[nick]Aleister Garrigle[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/inz1w.jpg[/icon][info]Алистер Гэрригл, 54
[/info][status]невыразимец[/status]
От невыразимцев не старались держаться подальше намеренно - в конце концов, в Министерстве хватало отделов, хватало и специфических сотрудников, но Гэрригл, улыбчивый, предупредительный и помнящий все-все, что ему рассказали, столкнувшись у лифтов или у камина, с легкостью прокладывал себе путь сквозь собирающуюся толпу, желающую посмотреть вблизи на нового Министра.
Новый Министр интересовал и Отдел Тайн - когда стало ясно, что Корнелиус Фадж не будет выбран вновь ни при каких условиях, его прежние покровители мягко, но неуклонно дистанцировались и присмотрелись к двум другим кандидатам. И Руфус Скримджер, и Альберт Ранкорн пользовались пользовались определенной репутацией: глава Аврората и глава административной службы Визенгамота, без сомнения, могли с легкостью заполучить по половине Министерства в поддержку, но ни тот, ни другой не претендовали на абсолютную поддержку электората.
Отдел Тайн своих симпатий не выказывал, сотрудники голосовали в соответствии со своими представлениями о том, какой Министр нужен магической Англии в эти нелегкие времена, а вот Гэрригл в принципе воздержался: кто бы не стал новым Министром, для Отдела Тайн мало что изменится.
Для Отдела Тайн никогда ничего не менялось.
Атриум постепенно заполнялся: работники Министерства оказались в наиболее выгодно положении по сравнению с прибывающими, и сдавать заблаговременно занятых позиций не собирались. Кое-где вспыхивали небольшие споры. Несколько членов Визенгамота, редко когда выбирающихся на заседания Совета, почтили своим присутствием пресс-конференцию, и теперь, сбившись в кучу в своих лиловых мантиях, неодобрительно созерцали предложенный им ведьмами-распорядительницами седьмой ряд, упирающийся аж в колонну и ни при каких условиях не выглядящих почетно. Распорядительницы, на ходу трансфигурируя все новые и новые кресла из попадающих под руку предметов, устало объясняли, что пресс-конференция предполагает по большей части общение с прессой, но интерес к личности Министра, овеянной славой искоренителя преступности, приводил в Атриум все новых и новых магов.
Охрана работала на уровне: Гэрригл заметил и нескольких авроров с артефактами, и тонкую вязь следящих чар, отдающуюся в левом ухе немелодичным жужжанием.
Он издалека с преувеличенной любезностью кивнул Долорес Амбридж, которую в последний раз видел здесь же в декабре и в трауре, отметил ее по-прежнему неуверенный вид. После смерти Фаджа она казалась потерявшей ориентиры, и поговаривали, что в Хогвартсе ее позиции не так уж и тверды, как она хотела это продемонстрировать. Впрочем, если и так, она не теряла надежды добиться поддержки от преподавательского состава, до сих пор наверняка остающегося верным Дамблдору: ее предложение Минервы МакГонагалл на одно из освободившихся мест в совете магов заслуживало внимания и мимо Гэрригла, по долгу службы интересующегося внутренней кухней, не прошло.
Ведьма, заметившая его кивок, приняла его за чистую монету и расщедрилась на медовую улыбку. Их переглядкам помешал объемистый волшебник, с достоинством несущий на груди значок с надписью "Иностранная прессса", а когда Долорес вновь бросила взгляд в сторону Алистера, раздумывая, не подойти ли к нему, всегда так тепло отзывающемуся о Корнелиусе, Гэрригла в пределах видимости уже не было.
Он направился в противоположную от Амбридж сторону, вбирая место с наилучшим обзором.
Он намеревался не пропустить ни минуты из предстоящего мероприятия.

Январь никогда не закончится. События пускаются вскачь и остается только, сверяясь с графиком дежурств и, реагируя на ненормированные рабочие и жизненные авралы, как-то существовать в этом всём.
У Яэль сегодня камины с третьего по седьмой включительно. И артефакт обнаружения тёмных чар (зачарованная деревяшка, очень похожая на детскую трещотку). Рядом стоит молодой хит-визард, без устали активирующий артефакт на рассеивание иллюзий и обнаружение истинного вида проходящих.
Проходящие шумят и толпятся.
Вздыхая, ведьма трансфигурирует пустой лист отчета в высокие полупрозрачные заграждения, чтобы господа от каминов не ломились мимо них. Иногда мисс Гамп кажется, что половина магического общества не только ничего не боится, но и готова доплачивать преступникам, скандалистам и просто экстравагантным типам за шоу. Атриум и шумит, и полон больше, чем утром в понедельник.
- Ты... вы видели?! Это же Дамблдор! - Почти с придыханием, больше долженствующим быть у девицы, хит-визард окликает ведьму, проверяющую палочку и колдограф очередного журналиста. Рыжая поднимает голову и оборачивается - если бывший директор школы и прошел через камины, то не их сектора.
- Продолжай работать, Нолан. - Лисе тоже интересно, что же будет говориться там, за их спинами, но они, авроры, тут поставлены не для мебели. Хотя вот если еще кто-то попытается зацепить её трость, мисс Гамп перестанет вежливо улыбаться толпе. И вспомнит про адресные сглазы и проклятия.
- Добрый день, сэр, позвольте вашу палочку.
"Мне тридцать лет, я находила преступления там, где все считали их лишь неудачным стечением обстоятельств, я кусала оборотня за ногу, пережила разборки с Пожирателем Смерти, два Непреложных Обета и пирожки с тыквой в министерской столовой, но Эбернатти, сволота, до сих думает, что базовая работа с общественностью - это потолок моих возможностей."
Лиса уже не раз подумывала пойти к Скримджеру... теперь... к Дженис Итон и намекнуть, что старый хрыч-начальник подразделения Контроля - это не лучший из вариантов. Но оставалось только подумывать, потому что Яэль отчаянно избегала главу Аврората и её ближайших помощников. Чтобы не нарваться на разговор за веритасерумом.

- Здравствуйте. Здравствуйте. Ой, извините, я случайно. И хватит орать, как потерпевший, я вам только на ногу наступила! Сам ты, дядя, "грязная сила"! О, привет! – скороговоркой говорила журналистка. Пропускать встречу нового Министра с прессой она не собиралась. Выбранного народом министра. Воистину, демократия – наихудшая форма правления, исключая все остальные. Впрочем, скоро от этой демократии – рожки и ножки останутся, а по собственному наблюдению, мечтает  Скримджер принести несчастной магической Британии суровый военный коммунизм. Да и опять же, надо знать, о чем говорить в листовках.
Впрочем, молодая женщина еще не была уверена в правильности собственного выбора. Хоть монетку бросай. Решка – таки аврорат и Министр, орел – пытаемся хоть что-нибудь сделать, ребро – сваливаем из этой страны, жги, Мерлин. А зависнет в воздухе – Пожиратели. И хрен с ней, с гуманностью и милосердием. Откуда их взять, если деление на низшие и высшие расы, и прочие "иди отсюда, ты не нашей песочницы", в магмире и без Пожирателей цветет и пахнет? Другое дело, как вообще сотрудничать с этими ребятами? Они говорят о чести и доблести, но на грязнокровок и магглов это не распространяется.
Кивнув издалека подруге, не решилась отвлекать ту от кучи проверок палочек народа. Интересно, почему она до сих пор выполняет то, с чем справится даже практикант? Но интересоваться об этом явно было не место и не время. Потом.
Сев недалеко от незнакомой ведьмы в шляпе, журналистка вытащила авторучку и блокнот.
Идите вы уже, наконец, со своим прошлым веком! То есть – перьями.

Почему-то Редвальд думал, что, окажись он в Атриуме после своего последнего визита в Министерство лет восемь-десть назад, будет чувствовать себя некомфортно, но вышло вовсе не так. Без "наоборот" – какого-то особого уюта он тоже не ощущал, – но и не было желания удалить самого себя из картины, чтобы она выглядела гармоничной. Нормально и нормально. Куда менее нормальным были причины, приведшие Лестрейда в это место в этот час, а также его старого сослуживца, который с четверть часа назад занял положенное место на одном из балконов. В том направлении Редвальд, разумеется, не смотрел, но всё равно не мог избавиться от ощущения, будто к его спине прикололи бумажку из тира: стреляй – не хочу. В стенах главного правительственного здания магической Британии это ощущение было крайне неуместным, но зато вселяло некоторую уверенность в том, что на успех всей этой безумной затеи есть хотя бы какой-никакой шанс.
Пока народ собирался, Редвальд, как раз перед выходом глотнувший Оборотного из фляги, делал всё от него зависящее, чтобы быть Дереком МакГратом. Это включало в себя постоянные улыбки (не ухмылки, не оскалы, исключительно добровольные и обаятельные!), поклоны дамам, особенно привлекательным, и трансляцию исключительно позитивной энергии в космос. Лестрейд провёл с МакГратом какое-то время, внимательно наблюдая и считывая каждое движение, поэтому в себе он был уверен. Оставалось лишь не вступать в беседы и не маячить перед коллегами Дерека, но от первого спасали обязанности хит-визарда, а от второго в случае чего готова была обезопасить Дженис.
И всё же Лестрейд испытал облегчение, когда подготовительная часть завершилась, Итон дала команду – и стало можно придать лицу  выражение чуть менее счастливого идиота, чем на протяжении предыдущего времени. Редвальд занял своё место и замер в ожидании Министра, теперь уже приглядываясь к толпе не для того, чтобы отыскать наиболее миловидных барышень, но из нежелания упустить какую-то деталь. Знакомых лиц увидеть он не ждал – чай, не только в Министерстве Оборотка есть. Лестрейд сканировал взглядом присутствующих, выискивая совсем иные показатели: кто как двигается, куда смотрит, как держит плечи, где хранит волшебную палочку, какую позицию в зале занимает – все эти и многие другие детали могли указать опытному взору бобби и параноика, кто из посетителей Атриума явился не просто на Министра поглазеть и себя показать.
Муляж волшебной палочки, копия оружия Дерека, был закреплён на поясе, откуда палочку удобно было бы извлечь, если бы Лестрейд был волшебником. Точно так же удобно было забыть о полированной деревяшке, ощущая куда более знакомую и приятную тяжесть огнестрела в скрытой наплечной кобуре и за поясом. Везде, где надо, Рэда окружали и прикрывали чары, старательно наложенные опытной рукой Дженис, но куда больше успокаивали невидимые под одеждой и из-за изменения внешности узоры на коже, выведенные Араминтой – её умениям он доверял больше, чем всему Аврорату вместе взятому.
"Пора". Редвальд бегло скользнул взглядом по лицу Дженис, потом – по направлению выхода, откуда должен был появиться Скримджер, а после вновь начал изучать присутствующих и возможные точки появления посторонних. Ну, началось.

[icon]http://sg.uploads.ru/tKpmJ.png[/icon]

Отредактировано Redwald Lestrade (13 сентября, 2016г. 18:20)

Речь у него была. Нужно же было чем-то занимать всю ту толпу помощников, что осталась от Фаджа. Хоть Скримджер и считал их бесполезными, дело свое они знали - речь была хороша, про темные времена и сильное Министерство. Действительно хорошая, будто она не была написана, а в какой-то момент просто появилась, сразу и целиком. Вероятно, так оно и было, и речь зрела в головах фаджевых людей все то время, пока им приходилось писать совсем другие тексты, а вот теперь пришел ее час.
Хотя нет, не пришел.
Скримджер, выйдя вперед, молча осмотрел собравшихзся. Да, на скромное мероприятие для прессы это не походило. Раньше маги чуть ли уши не затыкали, чтобы не слышать новости. Теперь узнать все первыми стремились все. Им нужны были слова поддержки. Но Скримджер был тут не для того, чтобы поддерживать. Речь была правдива - времена были темными, а министерство - что ему сделается - твердо стояло на ногах, как могло бы стоять еще сотни лет. И в первую очередь он должен был это исправить и поскорее заставить Министерсто, каким его знало общество, упасть и больше никогда не подняться.
- Я здесь для того. - сказал Скримджер, заглушая шум атриума, - чтобы сказать, что мы готовы к войне, и невовлеченные в нее люди не заметят ее. Это не так. Война уже здесь, затронет она всех, а месяца недостаточно для того, чтобы приготовиться к ней. Я здесь также и для того, чтобы сказать, что Министерство сильно. Это тоже не так - оно раздуто и неэффективно, оно работает на холостом ходу, и если во время мира на это можно закрывать глаза, теперь это первым может привести нас к проигрышу. Наконец, я здесь для того, чтобы сказать, что перед нами темные времена. Это так - вероятно, это самое тяжелое время для нашего общества за последние века. Время, когда наедине не выжить. Время приносить что-то в жертву - комфорт, традиции, жизни.
Он пробежался глазами по публике. Людей Итон видно не было, и ему было странно, что впервые за много лет не он знает, как устроена защита подобной встречи. Зацепился взглядом за блеснувшие очки-половинки. Дамблдор вернулся? Как вовремя - как раз к тому времени, как за него другие разберутся с Долорес Амбридж.
- Первым жертвовать будет Министерство, - продолжил Скримджер. - И жертвовать мы будем людьми. В течение следующих нескольких недель большая часть сотрудников будут проверены Авроратом - на лояльность, подозрительные связи, способность сопротивляться некоторым заклинаниям. Непрошедшие проверку уйдут в отставку - и это главное, о чем я хочу сегодня объявить.

Отредактировано Rufus Scrimgeour (31 августа, 2016г. 21:13)

[nick]Aleister Garrigle[/nick][icon]http://s3.uploads.ru/inz1w.jpg[/icon][info]Алистер Гэрригл, 54
[/info][status]невыразимец[/status]
Устроившись за спинами более почетных - а может, более заинтересованных и нетерпеливых, чтобы прийти как можно раньше, - волшебников, Гэрригл продолжил изучение заполненного Атриума, как всегда готовый к открытой улыбке.
Альбус Дамблдор привлек его внимание основательно, заставив проигнорировать и Бертину Каннингем, узнаваемую не столько по перстню, сколько по его сочетанию со сногсшибательной в прямом и переносном смысле шляпой, и нескольких незнакомых магов со значками прессы. Появление Альбуса Дамблдора, вне всякого сомнения, в своем роде являлось сенсацией не меньшей, чем его громкие заявления этим летом; стало быть, бывший директор Хогвартса, бывший член Визенгамота, бывший - впрочем, здесь Грэрригл позволил себе мысленную шутку - победитель Гриндевальда решил отказаться от своего затворничества и вновь объявиться на публике. Выбрать момент лучше было бы тяжело, стоило это признать.
Алистер наблюдал за тем, как Дамблдор прокладывает себе путь - уверенный, совершенно спокойный. Удивительно уместный.
Эта способность выглядеть уместной отличала немногих - Гэрригл, внимательный к подобным мелочам, отметил это, гадая, внимание скольких журналистов перетянет вернувшийся к светской жизни отшельник. Впрочем, для большинства собравшихся в Атриуме это явление, должно быть, выглядело обнадеживающе: Руфус Скримджер пользовался репутацией борца с беззаконием, честным, неподкупным, уже однажды отправившим Пожирателей Смерти в Азкабан, Альбус Дамблдор, по слухам, приложил к этому свою руку, да и слава победителя Гриндевальда все еще заставляла его изображения на вкладышах шоколадных лягушек цениться весьма высоко, а потому наличие обоих означенных джентльменов поблизости, несомненно, должно было вселять чувство защищенности.
В Гэрригла бы вселило, будь он чуть более обеспокоен событиями, с осени гремевшими над Великобританией.
От наблюдения за Дамблдором отвлекло его лишь появление нового Министра.
Авроры демонстрировали холодное спокойствие, а вот Скримджер - всю ту же уместность, которую невыразимец уже отметил ранее. Не замеченный ранее в настолько амбициозных планах, Скримджер казался легко расставшимся с прежней должностью, и смотрел вперед как человек, который точно знал, что будет делать.
Гэрригл чуть наклонился на шатком стуле, неизвестно из чего трансфигурированном, сложил руки между коленей, чтобы не пропустить ни слова. И снова улыбнулся, когда Министр начал свою речь.
Судя по побледневшему до синевы помощнику Министра, стоящему у самой границы, визуально отделяющей трибуну от публики, Руфус Скримджер играл своей колодой - и это, в общем-то, мало удивило Гэрригла: Отдел Тайн наблюдал за всеми, кто достиг хоть каких-то руководящих постов в административном аппарате Министерства Магии Британии. Руфус Скримджер остался аврором, хоть и стал Министром - но, наверное, именно этого и хотели, подсознательно или нет, его избиратели.
И хотя фраза насчет жертв едва ли пришлась многим по душе, Гэрригл же отметил ее как безусловный плюс. Пока Министр занимается ловлей черной кошки в темной комнате, вне зависимости от того, есть ли там кошка в принципе, Отдел Тайн, бесконечно лояльный, бесконечно полезный, сможет использовать эту ситуацию к собственной выгоде.
За спинами публики зашумел один из дальних лифтов - должно быть, запаздывающий сотрудник спешил урвать хотя бы кусок речи Министра, не желая довольствоваться колдографиями и статьями. Этот гул не перекрывал шороха самопищущих перьев, проворно строчивших заметки под взглядами владельцев, но напоминал, что за пределами Атриума все еще есть жизнь, и любое решение Министра Магии коснется не только тех, кто собрался сегодня здесь или ходит каждое утро на работу.
Впрочем, столь эффектное начало речи заслуживало оценки, и Гэрригл звучно захлопал, выражая свое одобрение. Он не смотрел по сторонам, смотрел прямо на Скримджера, решившего, видимо, свалить колосса с его глиняных ног, которым давно являлось Министерство, а растерявшиеся ведьмочки-распорядительницы, робко стоящие в тени закрытых каминов, юные помощники третьих секретарей заместителей глав отделов и прочие, явившиеся, чтобы хотя бы мельком показаться на глаза новому Министру и отметиться в своей лояльности, по одному присоединились к аплодисментам, полагая таким образом выделиться в глазах Скримджера.

Аристократы никогда не приходят поздно. Это остальные оказываются на месте слишком рано.
Примерно с такими мыслями Элоизия Макнейр быстрой походкой приближалась к залу, где вот-вот должна начаться пресс-конференция с власть имущими, если уже не началась. Приходить к началу мероприятия она посчитала слишком зазорным, тем более что обычно на  похожих мероприятиях вначале идет болтология и представление лиц по степени важности, взаимные приветствия, где в одну сторону летят вербализованные, а в другую уже визуализованные. Словом, леди Макнейр присоединилась к пресс-конференции уже в числе последних и поспешила занять единственное свободное место, оказавшееся в опасной близости от знакомых лиц, вроде коллег из «Ежедневного Пророка». Сие, без сомнения, милые коллеги удостоились приветственного кивка.
На это мероприятие женщина шла с определенными вопросами и некоторыми ожиданиями, которые завязаны на будущие ответы. Элоизии откровенно не нравилась нынешняя позиция Министерства, то, чем они рискуют и во что может вылиться все это впоследствии для Макнейров... Сейчас у неё появился отличный шанс повлиять на умы народной массы, часто не отличающейся особым интеллектом, но тем не менее, составляет основную численность Магической Британии. Более того, в связи с недавним повышением до главы отдела политического обзора, леди Макнейр просто обязана присутствовать на конференции. Особенно, если вспомнить недавнее убийство министра. Ну а для неё самой это еще и шанс узнать самые горячие сенсации с первых уст и рассказать мужу.
Удивительно наблюдать здесь бывшего директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора. Где-то промелькнула объемная широкополая шляпа леди Каннингем, на помосте ораторствует Руфус Скримджер. А, вот, кажется, и пришло время задать самый главный вопрос. На коленях покоится небольшая стопка пергаментов, над которыми зависло зачарованное самопишущее перо черной птицы, украшенное затейливой серебряной вязью. Просто и лаконично.
- Элоизия Макнейр, "Ежедневный Пророк", - с такими словами женщина обращает на себя внимание общественности и уже более уверено и громко продолжает, - Какими вы видите результаты по итогам ваших действий? - Элоизия стояла прямо, как натянутая струна и вместе с тем совершенно спокойная, несмотря на нависшую угрозу над Макнейрами, что вполне логично следовало из слов Скримджера, - Хотелось бы обратить Ваше внимание, что нам точно неизвестны имена магов, зовущих себя Пожирателями Смерти. Мы не можем знать ни их точное число, ни этих людей. Сможет ли Министерство Магии избежать недовольства магов после подобного вмешательства в личное пространство? Готовы ли вы, в таком случае, пожертвовать рабочей силой ради поимки тех, кто разгуливает на свободе и убивает безвинных? -
Со словами "Спасибо за внимание", женщина садится на место. Вопросы она задала, А ведь действительно, у Министерства есть большой риск попасть впросак из-за захвата невиновного человека. Под подозрение попадает большинство магов.. да что там, почти все. Люди не любят, когда вмешиваются в святая святых, даже под предлогом благого дела.
Перо в предвкушающем ожидании нависло над наполовину заполненным пергаментом. Кажется, ей удалось услышать то, на чем можно строить свои дальнейшие действия.

Совместный пост с Руфусом Скримджером.
Слог нового Министра магии Британии понравился Рафаэлю Пти – смысл его слов не приходилось вылавливать мелкой сетью из паутины длинных и непонятных изречений, просто и понятно. А вот новости нельзя сказать, чтобы радовали – если глава государства говорит о террористической организации, которой хватает ресурсов убить предыдущего Министра магии, значит, скоро во всей Европе будет неспокойно. Экстремисты, прижатые в Британии, будут искать необходимое у иностранных соседей, массовые убийства вызовут бегство из страны граждан, уровень преступности возрастет…
- Какова ваша политика в отношении границ, господин Министр? – осведомился он о том, что, по его мнению, в первую очередь, заинтересует его читателей. – Вы намереваетесь держать их закрытыми, пока не решите свои внутренние проблемы?
Скримджер прислушался к тому, как настроен зал после его последней реплики. Довольно тихо, удивительно. Он знал, что это его решение не будет популярным, знал, что популярных решений вообще будет принимать крайне мало на этом посту, но знал также и то, что он тут - не за популярностью. Все вместе это приготовило его к ожиданию немедленного сопротивления, и, не получив его мгновенно, он и правда был удивлен.
Журналисты, казалось, тоже не хотели развивать тему дальше сразу же.
- Короткое время границы были открыты, - ответил он, - но в скором времени все станет так, как и было. Это наша внутренняя проблема - и я приложу все силы к тому, чтобы таковой она и оставалась, не переросла во вторую глобальную войну.
Мнения Скримджера насчет границ миссис Малфой не знала, поэтому вопрос француза показался ей довольно интересным. Хотя значительно больше ее внимание привлекла леди Макнейр, которая взяла слово, задав Министру вопрос. Уолден Макнейр был одним из оправданных Пожирателей Смерти, статус его семьи довольно неясен – то ли бывшие сторонники Волдеморта, то ли действующие – любопытно, какого мнения относительно ситуации в стране придерживается его жена? Изображает верность милорду, ожидая возможности сбежать (как это делает Нарцисса Малфой) или же вполне искренне верит в то, что возрождение Тёмного Лорда принесет их роду утраченное великолепие? Сделать вывод по словам миссис Макнейр невозможно, по лицу – тем более. Заметно лишь, что ее вопрос делает речь Скримджера чуть более эмоциональной – но это не так уж и неплохо, искренность обычно подкупает.
- Планируются ли реформы в области науки, образования и социальной сферы? – следующий вопрос Бертины должен немного разбавить тему войны и безопасности, которая рискует оказаться бесконечной. У пресс-конференции ограниченный лимит времени, нужно успеть осветить все. Тем более что Скримджер явно не был расположен выкладывать журналистам все те планы, которыми успел поделиться с миссис Малфой. Если допустить, конечно, что планы эти были реальными, а не служили какой-то хитрой дезинформацией, предназначенной для противника.
- Да, конечно, и реформы эти откладываться не будут. Может показаться, что сейчас, во время войны, это несвоевременно, но - за пятнадцать лет, которые наше общество, как всегда, оставалось неизменным, мы вернулись все к тем же проблемам, тем же противникам, той же войне. Возможно, занявшись тем, что считается неважным, прямо сейчас, мы разорвем этот круг, и через следующие пятнадцать лет все будет хорошо. Прежде всего, мы обратим внимание на образование.
О младшей школе, задуманной Минервой, говорить пока не стоило. Решение тут принимал Визенгамот, и любые сообщения в обход его могли бы воспринять как попытку давления - а члены Визенгамота не любили, когда на них давили и когда у них отбирали ту власть, которая у них была. Да и - это была идея Минервы. Забирать ее себе было бы нечестным.
- Сейчас обсуждается перспектива создания детского приюта на обеспечении министерства, конечно же - для сирот войны, а также для магов-сирот, родившихся среди магглов. Что касается Хогвартса - возможно, имеет смысл включать в штат преподавателей членов Аврората, хотя бы в том, что касается обучению Защиты от темных искусств. Расширение школьной программы тоже вряд ли стоит откладывать  - сейчас она достаточно поверхностна и часто не может приготовить ко взрослой жизни. Работу с иными магическими видами также нельзя больше откладывать. Планов много, идей много - но над всеми ими надо работать.
Профессиональное чутье валлийца из «Зеркала Уэльса» почувствовало некоторую недоговоренность в словах Министра относительно защиты информации, но смекалки понять в чем дело, у молодого мистера Уэбба не хватило. Ему хотелось задавать вопросы про Пожирателей дальше – самая актуальная тема – но  Скримджер уже упомянул меры безопасности и на повторные вопросы в этом духе, скорее всего, просто повторял бы уже сказанное.
- В прошлом вы руководили только частью отдела Министерства, мистер Скримджер, - заметил журналист, переходя к другой теме, - как вы считаете – у вас достаточно опыта и профессиональных знаний  для того, чтобы возглавить страну в это непростое время?
- Нет, - Скримджер ответил раньше, чем подумал, что, возможно, стоило ответить иначе. У него был опыт управления, были знания о том, как работает министерство и многие его отделы, как на самом деле проводятся решения, и пока что те договоры, что он заключал, и те встречи, что проводил, были довольно успешными.
И все же - кто сейчас мог бы возглавить страну? Какой опыт нужен был, чтобы встать во главе магической Британии накануне войны? Кто-то, кто вел ее? Кто-то, кто уже победил в такой же войне?
- Сейчас - плохое время, чтобы быть министром, - сказал он. - Умные люди понимают это. Те, кто хотят оставить по себе хорошую память, понимают это. Те, кто не хочет умирать, понимают это. Я - понимаю это. Понимаю также и то, что прошлую войну мы не выиграли - она просто закончилась. А потому нельзя опираться на прошлый опыт и прошлые знания. Все ошибки сейчас будут впервые, все идеи - тоже, и я знаю, что не побоюсь совершить первые и высказать вторые. Я не знаю, достаточно ли у меня опыта и знаний, потому что не знаю, с чем именно нам предстоит столкнуться. Но знаю, что не остановлюсь. Я не остановлюсь.[nick]Bertina Cunningham[/nick][icon]http://s05.radikal.ru/i178/1607/6e/2817815bebd1.jpg[/icon]

Отредактировано Narcissa Malfoy (1 апреля, 2017г. 15:00)

После сигнала прекратить пускать желающих через камины, Гамп и Нолан проверили оставшихся, опаздывающих слушателей своего сектора, ведьма трансфигурировала обратно в лист отчета перегородку и обернулась.
Они не успели к началу, к выходу Руфуса Скримджера - остались позади толпы голодных до сенсаций зрителей, писателей, просто важных лиц. Это их работа, в конце концов.
- Продолжай обновлять чары. - Не справившись (не слишком и стремилась) с приказным тоном, ведьма кивнула напарнику и сама, поводя палочкой по воздуху, начала стандартную связку проверок на темномагические чары рядом.
"Постоянная бдительность" - это что-то в духе Аластора Грюма, но... даже до них, замыкающих, остающихся на "галерке", почти у каминов, доносились усиленные магией слова нового Министра Магии.
Он стоял перед миром один - прямой, как стрела. И говорил. Краткими, сухими фразами.
Не обещал многого, но и это - уже не мало.
После патоки речей покойного Фаджа "Сделаем мир лучше", "всем станет легче" (спрашивается, где доселе столько лет ничего не делалось? Уж не в Британии ли?) слушать своего бывшего начальника было одно удовольствие, хотя лично Яэль Гамп от некоторых перспектив и вздрогнула бы, да не положено.
Дальше посыпались вопросы - отсюда не слишком слышно журналистов, только ответы Министра. Но голос Макгрегор Лиса узнает всегда. Да и никто, кроме Птички, такое и не мог спросить.
"Чем меньше ты виновен, тем боле пострадаешь, подвернувшись под руку. Сколько стен поколочено кулаками, а посуды и стёкол разбито в ссорах? Фиа, когда же ты поймешь..."
Их мир жесток. Одинаково жесток ко всем, но Фионе еще кажется, что магглы самые крайние. Хиросиму и Нагасаки, инквизицию,  загрязнение природы этими самыми магглами выпускница Рейвенкло привычно не считает.
После того памятного разговора, они с Лисой не пересекались почти и сейчас, замерев, аврор слушает и смотрит, пытаясь углядеть в толпе, свою старую подругу.
Спохватывается и вновь подозрительно оглядывает Атриум - форма обязывает.

Балкон, облюбованный Бэйли, был просто сказкой. Вообще само место ещё при первом изучении привело Скотта в почти детский восторг: всё внушительное помещение (Атриум, напомнил он себе) просматривалось, как на ладони, причём для этого не обязательно даже было глядеть в прицел винтовки. При этом располагался балкон достаточно высоко, так что после некоторых дополнительных мер предосторожности, в том числе каких-то чар Дженис Итон, самого Бэйли заметить можно было только если знать, где и кого высматривать, а также обладать зорким глазом, определённой долей удачливости и какой-нибудь очередной магической фиговиной, позволявшей видеть сквозь магические завесы. Скотт не был уверен, существуют ли такие.
К моменту, когда этот их глава магического правительства (Министр, Министр Магии!) начал свою речь, Скотт уже запомнил, где кто сидел, а расположение выходов и возможных опасных точек изучил и того раньше. Несколько непривычно оказалось отслеживать движения рук, поскольку это было не то что ожидать запрятанного где-то пистолета или ножа, волшебные палочки и магические штуковины могли храниться где угодно, но к этому Скотт уже был готов после долгих инструктажей от Рэда и главы местной СБ. Он нашёл обоих в прицел – всё-таки приходилось напоминать себе, что старый товарищ выглядит совершенно иначе, не так-то просто было привыкнуть к такому массиву совершенно новой информации, которую Бэйли предпочёл воспринять как данность, стараясь не анализировать и уж точно не обращаться к физике, потому что тогда его картина мира начинала очень громко трещать по швам.
...Дамская шляпа, залысина, замысловатая причёска, прилизанные пряди; плечи напряжённые и расслабленные, широко расправленные и сутулые. Лица, обращённые к трибуне, с самыми разными выражениями на них. Почти неподвижный и дышащий совершенно бесшумно, Скотт наблюдал за всеми и каждым, стараясь не пропустить тот особенный момент, когда что-то пойдёт не так, когда одно из лиц вдруг неуловимо изменится, фигура сделает нетипичное для толпы движение – и давно знакомый механизм кризисной ситуации начнёт вращаться. Конечно, в это мире, сошедшем со страниц книг в жанре фэнтези, была своя специфика: иные методы ведения боя, иное оружие, иные хитрости. Но одно, самое главное, ничем не отличалось от того, что Скотт успел прекрасно изучить – люди. Волшебники или нет, люди оставались людьми, как и их мимика, жесты, взгляды. Бэйли не сомневался, что первым заметит, если что-то пойдёт не так.
Благодаря акустике зала и, вероятно, каким-то магическим ухищрениям он прекрасно слышал всё, что говорил Министр, и почти все вопросы из зала. К интервью Скотт прислушивался вполуха, поскольку не все нюансы понимал, но всё-таки без проблем различил голос очередного журналиста:
– Энди Смагли, "Ежедневный Пророк". Господин Министр, амнистия некоторым Пожирателям, новые меры безопасности, чистки в Министерстве Магии – это, конечно, разумные и полезные шаги, но каким образом они решат главную проблему? Странно, что никто ещё не спросил, ну так это сделаю я: мистер Скримджер, что вы планируете противопоставить Сами-Знаете-Кому? У Министерства есть оружие, способное остановить того, кто уже один раз воскрес из мёртвых?

[nick]Scott Bailey[/nick][icon]http://sg.uploads.ru/8WzgS.jpg[/icon][info]<b>Скотт Бэйли, 44</a></b><br><i>Маггл, военный снайпер</i>[/info]

Вопроса "коллеги из Пророка" Скримджер ждал. Это, пожалуй, был единственный вопрос, на который он не хотел бы отвечать - потому что отвечать было нечего. Он планировал, он рассчитывал, он действовал - но все усилия разбивались, а планы ломались, стоило дойти до Того-Кого-Нельзя-Называть. Потому что можно было остановиться пожирателей, переловить их, всех вместе или по одиночке, запрятать назад в тюрьму или убить при задержании. А то и помиловать, простить, дать сбежать, чтобы они стали чьей-то чужой, а не его, проблемой. Но что делать с их хозяином, он не знал. Тот был слишком силен. Был еще тогда, в прошлую войну, а теперь, когда он вернулся, сила его наверняка возросла еще больше.
Это был вопрос, на который он не хотел отвечать. Но про магглов он уже частично соврал - да, просто не проговорив вслух часть фактов, но все же - и делать это дважды в рамках одной пресс-конференции казалось Скримджеру слишком большой роскошью для той должности, которую он теперь занимал.
- Эти шаги лишат его поддержки и союзников. Оставят одного. И нет, у нас нет оружия, и нет, я не знаю - пока еще не знаю - как его остановить. Но тот, кто однажды умер, может умереть еще раз. Его мнимая неуязвимость - не повод прекращать борьбу и сдаваться. Вспомните глобальную войну: и Гриндевальд считался непобедимым.
О том, что Гриндевальда убивать не стали, он не напомнил. Смог удержаться еще и от того, чтобы не посмотреть на Дамблдора: он все еще был среди слушателей, маг, годами уклонявшийся от дуэли с Гриндевальдом, которая, случись она раньше, уберегла бы много жертв, и так и не выступивший против Того-Кого-Нельзя-Называть.
- Что касается вашего, - он обернулся на немецкий акцент журналиста, - вопроса: мое предложение распространяется на многих, но да, ближний круг оно вряд ли затронет. В то же время известно, что у него было и, возможно, есть много последователей вне ближнего круга. Тех, кто передавал - или передает - информацию. Тех, кто может укрывать у себя дома беглецов. Тех, кто помогает им деньгами, артефактами, чем угодно еще. Тех, наконец, кого суд оправдал после прошлой войны - их счет перед законом чист, они могут выйти и таким его и оставить. Впрочем, - чуть поколебавшись, продолжил Скримджер, - в случае активного сотрудничества и помощи в войне, могут быть частично или полностью пересмотрены и старые приговоры. Боюсь, это не тот случай, когда я могу дать одно-единственное решение, универсальный рецепт, который сработает для всех. Важны детали, важны обстоятельства.

Отредактировано Rufus Scrimgeour (15 сентября, 2016г. 22:19)

В том, что касалось близости смерти, инстинкты у Итон были почти животные. Она среагировала уже на словах "Я не позволю" — сцепила вместе правую ладонь и левое запястье, готовая в любой момент вытряхнуть палочку, подобралась, шагнула вперёд и вправо, краем глаза отметив встречное движение со стороны Лестрейда.
Дерек в первых рядах поднялся на ноги, оставляя без внимания хорошенькую журналистку.
Есть.
Пуля вошла Тафту в правое плечо.
— Murum, — выдохнула Итон, под углом выворачивая запястье, и Авада разбилась о выставленный железом щит.