Алис-Спрингс – тихий, отдаленный и скучный, по сравнению с Лондоном, австралийский городок: мор, чума, война остроконечников и тупоконечников, набеги кроликов на морковку – все это будто обходило его стороной. Одни только туристы постоянно устраивали поход Наполеона на Россию. Лично для Фионы это место оказалось идеальным для жизни, учитывая собственное нынешнее снисхождение к магическим вещам. Например, каминам.
Весной тысяча девятисот девяносто шестого уехав в страну кенгуру, журналистику она не бросила, разве что чуть снизила темп на время беременности и первых месяцев жизни сына. Не удержавшись от иронии, назвала его в честь деда, мечтающего вымести нечистокровных магов нафиг, желательно на два метра вглубь богатой талантами английской земли или в Азкабан. Спустя год оказалось, что ребенок колдун. Недавно родился маленький Руди у Яэль, которую журналистка все же навещала несколько раз, хоть и не приходила в восторг от лицезрения занудной кислой морды, будто его заставили слопать килограмм лимонов сразу, лорда Рабастана Лестрейнджа. Чили и Австралию разделяли более семи тысяч миль, и, на счет лорда-без-поместья она не поручилась бы, но лично Фиона ничего не имела против такого расстояния, если уж на Марсе так яблочные сады и не разбили и даже маги переехать туда не могут.
Смертоеды ей еще два года назад надоели до смерти.
Свое архиважное мнение по поводу великолепного шикарного выбора старшей подруги, женщина предпочла оставить при себе.
В английских газетах писали о судах над выжившими Пожирателями. Победители милосердно писали о замене заключения Поцелуем – милосердие в данном случае звучало, как тонкая издевка. Единственные, кто не был отправлен к дементорам, оказались Рабастан и Малфои – чья Нарцисса спасла Героя Войны, ученика Дамблдора и прочая пафосная муть в данном духе. Впрочем, Люциуса сие не спасло – насколько слышала Фиона, лорд Малфой был осужден за помощь Воландеморту, уже во Второй магической. Роули (она долго ржала, увидев эту фамилию) и Рудольфус оказались в списке поцелованных. Долохов так и остался лежать каменных плитах школы.
Предсказуемо новым министром стал Бруствер.
Предсказуемо австралийская пресса прибыла на это торжество.
Предсказуемо Макгрегор не могла пропустить такое событие.
Предсказуемо в Британии шел дождь.
Ежедневный Порок, как всегда, заливался соловьем. Огромные штрафы для черномагических семей в пользу жертв террора, восстановление Хогвартса, открытие памятника жертвам, обыски в родовых поместьях – все это подавалось, как неизменно правильное и верное решение Министерства. Ранее Пророк так пел про охоту на магглорожденных и про великих поборников традиций.
Макгрегор саркастически кривила губы.
В Австралию британская пресса попадала с опозданием.
Фиона нашла взглядом Мальчика-с-плаката-Министерства. Прекрасный новый мир, обещанный новым Министром, похоже, не приводил его в восторг. И, почему-то, рядом не было вечных Уизли. Фред, внезапно вспомнила списки погибших она. Возможно, миссис Уизли посчитала его виноватым в случившемся, возможно Гарри сам так считал; но стоял герой войны далековато от рыжеволосого стада и, по виду, не особо-то был в восторге от происходящего. 
В самом отделении от общего бурного веселья она заметила лорда Малфоя. Драко. В последний раз она его видела года четыре назад, мельком и отдаленно. Тогда пацан явно был из «чистеньких», как звали всяких богатых они с мальчишками на улице. Не знающий темной стороны Луны, подобный слепому кутенку и задирающий нос от собственного превосходства над окружающими. Сейчас надменное, но все же человеческое, лицо сменила непроницаемая маска спокойствия, оставив лишь одни глаза: холодные и оценивающие.
- Лорд Малфой? – к молодому мужчине прошмыгнуло существо, разодетое, как павлин, с длинными фиолетово-оранжевыми волосами. И Фиона затруднялась даже сказать: какого оно пола. Новая мода, что ли? Совсем она отстала в своей австралийской глубинке. – Вы все-таки решили показаться на людях? Был счастлив вчера видеть вашу матушку. – Ага. Таки - мужского. – Говорят, ей понадобилась работа.
Макгрегор подняла бровь. Почему-то ей казалось, что если леди Малфой и понадобилась… работа, то она отлично отыщет ту и без лишней пыли, шума и добродушных посредников с фиолетово-оранжевыми волосами. Хоть в ритуалисты уйдет.

Реальность всегда отличается от фантазии. Вечно выходит не так, как ты себе это представляла.
Такая сбывшаяся демократия ей не нравилась.
Взгляд натыкается на главу Аврората. Итон вежливо улыбается собеседнику, однако, видно, что мысли аврорши далеки от обсуждаемой темы. Кингсли распинается о благой цели светленьких и не благой – темненьких, и слава победителю Темного Лорда, который теперь служит под началом Дженис Итон. Ни Макгрегор, ни Малфой не знают о том, что именно Поттер вмешался в суд над бывшими Пожирателями; благодаря заступничеству которого, Драко сейчас находился не в Азкабане. Разрушить такую удобную тюрьму никому из светлых магов так и не пришло в голову.
Фиона сказала бы по-другому: цель, возможно, была неплохая, а вот методы сильно подкачали. И ей интересно, почему темные не смогли спокойно уйти в политику без этих охот на магглокровок, убийств не-магов и громких терактов? Макиавелли те явно не читали. Впрочем, разве она стала бы тогда слушать, даже если бы кто-то соизволил с той стороны поговорить с психованной журналисткой, орущей про свободу личности, гуманность и кидающей какие-то предъявы Макгонагалл?
Ей давно уже, мастер, другое снится, понимает по-своему боль и счастье. Ученица давно уже не ученица, как же вы не заметили, старый мастер?
Впрочем, нет. Был декабрьский разговор с Бастом, во время которого она заявила, что их попытки что-то исправить: ложь, пиздежь да провокация, и такими темпами они лишь настроят против себя весь мир. Что поделать, после убийства Джона это оказался не самый удачный момент, а после тех времен они даже не заикались на эту тему. Одни лишь темы, достойные светских салонов – хоть экзамен на леди сдавай, ибо о погоде в Чили она теперь знает получше любых синоптиков. Кстати, не ошиблась на счет мира, промахнулась лишь со стороной: английские маги сейчас за границей не могут ощущать себя в безопасности, ибо их тотальное уничтожение собственного прошлого и традиций дошло до того, что в темнушестве обвиняются даже иностранные граждане на территории Британии. Другие страны, резонно считающие, что со своими темнушниками разберутся сами, логично не приходили в восторг.
Кстати, после годового волдеморского владычества экономическое развитие Британии приостановилось. Игра явно не стоила сгоревших в честь неё свеч. И, на взгляд Фионы, судить Пожирателей стоило не за то, что те нереально мечтали вырезать все не магическое население и отправить магглорожденных на мыло, а за то, что им не хватило политической мудрости и они пошли по пути, чуть было не приведшему к развалу государства.
Но про это женщина, в стране победившей демократии, свободы слова и политкорректности, дальновидно молчит.   
Разговор Драко с этим сущ…мистером Динси вышел весьма занимательным. Журналистка даже мысленно поаплодировала наследнику древней фамилии – она бы уже давно собеседнику в глаз дала, чтобы перестал уже ядовито доставать.
- Все нормально, лорд Малфой, - улыбнулась молодому мужчине. Приносить соболезнования она не торопилась – на Люциуса, в отличие от Снежной Королевы, ей было откровенно плевать.  – Как поживает миссис Малфой? 
Улыбка невольно вышла намного теплее, чем просто вежливая.

Более двух тысяч лет назад в блистательной столице ныне не существующего государства люди удовлетворяли свою жажду боли, смерти и страсти приходя смотреть увеселительный действия с участием людей и зверей. Толпа развлекалась. В жертвенный огонь собственных страстей кидали варваров, преступников, христиан, даже особ императорской крови.
В Вечном городе.
В Продажном городе.
Ни Рим, ни Лондон ведьма не любила.
Жадные глаза многоликого чудища, которое обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй, с ненасытностью наблюдали за коронацией нового министра магии, как до этого наблюдали за Лондонским процессом три месяца назад, восхождением Темного Лорда полтора года назад, обращением Скримджера к народу два года назад…. Вот он – народ магической Англии. Сначала он клянется в верности, смотрит восторженными глазами и чепчики бросает, а стоит только смениться главной фигуре театра, как он в экстазе клянется в верности другому.
Обязанность победителей – получить ключи от города. Обязанность проигравших – смирение. Обязанность всех так или иначе участвующих – досмотреть премьеру до конца. Иначе стоило бы не приходить.
Журналистка, почему-то, ощущала себя во всех категориях сразу, будто её из рая выгнали, в ад не пустили, да и чистилище тоже не светит, ибо достала там над всеми ржать и чертей подкалывать. И как только умудрилась?
Цапнула с подноса проходящего мимо официанта бокал.
- И не могли знать… - негромко рассмеялась Макгрегор.  – Меня давно тут не было. Сильно все…изменилось. Вольно-то как дышится в свободной Британии… – И шепнула. – Еще каких-то десять минут. Потерпите, Драко.
Отпила. Вино неожиданно оказалось горьким.
Секунда слабости, во время которой она колебалась, желая остаться неузнанной, таинственной собеседницей на светском приеме, схлынула морской волной. Все равно её легко могут опознать старые знакомые и свести все тайны, сказочки, песни и игры на нет, оставив лишь послевкусие не сложившейся шуточки пьяного факира.
- Фиона Макгрегор.
Ухмыльнувшись, добавила.
- Журналист.
Раз уж актеры преступили к пьесе, то стоит быть безупречной в своей искренности.

Драко, почему-то, напомнил ей Джошуа Роуза пришедшего с Боснийской войны. Глазами, наверное. В марте Джошуа ушел снова на свой не-магический беспредел. В смысле, войну, конечно, войну. Обратно Югославия этого стойкого оловянного солдатика не вернула.
Чуть было не ухмыльнулась, представив, как глава чистокровного рода, которому, по-хорошему, еще бы в машинки бы играть, да в магических клубах зажигать, отнесется к сравнению его с каким-то там безродным магглом. 
"Мельбурн газетт" - хотела ответить журналистка, но одна юная блондинка оказалась проворней. Прислушиваясь к тарахтению Шаи, бывшая рэйвенкловка поймала себя на сочувствии к выпускнику: даже чайником эту юную деву ему не стукнуть. Не у всех же на глазах! 
- Какая  громкая смена подрастает… - тихонько под нос заметила, ни к кому особо не обращаясь, Макгрегор, спокойно давая себя увести подальше от болтушки. – Я бы таки посоветовала…
Что конкретно она бы посоветовала, осталось невысказанным.  Договаривать журналистка не стала, сделав вид, что жутко увлечена речью новоявленного Министра, заливающимся соловьем об общем благе, роли личности в истории и, конечно же, великом Гарри Поттере, которому не дали нормально пожрать. 
Все это можно было бы уложить в десяток предложений.
До Руфуса Скримджера ему было, как мужу Эльки до ангельского чина.
Хотя нет. Муж Лисы быстрее тот получит. Но про это, конечно, Фиона не призналась бы даже под угрозой смертной казни через признание в любви к Лестрейнджу при Элечке.
Понимающе улыбнулась словам мальчика, со следами жутенькой мясорубки в глазах: а в историю поражение предыдущего безумного короля, войдет как-нибудь пафосно. Например, прозовут «Битвой за Хогвартс», и будут будущие поколения учеников зубрить на Истории Магии количество потерь, имен, предателей и героев.
Потом Макгрегор отвлекли.
Улыбка. Кивок. Смех. Как поживает кузина? Снова улыбка. Улыбки – это щит. Она об это еще пятнадцать лет назад знала: улыбаться, только улыбаться, ибо люди любят идиотов.
Здесь явно не хватало родной мелочи, чтобы развеять обстановку. Даже без волшебной палочки дочь навела бы такого шороху, что все эти волшебники, с некоторым исключением, сейчас бы стрелялись из своих деревяшек наповал. Мэрил была уверена, что станет работать с драконами, поэтому упорная девочка решила начать изучать румынский. А то, как она сама говорила матери, как она во Всемирном драконоведческом заповеднике болтать станет? Ну и что, что там английский знают, зато в Румынии – нет! Впрочем, не меньше ей хотелось стать просто ученым-техномагом. Так что, дочь была в полных раздумьях на счет будущего, а Фиона все больше и больше склонялась к выбору Дурмстранга, в качестве подходящего места обучения.
Наконец, журналистка смогла увильнуть от почетной миссии. На пресс-конференции она была? Была. На приеме кое-как отсидела? Отсидела. Все, можно курить и сваливать подальше.
Даже не очобо удивилась, увидев на улочке Драко, одним из первых гостей, поскорее пожелавших покинуть сию приятную обитель.
- Не то, чтобы навязываюсь….  – невозмутимо заметила женщина, будто продолжая разговор. – Как вы отнесетесь к предложению пообедать подальше от всего этого разноцветного собрания? – поставить иное слово, вместо «собрания», но тоже на «с», лорд Малфой мог легко.
Пеппи в голове просто заливалась смехом.
Голос Яэль флегматично отметил, что если она предложит такое главе рода и прочее, прочее, прочее, то….ну, впрочем, ладно – в Азкабан не угодит. 
Шерлок не менее флегматично курил трубку, ведя разговор с Антонином Павловичем на тему "были люди в наше время" и отцов с детьми. Какого хрена в голове умудрился прописаться человек, которого до этого журналистка видела от силы пару раз, молодая женщина понять не могла. Могла бы, оживила, и закапала бы снова, за такие фокусы, даром, что родитель.
В глубине улицы один мальчишка писал на стене "Волдеморт - ....", дальше, от глаз зрительницы, надпись заслоняла витрина. Насколько было уже известно Фионе - стены "Ужастиков Уизли" были теперь зачарованы: умника попытавшемуся что-то на них написать, краска окрашивала с ног до головы. Видимо Джорджу Уизли эти надписи не казались юмором.

Отредактировано Fiona McGregor (16 сентября, 2016г. 01:11)

- Какое интервью, мистер Малфой? – совершенно по-девчоночьи хихикнула женщина, честно возмутившись. – В лучшем месте на земле нельзя брать какие-то там «интервью», ибо место надругательства не простит, – и невозмутимо она продолжила размышлять. – Та-а-ак… как я понимаю, каминами не добраться – ибо вас могут не выпускать из страны и аппарация на такие огромные расстояния не действует – следовательно, надо успеть на самолет в солнечную Калифорнию. Он скоро покинет эту дождливую землю.
А правила могут лететь к старшему Лестрейнджу. Даже свои собственные.
Там им самое место.
И вообще, идите все, хочу в Хаффлпафф.
- Место направления – Диснейленд… - с той же невозмутимо-лукавой улыбкой уточнила журналистка. Однажды они были там с Мэрил. А вот вытащить с чилийского берега полоумную подругу, вышедшую за серийного убийцу (сдвинутого на магическом апартеиде) не удалось.
Чистокровный волшебник, чья мать была родом из почти королевского рода, вряд ли слышал о парке Уолта Диснея. Бывший слизеринец, наверное, также видит вечером в зеркале себя, настоящего, когда стихают чужие голоса и ненужные пустые разговоры. И от которого не избавиться и за все мифические клады английского пирата Дрейка.
Реакцию чистокровного волшебника, чья мать воспитывала сквиба – сквиба, о чьих правах даже сейчас никто не слышал в обновленной магической Великобритании – предсказать Макгрегор не решалась.
- Тогда и меня, пожалуйста, зовите Фионой... - пожала плечами и принимая гм… помощь, продолжила лукаво улыбаться Фиа. - Рискнете, Драко?
Было интересно: юноша вежливо откажется или материнские гены все же ему передались.