– Не учи учёного, – вяло отмахнулся он от предупреждений об эффекте зелья. – Не первый год на свете живу.
И не первый раз костяшки сбил. И даже не впервые – о стену, хотя в большинстве случаев кулаки его всё же встречались с чужой плотью. Уточнения эти, однако, Лестрейд оставил при себе, тихо буркнув благодарность, хотя перевязочный материал всё-таки выдавил из него ухмылку.
Зелье действовало быстрее, чем стандартное заживляющее, которым Рэд обычно затаривался в одной из местных аптек. Не впервые за два месяца их с Шарлоттой знакомства Лестрейд пожалел, что фамилия девчонки не позволяла ей заняться чем-то другим, что у неё хорошо получалось, причём куда лучше, чем ублажать мужчин. Пока что, во всяком случае. Училась Шарлотта быстро, это нетрудно было понять по меняющимся отзывам гостей и даже по тому, что начали появляться завсегдатаи. "Мутабор" постепенно поднимался на ноги, однако чего это стоило девчонке, можно было только догадываться.
– Когда эта затея, – он кивнул в пространство, имея в виду бордель, – начнёт окупаться и позволит тебе отложить деньжат, тебе стоит подумать об открытии зельеварческой лавки. Вбухать в неё на первых порах придётся значительно больше, чем сюда, одни базовые ингредиенты влетят в маленькое состояние даже с учётом моих каналов, но и работать нужно будет только руками и головой. Не под твоим именем, не сработает. Но ты ведь и так уже учишься выдавать себя за кого-то другого.
Для неё так было бы гораздо лучше, и Редвальд даже помог бы, если бы имел возможность, но открытие своего зельеварческого дела и правда требовало немалых капиталовложений. К гоблинам же за кредитом совались только самые рисковые и безмозглые.
– А пока что вот, держи, – он перегнулся через Шарлотту, подтянул к себе подарочный пакет и, кое-как сунувшись в него перебинтованными руками, достал свёрток размером с большой книжный том. – Подарок. Возможно, пригодится, с учётом твоих сегодняшних... опытов.
В свёртке был альбом, очень похожий на то собрание колдографий, которое Шарлотта предлагала клиентам на выбор, однако без страниц. Сразу под обложкой находилось зеркало размером с альбомный лист, надёжно закреплённое на твёрдой подложке так, чтобы случайно не выпало, и прикрытое сверху полупрозрачной тканью.
– Оно зачаровано на неразбиваемость, но это недолговечные чары, надо будет обновлять где-то раз в месяц. А так штука забавная, – усмехнулся Рэд. – Это зеркало покажет смотрящему в него объект его желаний, самую большую страсть, то есть человека, к которому его сильнее всего влечёт. Без всяких спецэффектов и тому подобного, но, думаю, эта штучка может быть полезна для тех, кто не уверен в своих желаниях или... Или не может себе в них признаться.
Судя по всему, именно последнее и предполагала о нём самом девчонка, когда устроила этот маскарад. Увы и ах, о своих желаниях Редвальд был прекрасно осведомлён, причём довольно давно, но это никак не выручало
– Сама ты, конечно, не увидишь то же самое, но задача этой штучки в том, чтобы клиент определился со своими хотелками, а там уж как донести их до тебя – показать образ из головы или вернуться через денёк с колдографией, – вопрос другой. И, кстати, отдай мне остатки волос Араминты, – переход был резким, как и кривая усмешка на губах Редвальда. – Хотя бы из уважения к мастеру-артефактору, которая понятия не имеет, как та, кому предназначалось её творение, попользовалась её образом. И для каких целей.

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 42</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Увы, но права была Шарлотта в своих рассуждениях относительно зельеварения. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда у неё уже появятся определённое имя и репутация, никак не связанные с пятном, оставленным родственником, к этой идее снова можно будет вернуться. Теперь же Редвальд действительно не смог бы ей помочь. У него в Лютном имя имелось, но, увы, не совсем то, в котором нуждалась Шарлотта для подобной затеи.
– Прорвёмся, – улыбнулся он, чуть приобняв её за плечи и чмокнув в висок. Тут же убрал руку, чтобы лишний раз не напрягать после случившегося, да и дракл знает, насколько девчонке в конце рабочей недели неприятны прикосновения как таковые. Сама-то не скажет, как и о проблемах в целом – в этом Лестрейд уже успел убедиться. – Ты сильная и умная девочка и обязательно со всем справишься.
Может, слова и звучали банально, но Рэду всё равно важнее казался смысл, а тот заключался в желании поддержать, при этом не пытаясь продемонстрировать жалость. Жалость была унизительна – Редвальд знал это не понаслышке, а потому даже в те моменты, когда испытывал её по отношению к Шарлотте, делал всё, чтобы она не уловила этого или хотя бы восприняла как сочувствие.
С улыбкой он понаблюдал за тем, как Шарлотта распаковывала подарок. Приятно было сознавать, что вещица её порадовала, и то, как девчонка рассматривала зеркало, как менялось выражение её глаз, натолкнуло Рэда на мысль о том, что в её хорошенькой головке в этот момент наверняка с тихим шумом задвигались шестерёнки, уже перебирая варианты использования артефакта и возможности, предоставляемые им.
– Вот уж нет, лучше её вообще в известность не ставить, – хмыкнув, ответил Редвальд на последний вопрос. – Серьёзно, даже не вздумай.
В первую очередь его беспокоило даже не то, что Араминта способна сделать из этой истории ненужные выводы, но то, что Шарлотта может узнать цену его подарка.
И поблагодарить.

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 42</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Входить в незнакомое место можно совершенно по-разному. Вежливо постучаться, дождаться приглашения и, тихонько приотворив дверь, переступить порог, не торопясь делать следующий шаг. Или распахнуть дверь настежь, ворваться, хлопнув ею о стену и выбив искры – и уже через мгновение оказаться в центре комнаты, обнимая хозяина или хозяйку, целуя в обе щеки, пожимая руку. Или приоткрыть дверь бесшумно и совсем немного, обеспечив щель ровно такой ширины, чтобы можно было просочиться внутрь бесшумной тенью, призраком, дуновением ветра. Можно ломануть дверь с ноги, не снеся её с петель, если повезёт – двери, а не вошедшему, – и замереть на пороге с видом победителя, обозревающего грядущий новый бой. Или поскрестись тихонько, смущённо помяться на пороге, не решаясь его переступить, пока кто-то изнутри чуть ли не силой втащит внутрь. Как угодно можно войти, но обычно всё-таки впервые куда-то большинство людей заходили после стука, оглядываясь, изучая обстановку, привыкая к незнакомому месту, в котором на первых порах чувствовали себя немного не в своей тарелке.
Старший аврор Олдас Уильямсон зашёл в "Мутабор" как к себе домой. Распахнув дверь настежь, он тут же при помощи заклинания убедился, что в здании только один человек. Это прекрасно вписывалось в его планы, так что Олдас прикрыл за сбой дверь, наложил на неё запирающие чары, чтобы никто не вздумал помешать, после чего вяло огляделся. В его взгляде не было особого интереса, он словно пришёл к себе домой или, как минимум, в гости к старому знакомцу, у кого бывал так часто, что мог бы и с закрытыми глазами, налакавшись огневиски, добраться до уборной. Не стал он ни вежливо кашлять, ни искать звонок, подающий сигнал наверх о приходе посетителя, ни звать хозяйку. Просто встал возле конторки, опираясь на неё локтем и поигрывая волшебной палочкой, ничуть не сомневаясь, что какие-то сигнальные чары уже дали знать бордельмаман или как её там, что кто-то вошёл. Просто стоял и ждал, насвистывая под нос какую-то неопределённую мелодию, излучая всем своим видом прорву терпения. И считал секунды.
– Ты долго, – едва послышались шаги, проговорил он вместо приветствия, но даже не повернул голову в сторону Шарлотты. Дождался, пока она подойдёт ближе, после чего посмотрел прямо ей в глаза и улыбнулся как будто даже приветливо, но глаза его оставались холодными и недобрыми. – Садись.
Это был приказ. Когда Шарлотта не выполнила его сразу, Олдас продолжил считать секунды. Дошёл до двадцать третьей и, продолжая улыбаться, резко взмахнул рукой, наотмашь ударив Шарлотту по лицу с такой силой, что её отбросило на пол. Бил левой – к удаче Шарлотты.
– Только потянись за палочкой – и узнаешь, как Аврорат натренировался Непростиловку пользовать за войну, – совершенно нейтральным голосом, сухим и скупым, без признаков эмоций и даже без угрозы, сообщил Олдас. – Не стоит проверять, насколько у меня хорошая реакция. На твоего родственничка вполне хватило.
Лениво поигрывая волшебной палочкой, он чуть наклонился над Шарлоттой. Ответных заклинаний Олдас ничуть не опасался: реакция у него и впрямь была отличной, и он даже почти хотел, чтобы шлюха попробовала его задеть, дав повод устроить ещё одну демонстрацию того, что бывает, если его не слушать. Иного она не заслуживала. Не потому что шлюха. Потому что Трэверс.
– Теперь попробуем ещё раз, – уже без улыбки и слегка понизив голос, проговорил он. – Садись.
Секунда. Вторая. Третья...

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:07)

Надо же, она ему сесть предлагала, вежливая какая. Аристократическое воспитание, хорошие манеры – чистокровная сучка раздвигала ноги перед любым, у кого звенели галлеоны в карманах, а ещё делала вид, будто в ней осталось что-то от тех светских львиц с громкими фамилиями, чьи мужья, отцы и братья каким-то образом отвертелись от обвинений. Уильямсон видел их – и мужчин, и женщин – каждый день: на первой полосе "Пророка", обложках журналов, в магазинах Косого переулка, иногда даже в Министерстве. Видел, знал, какая гниль скрывается за безупречным фасадом, и ненавидел в них всё вплоть до каждой отдельной пряди идеально уложенных волос. Конечно, Олдас знал, что не каждый первый чистокровный разделял идеи Пожирателей Смерти, кое-кто из его коллег и братьев по оружию тоже был чистокровным и не менее яростно, чем он, сражался с этими уродами, но исключений было не так и много. И уж точно никто с фамилией Трэверс к ним не относился.
Тем не менее, шлюха послушалась, и он не стал больше акцентировать внимание на выполнении указаний. До тех пор, по крайней мере, пока она снова не вынудит его считать про себя. Олдас сел напротив неё – не потому, что девка предложила, а потому что всё равно сам собирался задержаться в этом месте, а сидя вести беседу гораздо удобнее – и сложил руки на коленях так, чтобы Шарлотта видела его волшебную палочку и не вздумала дёргаться.
– Старший аврор Уилкинсон, – усмехнулся Олдас, услышав в формулировке шлюхи завуалированную угрозу. – Уже никогда ни о чём не узнает, если только ты не захочешь закопаться на два фута под землю, чтобы сделать ему прощальный минет. 
Уилкинсон был хорошим аврором и достойным руководителем. Пожалуй, лучшим, чем пока мог стать Олдас, но он к этому стремился. Уилкинсон был отличным товарищем, готовым прикрыть своих, из-за чего и погиб при исполнении, оставив после себя гору бумаг в столе, частично зашифрованных, которые его преемник не стал выбрасывать или сжигать. Для Олдаса, как и для большинства его коллег, не было секретом, что у Аврората имелись некоторые договорённости в Лютном, осведомители, поставщики определённых услуг. Так было всегда, так был устроен этот мир, и пока механизм функционировал достаточно неплохо, пока свои люди в Лютном давали своевременную информацию об особенно опасных артефактах, людях и затеях, Олдас считал, что ничего не следует менять. Именно поэтому он целую неделю после смерти Уилкинсона, как только его назначили старшим аврором, корпел над бумагами покойного, по крупице восстанавливая ту сеть, которую контролировал предшественник. А потом ещё неделю ходил с визитами вежливости по людям, давая понять, что шестерёнки продолжают вертеться. "Мутабор" был всего лишь одним в этом списке, но свой визит сюда Олдас оставил напоследок и зашёл в бордель совсем иначе, чем в любое другое место. До "Мутабора" ему не приходилось иметь дело с пожирательской подстилкой, это был особенный случай, который требовал особого подхода.
– Теперь ты будешь иметь дело со мной, – он поставил точку в объяснениях, намереваясь перейти к оглашению условий. Несмотря на волшебную палочку, которой он демонстративно всё ещё поигрывал пальцами, сидел Уильямсон совершенно расслабленно, даже уверенно, как будто находился у себя дома или в личном кабинете Аврората. – И начнём мы с того, что меня не устраивает ежемесячный взнос, который получал Уилкинсон. Времена меняются, цены растут, Аврорату не повышают заработные платы, а у нас, знаешь ли, работа вредная, опасная. Не до всех ещё меченых добрались.
У Шарлотты Трэверс теперь тоже была метка – на щеке, оставленная его рукой, и, пусть временная, она подчёркивала её место.
– Я не знаю, кто такой этот Р.Л., с которым договаривался Уилкинсон, но его здесь нет, а мне и плевать. Нелепые условия, грабёж средь бела дня, – Олдас покачал головой и поморщился, думая о том, что старина Уилкинсон и впрямь серьёзно продешевил, согласившись на фиксированную сумму раз в месяц, которая едва покрывала те взносы на лапу, которые следовало выдать, чтобы где-то наверху в нужное время делали вид, будто вместо борделя на этом месте располагается пустая развалюха. – С этого момента ты будешь отдавать мне треть своей недельной выручки. Усекла?

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:08)

За передвижениями Шарлотты Олдас наблюдал с ленивой расслабленностью питона, в окружении длинного тела которого ползал по кругу кролик с перебитыми лапами. Деться шлюхе было некуда, в своей скорости реакции Уильямсон не сомневался нисколько, поэтому мог себе позволить не двигаться. Глаз, те менее, с неё не спускал, отслеживал каждый жест. И улыбался, слушая. Он вообще почти постоянно улыбался, кроме того момента, когда вынужден был ударить и повторить приказ. Ну да Трэверс сама его вынудила: он ведь тогда дал ей возможность отреагировать сразу, так что это был её выбор. Как и всё то, что она делала сейчас, и Олдас про себя считал секунды, пока она говорила. Шлюха снова давала ему повод проучить её, и это не могло не радовать, но Уильямсон не спешил.
– Кажется, ты не поняла, что повторять дважды я не люблю, – чуть повернув голову, чтобы смотреть точно ей в лицо, проговорил он. – Если тебе просто нравится, когда тебя учат внимательно слушать, могла бы так и сказать. Меня долго упрашивать не придётся.
Медленно он поднял с колен левую руку, протянул и двумя пальцами, как будто брезгливо, убрал со своего плеча ладонь Шарлотты.
– Если тронешь меня ещё раз без моего разрешения, я её сломаю, – буднично, словно о намерении взять с собой зонт перед выходом на улицу, сообщил он, после чего так же брезгливо отодвинул от себя по столу оба альбома. – И ты, кажется, не поняла. Я говорил о трети твоих недельных доходов сверх прежней договорённости о бесплатном обслуживании авроров.
Знал он это обслуживание – ребята нет-нет да и упоминали что-то вскользь, кто со смущением, кто из желания помочь ближнему своему. Если бы они просто трахали многоликую девку, он бы не так сильно кривился при мысли о визитах коллег в "Мутабор", так нет же, большинство приходило сюда не за простым сексом и даже не за особыми услугами. Большинство приходило с просьбой о встречах с теми, кого потерял в годы войны или даже уже после. Приходили за жалостью, человеческим теплом, пониманием. За прощением. И к кому - к этой пожирательской подстилке, у которой и метки-то не было только потому, что к смерти "повелителя" не доросла ещё ни до чего серьёзного, кроме раздвигания ног! В его понимании такие визиты к Трэверс были равносильны тому, как если бы Скримдежр пришёл поплакаться на груди Рудольфуса Лестрейнджа, Августа Лонгботтом попросила остальных двоих Лестрейнджей понянчиться с мелким Невиллом, пока сама сходит в магазин за новой нелепой шляпой, ну и в том же духе. Запретить коллегам так делать Олдас, тем не менее, не мог. Им это было нужно, и раз уж они раз за разом являлись именно сюда, в "Мутабор", к шлюхе Трэверс, значит, не нашли другого выхода. Коллегам, потерявшим близких, Олдас искренне сочувствовал, но вот Шарлотту, которая этим пользовалась, презирал за это ещё сильнее.
– А вот от этого, – он коротко кивнул в сторону альбомов с колдографиями девиц, и не взглянув в сторону зеркала, – я откажусь, даже если ты мне заплатишь. Кто знает, может у тебя тут работают подстилки с другими знаменитыми фамилиями. Опасаюсь заразиться какой-нибудь дрянью.
С учётом того, что волшебники были куда менее восприимчивы к маггловским болезням и многие даже из самых сложных излечивали гораздо успешнее, последняя фраза не могла быть воспринята Шарлоттой в прямом смысле.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:08)

Всё с той же неизменной улыбкой Олдас сдвинул с колен ничуть не интересующее его зеркало, поднялся и, перебрасывая палочку из руки в руку, снял форменную мантию, оставшись в рубашке, после чего бросил мантию на спинку кресла. Нашивка с литерой "А" скрылась среди складок. Не торопясь садиться, Уильямсон медленно и аккуратно, как будто взвешивая и обдумывая каждое движение, начал закатывать рукава. Сначала левый: расстегнул две пуговицы, подвернул манжету, разгладил складки, потом сделал ещё один отворот, заложив теперь чуть больше ткани, чтобы, когда закончит, на уровне локтя не было слишком толстого слоя, стесняющего движения. Потом повторил то же самое со вторым рукавом – всё так же неторопливо, стараясь сделать отворот такого же размера, как уже готовый первый, и в итоге получил почти симметричный результат. О том, чтобы думать о том, как это выглядит и воспринимается со стороны, ему не было нужды, как и в том, чтобы специально демонстрировать хорошо очерченные мышцы, о наличии которых легко можно было догадаться и до того, как Олдас избавился от сравнительно просторной мантии и остался в рубашке, плотно облегающей мощные широкие плечи.
В сущности, ему было наплевать, чем считала Шарлотта его жест – прелюдией к новому этапу ведения переговоров или желанием ощутить лёгкую прохладу в тёплом помещении. На её щебетание Олдасу тоже было плевать, и на желание посоветоваться с кем бы то ни было, и на пунцовые щёки, и на якобы невинный вид. Абсолютно плевать, ведь Олдас способен был смотреть дальше миловидной обложки – туда, в самое средоточие мерзотной темноты, где копошилось всё то дерьмо, которое Шарлотта пыталась скрыть за слоем косметики, тряпок, улыбками и притворной вежливостью. Будь у неё возможность, она бы заавадила его сию секунду – Уильямсон был в этом совершенно уверен, как и в том, что на это ему тоже ровным счётом наплевать.
А вот не наплевать ему было на собственный ужас, когда Олдас совершенно случайно заглянул в разрекламированное Шарлоттой зеркало, отброшенное им на сиденье кресла.
Схватив альбом с зеркалом, он поднёс его ближе, глядя в отражающую поверхность со смесью отвращения, удивления и неверия, мгновенно побледнев, как будто из него выкачали всю кровь, и сжимая альбом и волшебную палочку так, что костяшки пальцев побелели даже сильнее, чем лицо. Продлилось это ровно мгновение, после чего альбом с силой был отброшен в сторону, и зеркало не разлетелось на осколки только благодаря чарам. Сам же Олдас буквально в два удара сердца оказался возле Шарлотты, легко подхватил её за плечи, толкнул к стене и, зажав левой рукой горло так, что ей едва оставалась возможность вдохнуть, приставив волшебную палочку к виску. Если когда-нибудь Шарлотта видела, как кто-то колдует Круцио, она не могла не узнать типичный хват.
– Откуда ты взяла это, мерзкая шлюха?! Кто тебе сказал!? – слова он не говорил – выплёвывал. Низко, тихо, угрожающе, ни на едином звуке не повысив голос. У Олдаса играли желваки, пульсировала вена на виске, а в расширенных зрачках застыла такая беспросветная ненависть, что одной ею можно было заставить кого угодно задохнуться даже без давления сильной руки на горло. – Кто?! Говори, тварь!
Она не могла знать. Никто не мог. Никто. Даже сам Олдас не был уверен, что знает, пока не взглянул в проклятое зеркало.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:09)

Ни разу за свою жизнь Олдас не поднял руку на женщину. Никогда вот так не держал за горло, из каких-то последних остатков самоконтроля не сжимая пальцы слишком сильно. Сегодня он тоже этого не сделал, потому что Шарлотта не была женщиной, в его глазах – нет. Она была пожирательской подстилкой, носительницей фамилии Трэверс, шлюхой заклеймённых, мешаниной дерьма и грязи в приятно пахнущей розоватой форме. Не более того. И в какой-то момент – Олдас видел это в её глазах – она начала понимать, кем он её считает. Именно тогда вся её лживость начала сползать тонкими слоями – и Уильямсон увидел в её расширенных зрачка страх. А там, где такой страх, уже некуда вместиться лжи. Только поэтому, но уж точно не из-за "пожалуйста", жалобного голоска и дрожащих губёшек он поверил.
Выпустив горло Шарлотты, Олдас отступил на два шага и с помощью Акцио призвал альбом с зеркалом себе в руки. Вернулся в кресло на едва гнущихся ногах, сел и, положив альбом на колени, какое-то время без единого звука наблюдал за тем, как Шарлотта прокашливается, растирает горло, возвращается на софу. Только когда она вновь села, он рискнул отодвинуть ткань, прикрывавшую зеркало, и посмотреть в него снова, чтобы тут же вздрогнуть. Обшивка подлокотника скрипнула под пальцами – до того сильно Олдас сжал свободную руку, опомнившись и ослабив хватку лишь после того, как волшебная палочка впилась в ладонь, обещая вот-вот сломаться, если он не придёт в себя. Уильямсону пришлось сделать глубокий вдох, прежде чем он всё же опустил ладонь на колено, а второй вновь сдвинул ткань.
На сей раз он смотрел в зеркало долго. Почти не моргал, дышал часто и глубоко – грудь под плотно обтягивающей рубашкой ходила ходуном. Вглядывался в него напряжённо, нахмурив брови, из-за чего между ними пролегла глубокая складка. По его виску стекла капля пота.
– Значит, говоришь, кто угодно, лишь бы были волосы? – чуть не по слогам выговорил он, покосившись на Шарлотту, и, дождавшись её кивка, вновь вернул взгляд зеркалу. Из него на Олдаса смотрело лицо самого желанного человека. Серьёзное, без улыбки, с внимательным взглядом, в котором Уильмсон увидел укор, – совершенно такое же лицо, как в реальности. И, наверное, если бы правда вскрылась, даже укор такой же был бы в глазах у этого человека. Молчаливый, с толикой жалости и брезгливости, но без ненависти. Так ему казалось.
Если бы человек в зеркале как-то пытался соблазнительно улыбнуться или сделать гримасу, как некоторые девицы из другого альбома, Олдас бы рассмеялся и, откинув зеркало, вновь вернулся к прерванному разговору со шлюхой, но отражение было точной копией реального человека, а потому Уильямсон всё смотрел в зеркало, сжимал волшебную палочку и думал о невозможном. Ни при каких обстоятельствах. Ни за что и никогда. Невозможном и недопустимом в принципе, в том числе – для него самого.
– Ладно, – хрипло проговорил он, отбросив альбом с зеркалом на стол жестом, в котором сложно было увидеть равнодушие и спокойствие. Вовремя поняв, что голос его сбился, Олдас взял себя в руки, и когда заговорил снова, выглядел точно так же, как до первого взгляда в зеркало. Только не улыбался. – Хорошо. Ты сделаешь это для меня. Через несколько дней я вернусь и ты станешь для меня другим человеком. Именно ты, а не кто-то другой из твоих девок. И если кто-нибудь узнает о сегодняшнем или о том, что случится, когда я приду, я сделаю так, что ты будешь мечтать о поцелуе дементора.
Резко поднявшись, Олдас схватил мантию, но надевать сразу не стал. Ему было жарко, душно, мерзко и гадко от принятого решения, а ещё гаже – от того, что его слабость видела эта тварь, что через несколько дней она увидит много больше. И всё же Уильямсон сделал глубокий вдох и заставил себя успокоиться. Шлюха никому не скажет. Он будет приходить к ней раз в месяц или реже, чтобы позволить себе одну-единственную в жизни слабость, а шлюха будет молчать, потому что иначе он превратит её и без того жалкое существование ад. Он мог – она видела это и уже успела распробовать на вкус страх. Это было достаточной гарантией.
– А после этого мы обсудим условия новой финансовой договорённости. Если ты не солгала о том, что твоя шарашка лучшая, тогда, может быть, я снижу требования. Может быть. Всё зависит от тебя, – он наконец-то снова улыбнулся, прикинув, что мог бы скинуть с трети до четверти; всё равно эта недельная сумма была бы раз в десять больше того, что Уилкинсон получал всего лишь каждый месяц. – Я ещё вернусь.
Олдас спрятал волшебную палочку в крепление на предплечье, неспешно накинул мантию и, повернувшись к Шарлотте спиной, неторопливо, ничего не опасаясь, словно у себя дома, направился к двери.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:09)

Шарлотты не оказалось в холле и наверху, Лестрейд даже позвал её, но она не отозвалась, хотя явно была в "Мутаборе" – зачарованная дверь впускала Рэда и в тех случаях, когда другим посетителям не было хода, но не в те моменты, когда отсутствовала хозяйка. Кроме того, весь дом стоял на ушах, Рэд даже пару раз получил тычки от пролетающих мимо щёток – поэтому-то, видимо, его оклик не был услышан. Решив, что Шарлотта в лаборатории, Редвальд какое-то время подождал в комнате, сообразив себе бокал виски, но и спустя полчаса она не появилась. Если не было никаких срочных дел, Лестрейд старался не отвлекать Шарлотту от зелий, потому что, во-первых, процесс их приготовления иногда был достаточно непростым и требовал концентрации, а во-вторых, Рэду казалось, что ей это не нравится, что она воспринимает лабораторию как свою личную территорию, и он уважал это, понимая, что у женщины её рода деятельности с прочерчиванием личных границ всё очень непросто.
Тем не менее, полночи ждать было попросту глупо, поэтому, отставив бокал, Рэд всё-таки спустился вниз, уворачиваясь от тряпок, тихо постучал, но ответа не дождался и просто зашёл.
– Извини, я стучал, – начал он, но осёкся, потому что Шарлотта обернулась.
После смены освещения глаза ещё не успели привыкнуть, поэтому сначала Редвальд увидел только слёзы на щеках. И опешил. Настолько, что сперва решил, будто это просто дым от котла или побочное действие какого-то ингредиента, и был в этом уверен целых две или три секунды, пока не рассмотрел и покрасневшие глаза, и совершенно несчастное лицо.
Шарлотта никогда не плакала. Она могла сделать вид, если того требовала роль – за последние полгода она стала очень хорошей актрисой, способной изобразить практически что угодно, – но Редвальд никогда не видел её собственных слёз, искренних, настоящих. Шарлотта, эта хорошая чистокровная девочка, опустившаяся с Олимпа в самую грязную клоаку, где порой не выживали даже куда более крепкие и бывалые люди; вынужденная пахать, как ломовая лошадь, зарабатывая деньги способом, который добрая половина людей считала не просто недостойным, но аморальным; не имеющая никакого опыта в ведении дел, но сумевшая, пусть и с его помощью, превратить эту дыру в одно из тех мест, о которых в Лютном говорят и говорят с уважением, – Шарлотта никогда не плакала. Если что-то вызвало её слёзы, значит, случилось нечто совершенно непоправимое, но в этот момент Рэд даже не смог придумать примеров этого непоправимого.
Поэтому сначала он, плюнув на личную территорию, просто подошёл к Шарлотте, сгрёб в охапку и крепко обнял, поглаживая по волосам и плечам, успокаивая, давая выплакаться, если ей это нужно, молчаливо обещая поддержку, что бы ни случилось. А кстати.
– Лотта, что случилось? – как мог мягко спросил он, когда Шарлотта чуть затихла в его объятиях, впервые назвав её сокращённым именем.
Чуть отстранившись, Редвальд заглянул ей в лицо – и опешил второй раз. Потом заметил след на шее – и уже его собственное лицо изменилось, превратившись в каменную маску, а глаза начало заволакивать алой пеленой.
– Кто это сделал? – процедил сквозь зубы Рэд, с трудом заставляя себя всё ещё держать Шарлотту в объятиях, потому что руки зудели. – Имя?
Будь этот урод хоть самим Министром, Редвальд готов был убить его сию секунду.

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 43</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Намерение тут же покинуть "Мутабор", пойти в Аврорат или прямо домой к той твари, которая подняла руку на Шарлотту, и прибить гада на месте, медленно так, растягивая удовольствие, билось пульсацией в висках, отдавалось гулом в голове и свербило под кожей рук. Не сделал этого Лестрейд только потому, что понимал: если действовать поспешно, результат может оказаться лишь хуже, потому что старший аврор был не какой-то мелкой шушерой, с ним приходилось считаться, а значит, планировать. Для планирования же нужны были данные о новом человеке, а Редвальд даже не знал его имени. Ну, положим, это-то узнать труда бы не составило, но всё остальное, то, что примерно полгода назад помогло найти подход к Уилкинсону, просто так перед ним появиться не могло. Простой же мордобой проблему уж точно бы не решил, разве что добавил новых, причём не ему – Шарлотте. Она же была той причиной, которая удержала Рэда от того, чтобы сию секунду отправиться получать необходимую ему информацию: Лестрейд видел, что он был нужен Шарлотте, хотя она бы ни за что этого не сказала. Поэтому он, выполняя просьбу, направился наверх, приобняв Шарлотту за плечи и прижав к себе, чтобы хотя бы так она почувствовала поддержку.
– Первое, что ты сделаешь, когда мы разберёмся с этим – наймёшь вышибалу. О том, что он нужен, я говорил ещё при первой нашей встрече, – произнёс он мягко, чтобы ни в коем случае слова не прозвучали как укор или поучение, чтобы Шарлотта не решила, будто он обвиняет в случившемся её саму. – Можешь сделать это из моей доли, мне плевать. Собственные нервы мне важнее денег, а вид твоих слёз меня  очень нервирует, так что это будет вложением в моё собственное спокойствие.
Через призму волнения о себе это подать было проще, чем как заботу и нежелание видеть Шарлотту несчастной. С ней всегда трудно было понять, какой жест она воспримет как нормальное беспокойство партнёра или друга, а какое – проявлением неуместной жалости.
Когда они оказались в будуаре Шарлотты, Лестрейд немного покрутился в уже знакомой ему обстановке и, сунув в руки Лотты чашку чая, сел рядом с ней, достаточно близко, чтобы она ощущала его присутствие, но не соприкасаясь.
– А теперь успокойся и расскажи мне очень подробно всё, что произошло. Всё – вплоть до каждого слова и жеста этого аврора, – чуть сжав её плечо, Редвальд заглянул Шарлотте в лицо. – И не волнуйся, Лотта. Я решу эту проблему, и он ответит за то, что сделал.

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 43</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Очень сложно слушать и думать, когда гнев застилает глаза и требует выхода, но Рэд старался. Сжимал зубы и одну ладонь – второй он почти сразу вновь приобнял Шарлотту и уже не отпустил. Нужно было следить за тем, чтобы не сжать её плечо слишком крепко и, фиксируясь на этом, Лестрейд справлялся и с остальным, что могло затуманить разум. И слушал, запоминая каждое слово, рисуя перед мысленным взором всю последовательность событий после визита аврора. В случившемся была и его вина, потому что он не стал настаивать на найме вышибалы, согласившись с тем, что окончательное решение принимает Лотта, и когда она откладывала пополнение коллектива крепким лбом, объясняя это вынужденной экономией и необходимостью сначала встать на ноги, соглашался. А надо было плюнуть, растереть и настоять на своём, пусть даже девчонка была бы этим недовольна. Недовольна, сердита на него – зато цела. Теперь же выходило, что по недосмотру она пострадала, и Рэд никак не мог спустить это дело на тормозах. Шарлотта в некотором роде была его ответственностью, пусть даже сама так считала; это был его выбор, то решение, на которое она не могла повлиять ни как хозяйка "Мутабора", ни как просто человек. И вот теперь пришло время отвечать.
Редвальд долго молчал, обдумывая возможные действия, взвешивая "за" и "против". Вариантов вырисовывалось несколько, разной степени сложности и результативности, но пока у Лестрейда на руках не было толком никакой информации об этом новом старшем авроре, можно было и не пытаться отмести одну идею и заменить другой. Тем не менее, один пункт просматривался почти во всех возможных планах, так что Рэд решил начать с самого начала.
– Вот что мы сделаем, – проговорил он, успокаивающе поглаживая Шарлотту по плечу. – "Несколько дней" – это точно больше одного. Ему потребуется время, чтобы достать волосы, а значит, и у нас с тобой время есть. И своё завтрашнее время я намерен потратить на то, чтобы раскопать об этом мистере М. (от слова "мудак") побольше сведений. Узнаю его расписание – уже смогу прикинуть, когда он, вероятнее всего, явится в "Мутабор" снова. Ты же потратишь это время на то, чтобы прийти в себя и приготовиться к его визиту.
В идеале, конечно, было бы вообще избавить Шарлотту от необходимости встречаться с этим человеком, но Рэд был реалистом и потому прекрасно понимал, что любые попытки наладить диалог с подобным человеком ни к чему не приведут. Судя по рассказу Лотты о его визите, аврор повернулся на своей ненависти к Пожирателям и видел угрозу даже в Шарлотте, а значит, по-хорошему ни за что бы от неё не отстал. Это означало, что нужно действовать по-плохому, что, увы, приводило к необходимости подключить к делу Шарлотту.
– Ты должна будешь принять его в зелёной гостиной, поняла? Исключительно там, – в комнате этой Редвальд как-то обнаружил любопытную нишу, скрывающую небольшую щель, к которой можно было добраться с чердака. – Приготовь своё зелье заранее, чтобы никуда за ним не уходить, убери в другое помещение ширму. И делай то, что у тебя прекрасно получается: будь для него другим человеком, которого он желает. Скорее всего, в этот раз он уже не сможет повести себя с тобой грубо, но даже если и да, теперь рядом буду я. 
Засомневавшись, он внимательно вгляделся в лицо Шарлотты.
– Ты сможешь работать после того, как он себя повёл? И... как насчёт портключа, который переносил бы в одну из не используемых комнат? Я могу пойти к Араминте, если ты не умеешь их делать, но было бы неплохо решить этот момент без привлечения посторонних.

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 43</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Беспокойство Шарлотты его тронуло. Он долго смотрел в лицо девочки, которая пережила один из худших дней своей жизни, а теперь нашла в себе силы, чтобы подумать не только о себе. О Редвальде вообще мало кто искренне волновался, кроме Дани, пока ещё мало что понимающей крестницы и, пожалуй, Араминты (когда она была в настроении), так что он не мог не оценить это. Спустя несколько долгих секунд молчания Лестрейд улыбнулся Шарлотте и вновь погладил её по плечу.
– Не волнуйся, когда аврор придёт сюда, он даже не заподозрит, что здесь есть кто-то, кроме тебя, – уверенно проговорил Рэд. Был у него один любопытный артефактик, который скрывал присутствие сквиба от обнаруживающего заклинания. С волшебниками он вроде как не срабатывал, а вот хоть раз повезло с магической обделённостью. – Ещё вот что.
Сунув руку в карман куртки, Редвальд извлёк свой полицейский жетон, а потом поднялся, дошёл до зеркала, перед которым на столе были разложены кое-какие дамские штучки для наведения марафета и, оглядев их, подхватил небольшую брошь. Вернувшись к софе, Рэд снова уселся и протянул Шарлотте оба предмета.
– Свяжи их, пожалуйста, заклинанием, – попросил он. – Ну, тем, которое заставляет второй предмет меняться, если изменился первый. Как только этот мудак появится, просто улучи момент и нагрей брошь – она у тебя останется. Значок я ношу во внутреннем кармане, так что сразу почувствую, если он станет горячим, и тут же активирую портключ. Слежку за аврором всё равно установлю, так что планирую заранее подгадать момент его появления здесь, но пусть будет и перестраховка.
В конце концов, не мог же Лестрейд использовать портключ всякий раз, как аврор куда-то аппарирует. Впрочем, можно было нанять кого-нибудь из Лютного для выполнения работы, которую Рэд по понятным причинам не мог сделать сам.
– А портключ в пределах Лондона, – уточнил Редвальд. – Надо, чтобы из любой точки маггловского Лондона переносил. И да, лучше по ключевой фразе, это удобнее.
Он потрепал Шарлотту по плечу. Конечно, она пережила стресс, но Лестрейд уже давно подметил, что на неё хорошо действовала необходимость сосредоточиться на чём-то, поэтому идея отвлечь Лотту заклинанием и созданием портключа показалась ему неплохим способом переключить внимание с проблемы на способ её решения.
– Получится?

[icon]http://s5.uploads.ru/6zfWn.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=771">Редвальд Лестрейд</a>, 43</b><br>Сквиб, детектив полиции<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

18 марта 1985

На то, чтобы достать образец, у него ушло целых три дня. Вообще снять несколько волосков с мантии, временно сброшенной на спинку стула или оставленной на вешалке, было совсем не сложно, но, как назло, всё мешало: то кто-то посторонний оказывался в той же комнате, то мантия оказывалась только что из стирки, то ещё что-то, чего не случалось ни в какие другие дни, а теперь, словно сама судьба была против Олдаса, наваливалось всё и сразу. Кроме того, ему казалось, что за ним наблюдают. Следят, не спускают глаз – кто-то, кто знал о том, что Уильямсон сам открыл для себя совершенно неожиданно, кто-то, для кого не была секретом самая грязная его тайна, которую Олдас скрывал так старательно, что даже, наверное, под Веритасерумом мог честно сказать, что вовсе не имеет никаких глубокого запрятанных желаний. Он стал нервным, постоянно оборачивался, пытаясь разглядеть кого-то, кого видел бы и раньше, но всё впустую. За три дня Олдас всего раз или два прошёл по улице пешком и лишь единожды воспользовался камином, отдавая предпочтение аппарации, после которой его было сложнее отследить, но ощущение пристального взгляда на затылке не покидало. Иногда ему казалось, что этот взгляд принадлежит серым глазам, в которых Олдас воображал немой укор и лёгкий оттенок презрения, но он тут же избавлялся от этого видения.
К вечеру третьего дня после визита в "Мутабор" Олдас вернулся. Всю свою издёрганность, нервозность и паранойю он обратил во что-то менее бросающееся в глаза, но куда более опасное: Уильямсон не мог позволить шлюхе заметить его слабость, ей и так предстояло увидеть слишком многое. Если бы не моральные принципы и кодекс авроров, Олдас бы даже задумался о том, чтобы избавиться от Шарлотты после того, как она его обслужит, но это никак не вписывалось в его систему координат. Пожирательская шлюха заслуживала презрения, унижения, жизни в отхожей яме, но при этом справедливого суда. Всю жизнь расплачиваться за убийство жалкой твари он не планировал. Уильямсон обещал себе, что однажды найдёт управу и на эту девку, и на прочих отмазавшихся, и на том немного успокоился.
В "Мутабор" он вошёл уже как хозяин. На сей раз Уильямсон не надел форменную мантию, отдав предпочтение маггловской куртке, которая не стесняла движений, но и не привлекала к себе такого пристального внимания, как нашивка с литерой "А". Пока что в Лютном его мало кто знал, поэтому Олдас чувствовал себя свободно, а в борделе так и вовсе расслабился. С шумом захлопнув за спиной дверь, он привычно наложил на неё чары, потом проверил заклинанием здание и убедился, что в нём только один человек.
И начал считать. На сей раз, к счастью для Шарлотты, она не задержалась. Олдасу показалось, что по лестнице она спускалась почти бегом – ему это понравилось.
– Молодец, быстро учишься, – встретил он её уже знакомой улыбкой и, сняв куртку, оставил её на вешалке у двери. В карманах ничего не было, так что Олдас ничего не опасался. Сняв куртку, он остался в майке с коротким рукавом – в прошлый раз шлюхе так понравилось наблюдать за мышцами на его руках, что он решил подарить ей это удовольствие сразу. – Если будешь продолжать в таком духе и дальше, мы вполне можем сработаться. Ну? Что стоишь? Веди.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/iogYE.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:09)

По ступенькам она вскочила так быстро, словно пыталась убежать. Уильямсон поднимался неспешно, отсчитывая секунды в такт шагам. Ему некуда было спешить, так же как ей – некуда бежать. Они оба понимали это, а Олдас ещё и чувствовал, что ему нужны эти последние мгновения на то, чтобы собраться. Решиться он уже успел, у него было на это три долгих дня методичных наблюдений за объектом своих желаний – и три дня лицемерия, когда он вёл себя как обычно, ничем не демонстрируя, что в его отношении что-то изменилось. Впрочем, никаких изменений и быть не могло: Олдас прекрасно понимал, что это его странное желание никогда не станет чем-то большим. Не только из-за отсутствия какой бы то ни было взаимности, но и из-за невозможности для самого Олдаса допустить нечто большее, чем вот такое молчаливо восхищение. Что-то иное было бы противоестественно, поэтому Уильямсон не согласился бы что-то изменить даже в том случае, если бы существовала подобная возможность. Но зеркало, проклятое зеркало смотрело на него в тот вечер, а шлюха говорила, что может быть кем угодно, и не врала – Олдас навёл справки, проверил репутацию заведения и убедился, что последние месяцы отзывы о нём были только положительными. Ну и коллеги. Пусть почти все они приходили за чем-то другим, но они получали в "Мутаборе" то, что было им нужно. Почему бы и Олдасу не получить желаемое?
Оказавшись в комнате, он запер за собой дверь и огляделся по сторонам, чуть поморщившись. Обстановка навевала ему воспоминания о пафосных гостиных чистокровных поместий, куда они с ребятами наведывались с рейдами и обысками. Слишком шикарно для борделя, слишком шикарно для дешёвой шлюхи. Олдас улыбнулся чуть шире, подумав, что Шарлотта наверняка ассоциировала это место со своим прошлым, когда она ещё была чистокровной заносчивой сучкой, а не подстилкой. Потому-то она и привела его именно в эту комнату – вероятно, чувствовала себя в ней безопасно, как дома, где любой обидчик, если бы и смог причинить вред под охраной фамильной магии, то тут же был бы встречен отцом, дядей, братом... или кем там ей приходится этот Пожиратель Трэверс? Самому Уильямсону было совершенно наплевать, где это случится. Тепло, светло, никого нет – и ладно. Он не хотел никаких лишних удобств для себя, потому что то, что он собирался сделать, было пороком, слабостью. Ещё не хватало подпитывать их чем-то внешним.
Из кармана брюк он извлёк два свёртка, один из которых тут же протянул Шарлотте – в нём, сложенные в бумажную салфетку, покоились несколько рыжеватых волосков. Второй свёрток он увеличил заклинанием, развернул и, подойдя к Шарлотте, сунул ей в руки.
– Это ты наденешь, – скомандовал он, а потом вдруг протянул ладонь и очень медленно, неожиданно ласково провёл ею по виску Шарлотты, накрутил на пальцы локон и, улыбнувшись чуть шире, когда заметил, что шлюха невольно затаила дыхание и уставилась на него чуть расширенными зрачками, убрал руку и отступил. – Ты будешь говорить мало и по делу, вести себя с достоинством, улыбаться редко и сдержанно, но дружелюбно. Никакой пошлости, игривости или тому подобного. И не смей смотреть с таким вот страхом, как загнанный зверёк. Никакого страха, ни тени, ни отблеска. Решимость, упорство, целеустремлённость, благородство – вот что я должен видеть в твоих глазах, когда они изменятся.
Пока говорил, он неспешно отступал спиной к стене, возле которой стояла софа, и сел на неё, не глядя на Шарлотту и опустив сжатые в кулаки руки на колени. Теперь Олдас не улыбался, но и сам был сосредоточен, его задумчиво нахмуренные брови прочертили складку на переносице. Говорить ему было трудно, но сами характеристики слетали с языка легко и без лишних раздумий.
– Взгляд прямой и острый... И в нём должна быть ещё затаённая печаль, тщательно скрываемая, но должна быть, – добавил он. – И постарайся изобразить лёгкий валлийский акцент.
Он замолчал и только теперь поднял глаза на Шарлотту. Моргнул – и улыбнулся.
– Ты выпьешь зелье у меня на глазах, не вздумай никуда уходить, – добавил он, опасаясь, что где-нибудь за пределами здания, в какой-то подворотне могут ждать друге шлюхи. Олдас договаривался, чтобы с ним работала именно Шарлотта, и не собирался давать ей шансов как-то увернуться от взятых ею обязательств. – И переоденься сейчас или хотя бы сними одежду, иначе тебе будет неудобно сразу после изменения.
Конечно же, ему было плевать на удобство шлюхи. Просто он не хотел видеть эти вульгарные тряпки на другом теле.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s0.uploads.ru/8hg19.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:11)

– Да неужели?! – со злой иронией выплюнул Олдас, наклонившись вперёд и вперившись в Шарлотту сузившимися глазами. – А я-то думаю, что с ним не так!
Это были его первые слова и движения с тех пор, как Олдас велел ей переодеваться. Пока Шарлотта переливала зелье, добавляла в него волосы, упоминала о необходимости настояться (он лишь безразлично кивнул), разбиралась с содержимым пакета и переодевалась, Уильямсон сидел на софе, откинувшись на спинку и запрокинув голову назад. Уткнувшись затылком в прохладную стену, он без особого выражения и даже уже без улыбки следил за Шарлоттой, и его лицо по-прежнему оставалось каменной маской, сквозь которую лишь изредка проглядывало что-то иное, больше всего похожее на сомнения. Или, быть может, на отвращение к себе. Или, что куда вероятнее, на обречённость. Обречённость – именно это ощущал Олдас, глядя на пенящееся зелье, которое отделяло его от получения желаемого и запрещённого.
Олдасу не нравилось это чувство, неприятное и тягучее, ведь у него никогда ранее не было повода себя презирать или ненавидеть. Он жил честно, работал на износ, у него были светлые идеалы и благородная цель, он без сомнений готов был отдать жизнь за боевых товарищей и родину, он никогда не преступал закон... Он никогда не совершал ничего постыдного, такого, чтобы самому от себя было противно. И вот теперь, находясь в шаге от первого подобного поступка, Уильямсон изнывал от негативных чувств, направленных на самого себя. И в первую очередь – от того, что всё равно бы не отказался от шанса.
Олдасу повезло: шлюха дала повод направить всю ненависть с самого себя на неё, и Уильямсон с облегчением воспользовался этим. Он долго смотрел на Шарлотту с недобрым выражением, не замечая, как на губы возвращается улыбка, которая, однако, на сей раз выглядела куда менее уверенной. И всё же, когда Олдас вновь заговорил, его голос звучал, как и раньше, твёрдо и с затаённой угрозой:
– Ты сказала, что можешь стать кем угодно, – всё ещё сжимая кулаки на коленях, он чуть наклонился вперёд и смотрел на Шарлотту, почти не моргая. – Ты солгала?
Лжецов он ненавидел ещё сильнее, чем тех, кто не понимал с первого раза.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s0.uploads.ru/8hg19.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:10)

Вот и всё. Жребий брошен, отступать было некуда. Олдас вновь откинулся назад, чуть запрокинув голову, и крепко сжал кулаки. На метаморфозу он не смотрел – ему не хотелось видеть момент превращения, потому что тогда можно было представить, что Шарлотта Трэверс просто покинула комнату, а вместо неё вошёл Руфус Скримджер. Впрочем, что себя обманывать? Руфус никак не мог оказаться в этой комнате и наедине с ним, Олдасом, в подобной обстановке. А если бы так и случилось, коллега наверняка был бы шокирован. Уильямсон был почти уверен, что ненависти бы в его взгляде не встретил. Быть может, даже брезгливость, которой он опасался, не зародилась бы на дне серых глаз. Уильямсон знал Скримджера достаточно долго, чтобы считать человеком, не склонным порицать чужие слабости, если человек пытался с ними бороться, а, видит Мерлин, Олдас сражался так отчаянно, что, будь на месте этой слабости сам Тёмный Лорд, он погиб бы задолго до встречи с младенцем Поттером. Если бы не шлюха Трэверс, Уильямсон бы никогда не поддался, никогда!
Но вот он, жалкий и сдавшийся, вжимается спиной в стену, глядя, как Руфус поправляет манжеты, поводит плечами, как будто разминая после долгой работы за столом, переступает с ноги на ногу. Олдас дёрнулся, когда услышал обращение на "ты"и без прежнего подобострастия, но тут же успокоился, потому что в этом голосе не могло быть подобных оттенков, свойственных никчёмной подстилке, но никак не одному из лучших людей, кого Уильямсон встречал в своей жизни. Было странно только что испытывать презрение к шлюхе, а теперь смотреть с восхищением всего лишь после того, как был сделан глоток зелья.
Восхищение. Вот оно. Олдас так долго думал, что его отношение ограничивается восхищением, что почти не беспокоился. Ему было достаточно оставаться коллегами и братьями по оружию, это казалось правильным, как и то, что вот уже две недели они со Скримджером были на равных, когда Уильямсона повысили до старшего аврора. Как и то, что через полгода-год Руфусу наверняка светила должность главы Аврората, и Олдас, сам не лишённый амбиций, первым готов был признать, что лучшей кандидатуры, чем Скримджер, быть просто не может. Так бы всё и оставалось на грани восхищения и неопределённого нечто, если бы не проклятое зеркало, проклятая шлюха, проклятое зелье и проклятый он, который на всё это решился.
До этого мгновения Олдас ещё надеялся, что, быть может, ему хватит просто присутствия Руфуса рядом вне рабочей обстановки, какого-то разговора ни о чём (чтобы шлюха не ляпнула глупость, если затронуть сложные темы) или случайного соприкосновения плеч, если сесть очень близко. Не более. Ничего кроме. Однако теперь, когда Руфус стоял перед ним, Уильямсон окончательно погрузился в обречённость, потому что осознал, что ему нужно большее. Как зеркало и показало, Скримджер был его желанием. И Олдас желал его целиком. Вот только между желанием и получением оного в случае Олдаса лежала огромная пропасть.
– Что дальше? – эхом повторил он, невесело усмехнулся и на мгновение прикрыл глаза. Стена под затылком уже не дарила прохладу. – Я не знаю...
Он понятия не имел, как эту пропасть пересечь.

[nick]Aldous Williamson[/nick][icon]http://s0.uploads.ru/8hg19.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b><a href="https://rise.rusff.me/viewtopic.php?id=60#p105476">Олдас Уильямсон</a>, 35</b><br>Старший аврор<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Redwald Lestrade (29 сентября, 2016г. 19:10)