Дом выглядел так, словно из него уже выехали. И, хотя инициатива встречи исходила не от неё, удержаться Итон не смогла:
— Вам, наверное, интересно, зачем я вас всех собрала. 
Они все были здесь. Долбаный белый совет.
Долбаный белый совет из не до конца нормального министра, пятидесятилетнего Питера Пэна,  американки с ПТСР, улыбчивого сквиба и, наконец, школьной женщины-кошки. Последние двое, впрочем, были адекватнее остальных в разы — на них и был расчёт.
Одёрнув полы толстовки — в этот раз серой, с «Come on baby light my fire», — Итон щёлкнула зажигалкой и с усмешкой выдохнула:
— Ваша страна в дерьме.
Теракт за терактом. Смерть за смертью.
Что ж, это война.
— Мы здесь, чтобы её оттуда вытащить. Командная работа, коллективный разум, ну и что-то там ещё. У нас есть или будет три, — после недолгих колебаний Итон добавила в этот список и Теренса Паркинсона, — четыре голоса в Визенгамоте и министр. Есть пушечное мясо в лице аврората, два десятка идейных смертников, несколько решительно настроенных сквибов и один свой человек в Мунго. Большую часть финансирования мы со Скримджером возьмём на себя, остальное доберём государственными деньгами. Мы знаем имена Пожирателей, которые в первую войну ушли от закона, но сделать с этим знанием ничего пока не можем. Мы не знаем ни местонахождения старой гвардии, ни её планов. Вопросы?
— И что у нас на повестке дня? — лениво поинтересовался Дерек, вытянув всё же длинные ноги через подлокотник плохо начарованного кресла.
— Ни малейшего понятия, — коротко расхохоталась Дженис перед тем, как сбросить его ноги обратно на пол и усесться на подлокотник уже самой. Дерек молча протянул ей стакан. — Обсуждение в свободной форме. Желающие высказаться — ни в чём себе не отказывайте.

Отредактировано Janis Eaton (20 июля, 2016г. 21:22)

— Давайте не будем спорить. — Итон примирительно подняла руки вверх и сбросила ведьме мимолётную жёсткую улыбку:
— Я в любом случае собиралась развлечь себя этой войной.
Выбора у неё всё равно не было. Что тогда, что сейчас.
Дерек, походивший сейчас на домашнего пса, громогласно расхохотался. Шутки о войне, где он пролил крови больше, чем у многих было в жилах, всегда находили отклик в его душе. Подставив Итон пепельницу, он расслабленно развалился в кресле и замер, полуприкрыв глаза.
Он бы тоже послушал, кого Итон имеет в виду — в Визенгамоте было не слишком много хороших людей.
— Вы, Скримджер, я. Мой человек — он немного задолжал мне.
Если не жизнь, то свободу уж точно.
За Паркинсоном присматривали сейчас, не таясь; за ним и за его женой. Итон, конечно, собиралась снять слежку — когда Лестрейндж окажется на двухметровой глубине.
Нужно было встретиться с Теренсом ещё раз. После пресс-конференции, быть может.
— Редвальд, это Минерва МакГонагалл, преподаватель трансфигурации в Хогвартсе. Профессор, это Редвальд Лестрейд, работает в полиции.
Дерек приоткрыл один глаз и ухмыльнулся шотландке:
— Галлеон, если угадаете почему.

Отредактировано Janis Eaton (22 июля, 2016г. 12:07)

- Не стоит считать голоса в Визенгамоте, - Скримджер, до этого молчавший, дописал записку с инструкциями для Фло и, сотворив патронуса - теперь это опять была змея - отослал его прочь. - Я там уже почти десять лет, и могу сказать, что это бессмысленно. В Визенгамоте нет фракций, а личные отношения играют второстепенную роль, но если знать, как, то голосованием, в принципе, можно управлять. Сейчас это очень легко: сейчас примут план и предложения любого, кто будет звучать достаточно уверенно, согласится взять ответственность в случае неудачи на себя и обставит все так, чтобы это не выглядело вызовом или упреком. Словом, Визенгамот - это не такая уж проблема.
В голове Скримджера он и вовсе был наименьшей из проблем. С другой стороны, в его голове в последнее время все смешивалось - дни казались одним длинным бесконечным днем, полным встреч, договоров, коротких недосыпов и новых переговоров. Тренировки с Миневрой - пусть пока их было только две - виделись в этой бесконечной череде разговоров приятным разнообразием, пусть и давались пока еще с трудом.
- Ближайших планов хватает и так, - он сел к Минерве на клетчатый диван. Сегодня он был без трости: у ноги бывали хорошие и плохие дни, и сегодня был хороший. - В субботу я объявлю о начале проверок в Министерстве. Мы проверим с веритасерумом всех, кто работал и во время первой войны. Кроме того, просто всех проверят на сопротивляемость Империусу. И, возможно, Круциатусу. После этого у нас освободится довольно много мест, их нужно будет кем-то заполнять. Но оно того стоит - и в краткосрочной, и в долгосрочной перспективе - в Министерство давно пора влить свежей крови. Со школой тоже что-то пора сделать. Я бы упразднил совет попечителей и дал бы Хогвартсу полную автономию, но для начала можно избавиться от Долорес Амбридж. Она привела Минерву в Визенгамот, на этом ее роль закончена. Подождем до вторника, конечно, но больше она не нужна - пора убирать ее.
Он посмотрел на Итон и Дерека, расслабленных, спокойных. Он и сам чувствовал себя на войне как дома, но понимал, что любого не-аврора такое поведение может удивлять. Спокойный Рэд - Скримджеру нравилось, как он оставался одинаковым и в личном разговоре, и на встрече с министром магглов и главой Ми-5, и сейчас: мало кто так умел, большинство людей предпочитали для таких случаев удобные маски - пока все больше молчал. И после короткой паузы Скримджер заговорил дальше:
- Мне ничего не известно о том, пытались ли связаться с нами пожиратели, заинтересованные предложением Итон. Может, и да. Но в субботу я также планирую объявить об амнистии для всех, кто придет к нам сейчас. Полной - без суда, без разбирательства, без угрозы их статусу или имуществу, без пересмотра оправдательных судебных решений после первой войны. Для всех, кто придет к нам сейчас и не участвовал в убийствах и хеллоуинском теракте. Не знаю, даст ли это эффект. Но пробовать стоит. Пока я хочу больше услышать об Ордене, - он вопросительно посмотрел на Минерву. - Что в планах и целях у вас?

Отредактировано Rufus Scrimgeour (23 июля, 2016г. 23:54)

- Это самое логичное, что можно сделать, - Скримджер пожал плечами. - Многие из них и так помнят по первой войне, как мы их отпускали и как им ничего не было. Оснований не поверить еще раз у них не будет. В тот раз они убивали штучно - чтобы запугать, чтобы убрать людей, которые им мешают, чтобы подобраться ближе к власти. На этот раз они просто убивают - тех, кто вообще не причастен к нашему миру. Думаю, у многих еще после Хэллоуина могли появиться сомнения. Дадим им возможность отступить - вдруг это сработает? Что касается Метки... Мне помнится, в Хогвартсе работает вполне себе бывший пожиратель, который как-то силу метки обойти смог. Значит, это возможно.
О родственниках и близких он молчал. О чистокровной аристократии можно было говорить что угодно - но их преданность всегда была неоспоримой. Даже Лестрейнджей в итоге осудили всех вместе во многом из-за того, что младший брат не смог заставить себя - даже ценой собственной свободы - оставить старшего на растерзание закона. Это могло стать проблемой, но обещать прощение всем было бы слишком. Его выбирали люди с этой стороны - не для того, чтобы он оберегал от правосудия тех, других.
К тому же, всегда оставался Тот-Кого-Нельзя-Называть. Скримджер мог планировать, договариваться, искать новые пути - но только пока все это касалось пожирателей. Что делать, как бороться с их предводителем, он не знал. Тот был слишком силен еще в первую войну - если кто-то и мог бы одолеть его, то, разве что, Дамблдор, который и тогда предпочитал отсиживаться в стенах школы, вместо того, чтобы разбить в дуэли очередного Гриндевальда. Теперь же, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть нашел способ победить смерть, возможно, равных ему в этом мире не осталось.
- Я понял про Орден, - снова переключился на проблему, с которой можно было что-то сделать, Скримджер. Вовремя же он отправился к гоблинам, выходит. - Надо найти вам занятие. Рэд? Может, тебе понадобится хорошо отлаженное по работе и неплохо подобранное по кадрам тайное общество магов, борющихся с Тем-Кого-Нельзя-Называть еще с семидесятых? Редвальд, - объяснил он Минерве, чувствуя, что раз раскрыл ее занятие, то и о группе молчать не должен бы, - возглавляет отряд сквибов, который будем помогать нам в маггловском мире. Но пока что я говорю это тебе как тебе, а не как члену Ордена. Ордену нужно об этом знать только если вы станете работать вместе с этим отрядом.

О том, насколько работающий в Хогвартсе Пожиратель "бывший", распространяться не следовало. Несомненно, Минерва доверяла Руфусу и, поскольку он доверял остальным, была готова выдать некоторый кредит им тоже, однако раскрывать место Северуса в этой войне она не имела никакого права, несмотря на все личные симпатии. Пришлось просто поджать губы и промолчать, никак не прокомментировав это и решив позднее, когда они со Скримджером вновь встретятся только вдвоём, попытаться донести до него, что Метки и впрямь будут проблемой. Пока же ей следовало внимательно прислушаться к словам нового знакомого. Его речь была несколько непривычной для уха МакГонагалл, но это понятно: сквиб явно обитал по большей части в маггловском мире, отсюда и выбор лексики. Во всяком случае, она его понимала, в отличие от некоторых магглорожденных журналисток.
– Вполне осуществимо, – кивнула она, когда Лестрейд замолчал. – Я сама мастер трансфигурации, есть кому наложить защитные чары, да и рунические обереги проблемой не станут – смогу подключить к делу коллегу из школы, при этом не афишируя ни нашу организацию, ни ваше собрание.
После маленького школьного заговора всех профессоров против Долорес Амбридж как-то так вышло, что коллеги сблизились даже больше обычного, а потому МакГонагалл не сомневалась, что найдёт подход к профессору Бэбблинг, если в этом будет нужда.
– Найдём и кого подключить к вашему отряду, – подумав, решила она, имея в виду, в первую очередь, Дедалуса, Стерджиса, Ремуса и Гестию, достаточно молодых для такой затеи, в случае же Люпина – ещё и без ограничений, навязанных рабочим расписанием. – А в качестве тренера у вас будет человек, у которого учился весь нынешний состав Аврората.
На последних словах она даже улыбнулась. Аластору не помешает поразмяться, вспомнить былые подвиги и заняться чем-то полезным и хорошо знакомым, а то это вынужденное бездействие и самого сдержанного человека могло из себя вывести, не говоря уж о слегка помешанном на войне Муди.
– Грозный Глаз что ль? – отозвался Редвальд и, увидев кивок Минервы, присвистнул. МакГонагалл решила, что это хороший знак – и то, что Лестрейд явно оценил перспективу тренировок под оком одного из самых опытных боевых магов магической Британии, и то, что, будучи сквибом, был настолько хорошо осведомлён о знаковых личностях волшебного мира.
– Что до Меток, Руфус, не стоит недооценивать проблему, – всё-таки вернулась она к теме, которую считала важной. – Возможно, имело бы смысл попробовать вышибить клин клином и противопоставить Тёмной магии такую же. Я имею в виду ритуалистику, но специалистов в данной области среди моих знакомых нет.
– Зато есть среди моих, – обезоруживающе ухмыльнулся Редвальд, заставив Минерву несколько озадачиться. – Пока что не буду воду мутить, но если вопрос встанет – поспрашиваю.
– Хорошо, – несколько неуверенно проговорила МакГонагалл, гадая, откуда у сквиба могут быть настолько лихие связи в магическом мире, как будто он вырос не как сквиб, а как волшебник. Внешне-то он ей кого-то неуловимо напоминал, но вот кого – Минерва понять не могла. Да и для подобного Лестрейд был слишком похож на маггла по речи и внешнему виду. Решив, что об этом стоит непременно поразмыслить, а также призадуматься попозже, она вернулась к теме, поднятой Скримджером, но которую сама упустила, удивившись амнистии. – Амбридж. Я всячески поддерживаю идею её выдворения из Хогвартса. Мы с коллегами просто подковёрные интриги развели, лишь бы защитить детей от её садистских воспитательных мер, но долго это продолжаться не может. Чем раньше она покинет школу – тем лучше. Я готова предоставить свидетельства жестокого обращения с детьми и превышения полномочий, если потребуется.
Возможно, имело смысл самой Минерве не выступать против Амбридж открыто, сохраняя иллюзию расположения, которая один раз уже помогла, но если такова была цена за освобождение от гнёта Розовой Жабы, МакГонагалл была готова её оплатить. С процентами.
– Если учесть, что ничего полезного она в школе за всё это время толком не сделала, я вполне справлюсь при поддержке коллег несколько дней или даже недель, пока не будет назначен новый директор, – Минерва взглянула на Руфуса вопросительно. – Вы планируете восстановить Альбуса?
Вопрос был просто вопросом, без подтекстов и просительных интонаций, без заложенного в нём утверждения – МакГонагалл не была уверена, как отнесётся к подобному решению.

— Надо — устроим.
Могли, не могли — это было делом десятым. Дженис сменила третью сигарету на второй стакан и, пока ещё легко сохраняя баланс на подлокотнике кресла, потянулась всем телом.
— Утром двадцать пятого, — решила она, собравшись обратно. — Давно хочу посмотреть на эту женщину.
Ученики, насколько Дженис было известно, предпочитали называть эту женщину Жабой. У Дженис была наготове пара менее лестных обращений.
— Если она окажется с нервным срывом в Мунго — не ругай, начальник.
До этого, впрочем, вряд ли бы дошло. Дженис ещё никого не доводила до нервного срыва. С её подачи в Мунго оказывались с другим диагнозом — если доживали до Мунго.
— Кстати, о Мунго.
Вытянув из кармана толстовки широкие часы, Итон подбросила их Рэду. Возилась она с ними дня три, не меньше, вторые два — на пару с Дереком, слишком сложными были подсчёты. Ломать систему Мунго — не людей калечить.
Был бы рядом Том — управились бы за ночь.
— Я договорилась с колдомедиком: появляться будете в третьей палате. Система оповещения сработает и у него, и у меня. Будете уходить — зачарую на голос.

– Хогвартсу нет нужды выбирать, – покачала головой Минерва. – Альбус до сих пор директор, ведь Амбридж школа так и не приняла, так что ему нет нужды как-то восстанавливаться в правах, достаточно просто вернуться. Хогвартс узнает его и примет. Вообще-то до сих пор практически всегда директор сменялся исключительно со смертью предыдущего. Признаться, я даже не знаю, какова магическая процедура передачи должности в ином случае. Не официальная, разумеется – для замка бумажки и подписи ничего не значат, – а именно та, которая бы затронула магию замка.
Задумчиво нахмурившись, МакГонагалл поправила очки, но потом вовсе их сняла, опустив на колени. Разглядывать мелкие почерки сегодня ей не было нужды, а лица присутствующих она и так неплохо видела. Выдворение Долорес из школы было поистине прекрасной новостью, которая, однако, была омрачена ещё одним школьным вопросом, причём куда более сложным, чем маленькая революция против Розовой Жабы.
– Есть ещё кое-что и, раз уж мы все здесь так удачно собрались, думаю, имеет смысл обсудить и это, – глубоко вздохнув, Минерва обвела присутствующих взглядом. – На пресс-конференции я присутствовать не смогу, поскольку это учебное время, но, думаю, вероятность какой-то провокации весьма высока.
Невольно поджав губы, МакГонагалл те самым выразила своё молчаливое неодобрение тому риску, которому подвергал себя Руфус, собираясь выступать публично. Ясное дело, должность Министра подразумевала в том числе и подобные мероприятия, но, несмотря на всё сказанное миссис Итон, Минерва всё равно считала меры безопасности недостаточными. Впрочем, она бы любые сочла таковыми.
– Поскольку это будет не единственная подобная акция, – всё-таки объяснила она очень ровно, спокойно и деловито. – Нам стало известно о планирующемся нападении на Хогвартс. Сроки пока не ясны, но точную информацию о них я получу. Позднее. Кроме того, известно, что это будет скорее точечное проникновение, нежели глобальная массовая атака. Возможно, с целью похищения Гарри Поттера, но это уже пустые домыслы. Пока что.
Зачем Пожирателям в школу, если не с целью поубивать учеников и привести своему повелителю Избранного на серебряном блюде, МакГонагалл представления не имела, а сведения Снейпа были слишком расплывчаты, чтобы строить какие-то догадки.
– В данный момент я не могу заявить в Аврорат официально, поскольку не имею возможности сообщить источник информации и привлечь внимание к тому, что он вообще существует. Возможно, это изменится, когда поступят уточнённые данные, но если нет, Орден Феникса будет дежурить в школе, приняв облики профессоров, чтобы в момент нападения и организовать защиту, и не вызвать подозрений в адрес источника. Я надеюсь, мы сможем устроить так, чтобы в это время у Нимфадоры было посвободнее с расписанием, – всё так же спокойно, словно речь шла о планах на пятничный ужин, продолжала Минерва. – И если бы к числу защитников присоединились вы, миссис Итон и мистер МакГрат, думаю, у нас было бы больше шансов. Однако в том случае, если имеющаяся у меня информация не изменится, это будет значить выпить Оборотное зелье, принять облик кого-то из преподавателей и... не спрашивать, откуда у меня эти сведения.

– Подгадали с инспекцией. Ночью, – Минерва скривилась. – Днём они не нападут, очевидно, это случится именно ночью. И если два аврора, приставленные к школе, могут оказаться там одновременно из-за пересменки, например, то инспекция в лице главы Аврората и руководителя хит-визардов окажется настолько подозрительной, что даже первокурсник-хаффлпафец без особого труда сложит два и два. Вашей комплекции мы вполне подберём старшекурсников. Среди игроков в квиддич есть рослые не по годам юноши, а вы, миссис Итон, вполне сойдёте за старосту школы. Либо Оборотное зелье, либо мы справимся сами.
Последнее МакГонагалл произнесла безапелляционно. Доводы Дженис она понимала, но и той следовало принять во внимание сказанное Минервой, с которой бы вполне сталось при категорическом отказе Дженис попросту не сообщить ей уточнённую дату. Да, это означало ещё больший риск для орденцев, но они все рисковали. Раскрывать же Северуса подобной неосторожностью было бы не просто мерзким поступком, но и откровенной глупостью в разрезе общей ситуации. Впрочем, апеллировать к гуманизму миссис Итон МакГонагалл не видела особого проку, а вот к стратегическому мышлению можно было попробовать.
– У нас только один источник, миссис Итон. Никоим образом нельзя подвергать его опасности раскрытия, – озвучила она своим мысли. – Иначе в следующий раз о подобном нападении узнавать нам будет неоткуда.
Во всей этой ситуации по-настоящему беспокоили Минерву дети. Полная эвакуация Хогвартса – дело далеко не пяти минут. Хорошо, если информация Северуса даст им несколько часов. А если нет? Кроме того, МакГонагалл вынуждена была с трудом и болью в сердце, но всё-таки признать, что среди студентов Слизерина могли оказаться родственники семей, сочувствующих делу Пожирателей Смерти, и любой такой подросток был способен сообщить родителям об эвакуации, тот передать сведения дальше – и в итоге нападения и вовсе не случилось бы, его бы перенесли на другое время, когда школа была бы уже не готова. Разумеется, это не был повод игнорировать безопасность детей, но вот хорошенько всё продумать, несомненно, стоило.
– Мы пока не знаем точно, каким образом Пожиратели намерены попасть внутрь. Если они пойдут извне, у школы есть... определённые магические хитрости. Профессора наверняка смогут обеспечить ещё и магический защитный купол, а присутствие Альбуса, признанного Хогвартсом директора, только укрепит защиту, – вслух рассуждала МакГонагалл. – Другое дело – если будет обнаружен способ зайти изнутри. В этом случае мы можем надеяться только на собственные силы и информационную поддержку портретов и призраков. Возможно, удастся убедить прийти на помощь кентавров. Возможно.
Впрочем, кентавры тоже были бы кстати лишь при угрозе извне. В школьных коридорах от этих величественных и крупногабаритных созданий было бы больше беды, чем пользы.
– Эвакуацию можно произвести через камины, которые есть в общей гостиной каждого факультета. Однако необходимо устроить, чтобы все камины вели в определённое безопасное место, из которого никто из детей до окончания операции не смог бы связаться с родственниками, – рассуждать так было неприятно, но необходимо. Идеализм Минервы остался где-то в восьмидесятых, не то в могиле Поттеров, не то в Мунго после первого посещения Лонгботтомов, не то и вовсе где-то на полу собственного кабинета, когда она узнала о гибели Фабиана и Гидеона. – Есть идеи, как это можно организовать? Возможно, у вас есть способы повлиять на бюро Дымолётной сети? Чисто теоретически, у меня имеется просторное безопасное помещение под присмотром послушных домовиков, о котором никто не знает...
После этих слов Минерва бросила взгляд на Скримджера, который как раз был в курсе о том, что это за место.
– Но я бы предпочла его пока не афишировать, если есть иные альтернативы.

– Материалы будут, – тут же отозвалась Минерва, заметив, как почти одновременно с её словами кивнул Лестрейд. – Начну собирать завтра же.
У неё уже были кое-какие идеи о том, кого из студентов можно взять за образец, и вряд ли это могло стать сложной задачей, если учесть, что домовики имели доступ в любую студенческую спальню и при этом не задавали вопросов, когда заместитель директора велела им что-то сделать.
– Но помните, что пока мы точно не знаем, будет ли вообще необходимость использовать Оборотное, – обратила она внимание Дженис и Дерека на этот момент. – Пока ещё есть вероятность, что обращение в Аврорат можно будет сделать официальным. Однако я всё равно предпочла бы, чтобы мы сработали тихо. Неизвестно, есть ли среди сотрудников Министерства, имеющих доступ в Аврорат, информаторы Пожирателей. Мало ли. Даже у стен есть уши.
Когда-то Орден Феникса проворонил шпиона и предателя в своих рядах. Аврорат тоже не был застрахован, Минерва лишь надеялась, что Дженис достанет ума понять это и не доверять безоговорочно всем и каждому.
– Домовиков, конечно, можно призвать на помощь. Они могли бы помочь при эвакуации детей, аппарируя их: на эльфов не действует ограничивающая волшебников магия. Непосредственно в столкновении с Пожирателями помощи от них будет меньше, они попросту испугаются, – ответила МакГонагалл. – Но перемещение при помощи домовиков не должно быть основным способом эвакуации, поэтому важно наладить каминную связь. Так у вас есть такая возможность?

Отредактировано Minerva McGonagall (3 августа, 2016г. 01:31)

Переглядываний Итон с Лестрейдом Минерва не поняла, но приняла к сведению, подумав, что, наверное, у главы Аврората и сквиба есть какие-то общие темы, затронутые сейчас, которые они не желали обсуждать публично. Заметив шрамы Дженис, МакГонагалл коротко поджала губы. Наверное, все присутствующие подобными шрамами обзавелись за годы Первой магической, пусть и не у каждого они были заметны: рубцы на сердце помнит, знает и чувствует только их обладатель.
Минерва хотела прокомментировать планы Дженис на двадцать третье, но ещё раньше та добавила финальный штрих, вынудив МакГонагалл выразительно приподнять бровь (между прочим, она так делала ещё до того, как Северус Снейп, чьей неотделимой чертой стал подобный жест, вообще на свет появился) и не менее выразительно взглянуть на Итон.
– Позвольте, а о намерении отпустить его мне тоже передать? – ровно, но не без некоторой иронии уточнила Минерва. – Или обойдёмся только информированием об аресте и допросе, а остальное пусть окажется сюрпризом?
Слишком сильно давить на Дженис в данном случае МакГонагалл не хотела. У неё самой были кое-какие пожелания относительно судеб некоторых Пожирателей Смерти, поэтому было не так уж трудно предположить, что и Итон могла быть связана определёнными ограничениями – идеологическими ли, сентиментальными ли. И всё же сказанное Дженис в общем и целом прозвучало несколько странно и непоследовательно, что Минерва никак не могла оставить без внимания.
– Только что вы рассуждали о необходимости произвести упреждающий удар. Как это согласуется с намерением не только предупредить Пожирателей Смерти о запланированном допросе, но и отпустить Макнейра? – в том же тоне уточнила МакГонагалл.

Минерва извлекла из рукава небольшой платок в патриотичную шотландку и начала протирать очки. С учётом того, что она их так и не надела снова, нужды в этом не было ровным счётом никакой, зато позволяло чем-то занять руки. Кроме того, взгляд МакГонагалл был особенно выразительным, когда она вскидывала его, как будто отвлекаясь от какого-то важного дела. Обычно это были пергаменты с эссе по трансфигурации, а взгляд предназначался нашкодившему студенту. Разумеется, Минерва не пыталась произвести тот же эффект на взрослую женщину, аврора, которая к тому же никогда не была её ученицей, но привычка – вторая натура. В этой связи на Дженис устремился пристальный взгляд чуть исподлобья, всё с той же лёгкой иронией.
– Миссис Итон, а вы не подумали о том, что если мы предупредим Уолдена Макнейра о грядущем допросе, то с его стороны или даже со стороны Пожирателей Смерти может последовать какая-то реакция? Например, Макнейр не явится на допрос и исчезнет из Министерства до этого. Несомненно, утрата должности и стабильной позиции законопослушного гражданина вряд ли его обрадует, но перспектива возможного ареста явно покажется куда менее прельщающей, – заметила Минерва. – Это не упреждающий удар, это скорее пробный камень, и есть большая вероятность, что он упадёт в пустоту – если Макнейр просто исчезнет. Или же что его успеют выхватить у вас из руки и ударить раньше вас – если Пожиратели Смерти предпримут что-то, получив такую информацию. Далее, если вы не намерены оповещать весь Аврорат о своём намерении допросить Макнейра, тогда это укажет, что кто-то из Ордена Феникса не только является сотрудником, но и напрямую контактирует лично с вами. Если до сих пор Пожиратели Смерти не могли точно узнать, что Аврорат и Орден выступают единым фронтом, то этот жест уничтожит всякие сомнения.
Несомненно, Дженис была хорошим солдатом и, возможно, у неё имелся потенциал стать достойным руководителем, но вот в политику ей соваться явно не стоило. Минерва, в сущности, и себя не видела на этом поприще, но годы, проведённые в тайной организации, а также опыт общения с Альбусом и Северусом кое-чему научили. В том числе – думать на несколько шагов вперёд и взвешивать каждый поступок, предусматривая возможные последствия и реакции. В чём-то это было подобно шахматам; МакГонагалл не считала себя по-настоящему сильным игроком, но она хотя бы знала правила и была способна мыслить несколько большими масштабами, чем "здесь" и "сейчас".
– Таким образом, подобное оповещение даёт нам: риск, что Макнейр не явится на допрос или исчезнет; информирование противника о том, что Орден и Аврорат сотрудничают; время Пожирателям Смерти на подготовку к действиям, которые могут последовать раньше ваших, – оставив в покое очки, МакГонагалл отправила их в карман, а платок вернула в рукав. Теперь она смотрела на Дженис прямо и вопросительно. – И всё это – цена за демонстрацию силы и своих возможностей. Вы уверены, что оно того стоит? Кроме того...
Поджав губы, Минерва перевела взгляд на Руфуса, а потом снова на Дженис.
– Кроме того, несколько минут назад прозвучали слова об амнистии, а вы в своём интервью призывали Пожирателей Смерти к диалогу. Как это соотносится с намерением убить Уолдена Макнейра, причём с целенаправленным подведением обстоятельств к этому убийству? – нахмурившись, МакГонагалл вновь повернулась к Скримджеру. – Попахивает лицемерием. Или самообманом. Не уверена, что из этого хуже.

Отредактировано Minerva McGonagall (8 августа, 2016г. 01:58)

Несколько суровое выражение, которое не покидало лицо Минервы, пока она слушала Дженис и отвечала ей, начало таять по мере того, как Руфус говорил. Его голос звучал убедительно и успокаивающе, и МакГонагалл уже не первый раз подумала о том, что Скримджер мог бы стать блестящим Министром, способным привести страну к процветанию, займи он должность в мирное время. Сейчас все его возможности и силы были направлены на урегулирование конфликта, грозящего в любой момент перерасти в полноценную войну – история имела свойство повторяться. Даже жаль было, что такой блестящий потенциал растрачивался на время перемен, когда любое действие лидера, даже правильное и разумное, будет воспринято в штыки просто потому, что оно новое. Увы, другого времени у них не было, как и другой ситуации, приходилось как-то жить и работать с тем, что имелось, но даже в этом наборе непростых обстоятельств, как Минерве казалось, Руфус мог стать тем, в чьей власти было как-то стабилизировать расшатанную нервную систему страны. Самому бы только при этом не лишиться и здоровья, и нервов, и – не дай Мерлин! – жизни, но с этим ему должны были помочь люди вроде неё самой, Итон, МакГрата, Лестрейда. Хотелось верить, что и ещё многих других, кого Скримджер сможет вдохновить.
– Спасибо, – неопределённо и сразу за всё поблагодарила она Руфуса, сопроводив слова короткой улыбкой. – Укреплять положение, несомненно, важно, поэтому я передам твою информацию. Особенно выкручиваться с Визенгамотом нет нужды: Пожиратели Смерти наверняка подозревают, что у нас есть свои люди в Аврорате. Как минимум, сочувствующие, поскольку о принадлежности к Ордену Аластора они знают ещё с Первой магической, так что нетрудно предположить, что бывший глава Аврората хоть с кем-то поддерживает связь после отставки. Так что, думаю, не будем придумывать лишнего и сошлёмся на них. К тому же всегда может оказаться, что ты ошибаешься относительно наличия из людей в Визенгамоте, хотя – видит Мерлин! – я бы хотела, чтобы ты оказался прав.
Желание и надежда никогда не были равносильны твёрдой убеждённости и знанию, поэтому МакГонагалл предпочла бы перестраховаться. Хотя до паранойи Аластора ей было далеко, но какой-то долей этой своей сверхосторожности он, вероятно, заразил всех членов Ордена Феникса, каждого понемногу.
– Насчёт дома можешь не беспокоиться, – уловив изменение голоса Руфуса, поспешила добавить она, подумав, что Скримджер наверняка не рад потере возможности тренироваться. – Даже если мы используем его, он всё равно останется хорошо защищённым фамильной магией. После того, как дети проведут там какое-то время, можно снова заблокировать камин, и эльфы проследят, чтобы никто посторонний не показывался за воротами.
В сущности, ей и самой было бы жаль прямо сейчас афишировать существование фамильного поместья, которое только начало ей нравиться, оказавшись удобным убежищем. Но если речь шла о безопасности детей, у Минервы не было никаких сомнений в том, что будет правильно.
– Хорошо, мне понятна твоя позиция, – возвращаясь к злободневным вопросам, приняла серьёзный вид Минерва. – Как долго мы будем ждать реакции Пожирателей Смерти на сообщение об амнистии и информацию о чистке? И каковы дальнейшие действия относительно тех, кто никак не отреагирует?