У магглов была забавная такая штука, которую нередко дарили в первый день декабря: большая прямоугольная коробка с рисунком, разделённая на двадцать пять ячеек. Каждая из этих частей представляла собой вырезанную в картоне маленькую дверцу, которую следовало открывать на исходе дня. За дверцей же можно было либо найти небольшую сладость (обычно шоколад), либо фрагмент рождественской иллюстрации, которую становилось можно лицезреть полностью только по истечении двадцати пяти дней, то есть как раз к Сочельнику. Своеобразный календарь, при помощи которого дети отсчитывали дни до любимого праздника, заодно лакомясь сладким.
Этот маггловский шоколадный календарь вспомнился Минерве, пока она, для разнообразия громко шагая по коридору дома на площади Гриммо, шла к Альбусу, неожиданно соблаговолившему уделить ей время. Не прошло и полугода. Календарь же был кстати исключительно потому, что МакГонагалл подумала о том, как бы объелась сладкого, если бы вот так отсчитывала дни до этой долгожданной встречи, о которой просила ещё с тех самых пор, как случилось хэллоуинское нападение в маггловском Лондоне. Если Альбус считал, что спустя полтора месяца Минерва об этом не вспомнит, ему пришлось бы разочароваться. На память МакГонагалл пока не жаловалась.
– Альбус, – в тон ему, но всё же без вопросительной интонации поприветствовала Минерва.
Дамблдор обернулся – и ей пришлось напомнить себе о собственном решении не поддаваться его обычному обаянию. Всё-таки умел Великий смотреть сквозь свои очки-половинки и улыбаться так, что появлялось желание не то забраться к нему на колени, уткнуться лицом в мягкую бороду и рассказать о всех бедах; не то ещё сильнее выпрямить плечи, поднять высоко голову и, воспарив на крыльях готовности к героическим деяниям, спросить, чем можно помочь в его грандиозных свершениях; не то опустить голову, виновато водя носком туфли по полу, и вслух начать перечислять свои ошибки, упущения и дурные поступки. Но. видимо, Минерва уже немало пожила на своём веку и достаточно хорошо успела узнать Альбуса, чтобы эта его своеобразная магия перестала на неё действовать. Во всяком случае, в полную силу. К тому же свою роль сыграла сердитость, копившаяся несколько месяцев, поэтому на улыбку Дамблдора она не ответила и даже не стала ждать приглашения присесть.
– Я знаю, – опускаясь в кресло, ответила она на похвалу Альбуса. Трудно поверить, но ещё совсем недавно подобные слова из его уст принесли бы ей искреннюю радость, а теперь вот не оказали никакого эффекта. У МакГонагалл не было времени размышлять о том, в Дамблдоре ли дело или она просто разучилась получать удовольствие от комплиментов. – Новостей предостаточно. Вы желаете, чтобы я начала с сентябрьских или оставим всё в прошлом и обсудим только текущий год?
Конечно же, Альбус был вполне в курсе событий минувших месяцев – она сама сообщала многие известия на собраниях Ордена, что-то наверняка передавал Северус, однако трудно было отказаться от этой небольшой шпильки. В конце-то концов, он мог бы если не объяснить своё поведение, то хотя бы извиниться! Минерва имела полное право испытывать недовольство, а сегодня она ещё и достаточно устала, чтобы не пытаться его скрыть.

Исправиться? Дать шанс старику? Минерва ушам своим не поверила, когда это услышала. Интересно, как Альбус намеревался "исправлять" трупы магглов и слёзы детей, лишившихся родных и близких? Конечно же, МакГонагалл не винила его в деяниях Пожирателей Смерти, но вот в молчании и бездействии – о, да, ещё как. Тот факт, что Дамблдор сам не заговорил об этом, не удосужился объясниться, хотя она и раньше неоднократно задавала наводящие вопросы, ничуть не улучшал настрой Минервы, которая начинала чувствовать некоторое раздражение. Впрочем, Альбус поднял ещё одну важную тему, так что МакГонагалл решила обсудить хотя бы что-то, пока Дамблдор изъявлял готовность, а уже после этого перейти к тому, о чём он говорить откровенно избегал. И на сей раз Минерва решила, что он не отвертится.
– Не в неизвестности, а в ожидании, – ответила она ровно и спокойно, не демонстрируя Дамблдору пока что своего недовольства. Во всяком случае, сверх того, что он мог услышать в её первой фразе. – Министр магии, глава Аврората и отдельные авроры осведомлены о невиновности Сириуса. Некоторые сомнения были у них и ранее, но после того, как я предоставила неопровержимые доказательства присутствия Сириуса в другой части Европы, пока кто-то под его личиной совершал преступление, последние сомнения отпали.
Создание таких доказательств тоже было идеей Минервы, она же и осуществила её, не оглядываясь на погрязшего в своих делах Альбуса. Если бы Дамблдор не избегал встреч, он был бы прекрасно осведомлён об этом ещё в декабре, но на сей раз МакГонагалл не стала упоминать об этом, решив, что Дамблдор и сам вполне в состоянии сделать выводы из её слов.
– Пока что, однако, информация о невиновности Сириуса не может быть обнародована, – качнула головой Минерва, не скрывая некоторого огорчения из-за этого факта. Её обида на Альбуса никак не влияла на то, что МакГонагалл искренне огорчалась из-за ситуации с Блэком, который давно заслужил справедливость. – Если раскрыть правду сейчас, на Аврорат и Министерство падёт тень, Пожиратели Смерти из тех, кто не был под подозрением, и сочувствующие могут поднять вопрос о том, какие ещё ошибки были допущены Авроратом в восьмидесятых. Если это произойдёт, вина многих преступников окажется под сомнением, и Пожиратели могут воспользоваться этим, чтобы выйти из тени. Ничто не помешает им создать удобоваримую легенду, которую теперь нельзя будет проверить, а веры в Аврорат уже не останется: раз авроры допустили ошибку с Блэком, они могли сделать то же самое и с другими осуждёнными. Кроме того, это поставит в невыгодное положение новую власть. Скримджер только-только занял кресло Министра, однако возмущённые не станут учитывать, что на тот момент Министр был другой, как и глава Аврората. Все тумаки полетят в Скримджера и Итон, отвлекая их от текущих дел, многие из которых следует решить как можно скорее.
Вздохнув, Минерва чуть развела руками.
– Таким образом, мы имеем то, что имеем. Сириус невиновен, это известно кому следует, однако официального объявления об этом пока делать нельзя, – подытожила она. – Если он вернётся в Англию и попадётся, к нему, конечно, не станут применять силу, но и отпустить не смогут. Думаю, ему имеет смысл пока оставаться за пределами страны или же, если вернётся, попросить кого-нибудь периодически мелькать в его облике под Оборотным зельем где-нибудь в Восточной Европе, чтобы создавалось впечатление, будто он всё ещё там.
Помолчав секунду, МакГонагалл всё же добавила:
– Если вам мало-мальски интересно моё мнение, я бы предложила не запирать его снова в четырёх стенах. На Сириуса это плохо действует. Пока он сидел здесь, меня не покидало ощущение, что в любой момент Блэк может сорваться и натворить глупостей, – Минерва мрачно хмыкнула. – Как, впрочем, и случилось. Где бы он ни был, там ему всяко безопаснее, чем здесь. И свободнее.
Сказав это, МакГонагалл почти пожалела, что поделилась своими измышлениями: Альбус всё равно поступил бы по-своему, как всегда.

– К нападению мы готовы настолько, насколько это возможно, – уверенно кивнула Минерва, на некоторое время изменив своему решительному настрою добиться от Альбуса ответов. Хогвартс был тем, что их по-прежнему объединяло и роднило, и МакГонагалл могла только предполагать, насколько Дамблдору сложно держаться в стороне сейчас, когда над школой нависла столь серьёзная угроза. Поэтому она несколько смягчилась, рассказывая о предпринятых ею мерах. – Вчера я поставила в известность Скримджера и Итон, мы начали разработку плана совместной обороны. Как только Северус сообщит точную дату, мы начнём приводить его в действие. Министр позаботится о том, чтобы в нужный момент в управлении Дымолётной сети разблокировали камины, и дети в течение часа будут эвакуированы вместе со всеми профессорами. В Хогвартсе Пожирателей встретим мы – имею в виду тех из нас, кто мало-мальски искушён в дуэлях и боевой магии, – и авроры. В ближайшие дни нас ждёт несколько совместных тренировок: аврорам следует освоить модифицированное заклинания Патронуса, чтобы все защитники замка могли поддерживать между собой связь, а они поделятся с нами своей системой коротких зашифрованных посланий, чтобы Пожирателям Смерти не были понятны даже случайно услышанные фразы.
В следующие несколько минут Минерва поведала Дамблдору детально обо всём том, что касалось организации защиты Хогвартса, как это звучало на встрече с Руфусом, Дженис и остальными, а также попросила его распространить информацию среди орденцев, чтобы никто из них не пропускал тренировки. Несомненно, им на пользу играло то, что Пожиратели Смерти не догадывались о раскрытии своих планов, но нельзя было отмахиваться от рисков. Особенно с учётом того, что, в отличие от авроров, члены Ордена Феникса далеко не каждый день практиковались даже в щитовых чарах.
Всё это Минерва рассказывала спокойно и уверенно, не советуясь с Альбусом, но ставя его перед фактом. В конце концов, он сам дистанцировался от МакГонагалл, поэтому нечего было удивляться тому, что она взяла на себя очень многое из того, чем раньше занимался исключительно Дамблдор. Тем не менее, была и область, в которой его не был способен заменить никто другой.
– Надеюсь, вы вернётесь в Хогвартс на время нападения, Альбус, – с некоторой тревогой проговорила Минерва, опасаясь отрицательного ответа. – Если Сами-Знаете-Кто явится лично, только у вас будут реальные шансы что-то ему противопоставить. Кроме того, в глазах общественности это будет правильным шагом, если вы планируете восстановиться в должности после того, как в феврале Амбридж нас покинет.
На упоминании имени Долорес в связи с окончанием её директорской карьеры МакГонагалл не удержалась от удовлетворённой улыбки.

Отредактировано Minerva McGonagall (10 сентября, 2016г. 23:08)

– Разумеется, не должны были, – пожала плечами Минерва, пристально глядя на Дамблдора. – Необходимость что-то решать, не подкреплённая необходимой информацией, становится куда более тяжкой ношей, нежели излишняя осведомлённость.
Если Альбус планировал комплиментами, сглаженной лестью и разговором на другие темы отвести внимание Минервы от того, что она собиралась обсудить уже несколько недель, а то и месяцев, он глубоко заблуждался. МакГонагалл не забыла ни о чём из того, что считала важным, а состоявшийся несколько минут назад разговор с Ремусом ещё и укрепил её в этом намерении.
– Новые обязанности и ответственность, Альбус, не страшат ни меня, ни остальных орденцев. Куда больше тревоги вызывает ваше молчание и бездействие. Ещё никогда мы не находились в подобном информационном вакууме, и с каждым днём всё сложнее помнить о том, зачем вообще существует Орден Феникса, если никто ничего не знает и не способен ни на что, кроме как выполнять чётко поставленную одиночную задачу, – наверное, начала она слишком издалека, но впечатления от беседы с Ремусом и впрямь были ещё свежи. – Я никогда не подвергала сомнению ваши цели, Альбус, но методы... В последнее время всё идёт кувырком, но вы отчего-то игнорируете это. Взять хотя бы Хэллоуин: почему принесённая Северусом информация не ушла дальше вас? Если бы мы заранее знали, что досье учеников попали к Пожирателям Смерти, можно было избежать множества смертей.
Альбуса не было в Большом зале, когда дети получали похоронки, бледнели, роняли письма в тарелки, глотали слёзы и выбегали прочь. Альбуса не было в Хогвартсе, когда замок погрузился в неофициальный траур, дожидаясь того дня, когда слишком многие потянутся на Трафальгарскую площадь и похороны родных. Альбуса не было в школе, когда Минерва наступала на горло собственной гордости, чтобы заручиться поддержкой Амбридж и взять опекунство на Гермионой Грейнджер – а ведь это была всего лишь одна студентка, одна из многих, кому требовалась помощь. Альбуса не было, и хотя МакГонагалл ничуть не винила его в вынужденном отсутствии, зато прекрасно понимала, что он не видел последствий принятого им решения, не прочувствовал их должным образом, а потому наверняка готов был дать очередной туманный ответ о неком великом плане. Минерва не позволила ему пока что вставить и слова, тут же продолжив:
– А провокация Пожирателей с использованием внешности Сириуса? Неужели это было настолько огромной тайной, что нельзя было сообщить её хотя бы нашему человеку в Аврорате? Чарльз, конечно, уже не был полноправным членом Ордена, но разоблачение Петтигрю касалось и его. Теперь же оказывается, что он и сам догадывался об Оборотном, но, не зная, что Сириус покинул страну, не мог быть точно уверен, кто перед ним, когда вошёл в ту лавку в Лютном, – в голосе Минервы послышалась горечь. – Почему мы, заранее зная о планах Пожирателей Смерти, ничего не предприняли? Можно было придумать что-то, при этом не разрушив легенду Северуса. Теперь же хороший человек, немало сил вложивший в наше общее дело, мёртв, его дети остались сиротами, а Орден как никогда разобщён, потому что никто не понимает ваших мотивов.

Отредактировано Minerva McGonagall (11 сентября, 2016г. 20:58)

– Альбус, но вы же умнее Блэка! – всплеснула руками Минерва. – Сириус всю молодость провёл в Азкабане; неужели вы полагали, что ему легко оставаться в четырёх стенах снова? Удивительно, как он ещё так долго выдержал и не свихнулся.
Впрочем, порой, заглядывая в некогда яркие глаза Блэка, МакГонагалл задавалась вопросом, а не похитили ли дементоры всё же то, что делало Сириуса собой. Конечно, на Гриммо было не то, что в Азкабане: никаких дементоров, нормальные условия, общество Ремуса, того же Альбуса, иногда заглядывающей Минервы и других членов Ордена, но, она была уверена, хуже всего была вынужденная необходимость не покидать дом. Обманчивая свобода, скорее иллюзия оной – пожалуй, в каком-то смысле это могло оказаться даже сложнее, чем каменный мешок в Северном море.
– Мы все понимаем, что идёт война, Альбус, и все готовы к тому, что однажды придётся хоронить своих близких и соратников, – проговорив это, МакГонагалл сжала губы, но тут же встряхнулась. – Это очевидно, и от замалчивания столь сложной темы она не испарится. Однако есть разница между жизнями, отданными в жертву ради победы, и нелепыми смертями, которых можно было избежать, всего лишь сказав несколько слов. Ведь даже Чарли...
Она вздохнула, прикрыв на миг глаза. Разумеется, в этом была и её вина, и вина каждого, однако имелся один существенный нюанс.
– Альбус, вы поступаете как лидер, но почему-то порой забываете о том, что после этого люди продолжают видеть в вас лидера. Постоянно. Без перерывов. И никто никогда – разумеется, за исключением вышедшего из нормального состояния Сириуса, – не нарушает ваших указаний. Орден попросту не привык делать что-то, помимо оговорённого вами. Вы всегда всё контролировали, так отчего удивляетесь теперь, когда оказывается, что человеку, покинувшему ряды Ордена, не была передана закрытая информация, которая, к слову, тоже распространялась по методу "кто столкнулся с Северусом на кухне и задал вопрос". И... Мерлин, Альбус, что значит "не отразятся на планах Пожирателей Смерти"?! Для чего ещё им могли понадобиться сведения о родственниках учеников, если не для того, чтобы до них добраться? – вот теперь МакГонагалл откровенно удивилась.
Она ожидала каких-то объяснений, указания на стратегический ход, чего угодно ещё, но не слов о том, что Дамблдор просто не подумал. Дамблдор - и не подумал! Великий манипулятор упустил нечто настолько очевидное? Как такое вообще было возможно? Минерва смотрела на Альбуса и силилась найти объяснение, подумала было даже о возрасте, но для волшебника, особенно такого сильного, как Дамблдор, сто лет никак не считались пределом, когда разум уже начинал мутиться.
– Альбус, даже я догадалась, что Пожиратели каким-то образом добрались до личных данных студентов. Даже собиралась просить Руфуса Скримджера проверить, кто получал доступ в министерский Архив, и если бы не разговор с Северусом, начала бы проверять документацию уже в Хогвартсе. Как же возможно такое, что вы не подумали о последствиях, когда Северус сообщил, что ему отдали столь нетипичный приказ?

– Вот именно, тактика изменилась, – так же сухо, как Альбус, но без его фирменной улыбки ответила Минерва. – Они продемонстрировали, что могут добраться до магглов, имеющих отношение к студентам. Они ещё больше очернили имя Сириуса, при этом связав руки нам, поставив перед выбором: либо оставить его преступником в глазах общественности, либо сделать козлом отпущения Аврорат. Они убили Министра магии. Они угрожали маггловскому премьер-министру. Они планируют показательное нападение на Хогвартс, который всегда считался наиболее безопасным местом в магической Британии. Они наложили Империо на правую руку экс-Министра и нынешнюю руководительницу школы. Они каким-то образом переманили на свою сторону Эммелину. Они похищали главу Аврората. И это далеко не полный список.
Перечисляя достижения Пожирателей Смерти, МакГонагалл внутренне содрогнулась: столь многое они успели сделать за такой короткий срок после своего побега, а Орден Феникса не мог ничем ответить и на половину этих действий. Они проигрывали. Проигрывали по всем фронтам, несмотря даже на то, что теперь тесно сотрудничали и с Авроратом, и с Министром. И даже окажись защита Ховгартса успешной, на что Минерва искренне надеялась, у Пожирателей всё равно было видимое преимущество.
– Очевидно, Альбус, что они всеми силами пытаются не просто запугать и уничтожить сопротивление, но выставить нынешнее правительство и своих противников неспособными руководить страной, обеспечивать безопасность граждан и защищать самых слабых. И если эта тактика принесёт свои плоды, в какой-то момент даже сомневающиеся волшебники решат, что проще согласиться признать жёсткую руку их лидера, чем продолжать жить в страхе, когда лидер нынешний не может никого оградить от угрозы, – серьёзно глядя на Дамблдора, поделилась своими мыслями Минерва. – Это не похоже на их действия в семидесятых, а значит, и нам следует сменить тактику. Партизанская война была хороша, когда Пожиратели Смерти набирали сторонников, уничтожая несогласных, истребляли нечистокровных без разбора и полностью игнорировали магглов, если те не попадались им под руку. Но сейчас нам нужно менять методы, иначе мы проиграем. Это ещё и информационная война, Альбус, и если мы хотим что-то противопоставить Пожирателям Смерти, нам нужна информация, всем нам. Поэтому я так огорчена из-за того, что вы многое держите в секрете от нас. Поэтому я настаиваю на лучшем информировании орденцев.
Чуть нахмурившись в задумчивости, МакГонагалл хмыкнула и добавила:
– Посудите сами: если бы мы не поделились сведениями о готовящемся нападении с Авроратом, защиту Хогвартса пришлось бы обеспечивать своими силами, что, во-первых, сделало бы невозможной эвакуацию, а значит, подвергло ненужному риску детей, а во-вторых, существенно снизило бы наши шансы на успех. Теперь же у нас есть вероятность отстоять школу с минимальным ущербом. Только благодаря тому, что Северус вовремя поделился сведениями со мной, а я – с заслуживающими доверия людьми в Аврорате, – вздохнув, Минерва посмотрела на Дамблдора долгим взглядом. – Альбус, пожалуйста, подумайте об этом. Мы больше не можем быть маленьким тайным сообществом, каждый член которого связан только с лидером, выполняя его поручения. Война вышла на новый уровень. Если Орден Феникса не изменится, он погибнет. Рано или поздно, но это случится.

– Люди поверят в то, во что хотят поверить. В то, во что им верить не так страшно, – ответила Минерва. – Что может предложить им нынешнее правительство? Затяжную борьбу с Пожирателями Смерти, которые не считают жертв, а также очевидную невозможность остановить Тёмного Лорда, который уже один раз избежал смерти, из-за чего его нынче чуть ли не демонизируют. Он же, в свою очередь, мог бы предложить безопасность. Да, под своим жёстким правлением, да, в условиях, неблагоприятных для нечистокровных. Но худой мир лучше хорошей войны, и многие предпочли бы знакомое зло вместо неопределённости и риска в любой момент стать одной из жертв этой войны. Увы, Альбус, далеко не каждый волшебник готов бороться даже за себя и свою семью, не говоря уж о всей стране. Тот факт, что Орден Феникса в семидесятых вынужден был скрываться и набирать людей единицами, наглядно это доказывает.
Пока МакГонагалл рассуждала, с её лица не сходило хмурое и встревоженное выражение. Несмотря на то, что Альбус, кажется, всё-таки сподобился её услышать, Минерва не была уверена в том, что он воспринял её слова по-настоящему серьёзно, не говоря уж о готовности что-то менять, в особенности – собственное мнение по вопросу руководства Орденом. Однако сама МакГонагалл считала изменения необходимыми, жизненно важными, поэтому не собиралась отступать.
– Это всё лишь вопрос времени, и то, что пресса, как вы сами сказали, в руках Пожирателей Смерти, только подтверждает мои предположения, – по-прежнему мрачно продолжала она. – Они задумываются о выгодном для них преподнесении информации, о влиянии на читателей, то есть на простых волшебников, озабоченных безопасностью и личным спокойствием, которых Министерство Магии дать не может. Последнее, надеюсь, начнёт меняться при Скримджере, но это медленный процесс, а Пожиратели Смерти действуют уже сейчас. Разумеется, как третьей стороне нам открыто выступать небезопасно, тайну Ордена необходимо сохранять и дальше... хотя в некотором смысле это уже давно секрет Полишинеля... Однако внутри нашей организации необходимы метаморфозы. И начинать следует с головы.

– Конкретное? – она приподняла брови, но обошлась без выразительных пауз и многозначительных взглядов, по-прежнему желая, чтобы эта беседа привела к чему-то конструктивному, а не стала просто высказыванием давно копившегося негатива. – Разумеется. Начните с информирования меня и других активных членов Ордена, таких как, например, Аластор, о ваших планах. Каковы ближайшие действия нашей организации, помимо обеспечения защиты замка? Расскажите, с какой целью Сириус был отправлен в Европу. Расскажите о том, намерены ли после отстранения Амбридж вернуться в школу или предполагаете иной вариант развития событий.
Последнее, впрочем, зависело ещё и от Скримджера, но это Минерва пока что не была готова обсуждать.
– Но самое главное: поиск средств устранения Тёмного Лорда. Вы умеете находить редкие знания, Альбус, одно то, что вы обнаружили расширенные возможности Патронуса, явно это подтверждает. Несомненно, если есть способ справиться с человеком, который обманул саму смерть, отыскать его можете только вы, – она чуть развела руками. – К тому же в данный момент вы свободны от школьных обязанностей и у вас вполне есть время не только изучить семейную библиотеку Блэков, но и поискать информацию в других источниках.

– Я передам ваше замечание о времени мисс Грейнджер, – выдавила несколько ироничную улыбку Минерва, напоминая Альбусу о хроноворотах, само существование которых полностью обесценивало утверждение Дамблдора. Ну, хорошо, не полностью: глобальные события прошлого даже этот сложный артефакт не в силах был изменить. Во всяком случае, на данном этапе работы специалистов-артефактологов, а заглядывать в будущее и строить предположения о том, что однажды это правило может быть нарушено, МакГонагалл не спешила. – И не юлите, Альбус, если бы ответ на мой вопрос был именно таков, как я сама сказала, вы бы дали мне его сразу же, а не пытались перевести разговор на другую тему.
Быть может, рано она радовалась, предположив, что Дамблдор сделал какие-то шаги навстречу. Последние его слова скорее создавали впечатление, будто Альбус только чуть скользнул ногой по полу, сразу же после этого отступив назад и в сторону, предварительно выставив перед собой магическую преграду и напустив туману. Подобное поведение было неудивительным в его исполнении, но теперь, увы, несколько раздражало.
– У вас было четыре месяца на эти поиски, а с учётом того, что больше ничего сделано не было, поскольку не видны никакие результаты той или иной деятельности, вы, полагаю, только изысканиями и занимались, – проговорила Минерва. – Кстати, о собраниях. Возвращаясь к вашему вопросу о конкретике, я предлагаю проводить собрания регулярно, хотя бы раз в неделю, чтобы отчитываться о проделанном, сообщать о своих наблюдениях и иных новостях. При таком подходе мы снизим вероятность того, что повторно допустим ошибку, которая привела к смерти Чарли Клиффорда. Кроме того, когда все на виду, проще заметить нестандартное поведение, а произошедшее с Эммелиной доказывает, что осторожность лишней не будет. Ещё из конкретики: мне бы хотелось узнать, Альбус, на кого из членов Визенгамота вы имеете влияние. Я знаю, что могу рассчитывать на поддержку Элфиаса, но что насчёт остальных? Вы провели на собраниях и заседаниях достаточно времени и наверняка наблюдали за присутствующими. Мне было бы полезно знать, от кого из них чего можно ожидать, кто обычно поддерживает идеи, близкие Пожирателям Смерти, кто исключительно консервативен, кто способен адекватно реагировать на перемены и так далее.