День сегодня с самого утра пошёл наперекосяк, и что девушка не пыталась предпринять, чтобы это исправить – выходило только хуже. Домашка по трансфигурации, случайно залитая чернилами неким рыжим оболтусом после чистящего заклинания попросту самоуничтожилась, разные соседские баночки-колбочки с неизвестным содержимым так и норовили обернуться на юбку, исчезающая ступенька – подвернуться под ногу, а эти дурацкие движущие лестницы вообще посвихнулись нафиг, норовя завести куда-нибудь в обход тёмными пыльными коридорами. Естественно на занятия Джин сегодня безбожно опаздывала, а не успевая нормально позавтракать (учитывая, что вчера так толком и не поужинала), стала раздражённая до крайности, и на вполне невинные замечания зло срывалась на однокурсников. К обеду даже до самых тупых дошло, что младшую Уизли сегодня лучше не цеплять, и девушка оказалась словно в некой вакуумной капсуле, отгородившись от друзей-приятелей учебниками и пустым взглядом вникуда. Вообще, она этот приём подсмотрела у Луны, и пусть та утверждала, что действительно видит что-то недоступное другим (и такое вполне могло быть, всё же они жили в волшебном мире), но срабатывало это обычно очень хорошо. И пусть эти придурошные шепчутся за спиной, что она связалась с Полоумной и сама такой стала, идиотов хватало всегда.
Закончиться день норовил ничем не лучше, чем начался – Поттера законопатили на отработку, и собрание без него было решено не проводить. Всё же большее количество знаний и навыков ребята получали именно от него. Да ещё и Малфоя сегодня должны были представить остальным как действующего члена АД, но не срослось – и это, наверное, была самая приятная новость за сегодня. Не то чтобы Джин не доверяла белобрысому хорьку, хотя она не доверяла, да, просто рассматривать его как соратника выходило с большим скрипом, и чем дальше по времени затянется его приём в их ряды, тем, по её мнению, было лучше.
Правда «подсластить пилюлю» попытался Маркус Белби, бледнея и заикаясь пригласив погулять после ужина. Рыжая решила, что ну не может же всё быть окончательно плохо, и согласилась, тем более, парень был мил и очарователен, а Корнеру она дала отставку ещё тогда, после того самого неудачного свидания.
На астрономическую башню девушка идти отказалась, мотивировав это тем, что сегодня слишком холодно, но парень, похоже, был и так полностью и абсолютно счастлив уже тем, что она согласилась на свидание, и даже позволила держать себя за руку, «внимательно слушая» его словесный поток о чём-то-там. А Джин тем временем рассеянно размышляла о том, что надо бы закончить эссе по чарам на завтра, и вечером попробовать выбраться полетать, чтобы немного сбросить напряжение, накапливающееся с самого начала года с приходом «розовой жабы».
Они уже направлялись к гриффиндорской гостиной, когда на парочку вывернул, как чёрт из табакерки, Малфой. Джин шумно выпустила воздух сквозь сжатые зубы, и честно попыталась не отвечать на колкости, чтобы не портить себе вечер окончательно, ведь она снова была в уязвимом положении, а хорёк был в своём праве. Но, как и следовало ожидать, встреча с таким явным раздражителем мирно закончиться не могла:
- А ты всё один шляешься? Снова без своей слизеринской подружки? – огрызнулась Джинни. - Неужели она поняла, какой ты слизняк, и старается держаться подальше?
Маркус явно напрягся, переводя взгляд с девушки на Малфоя и обратно, всё же ровенкло – это мозги и неплохая аналитика, и он явно уже просчитал ситуацию, но уходить по мановению руки слизеринского старосты явно не собирался. Но Джин, не желая втягивать в своё личное противостояние с Малфоем ещё одного человека, в принципе, ей очень даже симпатичного, повернулась к нему, положив ладони на плечи и приподнявшись на цыпочки легко коснулась губами щеки:
- Я провела отличный вечер, спасибо! Как-нибудь обязательно повторим.
Парень смутился, попытался было возразить, но девушка указательным пальцем коснулась его губ, в общеупотребимом жесте, словно замыкая их:
- Со мной всё будет в порядке. Завтра увидимся, - не теряя времени даром, и чтоб побыстрее избавиться от общества Малфоя, рыжая развернулась на каблуках и бодрым шагом направилась по коридору в направлении львятника, лишь раз обернувшись через плечо, чтобы послать Маркусу, глядящему ей вслед, ободряющую улыбку.

Наивно было думать, что Малфой вот так просто отвяжется. Даже, учитывая, что они теперь вроде как по одну сторону баррикад, по крайней мере чисто условно точно не враги. И даже ритуал, через который пройти пришлось обоим, должен был в какой-то мере сплотить, но, это же, блин, хорёк… если он не сделал гадость – день прошёл зря. И видимо, на сегодня жертвой предстояло стать Джин, что её как-то не радовало. Хотя, наверное, и не огорчало. Вечер, в отличие от дня выдался достаточно приятным во всех отношениях, и зудящий над ухом блондин лишь слегка раздражал, не более.
Девушка чуть скосила глаза в его сторону, не сбавляя шага, и как-то устало заметила, впрочем, не особо надеясь на результат:
- Малфой, изобрази сквозняк, а! Я уж как-нибудь без тебя дорогу… до гостиной найду, - девушка как-то вся подобралась и бросила ещё один короткий внимательный взгляд на попутчика, пытаясь оценить, заметил он паузу в её фразе или нет. В кармане ощутимо нагрелся галеон, но доставать его при хорьке не хотелось от слова совсем.
Засунув руку в карман и обхватив пальцами потеплевшую монету, она судорожно пыталась сообразить, как прочитать сообщение так, чтобы Драко не заметил.
- У тебя что, дел других нет, кроме как мне воздух своим присутствием отравлять?

Чего и следовало ожидать - Малфой сваливать не собирался, но Джин тоже упряма, и сдаваться не планировала. Покрепче сжав монету, девушка пыталась отыскать в кармане что-нибудь ещё, на что можно переключить внимание блондина, но ничего такого не находилось, только чистый носовой платок, да десяток заколок. Одним движением выдернув платок из кармана, Джин резко остановилась - по камням пола зазвенели посыпавшиеся «невидимки». Опустившись на корточки и чертыхаясь сквозь зубы, девушка принялась собирать заколки, и заодно прочитала сообщение на монете, развернувшись к блондину почти спиной, чтобы он не заметил её манёвра.
«Нас эвакуируют. На замок напали пожиратели.»
Несколько коротких слов сперва не складывались в какой-либо общий смысл, и Джин успела поднять ещё двух «беглянок», прежде чем её накрыло. Сперва сердце сдавил страх, и даже не за себя, (ей-то что, на неё пока никто не нападал, только Малфой вот рядом вертится) а за братьев, Гарри и Герм, которые вполне могли попасть под удар. Кровь отхлынула от лица, делая его похожим на белую восковую маску, пальцы разжались, и «невидимки» вновь посыпались на камни. Только галеон, ещё чуть тёплый после вызова впивался острыми гранями в тонкую кожу ладони, даря ту самую тонкую ниточку связи с близкими людьми.

Ещё недавно тёплый живой свет факелов теперь казался каким-то нервно-зловещим, а длинные тени, то и дело чуть меняющие очертания, окрашивали мир в серый. Всё вокруг казалось тусклым. Звуки пробивались словно слой ваты, а мысли ворочались в голове как тяжёлые неподъёмные камни. Малфой что-то говорил, тряс её, но это было каким-то ну совершенно неважным.
Первой здравой мыслью в этой ситуации было то, что уже отбой, и скорее всего ребята находятся в гостиной и их как раз переправляют в безопасное место. На душе немного отлегло. Но… кому-то же предупреждение предназначалось. Значит, в гостиной не все, иначе сообщение скорее всего пошло бы персональное ей. В голове начал прорисовываться черновой план:
- Нужно найти ребят, - Джин, как истинная грифиндорка всегда в первую очередь думала не о себе, а о других, - а потом вместе решим, что делать.
Отцепив от себя пальцы Малфоя, девушка протянула к нему руку ладонью вверх:
- Верни галеон! – голос звучал хрипло, но взгляд был твёрдым, а вся поза выражала упрямство и готовность драться, пусть даже с пожирателями, ну или хотя бы с Малфоем, если тот вдруг выкинет какую-нибудь глупость. В правой руке словно сама собой появилась волшебная палочка, но девушка благоразумно держала её чуть-чуть на отлёте, показывая свои, пока ещё добрые намерения.
По-хорошему стоило отделаться от белобрысого, но, во-первых, он вроде как уже почти свой, а во-вторых, «держи друзей близко, а врагов ещё ближе», и отпускать того, кто может из каких-нибудь побуждений связаться с нападающими, (а то, что у него вполне могла быть такая возможность, девушка подумала в первую очередь), было однозначной глупостью.

Отредактировано Ginny Weasley (12 сентября, 2016г. 16:11)

- Вот тебя не спросила, - огрызнулась Джин, пряча заветный галеон обратно в карман, - куда мне идти и что делать. И вообще… – продолжение фразы рыжая благоразумно «проглотила», вновь вспомнив, что они теперь вроде как на одной стороне. А гадостей хорьку она успеет наговорить и как-нибудь в другой раз, когда «в затылок не будут дышать пожиратели».
Вот только идти в гостиную гриффиндорка тоже не торопилась, рассудив, что волдемортовы прихвостни скорее всего явились в школу за учениками, точнее за одним конкретным учеником, но и остальными не побрезгуют, при случае. И этот самый ученик, вот как раз прямо сейчас должен находиться в спальне (и эвакуироваться с остальными), если, конечно не потащился по дурной привычке шляться по школе под мантией. Сердце сдавило беспокойством за друга – самоотверженный и прямой как шпала Гарри, точно не станет отсиживаться за чужими спинами и рванёт в бой. И в этом случае она не сможет остаться в стороне.
Но с другой стороны, если «Пожиратели» уже ломятся в гриффиндорскую гостиную, что она может сделать там одна? Подставиться под удар, как глупая курица, и всё. Даже Малфой в этой ситуации, скорее кандалы на руках, чем реальная помощь – против родителя, который скорее всего будет в группе захвата, белобрысый не пойдёт, да и не потянет, стоит быть честной с самой собой.
Настроение, немного поднятое приятным вечером, снова скатилось до отметки «не влезай – убьёт». Да ещё Малфой, зудящий над ухом, только добавлял раздражения:
- Ты собрался на встречу к шайке этих чокнутых? – Джин поудобнее перехватила палочку, всем видом выражая, что вот с места не двинется.
- Или думаешь, что тебя не тронут? – скепсис сочился из голоса ядовитыми каплями. Те, кто отсидел такой срок в Азкабане просто не могли остаться людьми адекватными. Джин до сих пор с содроганием вспоминала единичное воздействие дементоров, а добрая часть пожирателей жила в ареале их обитания много лет. Хотя, некоторые и до тюрьмы нормальностью не отличались.
И тут вновь потеплел галеон. Девушка мгновенно вытащила его из кармана – ну не Малфоя же опасаться право-слово. Уже как-то поздно, он видел их способ связи, по её, между прочим, неосмотрительности. Но себя Джин поупрекает позже, при более удобных обстоятельствах. Надпись гласила: «Срочный сбор в выручай-комнате. Гермиона.»
- Идём. Думаю, там мы будем в безопасности, - и девушка, спрятав монету, развернулась в сторону, противоположную той, куда они двигались ещё совсем недавно.
- Или ты боишься остаться в компании членов АД, а Малфой? – мальчишки всегда ведутся на провокации, особенно, если заподозрить их в трусости. И хорёк тут не должен ничем отличаться от её братьев, по крайней мере Джинни на это очень рассчитывала, поддразнивая его. ПС-ы не должны раньше времени узнать, что об их нападении известно и «добычу» вот-вот уведут из-под носа, если уже не увели. И чтобы сохранить эту информацию в тайне, при необходимости, она применит даже силу, хотя этого очень не хотелось бы.

- Есть! - Джин победно улыбнулась самой себе. Как бы там ни было, её тактика сработала, и Малфой, словно телок на верёвке потащился следом, даже не думая свалить «в туман», доставив тем самым проблем и ей и тем, кто остаётся в школе, защищать эти стены, многие годы накапливающие и хранящие самое, пожалуй, ценное после человеческой жизни – знания. На его замечания рыжая уже даже не реагировала, сосредоточившись на том, чтобы заметить опасность первой, если таковая возникнет на их пути и отреагировать соответственно. Так, короткими перебежками они дружно добрались до восьмого этажа и стрёмной картины с троллями в пачках (вот право слово, художнику, от слова «худо», изобразившему этот «шедевр» народного творчества стоило отрезать руки ещё во младенчестве, чтоб он не пачкал бумагу своим – «я художник, я так вижу»).
Пройдя вдоль стены трижды и загадав «полигон, где занимается Армия Дамблдора», Джин обозрела пустую стену и нахмурилась. Видимо, девчонки оставались сегодня в выручайке по каким-то другим делам и полигон им был не нужен. Повторив процедуру и загадав «гостиную для занятий», получила тот же результат – то есть нулевой. Время тикало, и это могло создать проблемы. Джин вытащила из кармана галеон, и коснувшись его палочкой отправила сообщение: «Мы на месте. Откройте. Джин».
И тут, словно по волшебству, хотя, почему словно, самым натуральным волшебным образом, прямо в стене проявилась обычная тяжёлая дубовая дверь с блестящей медной ручкой в виде львиной головы. Совершенно бесшумно дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель сперва высунулся кончик волшебной палочки, а затем показалась и её обладательница. Обозрев присутствующих, и оценив, что совсем уж посторонних нет, девушка посторонилась, впуская ребят вовнутрь.
Джин победно улыбнувшись обернулась на Малфоя, всем своим видом показывая, что ему сейчас доверяют большую тайну и он должен быть польщён оказанной честью.
– Идём! Пока здесь не появился ещё кто-нибудь, - рыжая сейчас выглядела настолько важной, словно она сама создала эту комнату, и хотела похвастаться результатом долгих трудов.

Отредактировано Ginny Weasley (16 сентября, 2016г. 23:54)

Открыться перед незнакомой девчонкой оказалось весьма сложно.
Желание научиться в ментальную магию переселило любую недоверчивость. Ну и не только недоверчивость. В прошлом было слишком много личного для девочки из приличной волшебной семьи. Удивление, промелькнувшее в глазах Гермионы, когда та увидела в её воспоминаниях обычную простецкую школу, до сих пор стояло перед глазами. 
И, видимо, что-то начало получаться - раз ей удалось не показать мертвую сестру.
Гермиона Джейн Грэйнджер оказалась за эти учебных полгода неплохим человеком.
Сегодня они закончили пораньше, оказавшись даже не сильно выжатыми, как два бедных лимона. Даже успели выйти, однако потом с подругой связался Поттер (а может и не Поттер) и обрадовал новостью: Пожиратели в Хогвартсе. Зачем взрослым дядям, уже закончившим Школу, в учебное здание слизеринка так и не поняла. После напряженного дня логику этих людей явно было не постигнуть.
Сердце тревожно забилось при мысли об Иве-младшем и Иве-старшем, но Трейси постаралась успокоить сама себя, что кузен и сводный брат - не идиоты, спокойно эвакуируются и с ними ничего не случится.
- А что вообще произошло? - вздохнула девушка. - Веришь или нет, Рон, но я сильно сомневаюсь, что эти твои пожиратели не приголубят авадой меня или Драко, если повстречают в коридоре. И, кстати, мы члены Армии, коль ты забыл. И да....не советую кидаться заклинаниями в Малфоя - он тогда нас всех заложит госпоже Амбридж. Вот честно, совершенно не хочу к ней на отработку. Как ты - не знаю. Я, конечно, тебя очень-очень понимаю, в твоих души прекрасные порывы: заходишь, тут Малфой. Драко Малфой. Но одобрить, все же,  не смогу.
Надо было бы этого юного льва снова облить водой.
Конечно же, чисто случайно.
Седрик Диггори был полностью чистокровным, насколько знала Дэвис.
Ключевое слово в данной фразе: был.

Отредактировано Tracey Davis (20 сентября, 2016г. 11:16)

Драко шёл за Джинни и очень удивился, когда они остановились посреди коридора на восьмом этаже рядом с непривлекательной картиной. Далее за манипуляциями рыжей бестии он следил, сложив руки на груди и картинно изогнув одну бровь. Девушка сновала туда-сюда и пялилась в стену, будто оттуда сейчас тролль выскочит. Но тролля всё не было. Вероятно, отчаявшись, она снова достала ту странную монету, что он заметил у неё и внимательно проследил за действиями девушки.
Кажется, Грейнджер упоминала какое-то средство связи, которое должен был получить и Драко, но парень тогда не придал этому большое значение. Зато сейчас это вызвало любопытство.  Похоже, монетки и были этим средством. Драко посмеялся про себя, что теперь хоть где-то и Уизли есть галлеоны.
Спустя минуту прямо в стене стала появляться дверь. От удивления, Малфой опустил руки и тихонько присвистнул. Из приоткрывшейся створки высунулась палочка, а затем лохматая голова Гермионы. А вот и тролль.
Драко, перехватив взгляд Джинни, лишь закатил глаза и вошёл первым. Тяжёлая дверь за ними закрылась и Драко стал рассматривать внутреннее помещение. Он читал об этой комнате в Истории Хогвартса, но как-то тогда не приходилось даже думать о том, что он когда-нибудь сюда попадёт.
Взгляд слизеринца зацепился за галстук родного цвета и эмблему змеиного факультета. Да, теперь он не удивился, увидев Трейси в подобной компании. После Пэнси, которая, оказывается, тоже была в этом замешана каким-то боком, он больше ничему не удивлялся. Драко кивнул девушке в знак приветствия, когда Грейнджер, снова воинственно вцепившись в палочку, побежала открывать двери.
Драко положил руки в карманы, когда в дверях показалась рыжая голова очередного Уизли.
Ну конечно, Рональд не мог оказаться равнодушным к появлению Малфоя в столь тёплой компании. Драко расплылся в довольной улыбке. Раз Рон так отреагировал и угрожает ему палочкой, значит… Ну нет, не может быть, чтобы ему не сказали. А всё сходилось к одному…
- Ты-то как сюда попал? Думаешь сделать грязную работу за папочку?
- Представляешь, так же как и ты – через дверь. И…- договорить Малфой не успел, его перебила Трейси. Теперь слизеринец был на сто процентов уверен в том, что Уизли обошла стороной весть о новом члене шайки Поттера, которые по каким-то одному Поттеру известным причинам называли себя Армией Дамблдора.
- Надо же, Уизли, тебе не сказали?- Малфой улыбнулся ещё шире.- Если честно, я думал, что тебя тут ценят несколько выше. А тебя даже не предупредили… неловко вышло. Неужели твои друзья так тебе не доверяют?- веселился слизеринец, даже после того, как перед ним выросла Джинни.
Но продолжать глумиться дальше не имело смысла, Малфой видел, как воинственно напряглись девчонки. Вероятно, готовые в любой момент кинуться разнимать Уизли и Драко. А ещё со стороны забавно было наблюдать, как младшая сестрица успокаивает брата.
В свою очередь, слизеринец даже палочку не достал. Если Уизили шарахнет его чем-нибудь прежде, чем Драко поставит защиту – пострадает и Гермиона тоже, поэтому он не особенно сильно переживал. Было бы даже забавно перетерпеть боль, чтобы посмотреть на драму, которая разыграется после между закадычными друзьями.
- …Прятаться здесь или пробиваться к своим,- закончила гриффиндорка и Малфой закатил глаза.
- Какой смысл был переться сюда, чтобы в итоге решить тащиться обратно? Эвакуация уже идёт, что если мы не успеем? Мы ничего не знаем о том, что творится сейчас в других частях замка, мы можем легко подставиться под удар,- Драко бросил взгляд на Трейси, ища поддержки.- К тому же Грейнджер позвала всех сюда. Будет весело, если кто-то ещё придёт, а мы уйдём. Надо оставаться
Малфой сложил руки на груди, ожидая, когда на его слова откликнутся.

Отредактировано Draco Malfoy (20 сентября, 2016г. 21:34)

Каша. Тыквенно-перлово-гречнево-пшённо-манная каша. Мешанина всего и вся – вот на что походили последние четверть часа. Всё смешалось: кони, люди... в смысле, гриффиндорцы, слизеринцы, преподаватели, тренировки, воспоминания Трейси, а сверху в качестве приправы – Пожиратели Смерти и перспектива попасться им. Ах да, а ещё клятва, данная Малфою, которая теперь вынуждала Гермиону держаться поближе к Драко, чтобы пытаться одним ударом двух зайцев убить: и за старым-добрым врагом присмотреть, чтобы он чего не учудил, и не дать его никому в обиду, чтобы самой не ответить по всей строгости магии. Мерлин, как она вообще пошла на эту клятву? И хоть бы толк от того ритуала был!
Мотнув головой, Грейнджер заставила себя сосредоточиться на главном. Что было главным? Правильно: нападение Пожирателей Смерти на Хогвартс. Напрашивался закономерный вопрос: что им, собственно, было нужно в школе? Самый очевидный ответ звучал так же, как имя одного из её лучших друзей, и тут Гермиона не сдержала облегчённого выдоха: судя по сообщению с галлеона, Гарри не сумел скрыться от преподавателей, его эвакуировали вместе с остальными студентами, а значит, он был в безопасности. С другой стороны, это означало, что впервые с начала их дружбы Золотое Трио в сложный момент оказалось разделено, и это было настолько непривычно и неправильно, что Грейнджер бы даже растерялась на минутку, если бы могла себе это позволить, но растерянность была слишком большой роскошью, поэтому Гермиона только нашарила руку Рона и чуть сжала его предплечье. На секундочку.
– Так, давайте все дружно успокоимся! – встряхнувшись, чуть повысила голос Грейнджер, привлекая внимание всех присутствующих. – Теперь по пунктам. Первое: Рон, Малфоя пригласила я, он помог нам с ритуалом и дал клятву, что в дальнейшем не будет никого из нас трогать как член Дружины Амбридж. Но о межфакультетских отношениях мы поговорим позже. Второе. По гостиным идти и правда уже нельзя. Мы не знаем, откуда явятся Пожиратели Смерти, когда это случится и не произошло ли уже сейчас в ближайшем коридоре. Зато мы совершенно точно можем быть уверены, что в Выручай-комнату не попадёт никто посторонний, кто не в курсе, как она выглядит прямо сейчас, а я что-то нигде не читала о бесконтактной легилименции сквозь стены даже в исполнении самых великих волшебников. Третье...
Структурирование информации успокаивало, как и всегда. Если не было возможности умерить нервозность за книгой, спасало вот такое распределение сведений – от мысленного ведения списка необходимых ингредиентов для сложного зелья или нумерологической формулы до перечисления известных данных по какому-то вопросу. Успокаиваясь же сама, Гермиона уже была способна попытаться повлиять на друзей, а видит Мерлин, спокойствие им всем пригодится.
– Третье. Когда опасность минует, Гарри об этом точно узнает. У него есть... определённые методы, – на этих словах она многозначительно посмотрела на Рона, надеясь, что тот поймёт намёк на Карту Мародёров, которая совершенно точно сообщит их другу, когда в Хогвартсе не останется посторонних. – Я уверена, что как только Пожиратели Смерти покинут школу, Гарри отправит нам сигнал через галлеон. До тех пор предлагаю не высовываться. Четвёртое. Преподаватели наверняка знают о существовании Выручай-комнаты, а профессор МакГонагалл в курсе того, что мы тренируемся. Думаю, им будет нетрудно сложить два и два, когда они поймут, кого именно не хватает среди эвакуированных, так что вряд ли они пойдут нас искать до тех пор, пока не...
Запнувшись, Грейнджер помрачнела. "Пока не" что? Пока не организуют защиту? Дюжина преподавателей при поддержке, максимум, одного-двух авроров, охраняющих замок? Против неизвестно какого числа преступников, готовых даже на массовые убийства?
– Пока не уйдут Пожиратели, – всё-таки заставила себя закончить Гермиона, надеясь, что в её голосе было слышно не слишком много сомнений в благополучии защитников школы.

[nick]Hermione Granger[/nick][icon]http://s2.uploads.ru/b2ncJ.jpg[/icon][info]<img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png"><br><b>Гермиона Грейнджер, 16</b><br>ШЧиВ Хогвартс. Гриффиндор, 5<br><img src="http://ipic.su/img/img7/fs/Stripe.1462627764.png">[/info]

Отредактировано Minerva McGonagall (13 декабря, 2016г. 00:51)

Совместная аппарация сама по себе мало кого могла порадовать, учитывая, что речь шла о том, чтобы перенестись в фактически неизвестность, и Долохов не сомневался, что от Милорда не ускользнуло его инстинктивное нежелание этого самого перемещения в момент переноса, однако отступать от своего выбора не было в его традициях, а избранный давно и бесповоротно путь диктовал свои условия.
Оказавшись на месте, избранном Темным Лордом пунктом назначения, Антонин отступил на шаг, возвращая ориентацию в пространстве и координацию движений, одновременно вскидывая палочку и оборачиваясь вокруг себя, чтобы не быть захваченным врасплох предполагаемым противником, подстерегшим их у кабинета директора школы, однако вокруг было тихо.
Вслед за первым, беглым взглядом, Долохов осмотрелся уже куда внимательнее, изучая затененные ниши, но и этот осмотр не дал никаких результатов, как и ответа на вопрос, зачем они оказались здесь, в этом коридоре, с точки зрения Антонина ничем не примечательного и не отличающегося от любого другого коридора старого замка.
В кабинете директора могло быть нечто, имеющее ценность, в спальнях учеников - новые заложники, условия лояльности многих магов, однако выбор Повелителя пал на этот невзрачный коридор, озаряемый факелами и высокими окнами, куда заглядывала полная луна.
- Гоменум Ревелио, - бормотнул Антонин, перебирая по палочке пальцами. Дерево отозвалось на интенцию мага, заклинание отправилось по коридору, выискивая следы присутствия возможной засады и прихотливо отражаясь от каменных стен, однако постепенно угасло, показывая, что коридор и в самом деле чист настолько, насколько казалось Антонину. Стало быть, в ближайшее время ему можно было не беспокоиться о том, что кто-то незванный помешает Милорду в запланированном, и Долохов, продолжая озираться по сторонам без паники, но и без халатности, позволил себе чуть расслабиться, тщательно контролируя дыхание.
Сердцебиение, усилившееся с момента взрыва у директорского кабинета и грозящее каждый момент перейти в неконтролируюмую аритмию, мешающую дышать, сковывающую движения и ребра стальными обручами, успокоилось, подчиняясь размеренности дыхания. Гул в ушах сквозь который набатом слышался кровоток, стихал, оставляя после себя едва заметное и практически не раздражающее ворчание, как если бы за окнами простирался не лес, куда мадам Лестрейндж должна была увести директрису, а море, равнодушно разбивающееся о стены замка.
Антонин дернул головой, вновь оглядываясь по волчьи, отгоняя неуместные сейчас ассоциации, отгоняя призрак леденящего холода, въевшегося ему в кости и добравшегося до сердца, сделал пару шагов к окну, убеждаясь, что никакого моря нет и в помине.
- Прикажешь уничтожить коридор? - вопросы о том, зачем это могло потребоваться, зачем они здесь, остались в прошлом вместе с юношей, с которым Антонин познакомился почти полвека назад. Он сам выковал из себя орудие для рук Темного Лорда, и предсмертные обвинения Грин-де-Вальда, брошенные у стен другого замка, были истинными в той же мере, что были ложью: не было в жизни Антонина Долохова цели выше, чем цель служить и защищать Милорда, которого он знал еще под пустым именем Тома Риддла.

Приказы Милорда и в прошлом редко отличались пространными пояснениями - Организация довольно рано замкнулась в своей жесткой иерархии, и Антонин немало поспособствовал этому - но сейчас и вовсе могли бы привести в недоумение человека, решившего задаваться неуместными вопросами. Долохов же при всем своем тщательно выпестованном свободолюбии, юношеской дерзости и безрассудности даже в молодости отдавал право принимать решения Тому, а теперь же не считал возможным ставить под сомнения слова Темного Лорда.
Что бы не привело Милорда в этот коридор Хогвартса, что бы не было истинной причиной проникновения Пожирателей Смерти в древний замок, Антонин помнил, что цель по-прежнему определяет Темный Лорд.
Когда тот заскользил вдоль стены, двигаясь с присущей ему с недавних пор змеиной дерганой грацией, Долохов встряхнулся, отвел глаза.  Приказ, краткий, едва ли не отданный между делом, мог бы показаться малозначимым тому, кто провел рядом с Повелителем меньше времени, Антонин же понял слова Лорда куда глубже. Темный Лорд, бесспорно, один из сильнейших магов в этом столетии, обладал познаниями в темной магии и ритуалах, перед которыми склонялся бунтарь по натуре Долохов, и прикрытие ему было нужно настолько же, насколько нуждалась бы в защите сама магия - а потому приказ значил то, что Милорд, появись даже в коридоре кто-либо, не станет отвлекаться на помехи, перепоручая разбираться с этим Антонину.
Поводом для подобного приказа могло служить и то, что в планах Темного Лорда не было ни схватки с защитниками замка, ни поспешной аппарации прочь после объявления о себе. Этот коридор был важен для Повелителя, и Антонин развернулся, оглядел оба конца коридора, готовый исполнять порученное.
Пока тишину этажа ничто не тревожило - где-то далеко раздавались глухие раскаты взрывов, донесся мрачный волчий вой, оборвавшийся на высокой ноте, которому тут же ответили с другого конца замка - но и эта тишина казалась наполненной смутным ожиданием, ощущением тревоги. Если Пожирателей ждали, то то, насколько быстро защитники прочешут замок и обнаружат аппарировавших Милорда и Антонина, было лишь вопросом времени и следовало спешить.
Это заставило Антонина перейти к действиям. Больше не полагаясь на обманчивый покой коридора, он направил палочку в один из концов коридора, тускло освещавшийся зачарованными факелами, и забормотал длинную и сложную вязь темного заклинания препятствия, известного ему по дополнительным изысканиям в библиотеке Дурмстранга уже в зрелом возрасте, во время одного из своих рабочих визитов в школу, давшую ему образование.
Неторопливо двигая кистью, Антонин рисовал перед собой рисунок чар, сплетая вязь и следя, чтобы формула не прервалась, а интонационные акценты совпадали с наиболее резкими взмахами волшебной палочкой. Малейшая ошибка грозила бы ему неприятными последствиями вплоть до летального исхода, если бы он ошибся в контурах собственного защитного кокона, а Антонина Павлович полностью сосредоточился на своем занятии.
С каждым взмахом его палочки в воздухе перед ним проступала и тут же гасла золотистая нить, сплетаясь в узор, становящийся все сложнее и сложнее, но Антонин не всматривался в бледнеющие нити: прикрыв веки, он размеренно читал заклинание, контролируя дыхание и делая паузы лишь там, где требовала магия.
Воздух в конце коридора, лицом в которому он стоял, внезапно загустел, приобретая сходство с туманом, блеснул зеркальными гранями, пришел в движение. Видимая сквозь него часть стен и пола исказилась, будто после преломления в разбитом зеркале, часть отсеченного магией пейзажа потемнела и фигуры, до сих пор в волнении метавшиеся по изображенным полям, застыли, издав полные муки вскрики. Факелы за границей тумана погасли, будто задутые невидимым великаном, а по стенам поползла изморозь, проникающая в трещины древнего камня.
Антонин завершил чары, довел до конца последний рисунок и открыл глаза, с удовлетворением созерцая запечатанный проход. Кто бы не попытался прорваться в коридор через наведенные чары, не зная, как их снять, получил бы смертельно опасное проклятие, а в том, что в Англии просто не было специалиста настолько знакомого с этим разделом магии, Антонин не сомневался. Исключение составлял лишь Дамблдор, но его присутствие в школе опровергал Северус Снейп.
Антонин прислушался к себе: столь сильные чары требовали серьезных затрат сил, и это сказывалось, напоминая Долохову о возрасте и длительном заключении. Он позволил себе передохнуть, разворачиваясь ко второму концу коридора. На то, чтобы повторить только что скастованные чары, его уже не хватило бы, и он приостановился в задумчивости, подбирая подходящее заклинание.

Отредактировано Antonin Dolohov (7 декабря, 2016г. 08:38)

Тёмный Лорд – как бы зол он сейчас не был – понимал, что времени у него не так много. Его и при успешном начале операции было бы немного – Хогвартс не мог не вызвать подмогу – теперь, при нынешнем раскладе счёт шёл буквально на минуты. Мысленно прорабатывая план будущего захвата диадемы, Волдеморт предполагал многое – но вовсе не то, что его честолюбивые замыслы и чаяния разбились о преграду в виде простой двери. В приступе бешенства Тёмный Лорд стиснул палочку в руке, понимая, что бессилен перед этим препятствием, но всё же разбирать стену по камешку не стал. Выручай-комната была уникальным волшебством – Том Риддл не год и не два занимался этим феноменом, пытаясь разгадать тайну Основателей и определенного успеха достиг. Злая улыбка, в которой не было ничего человеческого,  появилась на бледном лице темного волшебника – он достал откуда-то из складок мантии небольшую коробочку и взмахнул палочкой. Краем уха он прислушивался к действиям Тони – тот читал на память проклятие, хорошее доброе проклятие, которое должно было задержать нападавших. Задержать, а то и вовсе остановить. Коробочка, повинуясь заклинанию, стала раскладываться, постепенно превращаясь в маленькую модель Хогвартса – почти игрушечный замок с крепостными стенами, островерхими крышами и башенками. Детская забава, но предназначалась маленькая копия Школы для иного. Поставив созданное магией строение на столик, Тёмный Лорд нащупал в кармане мешочек с землей и флакон, после чего стал медленно высыпать их содержимое на игрушечный Хогвартс, бормоча под нос заклинание. Пусть Дамблдор перехитрил его на этот раз – он, Волдеморт, его ученик, превзошедший своего учителя (по крайней мере в том, что касалось Тёмных Искусств) тоже на кое-что способен. Например, на проклятие Выручай-комнаты.

Пока Альбус продирался через древнюю, сильную, иноземную магию, она, как это ни парадоксально, служила преградой не только для одинокого путешественника по ставшему родным замку и становилась на время своеобразной защитой от тех, кто ждал его по ту сторону. А ведь это даже приятно, когда тебя ждут. За тонкой морозной дымкой показалась фигура, Альбус любовно провёл кончиком пальца по неровностям на палочке: она ещё никогда его не подводила.
Даже не притворяйся он подслеповатым стариком, невозможно было не понять, что встречает его не Том. Очень жаль. И уже не столько из-за ностальгии. Заклятия разбились о торопливо выставленный щит. Альбус словно и не покидал своей позиции у кабинета, только вот ударной группы у него теперь не было. А перспектива дуэли всё-таки приятно щекотала его не одряхлевшее ещё озорство.
- Позволь мне самостоятельно распоряжаться своими передвижениями, Антонин, - миролюбиво пожурил противника старик, но всё же остановился. Личную охрану Том умел выбирать, и ещё неизвестно было, кто больше не любит Альбуса Дамблдора: заставшие могущество Тёмного Лорда или величие и поражение Гриндевальда. К сожалению, слова тут не помогут, плести интриги не время и не место, а уж театральность и вовсе будет лишней, он не так уж давно перестал считаться маразматиком. Скорее всего, он просто вспугнёт Тома и они снова разминутся, но никто и никогда не знает, как именно это может поменять будущее, кого можно будет этим спасти, а кого потерять, кого принести в жертву, а кого использовать, давя чувством вины...
- Coruscamine, - глупо пытаться пробиться обычными боевыми заклинаниями, а время поджимает. Время начинает регулярно поджимать как только тебе переваливает за сотню лет. - Albavolum!

[nick]Albus Dumbledore[/nick][icon]http://ipic.su/img/img7/fs/Untitled-1.1473426444.jpg[/icon][info]<b>Альбус Дамблдор, 114^y.o.</a></b><br><i>безработный</i>[/info]

Кошка почти удобно свернулась в вазе, положила смышленую голову на мохнатые мягкие лапы и прикрыла глаза. Беспокойство всё больше отступало, чем дольше длилась тишина. Но все знают, как чутко спят кошки. А спят ли они вообще?
В коридоре Хогвартса опять послышались шаги, тихо зазвучали голоса. Миссис Норрис не могла разобрать, что именно говорят. Да и вряд ли ей это чем-нибудь помогло: кошка не знала английского. На секунду она подумала, что это снова за ней. Всего за какие-то десять лет кошачьей жизни в замке, полном детей, она, кажется, всё-таки заработала манию преследования. Кошка невольно издала тихий «мурк», больше похожий на писк или даже икоту, и стала ждать конца. Но непостоянство вскоре возобладало в ней надо всем, и кошачий нос потянулся осторожно к свету в конце тоннеля, т.е. к единственному выходу из вазы.
«Дамблдор!» - услышала она. Не может быть, это же сам… набор звуков, который обозначает презабавнейшего старика, большого друга детей и животных. Миссис Норрис поскребла лапой по стенке своего убежища в полной уверенности, что её услышат, найдут и спасут. Кажется, она недооценила свою мощь, потому что ваза начала качаться. Естественно, сбитая со своих прочных позиций заклинанием снаружи. Миссис Норрис от неожиданности заметалась в вазе, натыкаясь бестолково на стенки, потянулась когтистой лапой вверх и вместе с вазой полетела вниз. Извне доносились какие-то вопли, иначе кошка это никак назвать не могла, определённо происходило что-то, запрещённое школьными правилами, но миссис Норрис была уверена в одном: она упадёт на четыре лапы.