Дверь за последней группой учеников закрылась, и в Выручай-комнате стало непривычно тихо. Рон остался стоять в пятне света одного из немногих зажженных факелов, подбрасывая в руке небольшой мяч, набитый песком. В какой-то момент снаряд выскользнул у него из рук и грузно упал на пол. Уизли ругнулся сквозь зубы.
«Все, хватит тут торчать. Пора заниматься делом».
Уроки Гарри давались Рону тем хуже, чем больше усилий он прикладывал. В конце концов рыжий угрюмо потер ладонью щеку и попросил друга поставить ему в пару кстати нашедшийся в темном углу Выручай-Комнаты манекен – тот хотя бы относился к промахам Уизли философски.
Один на один с куклой он остался и сейчас: заклинание нужно было довести до автоматизма, и лучше всего - за сегодняшний вечер. Заодно согреется – после тепла Норы в первые несколько дней всегда казалось, что в замке холод собачий.
Рон поднял мячик, подбросил его и взмахнул палочкой:
- Ваддивази!
Слово-то какое, ей-богу. Не выговорить.
Мяч со свистом рассек воздух и пролетел в дюйме от плеча манекена. Рон выругался снова. 
- Акцио!
Ещё попытка, ещё и ещё. Не выходит. Уизли понимал, что начинает злиться. В голову лезли воспоминания о прошедшем – провальном, как ни крути - занятии, новых указах Амбридж и тревожных слухах из дома… Черт, ещё и Гермиона этих слизеринцев на занятия АД тащит! Мало ему просто опозориться – так надо обязательно делать это на виду у слизней!
Мяч снова набрал скорость и усвистал куда-то в темноту, где, судя по звуку, врезался во что-то… Или в кого-то.
- Люмос Максима! – свет залил Выручай-Комнату, и Рон увидел Дэвис. Легка на помине.
- Чего надо? – буркнул он, воинственно глядя на слизеринку из-под насупленных бровей. – Шпионишь?

Слизеринка смотрела на него хмуро и пренебрежительно – в общем, как и свойственно гадюкам из подземелий. И главное, стоит тут с таким видом, будто это её вотчина, а Уизли так, под ногами мешается. Забыла, что ли, что это Гарри они обязаны Выручай-Комнатой, и именно Рон и Гермиона уговорили Поттера проводить эти несчастные занятия?! Будь они неладны. Какого драккла Гермиона вообще решила объявить эту дружбу факультетов?! Она всегда была идеалисткой, но, право слово, лучше  бы уж и дальше боролась за права эльфов.
Дэвис и смотрелась-то малоприятно, но потом она ещё и рот открыла. Рон почувствовал, что закипает, и сжал палочку в кулаке. Он не станет нападать на девчонку. Даже на эту мерзкую, циничную, злобную чистокровку.
В голове сами собой вспыхнули воспоминания. На каникулах, после терактов в магловском Лондоне, Рон случайно услышал, что обсуждали родители. Пропал без вести мамин родственник – тот самый, бухгалтер, о котором они всегда помалкивали. Рыжий ворвался на кухню и объявил, что они должны что-то сделать, должны узнать все точно, но… его просто выставили. Как будто маглы и сквибы ничего не значат. Как будто понятие семьи на них не распространяется. Рон вспомнил родителей Гермионы, которых раз или два видел в Косом переулке, и в груди что-то неприятно заныло.
- Предатель крови, да… А вот такую кровь, как у тебя, и предать не грех, как думаешь, Дэвис? – напряженно процедил Рон, буравя слизеринку взглядом. – Много твоих родственничков было в Лондоне на Хэллоуин, а? А может, и в январе они там поработали? Кто же? Мамочка и папочка? Дядя? Кузены? А ты ходишь сюда, любуешься на детей их жертв и делаешь вид, что та-а-ак отлично ладишь с Гермионой, да? Нравится тебе? – рыжий поднял мячик, взвесил его в руке и, взглянул на девушку, почти выплюнул: - Циничная дрянь.
Он повернулся к Дэвис спиной и вскинул палочку. Мячик со скоростью пушечного ядра врезался точно в грудь манекену и, отлетев, заскакал по полу в полной тишине.

Рон замер на секунду, упиваясь ощущением того, как внутри разливается торжество. Дело было не только в том, что заклинание наконец поддалось  - ведь ему ещё удалось задеть эту надменную слизеринскую личинку. Уизли скривил губы в неприятной злой усмешке. Сидит в своей гостиной. Ну конечно. До тех пор, пока эта школа снова не вляпывается в новые неприятности. А потом он с Избранным, на которого теперь вешают всех собак, и девчонкой, которую однокурсницы этой бледной моли зовут грязнокровкой, рвет свой зад, чтобы эта гадюка могла и дальше греться в своих подземельях. 
- А что ты и твой прославленный род принесли миру? – мрачно проговорил Рон, резким движением палочки приманил мяч и, прошептав заклинание, запустил его снова. Удар пришелся манекену в плечо. – Новый миропорядок? Акцио, мяч! – Уизли повторил упражнение, на этот раз снаряд чуть отклонился от центра куклы. – Никаких маглов? Никаких сквибов? Никаких предателей крови? – рыжий снова притянул к себе мяч и теперь подбрасывал его в руке. Потом повернулся к Трэйси и, зло глядя на её, рыкнул:
- Мой лучший друг одиннадцать лет жил среди маглов. Моя подруга – маглорожденная волшебница, потерявшая родителей. Мой дядя… Хотя, какого драккла?! Ты-то что знаешь о маглах, которых так ненавидишь, верная традициям чистокровная мисс Дэвис? – последнее Рон почти пропел, подражая голосу самой Трэйси. – Ничего! – а это уже просто выкрикнул, не стремясь больше скрывать всю ту злость, что скопил за много месяцев на таких, как эта Дэвис, и на весь белый свет вообще.

Все то время, что Дэвис говорила, скептическая ухмылка не сходила у Рона с лица. Типичная слизеринка. Это ведь только Малфой любит открытые оскорбления – большинство обитателей подземелий выбирают способ поинтереснее. Им недостаточно сказать, что ты придурок, – они хотят, чтобы ты поверил в это сам. Умненькая девочка Дэвис предпочла нагрузить его якобы имеющими какое-то значение фактами. Но Рон научился не покупаться на это. Голое знание ничего не объясняет. Почему он должен ненавидеть маглов за то, что у них есть оружие, теоретически способное противостоять волшебству, если родственнички этой Дэвис уже убивают их пачками? Почему он должен сомневаться в Дамблдоре, который, по словам родителей, после смерти Поттеров взял судьбу Гарри в свои руки? К чему вообще этот разговор о давно прошедших временах, если это не попытка оправдать себя в настоящем? Уизли закатил глаза и изобразил ладонью жест, обозначающий, что кто-то здесь говорит так много, но смысла в этом – ни на кнат.
Зря он так, наверное.
Потому что Дэвис не выдержала.
Какое-то мгновение Рон был даже рад. Не он первым поднял палочку, он честно пытался сохранять так лелеемый Гермионой нейтралитет до конца.  Но подруге пора понять: из дракона кролика не сделаешь. Слизеринцы есть и будут теми говнюками, что нападают первыми.
А потом – бесшумно и неотвратимо – из-под книжных стеллажей и из темных углов, с теряющегося в темноте потолка и щелей в стенах начали выползать пауки.
«Откуда она знает?» - было первой мыслью Рона, когда он непроизвольно отшатнулся. Своей слабостью он предпочитал не «светить» - лучшие друзья узнали о ней только на втором курсе, да и то случайно, и даже Фред и Джордж, обычно не спускающие младшему промахов, про боязнь пауков на людях не заикались.  «Кто проболтался?» Рон очень надеялся, что дружба Гермионы со змеями так далеко зайти не успела.
Пауки приближались – маленькие серые и черные побольше.  Никто из них не тянул на детей Арагога, но Рону снова вспомнилось невыносимое пощелкивание и восемь влажных пустых глаз. Он чувствовал, как обмирает от страха, и пытался не показывать этого хотя бы сейчас – на потеху Дэвис.
- Агуаменти! – струя воды подхватила ближайших к нему пауков и принесла их мокрые трупики к ногам слизеринки.  – Экспеллиармус! – несмотря на свой страх, Рон осознавал, кто был его настоящим врагом. Но он не дрался с девчонками и давал Дэвис последний шанс. Она привыкла видеть его неумехой и неудачником и не знала, что уже несколько месяцев его тренирует аврор. А значит, если дело дойдет до серьезного обмена заклинаниями, рыжий гриффиндорец найдет чем её удивить.

Экспеллиармус вышел просто загляденье – даже у Гарри не получилось бы лучше. А вот Дэвис его почему-то не оценила. Рон бы, пожалуй, даже посмеялся над её возмущенным тоном, полным искренней обиды. Нет, а чего она ожидала? Что он в ужасе забьется в угол и будет оттуда скулить, не в силах поднять палочку? Не на того напала.
Окрыленный своей маленькой победой, Уизли упустил момент, когда слизеринская моль рванула к шкафу, вооружилась и из укрытия послала в Рона старое-доброе боевое заклятие – простой Конъюнктивитус, без всех этих психологических игр на чужом страхе. Спасибо Итон – рефлекс сработал раньше, чем голова, и атака Дэвис разбилась о щитовые чары. Ну вот что теперь с этой дурой делать? Ну не Ступефаем же в нее посылать… Тем более, она все равно за шкафом.
- Дэвис, заканчивай, - хмуро бросил Рон, опуская палочку, но, впрочем, не сводя глаз с позиций, на которых залег противник. – Если тебе так противны маглолюбцы, так и скажи, нечего комнату разносить. Тем более я и так знаю, из какого слизеринцы теста, можешь не изображать оскорбленную невинность.
Вот странные люди, честное слово! И Гриффиндор им противен, и маглорожденные – второй сорт, и Уизли – предатели крови, а как за просто так получить тренировку от Избранного – куда что девается? А потом и палят поставленной Гарри рукой Конъюнктивитусами направо и налево. А все Гермионина толерантность. Надо было ещё на эльфах это дело пресекать, может, сейчас не стоял бы, как дурак, готовой мишенью для змеиного гнева.