психов лучше не раздражать лишний раз. Хорошенькое же наследие оставил после себя Волдеморт, под стать самому себе.
Или это намёк на проделки мародёров? Или все эти манипуляции с Миллисентой, словечки, вопросы не случайны? Нет, всё это связать могло только его сознание, в котором сейчас переплеталось прошлое и настоящее. А ведь он так хотел их отделить друг от друга, и у него даже получилось, казалось.
Не спуская взгляда с чужой палочки – или изгиба шеи? – Снейп расстегнул деревянным пальцами мантию. Ему и в самом деле становилось жарко в доме в верхней одежде. Или от этой будоражащей кровь ситуации. Он скомкал тяжёлую ткань и резким движением швырнул в волшебника, с отчаянием бросая взгляд на Миллисенту. Такая жалкая попытка, совершенно не стоящая её. И её мучений. Которые она снова получает, просто находясь рядом с ним.

Северус поморщился. Устало и почти беспомощно. Ему было противно слушать и стыдно за самого себя. Он снова сжал зубы, пристально глядя на сумасшедшего. Нет, она действительно особенная. И он бы вдолбил это в голову психа, но вынужден молчать, уже сдержанно тяжело дыша от злости. Кто он такой, чтобы позволять себе касаться её, осквернять словом, демонстрировать свою власть. У кого хватает безрассудства посягать на то, что зельевар обрёл с таким трудом.
Северус впился взглядом в порезы на коже. Казалось, эта кровь застилает ему глаза, воздух вокруг дрожит от криков, и он больше не может думать, выжидать, на что-то надеяться. Рука сама поднимается рывком.
- Expelliarmus! – так он не рискует Миллисентой и точно знает, что противнику придётся отвлечься. Но этого мало. Как и мало времени, чтобы выбрать следующее заклинание. К сожалению, это не шахматная партия. Северус натыкается на низкий столик, но продолжает взмахивать палочкой, едва помня себя от бешенства, однако стараясь напоминать самому себе, что нужно быть осторожным. В первую очередь с Миллисентой, о своей защите он не думает. Наверное, чтобы побороть психа, нужно и самому ненадолго сойти с ума.
– Reducto! – кресло, закрывающее врага от него, разлетается в щепки. Северус отпихивает ногой стол. На этот раз молча, но кончик палочки выписывает в воздухе очередное движение и посылает на другой конец комнаты пламенный привет в виде невербального левикорпуса. Время словно застывает на несколько секунд, Снейп ждёт, что будет дальше, и не может оторвать взгляда от девушки. Он должен вытащить её из лап сумасшедшего и прикончить кого-нибудь, немедленно.

Теперь всё стало так просто, никакого сопротивления, перед ним лёгкая беззащитная мишень. Это так несправедливо. И ради этого он смотрел и слушал всю эту мерзость? Ошибкой было явиться сюда. Потому что сам Снейп больше ошибок повторять не собирался. Пока тело в воздухе неуклюже покачивалось, он сделал шаг к Миллисенте, с отчаянным волнением глядя на неё, но услышал только последнее слово и увидел вздрогнувшие ресницы. Какого драккла это происходит именно с ним. От обиды в горле застрял ком, и Снейп резко отшвырнул психа в сторону, позволяя ему упасть на пол. Но не для того, чтобы дать волю милосердию. Он ещё секунду бешеным взглядом смотрел на мужчину, выдохнул сквозь зубы, с отвращением скалясь, и гостиную озарила красная вспышка.
- Круцио! - чужая боль почти не приносила облегчения. Северус опустил палочку и уже настойчивее и спокойнее повторил заклинание словно садист, который хотел ввинтить боль в каждую клетку распростёртого на полу тела. И снова никакого эффекта, всё внутри так же безнадёжно бьётся, ноет и полыхает. Зельевар снова опускает палочку и вместе с жертвой выдыхает. Руки уже нервно подрагивают, он давно не делал ничего подобного. И разве это важнее лежащей тут же, рядом, Миллисенты. Он не должен забывать, что всегда есть светлая сторона жизни, которая не даёт ему потерять самого себя. Но Снейп увидел достаточно для того, чтобы покончить с этим раз и навсегда.
- Авада кедавра, - ещё тише произносит он, всё ещё с ненавистью, жёстко. И застывает над телом, смотрит, снова выдыхает. В этот раз он успел.
Северус медленно повернулся и опустился на колени, подхватывая девушку на руки и с дрожью от сдерживаемых слёз осматривая её и прижимая к себе.
- М-миллисента... - сорвался с его губ тихий облегчённый шёпот.

Северус зажмурился, крепче сжимая объятия. В какой-то момент он впился напряженно в Миллисенту пальцами, затем их распрямляя и неловко касаясь её волос. Сложно было сказать, пытается он успокоить её или себя.
Её присутствие теперь обрело для него новые оттенки. Оно больше стало наполнено самой девушкой, чем попытками понять свою реакцию. Она перестала быть своего рода минным полем, по которому он неуклюже передвигался. И он ещё долго будет чувствовать на своих плечах её прикосновения, даже когда она разожмет пальцы.
- Это я, я во всем виноват, - глухо сказал Снейп, раскаиваясь в том, что он не смог защитить, что не оказался таким надежным, как от него могли ожидать, что для юной Миллисенты он даже не тот, кто может обеспечить будущее, а не способен оградить от того, что не должно её касаться, никогда. И он снова позволил себе замарать руки, которыми теперь её и обнимает. Ей это незачем. Но ничто не смогло переубедить Миллисенту ранее, а теперь...
Северус снова принялся её осматривать, едва касаясь пальцами кожи. Откровенность его сейчас совсем не смущала. Он с тяжелым вздохом оторвал наконец взгляд от ран и осторожно вытер её щеки. Теперь её сложно наругать за необдуманность. Да это и не нужно было.
- Миллисента, - ещё раз обреченно выдохнул Снейп.  В этом было и облегчение, и нежность, и вся буря волнения, которое он за неё успел пережить, и робкое опасение, что вовсе не убийцу она хотела бы видеть рядом с собой. Это далеко от героизма и совсем не то, что он хотел ей продемонстрировать.

До Снейпа не сразу доходило, что говорит Миллисента. Он не мог смотреть на её слезы, не понимал, как это остановить. В смятении не мог поверить в чудо, которое с ним случилось.
- И вам это удалось… - пробормотал он рассеянно, пытаясь деть куда-то руки, удобнее положить девушку, не причинять ей дискомфорт, но в то же время и не отпускать. Почему она снова плачет. Ещё немного, и Снейпа охватит отчаяние. Он начал шарить пальцами по полу в поисках палочки. Ему ещё столько нужно сделать: вернуть на место защитную магию, оказать Миллисенте первую помощь, привести дом в порядок. Хотелось погрузиться как всегда в этот материальный и такой реальный мир, когда давление изнутри становилось слишком сильным. Палочка лежала прямо перед ними, но Снейп не стал её брать, а осторожно обнял Миллисенту, снова прикрывая ненадолго глаза. Казалось, его сейчас вывернет от напряжения. И если он сейчас как всегда испортит всё словом или делом, то никогда себе не простит.
И вот слова в голове уже почти сложились, когда что-то коснулось его руки. Северус не сразу расслабил пальцы. Сердце всё так же ухало в груди, брови настороженно хмурились. Действия Миллисенты были не просто чем-то давно для него забытым, скорее никогда не существовавшим. Его снова начинала пробирать дрожь. Это было так приятно и нежно, что от этого было сложно оторваться и в то же время хотелось убежать, потому что оно обнажало то, в чём Снейп себе отказывал. Он уже почти забыл, что хотел сказать, и открыл глаза в тот самый момент, когда путешествие пальцев по его линии жизни было окончательно завершено. У профессора сперло дыхание, и он замер, поражённо глядя на неё. Медленно отвёл взгляд, скользнул пальцами по плечу девушки, словно его рука сама падала, и сжал кончили её пальцев сглатывая.
- Я вас… - он снова смотрел на Миллисенту, отрешённо, однако стараясь придать себе строгость и серьёзность, которые всегда помогали оставаться самим собой. Но слова всё равно давались очень тяжело, нарочито отчётливо и всё же с плохо скрываемым волнением. – Очень боялся потерять.

Когда всё уже осталось позади, Северус мог только безучастно смотреть на медленно прогорающие дрова и вспоминать. Его руки снова пахли терпкой лекарственной мазью, в гостиной снова была Миллисента, а за окном опять была зима. Но когда всё успело настолько поменяться? Что он делал и говорил, почему? Новизна снова его пугала. Кажется, он делал всё правильно, но мог ведь и по-другому, мог. Просто… просто что? Столько всего навалилось? Боялся не успеть? Попросту перенервничал? Что его должно беспокоить сейчас больше: собственная непроходящая ошеломлённость, безмолвная Миллисента, пережившая настоящее безумие, или скрюченный труп в холодном подвале? Всё это раздирало на части. Хотелось пойти и немедленно найти себе занятие, а после он оглядывался через плечо, почти не поворачивая головы, и хотелось остаться.
Северус поёжился, хотя холодно не было и даже нервная дрожь уже не била. Только бы она уснула. Снейп не хотел продолжения, каким бы оно ни было. Он не может повторить то, что сказал, не сможет продолжать это, не станет ничего объяснять или оправдываться. У них было столько прекрасных бесконечных недомолвок, что они переживут ещё одну. Или несколько. Или ещё пару бесконечностей. Только бы она уснула. И тогда, быть может, он найдёт силы снова на неё посмотреть.
Плед зашуршал, и Северус почувствовал себя ещё более скованным, зато вмиг сосредоточился на этой реальности. Лёгкая тяжесть на плече совсем не мешала, но Снейп всё равно боялся даже дышать. Он несколько секунд раздумывал над ответом. Казалось, всё это противоречит происходящему. Откуда это тихое спокойствие. Словно тёплое подталкивание вперёд, когда он остановился на распутье.
- Его всегда можно найти, - пожалуй, серьёзнее и суше, чем следовало, отозвался профессор. Он взвесил все за и против, как всегда прагматично просчитал возможности и перспективы. Что он, чёрт возьми, делает. Он ведь может по-другому. Действительно может, уже не рискуя ничем. По-прежнему может, пока сидит в бездействии, а прежняя тягучая тоска возвращается.
- Вам, наверное, нужно лежать, - он бросил на Миллисенту беспокойный взгляд и поджал губы. Он всё ещё не успел разобраться, как работает забота, и привычно прогонял от себя, зато с самыми благими целями. Впрочем, сегодня он научился не упускать больше нужные моменты. Напряжённо выдохнув, Снейп почти не глядя подтянул поближе плед, укрывая Миллисенту и, немного помедлив, приобнял неловко, но крепко за плечи.
- Если я успею вас вылечить до выходных, - как будто предыдудщей фразы и не было, продолжил Северус. Он всё равно не мог не винить себя хотя бы в чём-то.

Северус бессильно опустил руку. Видимо, не стоило и пытаться, всё равно ничего опять не выходит. Он не умеет сказать то, что нужно. Все силы были уже потрачены сегодня. Их остатки сжались в напряженный комок внутри, когда Миллисента снова легла. Через несколько секунд не стало и их. Он почувствовал себя лишним в собственном доме, поэтому с готовностью пошёл за снотворным. Правда, помедлив сначала пару мгновений, но так и не найдя никаких новых решений.
Флаконы поблескивали ровными рядами, словно приветствуя зельевара. Но сегодня он их перебирал без привычного трепета и уважения. Можно сказать, он победил саму жизнь, обратил время вспять, но никак не мог победить себя. Один из флаконов вдребезги разбился о пол. Снейп только подумал было, что начал учиться на своих ошибках, но и это оказалось ошибкой. Только платит за них почему-то Миллисента.
- Идиот, - почти прорычал Снейп. Собственный голос с вечно уничижающей интонацией немного отрезвлял.
Он отдал девушке строго отмеренную дозу снотворного, молча глядя на нее то ли с опаской, то ли с беспокойством, и ушёл на кухню. Даже погремел посудой для приличия, чтобы занять хоть как-то время. Но он ведь сам хотел, чтобы Миллисента уснула, сбежать таким образом от неё за счёт неё самой. Теперь она сама предпочла ускользнуть. Да, это чертовски неприятно, оказывается. И какой бесполезное он выбрал место, чтобы спрятаться, ни одной книги.
Через несколько минут Снейп всё-таки вернулся, подбросил в огонь пару сухих веток, косясь на диван. Словно провинившийся эльф-домовик, какой позор. Девушка определенно спала. Снейп долго смотрел на неё то хмурясь, то закусывая нервно губу. Он снова хотел опуститься рядом на колени. Но надо идти наверх, оставить её здесь. Профессор уже почти повернулся, чтобы уйти. Нет, как раз этого он и не должен делать. И вдруг она опять сбежит утром, как было в прошлый раз? Уж она-то может.
Северус осторожно поднял Миллисенту. К сожалению, держать её перед собой на вытянутых руках былр совершенно невозможно, и её голова опять покоилась у него на плече. Первые несколько ступенек он даже не обращал на это никакого внимания, но это было настолько хорошо, что он не мог не посмотреть на неё так близко и мучительно отвернуться.
В спальне он продвигался наощупь, но глаза быстро привыкли к темноте. Устроив Миллисенту, Снейп встал у кровати, сжимая деревянную резную спинку. Каковы шансы, что отсюда она не убежит? А вдруг ей станет хуже? Он прислушался к ровному дыханию девушки и нетерпеливо прошелся по комнате, вернулся, посмотрел на Миллисенту и двинулся в другую сторону. Всю ночь он патрулировать спальню не сможет.
Поджав губы, Снейп выдохнул обреченно и лег рядом, складывая руки на животе. Ему было неловко даже перед спящей Миллисентой. Неловко, что он ведет себя странно и местами даже недостойно. Он вспомнил, как ему посчастливилось подсмотреть её воспоминания. Не так уж это и страшно, если подумать. Он даже позволит себе снять сюртук. Больше мужчина старался не шевелиться, казалось, любой шорох ткани слышно на соседней улице. Он ведь не должен был раздевать и девушку перед сном?..
Снейп нашёл и осторожно сжал руку Миллисенты. На случай, если она попытается сбежать, конечно же.