Основные данные.

Имя героя: Томаш Могила, в силу обстоятельств вполне соглашается отзываться на британский вариант - Томас или Том, но на уменьшительные сокращения внутренне морщится. Если вы не его тетя, конечно - что маловероятно. Имя при рождении - Томаш Сабо.

Возраст и дата рождения: 13 января 1977, 19 лет

Род деятельности: Выпускник Дурмстранга, Министерство Магии, отдел Международного Магического Сотрудничества, стажер.

Приверженность и взгляды на сложившуюся политическую ситуацию: Томаш, по большому счету, верен только самому себе. Политические игры интересуют его крайне - но на уровне шахматных партий, без всякой эмоциональной вовлеченности. Даже очевидная, казалось бы, верность семье Могила - не больше, чем один из многих факторов: этой семье он верен только до тех пор, пока ему с ней по пути. Может быть, самую малость дольше.
   
Биографические сводки.

Место жительства: Апартаменты в "Дырявом Котле", снятые Иеремией Могилой на деньги Яна Могилы. Да, они с Иеремией  могли  снять приличную квартиру, а то и особнячок, но кто Томаш такой, чтобы протестовать - его содержания вряд ли хватило бы на что-то пореспектабельнее.

Чистота крови, отношение к нечистокровным магам: Мать - магглорожденная волшебница, отец неизвестен, так что - полукровка в любом случае, и полукровка с амбициями, поэтому убежден, что деление волшебников по чистоте крови абсурдно, нелепо, давно устарело и не идет на пользу магическому миру. Отношение к магглам тоже довольно очевидно, учитывая, что до восьми лет он рос среди них, и детство было счастливым. Правда, декларировать свои взгляды не спешит - да и в глубине души относится к миру магглов с легкой... снисходительностью.

Близкие родственники:
Тетка - Маргарета Ковач, бездетная вдова, маггл. Можно ли считать родственниками семью Могила - большой вопрос, но официально он принадлежит к этому роду, поэтому стоит упомянуть и их - хотя он предпочел бы ограничиться Иеремией (с этим, в конце концов, они не разлучались уже сколько - девять лет?) и не задумываться об остальных. Но, увы, его жизнь во многом определяется волей Яна Могилы, министра магии Украины, принявшего его под крыло и оплатившего учебу в Дурмстранге, а обеспечила все это София Могила, в девичестве Ангел - персональная фея-крестная, решившая, что сирота-полукровка, сын ветреной модистки - отличный объект для положенной знатной даме по статусу благотворительности.

Важнейшие события жизни:
• Весной 1976 Илка Сабо, магглорожденная волшебница, веселая и легкомысленная модистка из Будапешта (лучшие мантии в городе - на заказ и готовые, недорого и стильно!), встретила любовь всей своей жизни. Видеть эту "любовь" никто не видел, но в самом факте сомневаться не приходилось: несмотря на то, что самой "любви" хватило на пару недель и всего несколько явно насыщенных встреч, после чего загадочный герой девичьих грез исчез так же неожиданно, как появился, последствия обнаружили себя в положенный срок, и на свет появился Томаш.  И ему повезло, что рядом с его легкомысленной матерью была старшая сестра, рано овдовевшая и бездетная Маргарета, с самого детства решавшая все те проблемы, которыми ее очаровательная, но несколько ветренная сестра-волшебница не желала забивать себе голову. Томаш, собственно, был одной из таких "проблем", и Маргарета и ее принялась решать, забрав мальчишку к себе  в Вишеград. Исчезновения матери из своей жизни Томаш умудрился почти не заметить.
И да, несмотря на то, что отец его, по предположениям тетки, был цыган, трудолюбивая и законопослушная Маргарета и без того относилась к этому народу с неприязнью, а уж после истории с сестрой и вовсе сочла своим долгом вбить в голову племянника собственное предубеждение - а заодно идею, что кем бы там ни был его отец, это не имеет никакого значения. Так что ничего романтического в истории своего появления на свет Томаш не видит, а попытка предположить в нем любовь к цыганской культуре - ну или хоть цыганский дух - вызовет только недоумение.
• Томаш действительно совершенно не помнит момента, когда их перестала навещать его мать, и не в последнюю очередь потому, что примерно в то же время его и без того вполне счастливое детство приобрело совершенно сказочный оттенок: в его жизни появилась госпожа Ангел, самая настоящая фея-крестная, в элегантной мантии, с холеными руками и потрясающей улыбкой - и всегда с какой-нибудь восхитительно интересной волшебной безделушкой в подарок. Именно она объяснила Томашу то, в чем он и так не сомневался: что он особенный, как и его мама - волшебник, и что его ждет совсем другая жизнь, когда он подрастет, совсем другой мир, мир волшебников, огромный прекрасный дом, мальчик, который станет его лучшим другом на всю жизнь, а главное - школа, самая чудесная, лучшая в мире школа волшебства, в которую ему непременно нужно попасть, чтобы стать хорошим волшебником, и он, конечно, попадет - ведь у него есть София ("зови меня госпожой Ангел, зайчик"), и она обо всем позаботится.
Маргарете "госпожа Ангел" не нравилась, кажется, совсем, при всем понимании, что мальчика надо учить, и что это действительно хороший шанс для племянника. Где-то в это же время она принялась объяснять Томашу, где бывает бесплатный сыр. Правда, идею "за все нужно платить" он усвоил весьма своеобразно: "Ты можешь получить все, чего захочешь - если хочешь достаточно сильно, чтобы заплатить требуемую цену... и если у тебя есть чем расплачиваться". Больше всего он хотел попасть в эту удивительную школу.
• Весной 1985 это, наконец, произошло: в один из своих визитов волшебница забрала его с собой, и, еще не пришедшего в себя после первой в жизни аппарации, подтолкнула в спину: иди, знакомься, это Иеремия.
Огромный дом казался неуютным и чужим, госпожа Могила, почему-то назвавшаяся ему госпожой Ангел, все еще казалась такой же притягательной доброй феей - но довольно быстро потеряла к нему, кажется, всякий интерес, и да, ее фраза после аппарации стала последней за много месяцев фразой на родном языке, что он слышал: к нему обращались исключительно на латыни, которой он не знал. Свое место в этом новом мире он уяснил довольно быстро - даже без сухого и прохладного разъяснения главы семьи, которое он молча выслушал спустя пару месяцев, когда благодаря урокам репетитора начал довольно сносно понимать латынь. А вместо привычной шумной толпы сверстников в его распоряжении оказался тот самый Иеремия, и "лучшего друга на всю жизнь" он представлял себе совершенно не так. Впрочем, с ним было довольно весело, и общий язык они худо-бедно нашли, благо, деятельный и активный восьмилетний Томаш пока плохо вписывался в отведенную ему роль кого-то вроде оруженосца или тем более няньки, и куда чаще втягивал Иеремию в приключения и проказы, чем удерживал от них: этот мир, несмотря ни на что, был интересным, и о нем слишком много предстояло узнать, чтобы изучать его только со слов их учителей. Ну и представления о том, что весело, а что не очень, у них совпадали: некоторые их выходки шокировали бы не только Маргарету, но и родителей Иеремии, узнай они об этом, а предприняты были исключительно потому что "а давай? Вот здорово будет!"
• И только школа, в которую он попал, оправдала его ожидания с лихвой. О, это действительно была лучшая школа в мире, и сама возможность попасть сюда стоила любых неудобств и сложностей. Учиться было непросто - но до чего увлекательно! А правила игры Томаш усвоил довольно быстро и скорее интуитивно: слишком хорошо они отвечали его представлениям о жизни вообще. Если ты делаешь что-то недозволенное - тебя накажут, а это значит, что если тяга к знаниям и их проверке практикой сильнее осторожности - просто будь готов платить, и все будет в порядке. Любопытство оказывалась сильнее осторожности у обоих, и регулярно, и расплачивались за это оба, и тоже регулярно Что ж, даже если дружбой это назвать было все еще сложно, товарищ по сомнительным эскападам из Иеремии был отличный, и даже если Томашу влетало чуть чаще, не жалел он об этом ни разу.
• Распределение на ветвь Иконы стало сюрпризом, но для Яна Могилы, кажется, куда большим, чем для самого Томаша, и встретил он эту радостную новость почему-то без всякого восторга: не то чтобы Томаш ждал именно восторга, но хоть сдержанной похвалы, хоть одобрительного кивка, по своему мнению, заслуживал. Разве он не оправдал ожиданий семьи, обеспечившей ему учебу здесь? Разве недостаточно старался? Но семейный особняк Могил встречало его прохладно, и настоящим домом была школа.
Дурмстранг учил не только лекциями и практическими занятиями, сама жизнь здесь учила куда большему: в каких словах представить куратору интересный, но на самой грани дозволенного эксперимент, чтобы получить разрешение, как обернуть ситуацию себе на пользу, чуть позже - как привлечь внимание девочки, и как заполучить от недотроги поцелуй (а может, и не только). Маги были в первую очередь людьми, со своими слабостями, стремлениями и желаниями, и, пожалуй, это было самым интересным: видеть эти ключевые точки, связи между ними и возможности на них воздействовать... И только один человек так и остался для него неприступной скалой: отец Иеремии, Ян Симонович Могила. Как бы усердно Томаш не учился - даже тому, что получалось чуть хуже и вызывало чуть меньше интереса, вроде скучнейшего зельеварения! - ни одно его достижение не вызывало и тени одобрения, впрочем, все промашки и провалы тоже встречали полнейшее равнодушие, в отличие от промашек Иеремии, за которые презрением окатывали почему-то Томаша. Он привык на каникулах быть всегда собранным и настороженным, готовым если не дать отпор, то хоть не реагировать слишком откровенно на лаконичные замечания главы семьи, напряжение нарастало с каждым днем, и к концу двух бесконечных летних месяцев он мечтал о паре дней в Вишеграде, у тетки - и о возвращении в Дурмстранг, с каждым годом все сильнее.
• Из всех девяти лет обучения ярче всего запомнились, пожалуй, победа в Игре (еще одна попытка заслужить одобрение отца Иеремии, провальная, несмотря на то, что в число двенадцати лучших Томаш таки попал - это не вызвало даже мимолетного интереса, в отличие от двух побед Иеремии. Да, восторга не было и там - но по крайней мере хоть сдержанное одобрение присутствовало! Где-то в этот момент Томаш начал понимать всю безнадежность затеи - и затаил на старшего Могилу обиду) и тот самый крайне сомнительный и, конечно, проведенный без разрешения эксперимент за два года за выпуска, заставивший кипеть добрую треть школы, в основном, старшекурсников: драм в том семестре было больше, чем в среднем, на порядок, и деканы не могли понять, почему так лажают лучшие студенты и что за подковерные драмы мешают им учиться, эксперимент, за который Томаш после долгих обсуждений работы в деканате все-таки получил высший балл - и за который расплачивались оба, и вот тут Ян Симонович действительно отреагировал: нет, не на новость о высокой оценке работы, и то, что Томаш мог вылететь из школы, он воспринял почти равнодушно, но вот то, что Томаш поставил под угрозу, хоть краем, хоть теоретически, и будущую карьеру Иеремии - это сделало и без того прохладные отношения напряженными до предела.
Турнир Трех Волшебников, на который их с Иеремией выдвинули обоих, запомнился разве что общей непонятностью Хогвартса, всеми этими боданиями зелено-серебряных, красно-золотых и всех прочих, в которые Томаш, в силу незнания языка и полнейшей незаинтересованности так и не вник - ну и тем, что последняя смутная надежда оправдать несуществующие ожидания главы семейства рухнула в самом начале, когда Кубок выбрал не его (ха, предсказуемо) и даже не Иеремию - Крама!
Из ярких и очень личных воспоминаний - пожалуй, еще тяжкая, безнадежная полудетская влюбленность в одну из подруг Соломии Могилы, яркую, умную девочку на пару лет старше... И, увы, не только чистокровную, но и аристократку. Свое положение в этом мире Томаш уже в двенадцать понимал слишком хорошо, и хотя дружбу и внимание заинтересовавшей его особы, пожалуй, мог бы заполучить (в последующие годы учебы Томаш меньше всего мог жаловаться на отсутствие внимания девочек) - само отсутствие малейшей возможности чего-то серьезного унижало слишком сильно, чтобы пытаться. Это был, пожалуй, самый тяжелый его год в Дурмстранге - но об этом кроме него, кажется, никто не знал.
• Выпускной год, впрочем, тоже был невеселым, несмотря на то, что Томаш заканчивал Дурмстранг с более чем приличными баллами. Да, по всем дисциплинам, которые его мало интересовали, он набрал необходимый крепкий минимум - зато в тех, что его интересовали, действительно был одним из лучших, и все-таки перспектива жизни вне школы наводила тоску. Если в первые годы он радовался самой возможности учиться, самому процессу, то к окончанию школы подогретые академическими достижениями амбиции подняли голову - а его возможности и перспективы, увы, были ограничены волей Яна Могилы, и у него были основания сомневаться, что отец Иеремии заметит и сочтет нужным использовать очевидные таланты "младшей ветви". Так что устроенная для Иеремии стажировка в Лондоне, пусть младшего Могилу и не особенно интриговала эта возможность (аврорат-то!) воспринималась не то что приятным сюрпризом - чудом из разряда совершенно невероятных. Потому что, разумеется, Томаша отправляли вместе с ним, и, разумеется, куда еще приткнуть этого типа, как не в отдел международного сотрудничества - а это же мечта! Ну то есть, само собой, крохотный и почти незаметный шажок к мечте - но шажок в нужную сторону, и чтобы его сделать, не пришлось даже бодаться с Яном Симоновичем, единственным человеком (не считая, ладно, декана ветви Иконы), которого Томаш до сих пор... опасается выводить из себя.
   
Личностные характеристики.

Положительные черты: Упрям, целеустремлен до уровня "вижу цель, не вижу препятствий" - что служит основой большинства его учебных и жизненных достижений. Амбициозен, что позволяет строить далеко идущие планы и на многое претендовать. Умеет быть тактичным - но это скорее дипломатический ход, чем природная склонность. Всегда держит нос по ветру и достаточно здраво оценивает ситуацию и свое в ней место, понимает людей и их мотивы - и умеет использовать это в своих целях, расчетлив и почти всегда верно просчитывает риски. Изворотлив, умеет приспособиться к почти любым обстоятельствам и почти любую ситуацию обернуть себе на пользу - или хоть попытаться. Обаятелен - впрочем, скорее умеет расположить к себе. Снег эскимосу не продаст, но при необходимости доказать, что черное - на самом деле белое, или наоборот, как минимум попытается, и с хорошей вероятностью успеха.

Отрицательные черты:
Упрям и целеустремлен - что не раз служило ему плохую службу и обеспечивало и ему, и Иеремие массу неприятностей как в Дурмстранге, так и вне его. Амбициозен - что в его положении ВООБЩЕ не приветствуется и не обрадовало бы главу семьи Могила, будь у него шанс об этом узнать. Эмоционален - по его собственному мнению, это большой недостаток для будущего дипломата, как и порывистость, и временами включающееся "один раз живем - хоть будет, что вспомнить". Не особенно заботится о чувствах окружающих, хотя может быть тактичным, и, как правило, не забывает включать эту опцию - но при необходимости, при располагающих к тому обстоятельствах - не пощадит чувств даже самых близких. Исключением, пожалуй, является тетя, но с ней он видится слишком редко.

Привычки, особенности, интересные детали:
С Томашем никогда не знаешь, где он настоящий.  Он почти никогда не врет напрямую и не искажает факты - он просто представляет их в правильном свете - правильном, разумеется, для себя, и отточил умение доказать что угодно кому угодно почти до совершенства. Почти - потому что до сих пор предпочитает делать это логикой и риторикой (в том числе и черной), считая это более спортивным, чем манипулировать эмоциями.
Самолюбив, а еще злопамятен, так что  задевшие его самолюбие вполне могут рассчитывать на последствия. Очень отдаленные и внешне никак с Томашем, зачастую, не связанные.
Оправдывает ли цель средства? Да почти всегда, а учитывая, что цель частенько бывает назначена левой пяткой, а средства он выбирает... своеобразные - конечный итог выглядит частенько ну очень.. неэтично. Для тех, кто знает подробности - а их обычно никто не знает, поэтому внешняя благопристойность пока сохраняется.

Магические способности:
Лучше всего Томашу удаются манипуляции с сознанием, зачастую и без всякой магии.
В школе был одним из первых учеников на Методах Познания и Теории Темных Искусств (в последних отличился крайне креативным подходом к заданиям), ритуалистику освоил на одном упрямстве и желании оправдать ожидания "приемной семьи" (то есть конкретно - заслужить, наконец, хоть тень одобрения Яна Могилы), но освоил неплохо. В артефакторике - необходимый минимум, не больше, зато был необыкновенно успешен в ментальной магии, магических основаниях власти - и, неожиданно, в малефициях и заклинательных песнях, на которые и пошел-то только из любопытства и за компанию с Иеремией. Собственно, самые глобальные неудачи случались в той же ментальной магии: за одну из творческих экспериментальных работ в этой сфере, проведенной без согласования с деканом,  он получил высший из возможных баллов - и наказание, которое Томаш не стремится вспоминать (хотя считает вполне адекватной платой за интереснейший опыт). И  ему повезло, что не выперли из школы. Гербология и зельеварение не вызывали ни малейшего энтузиазма, но честно освоены в рамках необходимого минимума, чары - до отличных оценок не хватало увлеченности, но в целом и в них неплох.

Бытовые таланты:
Языки: родной венгерский, редко используемый в последние лет десять, латынь и украинский, усвоенные за годы обучения в Дурмстранге и принадлежности к украинской магической семье соответственно, английский - все еще не совсем правильный и с кошмарным акцентом (его они с Иеремией учили второпях, в ожидании возможности попасть в Лондон, и учили не так чтобы по удачным источникам) - но он над этим работает. Какие-то скромные зачатки румынского, который пытался изучать вместе с Иеремией. Польского практически не знает, за исключением текстов нескольких песен.
Играет на гитаре (не особенно виртуозно, но живенько) и неплохо поет - преимущественно на родном языке, украинском и иногда польском.
Ловок и хорошо владеет своим телом, неплохо дерется и без всякой магии, хотя никогда этому не учился: логичное умение для полуцыганского мальчишки-сироты, выросшего в маленьком городке.
В силу этого неплохо фехтует (и, кстати, танцует - попробуйте расти в аристократической семье и умудриться откосить от обязательного фехтования и, чтоб их, танцев!) - но, увы, если речь о сражении без магии и волшебных палочек, куда охотнее и с большим успехом без затей даст в зубы.
   
Внешняя сторона вещей.

Отличительные черты облика: Темно-русые волосы чуть вьются, глаза серые, то в зелень, то в голубизну - светлые, но взгляд неожиданно тяжелый. Скорее жилистый, чем худощавый, при вполне среднем росте (179 см) не выглядит опасным противником в рукопашной - хотя это впечатление обманчиво. Приятная улыбка, очень естественные, хоть и чуть скованные движения, руки, пожалуй, зачастую выразительнее лица: жестикуляцией Томаш выдает больше, чем мимикой и тем более интонациями (благо, чужой непривычный язык очень способствует контролю над речью).

Привычки в одежде: Ветвь Иконы обязывает: Томаш таки умеет аккуратность и даже почти лоск, хотя на последних курсах частенько огребал от декана и "лучших учеников" - как правило, за незамеченные второпях пятна на мантии, или надорванную застежку (мантии, зараза, все время за что-нибудь цепляются), общую растрепанность - а чаще всего - за то, что в очередной раз забыл побриться. Но да, он все это умеет, и понимание, что будущему дипломату это необходимо, вбили в него накрепко, поэтому на работе (о, да,про себя  он гордо называет эту стажировку работой) - аккуратен иногда до неестественности. При выборе мантий отдает предпочтение черному: это просто, элегантно, к тому же привычка считать мантию скорее формой, чем действительно одеждой, въелась намертво. При необходимости выбрать другой цвет отдает предпочтение темным, глухим и сложным цветам: темному серо-сизому, графитово-серому, зеленоватому - но по возможночти выбирает все же черный. Покрой мантий максимально простой, не облегающий, чтоб не стесняла движений, не слишком балахонистый, чтобы не цеплялась за все подряд, и, в целом, выбирает максимально похожие на форменные Дурмстранговские мантии, разве что без характерных застежек. Комфортнее всего чувствует себя в потертых джинсах и футболках, которые таскает в редкие визиты к тетке в Вишеград.

Манера поведения:
При всей эмоциональности - очень сдержанный юноша: взросление в Этой Семье ТМ не располагало к бурному проявлению эмоций, зато вот прокачать покерфейс и умение даже самые сильные аффекты переживать с непринужденной улыбкой - располагало более чем. Умеет расположить к себе - и в силу природного обаяния, и в силу того, что прекрасно разбирается в людях и их мотивах. Эмоциональность проявляется, в основном, в жестах и движениях - которая в сочетании со сдержанной и спокойной речью иногда оставляет впечатление неуловимого диссонанса: Томаш еще не научился это сглаживать, и пантомимика колеблется от скованности до совершенно бешеной жестикуляции.  В неформальной обстановке и без необходимости себя сдерживать - вполне может быть душой компании, веселым и оптимистичным балагуром, рассказчиком невероятных баечек, донжуаном без всякого удержу и вот это все, но только если чувствует себя в относительной безопасности - впрочем, даже тогда не теряет контроля над ситуацией. Совмещать эти две фазы до конца пока не научился - потому в формальной обстановке действительно выглядит то чуть скованным, то слишком оживленным. Это пройдет.

Личное имущество, артефакты: палочка - черный орех и сердечная жила дракона, 12 дюймов ровно. Метла - осталась в его комнате в особняке Могил: его планы на Лондон точно не включали в себя спорт. Портключ в Лемберг -  в потертом кожаном мешочке на кожаном же шнуре на шее, на том же шнуре болтается венгерский форинт с двумя решками, не артефактный. Подаренный на выпускном курсе подружкой с ветви Светоча амулет, что-то там такое делающий, якобы, с обаянием и харизмой, не носит - неспортивно! - но держит под рукой.

Сюжетные задатки.

Выбранный Дар Смерти: Воскрешающий камень

Планы на героя: Сунуть нос везде, где можно, приобрести подходящие и не очень связи для будущего дипломата, разобраться (возможно!) в приоритетах и отношениях с миром - словом, персонаж скорее обретает себя, чем влияет как-то на окружающий мир... но это только пока.

Связь с игроком:

Отредактировано Tomas Mohyla (8 сентября, 2016г. 23:46)