Долохов лихорадочно перебирал варианты атаки, вовсе не убаюканный видом Дамблдора несмотря на так бросающуюся в глаза благообразность старости. Главный любитель грязнокровок, вечная помеха на пути чистокровных радикалов, Дамблдор был той величиной, не принять во внимание которую мог либо глупец, либо самоубийца, а ни тем, ни другим Антонин Павлович себя не считал.
И даже то, что Дамблдор остановился, значило не так уж и много: в нешироком коридоре, видя противника, превосходящего тебя числом, это была самая разумная тактика, и Долохов, завзятый в прошлом дуэлянт, не позволил себе обнадежиться, как не стал и отвечать на ремарку, брошенную в его сторону - противник узнал его, а значит, может быть готов и к его тактике.
Вспышка света ослепила, залив коридор белым пронзительным сиянием.
Антонин едва успел поднять руку к глазам, чтобы хоть немного защитить и так пострадавшее зрение, и это движение отдалось острой болью, тут же, впрочем, сменившейся болезненной тяжестью в правой подмышке. Экономннее, приказал себе Долохов, невербально погружая коридор в полутьму: извивающие шупальца темноты скользнули с его палочки подобно черным атласным лентам, наощупь направляясь в сторону старого чародея, будто притягивая к себе и поглощая светлое свечение и лишь прибиваясь ближе к полу под ударами торнадо. "Ленты" питались магией и не прочь были паразитировать на волшебнике, постепенно вытягивая из него способности к колдовству - и хотя Антонин мог с уверенностью предсказать, что Дамблдор наверняка справиться с его изысканной данью восточноевропейской темной традиции, отвлечь внимание низложенного, но оказавшегося в школе директора не мешало.
Отшатнувшись от стены, у которой пережидал торнадо за выставленным щитом, Долохов вновь поднял палочку, не спуская глаз с Дамблдора, пытаясь предугадать, что в следующий момент использует Милорд, чтобы усилить чары, обращая против врага все свое умение, также держась стены пошел вперед, следя за лентами, бесшумно двигающимися перед ним по полу. Долго поддерживать эти чары от не смог бы и в лучшие годы, но сейчас безоглядно ставил все на кон, следуя за своим господином.
Только вот замок был обитаемее, чем казался вначале - и этот коридор не стал исключением.
Минуя одну из ниш, Антонин чуть замедлил шаг, обеспокоенный невнятным шумом оттуда, но прежде, чем он разобрался с источником возможного нового нападения, источник явил себя миру самостоятельно. Из разбившейся вазы выскочила потрепанная кошка, и Долохов отреагировал так, как должен был отреагировать любой мужчина, обнаруживший хвостатое нечто там, где его совсем не ждал обнаружить.
Крепкое ругательство на родном языке, сопровождаемое пинком, едва ли причинили кошке много урона - как и любой представитель семейства кошачьих, эта умела уворачиваться от второго, а первое и вовсе игнорировать - но заняли Антонина именно на то мгновение, которое позволило в коридоре появиться новым действующим лицам.
Уже зная, что он опаздывает, Антонин даже не попытался избежать Экспеллиармуса, узнанного еще в замахе, не попытался ни выставить щит, ни вцепиться покрепче в палочку - дурмстранговская боевая традиция учила совсем другому, и он был верен старой выучке.
Расцепив пальцы, Долохов позволил себя обезоружить, еще разворачиваясь в сторону появившегося в коридоре мальчишки, чье бледное лицо констатировало с рыжими волосами неожиданно ярко, и ухмыльнулся коротко и зубасто. Ухмылка тут же пропала, стоило Антонину развернуться полностью - а в левой руке у него уже появилась вторая палочка, и еще несколько лент сорвались с едва слышным шипением с ее кончика и устремились в сторону мальчишки.
Не теряя даром времени, отвлекая внимание, Долохов чуть ли не играючись кинул в новое действующее лицо пару ступефаев, с каждым разом увеличивая их мощность - не дело, если пацан решит, что его отвлекают, даже если именно так оно и было, а затем, улучив момент, невербально скастовал Акцио - нос у мальчишки не дорос начинать собирать военные трофеи из палочек сторонников Милорда.
Выбежавшая следом девица привлекла его внимание лишь на миг - когда атаковала Милорда, и, верный своему долгу, своим клятвам и просто своим желаниям, Долохов с оттяжкой выпустил точно по ней темно-лиловую плеть, окутывавшую коридор ядовитыми испарениями по ходу продвижения к цели.

[nick]Albus Dumbledore[/nick][icon]http://ipic.su/img/img7/fs/Untitled-1.1473426444.jpg[/icon][info]<b>Альбус Дамблдор, 114^y.o.</a></b><br><i>Директор модной школы-интерната</i>[/info]
Та горячность, с которой Том и его последователь ответили на практически безобидный старческий выход Альбуса, его не смутила, но заставила задуматься. Уже одно то, что Том пожаловал сам в свою альма матер, уже говорило о многом, и, несомненно, Дамблдор обдумает этот факт как следует, оценит каждый вариант, который мог заставить старого врага явиться лично, а не послать, как обычно, слуг - но позже, как только разберется с насущными проблемами.
Подбирая чары, одновременно удерживая внимание на обоих противниках - ах, как же давно Альбусу не приходилось брать в руки палочку для чего-то иного, кроме бытовых чар или украшения Хогвартса, с года этак, кажется... Ах, да кто теперь вспомнит! - Дамблдор наступал, разгоняя последние щупальца холода и мрака, оседавшие в трещинах камня, затаивающиеся там, чтобы наброситься на ничего не подозревающую жертву в тот момент, когда она не будет ожидать нападения.
Под мягкими шагами Альбуса шипели тени, пытаясь избежать яркого света с его палочки, но извивались и застывали неподвижно, более не опасные, когда он оставлял их позади. Темно-магическое искусство не было ему в новинку, и Альбус за свои сто с гаком лет изучил немало контрмер, избрав раз и навсегда путь сопротивления тьме - но подобно тому, как свет не может существовать без тьмы, очень часто его контрзаклятия черпали силу и мощь в том, что призваны были уничтожить, и Дамблдор шел на это с легким сердцем, зная, что более не спутает тьму и свет, не позволит увлечь себя ярким мишурным блеском одной и тусклостью второго.
Неожиданно за спинами нападающих показался проход - Выручай-комната выпускала тех, кто пережидал там схватку, и Альбус ускорил шаги, чтобы взять под опеку невольных свидетелей нападения. увидев знакомые лица, он не удивился - лишь порадовался тому, что Гарри был в безопасности, далеко от Тома. Несомненно, тот выдержал не одно и не два столкновения с Томом, но гибель Избранного нанесла бы невосполнимый урон моральному духу тех, кто еще находил в себе силы сопротивляться вернувшемуся Волдеморту, а потому Альбус злорадно усмехнулся в бороду, чувствуя и ярость, и растерянность Тома.
- Уходите, Том, Антонин, вам нет места здесь, - его голос разнесся по коридору, отражаясь от каменных стен, наполняясь силой. - Хогвартс отвергает вас!
Невербальное заклинание защитной сферы уберегло студентов от нескольких темных чар, но Альбус, все еще сдерживающий проклятие-преграду, наложенное Антонином на коридор, ощутимо запаздывал, и с каждой секундой промедление могло стоить и жизни, и перелому в схватке.
- Сonscientia! Albavolum! - выкрикнул Альбус, широко раскидывая руки, очерчивая палочкой круг, включающий в себя обоих нападающих. - Убирайтесь!
Коридор наполнился мощью стихии, белый торнадо понесся навстречу магам, посмевшим напасть на замок, и те приняли решение уходить. Огненный вихрь, выпущенный Томом, столкнулся с торнадо, опаляя жаром каменную кладку, рамы покинутых картин, осколки вазы, и Дамблдор поспешил прикрыть обоих детей и кошку Metro Hiagare, связавшим ему руки, позволяя Тому беспрепятственно уйти.

У них не было ни единого шанса. Гермиона понимала это и в тот момент, когда, узнав заклинание и поняв, что Рон не успеет отразить двойной удар, наколдовала защитную стену Протего перед другом, которая тут же рассыпалась от прямого попадания. У них не было ни единого шанса, несмотря даже на то, что, как с удивлением отметила Грейнджер где-то на третьестепенном слое сознания, Рон использовал защитную связку, которую они на занятиях АД не изучали. У них не было ни единого шанса, пусть даже удалось на мгновение отвлечь и Пожирателя Смерти, чьё смутно знакомое по плакатам о розыске лицо внушало ужас, и даже самого Тёмного Лорда, что само по себе казалось чем-то невероятным, как будто происходящем не в реальности, а в кошмарном сне. У них не было ни единого шанса, потому что взгляд нечеловеческих красных глаз словно гипнотизировал тем, сколько злобы и ненависти в нём было. У них не было ни единого шанса, потому что ту магию, которую обрушил на них Пожиратель, невозможно было обезвредить простым Протего или другими известными им щитовыми заклинаниями. Такое не преподавали на уроках ЗоТИ, а Гермиона даже в книгах из Запретной секции не читала ни о чём подобном.
– Relaskio! – единственное, что пришло на ум Грейнджер в этой ситуации, и лиловую плеть как будто бы действительно отбросило в сторону, но вот от плывущих к ней щупалец, похожих на нечто газообразное, это никак не могло спасти, как и попытки уклониться в узком коридоре, когда хотелось ещё и успеть помочь Рону. Стоило только призрачному щупальцу коснуться тела, как Гермиона почувствовала, что её покидают силы. Она ещё успела подумать, как это странно – что на Рона и на неё одно и то же заклинание подействовало по-разному, что, наверное, в этом есть какой-то смысл, и это интереснейшая тема для ученического исследования на тему... Название темы Грейнджер придумать не успела, как и ощутить удар о камни пола или заметить вспышку заклинания профессора Дамблдора – свет померк, и Гермиона лишилась сознания.

[nick]Hermione Granger[/nick][icon]http://s2.uploads.ru/b2ncJ.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b>Гермиона Грейнджер, 16</b><br>ШЧиВ Хогвартс. Гриффиндор, 5<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]