Несколько дней назад, впервые посещая наследие предков, куда более полувека не ступала нога волшебника, Минерва изрядно поломала голову, подбирая маршрут. В Хайленде она знала только Инвернесс и виадук Гленфианнан (как и остаток дороги до Хогвартса, разумеется), так что свободно аппарировать могла лишь туда, но от Форта Уильям, где размещалась железнодорожная станция, мимо которой проезжал Хогвартс-Экспресс, до Баллахулиша пришлось добираться маггловскими средствами: в Баллахулише давным-давно не жили волшебники, так что не было ни почтового отделения с общественным камином, ни магического трактира. Разумеется, среди маггловским домиков, теоретически, вполне мог затесаться и тот, под крышей которого обитали волшебники, но нельзя же заявиться в Управление Дымолётной сети, требуя частную информацию об адресах живущих там-то и там-то волшебников, чтобы воспользоваться их камином как общественным. Так что МакГонагалл вынуждена была сменить мантию на маггловское зимнее пальто, обменять галлеоны на фунты и терпеть тряску по пути из Форт Уильям до Баллахулиша, а потом ещё и уговаривать местного таксиста отвезти её на несколько километров по плохой дороге в сторону границы, где "ничего же нет, зачем вам туда, мэм?" Мэм и сама была не очень-то уверена, зачем подняла старые документы, которые ещё её мать спрятала и позабыла. И всё же добралась, расплатилась, дождалась, пока уедет удивлённый таксист, явно посчитавший безумной немолодую даму, решившую прогуляться по бездорожью леса в холмах. Минерва же, с трудом пройдя пешком по давно нехоженой дороге, невидимой для магглов, спустя четверть часа или чуть больше добралась до отчего дома. Теперь она хотя бы могла устроить совместную аппарацию, не вынуждая Министра магии топтать снег, пешком преодолевая несколько километров от того места, куда мог доехать маггловский автомобиль.
Поприветствовав Скримджера на месте встречи, она в двух словах очертила географическую ситуацию, после чего, крепко сжав его локоть, чтобы их по пути не расщепило, аппарировала на небольшую площадку перед воротами поместья.
- Простите, что ничего нормально не объяснила, мистер Скримджер, но я сама здесь только второй раз, толком осмотреться не успела и... признаться, ещё вчера не была уверена, что вся эта затея не безумие чистой воды, - усмехнувшись, проговорила Минерва, извлекая волшебную палочку, чтобы коснуться ею кованых ворот. - Добро пожаловать в фамильное поместье рода МакЛахлан, последний представитель которого скончался шесть десятков лет назад.
Ржавые ворота в ошмётках облупленной краски расходились с глухим низким скрипом, неохотно, но послушно; только герб выглядел тщательно отчищенным от пыли и грязи: два вставших на дыбы гиппогрифа, держащие щит с изображением рябины, растущей посреди уходящей в бесконечность дороги. У маггловских МакЛахланов, отколовшихся от магической ветви ещё несколько веков назад, и герб, и традиции, и даже земли были иными и в других местах; им же предстояло стать единственными после смерти последнего представителя магического рода.
- Если кратко и без лирики, это земля моего отца, который был последним представителем рода, - как только они прошли мимо ворот, те сами начали сводить створки за их спинами. - До сих пор я не вступала в права наследования - не было нужды. Но теперь, подумывая о далеко идущих планах, пришла к выводу, что от этого здания может быть немалый толк.
Постепенно вырастающее перед ними поместье представляло собой большое четырёхэтажное здание с башнями по сторонам света, некогда величественное, но сейчас кажущееся не то чтобы мёртвым, но скорее глубоко спящим. Запустение было очевидным, по зарослям вокруг с трудом можно было угадать, что некогда они были садом, но, тем не менее, никакие признаки разрушения в глаза не бросались.
- Домовики следили за тем, чтобы поместье не развалилось, однако с садом без хозяйского повеления справиться не могли, - продолжила Минерва, со странным чувством окидывая взглядом величественное здание, которое никогда не было ей домом. А ведь если бы жизнь сложилась немного иначе, она могла здесь вырасти. - Внутри всё завешено тканью и вполне соответствует характеристике "полвека не ступала нога человека", но здание крепкое, надёжное и при должной магической поддержке могло бы стоять веками.
Они почти дошли до входа, и теперь стали видны окна, чистые, но тёмные -  все они были занавешены тёмными гардинами изнутри. Густая паутина плюща увивала стену, доходя до самых башен, наверняка с весны до поздней осени превращаясь в зелёный полог, полностью скрывающий цвет камня.
- Я хочу превратить это место в школу, - касаясь дверной ручки, обернулась к Руфусу Минерва. - Что вы об этом думаете?
Дверь не поддалась. МакГонагалл дёрнула ручку - безрезультатно. Провела волшебной палочкой - ничего. Ругнувшись на гэльском, она кончиком палочки оставила на пальце тонкий надрез и нарисовала на двери рунический символ. Кровь впиталась и, признав право Минервы войти, замок тихонько щёлкнул.
- Я ещё не разбиралась толком с фамильной магией, - чуть смущённо пояснила она. - Она отвыкла от присутствия волшебников.

Отредактировано Minerva McGonagall (15 июня, 2016г. 18:36)

- Если бы Орден был так многочислен, что ему понадобилось столько места, Первая магическая завершилась бы куда раньше, - невесело хмыкнула Минерва, проходя в просторный холл, из которого в обе стороны вели высокие двустворчатые двери, ныне запертые, и уходящая вверх широкая лестница, укрытая белой тканью, как и перила, люстра над головой и настенные светильники. - Когда-то здесь жила не просто одна семья, но целый клан. Шотландцы по части фамильных традиций несколько отличаются от англичан.
Когда они вошли, двери за их спинами закрылись, погрузив холл в полумрак: сквозь тяжёлые гардины, закрывающие высокие окна, свет не пробивался, только по краям еле-еле проникал. Пришлось засветить люмос, а потом и поднять в воздух мерцающий шар света, чтобы хоть как-то оглядеться. С тихими хлопками, почти слившимися в один, перед Минервой и Руфусом появились сразу четыре домовых эльфа - двое заметно старых и двое совсем молодых. Все они были одеты в аккуратно подшитые наволочки, старые, но чистые. С домовиками, счастливыми до безумия от появления человека, МакГонагалл познакомилась ещё при первом своём визите, узнала, сколько их всего, как зовут тех, кто встречает, и успела пообещать, что вернётся. Судя по сегодняшнему выражению блаженного облегчения на сморщенных лицах, они в тот раз не слишком спешили верить и надеяться, но зато теперь горели энтузиазмом хоть чем-то услужить новообретённой хозяйке. Велев эльфам раздвинуть гардины по всему дому, Минерва расстегнула мантию, но снимать её не спешила: в здании было, конечно, значительно теплее, чем снаружи, эльфы явно периодически протапливали камины, чтобы поддерживать их в рабочем состоянии, но всё же о домашнем тепле пока что не могло быть и речи, а температурные чары, если они и были, за полвека с лишним успели рассеяться.
- Поместье и земли вокруг укрыты антиаппарационным барьером, магглоотталкивающие чары тоже ничуть не поизносились, - оглядевшись по сторонам, проговорила МакГонагалл. - До Хогвартса не дотягивает, конечно, но если приложить к дому руку...
Эльфы, спеша исполнить чуть ли не первый приказ за шестьдесят лет, быстро раздвинули тяжёлые гардины на ближайших окнах, впуская в холл дневной свет, показавшийся достаточно ярким благодаря лежащему на земле свежему снегу и кристальной прозрачности стёкол: пока хозяев не было, домовики тщательно следили за чистотой. В люмосе надобность уже отпала. Эльфы побежали дальше, разделившись по двое и скользнув за двери по обе стороны холла, которые теперь распахнулись, открывая вид на коридоры. С одной стороны каждого коридора через определённые промежутки располагались двери в другие помещения, на стенах между ними висели укрытые от пыли картины, а с другой стороны, внешней, шёл ряд окон, которые благодаря эльфам постепенно избавлялись от своих саванов, заливая оба коридора светом и превращая их теперь уже скорее в галереи.
- Не волнуйтесь, Хогвартс так просто не поддастся, - улыбнулась она, отвечая на вопрос Руфуса. - Мисс Амбридж даже была так любезна, что всё-таки согласилась предложить мою кандидатуру на место Корнелиуса в Визенгамоте. Голосование, насколько я знаю, будет уже на днях, так что, надеюсь, мистер Скримджер, совсем скоро у нас с сами будет больше поводов и возможностей для встреч. Собственно, это поместье - фундамент одной из идей, которую я планировала поднять на обсуждение в Визенгамоте.
Эльфы мелькнули мимо них, отчитавшись, что окна на первом этаже все избавлены от гардин, а теперь настала очередь второго, так что если хозяйка желает, она может свободно осматриваться, не боясь споткнуться и расквасить нос.
- Я подумываю о необходимости проведения глобальной реформы образования, мистер Скримджер. Её необходимость зреет уже давно: многие знания, преподаваемые в Хогвартсе, устарели, в тех же прорицаниях как дисциплине нет ровным счётом никакой нужды, но при этом половина студентов понятия не имеет, что происходит со спичкой, когда она превращается в иглу, поскольку не знает, что такое вещество, частица, молекула, - начала она излагать свою идею, увлекая Руфуса в правую галерею и осматриваясь по пути. - У волшебников практически нет представления о том, что собой представляет окружающий мир, поскольку ответы на вопросы о нём дают маггловские науки, а не волшебные, и это, на мой взгляд, огромное упущение. Скажем, познания в маггловской физике во многом помогают мне при использовании сложнейших заклинаний высшей трансфигурации: я не просто полагаюсь на слово и жест, я действительно понимаю, что происходит с материей, как влияет на неё магия. С другой стороны, мы имеем огромную проблему магглорожденных волшебников, которые сталкиваются с чуждым им миром в возрасте одиннадцати лет, когда у них уже сформировано какое-то представление о вселенной и её законах, из-за чего им бывает непросто адаптироваться, стать частью магического мира. Я убеждена, что основная причина негативного отношения чистокровных волшебников к магглорожденным - это то, что магглорожденные, попадая в наш мир, продолжают жить по правилам своего. Их резко погружают в чуждую атмосферу, и вполне понятно, что они невольно сопротивляются, пытаются изменить всё непонятное, подогнать под себя. И вот это уже со стороны воспринимается как неуважение к нашим традициям, попытки изменить то, что для волшебников является нормой. Вот только магглорожденные делают это совершенно неосознанно - просто потому, что, в отличие от нас, не были окружены магией с детства, не дышали ею, не воспринимали как неотделимую часть себя.
Сама-то МакГонагалл тоже в маггловском мире росла, но её ситуация всё же была иной. С другой стороны, это помогало Минерве лучше понимать проблемы магглорожденных, у которых, в отличие от неё, не было даже рассказов матери, книг и волшебных игрушек, тщательно скрываемых от соседей или родственников со стороны отчима.
- Я хочу найти способ принимать магглорожденных детей в магических мир с самого раннего детства, а не с одиннадцати. Это место могло бы стать подготовительной школой, начальной - как угодно, название не столь принципиально. Она принимала бы как магглорожденных волшебников, так и всех остальных, дав альтернативу закрытому домашнему образованию, которое никак не контролируется, из-за чего в Хогвартс приезжают дети, имеющие совершенно разрозненные знания: магглорожденные ничего не знают о магии, чистокровные и большинство полукровок - о том, на чём этот мир держится. В подготовительной школе можно было бы научить детей и тому, и другому, преподать основы, заложить некий базис, на котором уже можно было бы наращивать знания в Хогвартсе, - переведя взгляд от окна, выходящего на заброшенный сад с фонтаном под шапкой снега, Минерва задумчиво нахмурилась. - Разумеется, глобальная реформа образования - вопрос ещё более широкий и не на один год. Но это место могло бы стать первым шагом.
Теперь взгляд, направленный на Руфуса, стал вопросительным.

Поддержка Скримджера - и высказанная вслух, и увиденная в его лице и том, как он реагировал на её слова, - Минерву порадовала. Конечно же, она была готова отстаивать свою идею горячо и серьёзно, но согласие Руфуса вселяло спокойную уверенность в том, что в этой задумке есть нечто большее, чем просто личное недовольство МакГонагалл ситуацией. Ну, а побороться ещё предстоит - в Визенгамоте.
- Подобные вопросы быстро не решаются, но для того, чтобы хоть что-то сдвинулось с мёртвой точки, начинать стоит уже сейчас, пусть и неспешно, - согласилась она. - Кроме того, я подумала, что меня выслушают с куда большим вниманием, если окажется, что не придётся искать немыслимые средства на строительство подходящего здания.
Короткая усмешка прекрасно отражала мнение Минервы о толстосумах и всей системе, с трудом готовой раскошеливаться даже себе во благо, когда результат вложений маячил слишком далеко впереди, а не был возложен на блюдечко с голубой каёмочкой прямо под их носами.
- Вы абсолютно правы, недовольство со стороны чистокровных семей вполне ожидаемо. И тут мы приходим к ещё одной моей идее, которую я не планировала озвучивать именно сегодня... Но раз уж зашла речь... - сделав паузу, МакГонагалл ненадолго задержалась у очередного портрета, который был прикрыт тканью так, что оставалась видимой табличка с именем "Браден Ойхе МакЛахлан". - Полагаю, эту мою задумку вы воспримете с куда меньшим энтузиазмом.
Последнее Минерва произнесла несколько рассеяно, изучая табличку под портретом. Под тканью ничего толком не было видно, разве что смутный силуэт - где-то краски темнее, где-то светлее, - но МакГонагалл по имени поняла, что стоит перед изображением своего деда. Значит, по логике, следующим на стене размещался портрет отца. Странное ощущение, несколько неожиданное, если учесть, что Минерва всю сознательную жизнь просто не думала об этой части свое семьи. Пожалуй, всё же нет, она была не готова; особенно к тому, что портрет мог оказаться волшебным. Отступив от портрета деда, она двинулась дальше, не задержавшись у следующей картины. Ей следовало уделить всё внимание беседе, особенно теперь, когда Скримджер сам затронул довольно непростую тему.
- Мне видится необходимым пересмотр старого запрета Тёмных искусств как таковых, - она быстро поймала взгляд Руфуса, чтобы он не пытался тут же протестовать. - Разумеется, я не считаю, что Тёмную магию следует разрешать повсеместно и без разбора. Однако мне кажется, что много лет назад, силясь обезопасить общество от появления сильных Тёмных волшебников, Министерство магии расчесало под одну гребёнку с крайне опасной магией и многое из того, что требовалось, наоборот, оберегать и лелеять. Речь идёт о фамильной магии, которая в массе своей является Тёмной, при этом по большей части оставаясь защитной. Мерлин, да вы могли бы меня в Азкабан отправить в тот момент, когда я прикоснулась окровавленным пальцем к входной двери! Эти родовые чары тоже вообще-то из разряда запрещённых.
Они подошли к двустворчатым дверям, которые легко поддались рукам Минервы, впуская двух гостей застывшего во времени дома в большую бальную залу, красиво освещённую рассеянным светом зимнего солнца, проникавшим сквозь высокие, от пола до потолка, окна. Ещё бы пространства и зачарованный потолок над головой - и можно было бы сравнивать с Большим залом Хогвартса.
- Ого, - не сдержалась МакГонагалл, оглядываясь с искренним интересом, но отвлечься себе не позволила. - Кхм, так вот. Я убеждена, что с фамильной магии не только необходимо снять любые запреты, но и начать рассказывать о ней юным волшебникам ещё до Хогвартса. Да и Тёмную магию, между прочим, имело бы смысл с теоретической стороны рассматривать - исключительно старшим курсам, разумеется, - чтобы подростки понимали, от чего они защищаются и каковы последствия допущения подобной магии в мир. Текущая программа ЗоТИ удручающе узка. Как можно обучать защите от того, чего человек не понимает? Чтобы чему-то противостоять, нужно чётко представлять себе это, понимать суть - только в этом случае защита будет осознанной и достаточно сильной. Мы же... скармливаем детям иллюзию безопасности, но это лишь подвергает их ещё большей угрозе, когда они входят во взрослый мир.
Хмыкнув, Минерва перевела взгляд от огромной люстры, уже привычно прикрытой тканью, на Руфуса.
- Да вы и сами, должно быть, сдав ЗоТИ на ЖАБА на "Превосходно" и попав на обучение в Аврорат, первое время чувствовали, что не знаете и половины из того, что требуется от аврора, - она чуть прищурилась, силясь прочесть реакцию Скримджера на свои слова. - Разумеется, нет нужды готовить из школьников военный отряд, но всё же у них должно быть понятие о реальном положении вещей. В том числе - что касается магии.

- А что мы знаем о родовой магии? - тихо спросила Минерва. - Какие-то крохи из старых книг и рассказы стариков, не более. Те немногочисленные семьи, которые хранят древние знания, не спешат делиться ими. В основном потому, что такие знания хранятся в чистокровных семьях, а нынче принадлежать к древнему чистокровному роду подозрительно. Вдруг ты скрываешь ненависть к магглорожденным? Вдруг под длинным рукавом прячешь метку? Дурной пример единиц бросил тень на десятки, теперь к каждому чистокровному присматриваются, и даже ни в чём не повинные ощущают эту настороженность, из-за чего уже среди них начинают произрастать корни недовольства тем, что послужило причиной появления этих корней. Причина же очевидная: нечистокровные. То есть получается, что из-за отдельных чистокровных, исповедующих идею превосходства крови, тень падает на всех остальных чистокровных, которые со временем тоже начинают негативно относиться к нечистокровным, поскольку те ожидают от них этого негатива. Круг замкнулся.
Разведя руками, она невесело хмыкнула, бегло оглядевшись по сторонам и решив, что из этого помещения получился бы прекрасный обеденный зал. Нужно было узнать у эльфов, что и как обстоит с быстрой доставкой еды, но это уже позднее.
- Знаете, что самое любопытное? Фактически, любой магглорожденный - это глава нового магического рода. Если допустить, что этот магглорожденный женится, заведёт детей, внуков - и так постепенно его потомки будут связывать свои жизни с полукровками, этаким ступенчатым способом от поколения к поколению сокращая количество маггловской крови, то через несколько поколений, лет этак через двести-триста, из заложенного магглорожденным фундамента вырастет молодая чистокровная фамилия. Которая, в свою очередь, постепенно может обзавестись родовой магией. Да, это непросто, не вопрос лет и даже десятилетий, но возможно. Однако пока фамильная магия считается запрещённой, к ней будут обращаться только немногочисленные древние семьи, ещё не утратившие знаний прошлого, но в настоящем и будущем ей в полноценном виде места не будет, - Минерва чуть оживилась, вспомнив наглядный пример. - Помните Алису и Фрэнка Лонгботтомов? Оба чистокровные, оба были доведены до безумия четырьмя Пожирателями, которые легко и просто проникли в их дом. Если бы Лонгботтомы не считали фамильную магию злом, к которому прибегают лишь Пожиратели Смерти, если бы они защищали своё жилище так, как то позволяет родовая магия, возможно, финал этой истории был бы несколько иным. Разумеется, такая магия - не панацея и не спасение от всего и вся, но она не только может защитить, это ещё и огромный пласт нашей истории, от которой мы, выходит, добровольно отказываемся.
В задумчивости нахмурив брови, Минерва вопросительно посмотрела на Скримджера.
- Меня несколько удивляет ваше отношение к фамильной магии, если учесть, что Тёмную в целом вы готовы легализовать. От тех же боевых темномагических заклинаний бед куда больше, чем от фамильной магии, - поправив очки, МакГонагалл направилась к двери в противоположном конце зала. - Кроме того, если действительно обучать детей с младых ногтей такой магии, уделяя внимание истории и этике, то идеи сдирать живьём кожу с магглов просто не будут приходить в голову. Особенно - если эти дети будут учиться рядом с магглорожденными детьми и со сквибами, если будут видеть членов их родителей, магглов, в качестве членов семей своих школьных товарищей, а не как забавных созданий из мира за пределами Косого переулка.

- Это был всего лишь пример под грифом "что любопытно", - Минерва чуть поморщилась. - А фамильная магия и правда зависит именно от чистоты крови? Вы уверены? И если бы, скажем, моя мать была магглорожденной, а я - полукровкой, то пять минут назад двери поместья не распахнулись передо мной? Хм. Мне всегда казалось, что в данном случае кровь подразумевает родство, узы, а не то, каков процент в ней маггловского. Впрочем, я не специалист, и прежде чем ориентироваться на ваши либо мои догадки, стоило бы спросить знающих людей, почитать книги.
Двери распахнулись в галерею, похожую на ту, из которой они попали в бальный зал, но только здесь было темнее, поскольку солнечная сторона осталась по другую сторону здания. Света, впрочем, хватало, чтобы спокойно идти, не опасаясь споткнуться. На первом этаже были и другие комнаты, но МакГонагалл планировала вернуться в холл и подняться выше, чтобы посмотреть спальни и прикинуть, можно ли их переделать под школьные нужды.
- Что, если магглорожденный не может быть носителем родовой магии лишь потому, что с детства не обучался этому? Что если его можно научить? Или не его, но хотя бы его ребёнка? - сворачивая, как ей казалось, в нужном направлении, она оглянулась. - Я ни в коем случае не являюсь сторонницей селекции в рамках магического мира, мистер Скримджер. Выбранными на сегодняшний день темпами чистокровные семьи лет этак через двести окончательно выродятся или, продолжая кровосмешение, всё чаще будут производить на свет сквибов в лучшем случае, в худшем же - физически или умственно неполноценных детей. Маггловская история, кстати, богата подобными примерами среди своей аристократии. Печальными примерами. Так что я бы сперва всесторонне изучила зависимость фамильной магии от чистоты крови. Было бы странно, если бы она была прямой: магия, в отличие от людей, не впадает в крайности и не страдает предвзятостью.
Хмыкнув, МакГонагалл огляделась, толком не сориентировавшись, где они. Галерея продолжалась, вдоль одной её стены попадались двери, но вели они в рабочие помещения, меньшие залы. Одна и вовсе открылась на лестницу, уводящую куда-то вниз, откуда пахнуло прохладой, но без сырости или затхлости. И магией. Ещё раз хмыкнув, МакГонагалл посмотрела на Скримджера с лёгким вызовом во взгляде и начала спускаться, подсвечивая себе люмосом. Буквально через десяток ступеней на стене слева показалась магическая лампа, и Минерва разожгла её, погасив огонёк на палочке. От одной лампы свет сам собой скользнул к другой, третьей и так дальше вниз, залив всю лестницу, которая в конце упиралась в массивную дверь.
- Тёмную магию творить может далеко не каждый, - попутно возразила она, преодолевая последние ступени. - Во всяком случае, два из трёх Непростительных. Чтобы причинить человеку боль или убить его, нужно этого искренне пожелать, иначе эффекта не будет. Но далеко не всякий способен пожелать другому смерти, даже если от этого зависит его собственная жизнь. Так что что ваш довод не выдерживает. Мэрри?
Домовик появился мгновенно, как будто где-то там только и ждал, когда его позовут. Один из молодых - МакГонагалл запомнила его по залихватскому банту на животе, который он завязал из подпоясывавшей наволочку ткани - у всех эльфов были пояса из чёрно-жёлтого тартана клана.
- Залы для магических тренировок, госпожа хозяйка, - ответил он на вопрос Минервы о том, что находится за дверью. - Великие предки хозяйки заниматься магией и практиковать дуэли. Зачарованный камень гасить магию, никто посторонний не узнаёт, когда хозяева тренируются.
- Ну, это тоже можно для чего-нибудь приспособить, - пробормотала МакГонагалл, одним взглядом интересуясь у Руфуса, есть ли у него желание осмотреть это место.

Отредактировано Minerva McGonagall (18 июня, 2016г. 19:43)

То, что сама она спустилась по лестнице куда легче Скримджера, тревожило. Сначала МакГонагалл подумала о том, что Руфус моложе и должен чувствовать себя куда более комфортно при подобной нагрузке, чем она, но затем вспомнила, что меж ними всего одиннадцать лет разницы - значительная цифра, когда речь идёт о подростке-ученике и молодой женщине-профессоре, но с годами всё меньше и меньше кажущаяся такой уж существенной. От того же Альбуса Минерву отделяло куда больше лет, но с некоторых пор она перестала воспринимать его как намного более зрелого. Не в возрасте было дело, не из-за него Скримджер спускался так тяжело. Минерва посмотрела на него новым взглядом, стараясь, однако, чтобы Руфус этого не заметил; если бы он хотел как-то прокомментировать своё состояние, сделал бы это сам, а МакГонагалл не считала себя вправе задавать вопросы - не в тех они со Скримджером были отношениях.
Вопрос фамильной магии она решила больше не обсуждать, согласившись с тем, что без дополнительной информации это будет больше похоже на обсасывание темы с нулевой пользой. Пожалуй, Минерве предстояла даже большая работа, чем она планировала, а ведь МакГонагалл изначально очертила себе достаточно широкий спектр того, что требовалось изучить перед тем, как идти в Визенгамот. Что же, даже хорошо, что они со Скримджером вот так столкнулись: теперь ей стало понятно направление, в котором следовало хорошенько прокопать.
Комнату для тренировки Минерва рассмотреть не успела - её озадачила просьба Руфуса, слишком неожиданная и неоднозначная, чтобы можно было тут же найтись с ответом. МакГонагалл даже не стала скрывать удивление, воззрившись на Скримджера, но быстро взяла себя в руки, поняв, что подобная просьба - ещё и жест доверия. Причём ого-го какой немалый, если учесть, что такое Империо и как опасно может быть это заклинание, если целью становится Министр магии.
- Я не... - она помедлила, сжав губы и нахмурившись. - Недолюбливаю это заклинание. Мягко говоря. Первые два Непростительных, несомненно, куда более травматичны, но хотя бы честны. Империо... Мерзкая магия.
Сразу вспомнилась Долорес Амбридж, которую по приказу Тёмного Лорда взял под контроль Северус, однако до сих пор так и не воспользовался своей властью над Дамой в Розовом. Несмотря на всё негативное отношение к этой ужасной женщине, МакГонагалл не желала ей подобного, как и никому другому, она всегда слишком высоко ценила личную свободу, чтобы воспринимать заклятие подвластия как-то иначе.
- Но вы правы, мистер Скримджер, для вас умение сопротивляться Империо крайне важно. Я в своё время немного освоила окклюменцию, обучая своё сознание контролю, но сомневаюсь, что без длительной практики это как-то поможет мне, столкнись я сама с этим заклятием, - ещё мгновение она сомневалась, прислушиваясь к себе, прежде чем медленно, но всё же уверенно кивнуть. - Давайте попробуем. Быть может, мне тоже имеет смысл потренировать свою волю. В Хогвартсе и одной заимперенной дамы хватает с избытком.
Только сейчас она оглядела просторное подземелье, явно видавшее и пламя, и лёд, и что похуже, но старательно восстанавливаемое после очередного небольшого разрушения. МакГонагалл задала ещё несколько вопросов домовику, чтобы убедиться, что магия поместья не рассеялась и ещё способна скрыть применение Непростительных заклинаний от бдительного ока Аврората. Не хотелось бы оказаться перед борцами с преступностью при Империо в качестве последнего применённого заклинания и рядом с Министром магии.
- Вы желаете попробовать прямо сейчас?
Интересно, можно ли будет счесть взаимное поочерёдное Империо в качестве выпивки на брудершафт и повода перейти к менее формальному тону?

Молчаливым кивком она отметила, что выслушала и приняла ко вниманию комментарии Руфуса относительно пользы комнаты. Сама Минерва до сих пор не думала о том, что в подготовительной школе, существовавшей пока лишь в её воображении, имело бы смысл обучать детей младшего возраста каким-то боевым заклинаниям, но сейчас, задумавшись, пришла к выводу, что замечания Скримджера весьма уместны. Разумеется, ничему серьёзному и травматичному обучать детвору не стоило, но ничто не мешало начинать осваивать разнообразные щитовые чары, составлять удобные связки простых заклинаний, быстро двигаться, при этом не переставая использовать магию. В конце концов, ещё и физическая подготовка, необходимая детям. Хотя и было печально, что приходилось думать о самообороне в исполнении семилеток.
- Значит, прямо сейчас, - становясь напротив Скримджера, извлекла она волшебную палочку. - Нет смысла откладывать.
Эльфу было велено оставить их; о чём-то, помимо Империо, речи не шло, рикошетом в домовика прилететь было нечему, но Минерва всё равно ощущала дискомфорт от необходимости применять это заклятие, и ещё одни глаза, наблюдающие за процессом, ей были не нужны. И без того не слишком приятно, хоть и необходимо. Кажется, это могло стать девизом наступившего года.
- Сопротивляемость напрямую зависит от отдаваемого под Империо приказа. Если вам велеть сделать что-то, что вы делать не хотите, но само действие не вызывает у вас негативных эмоций, то попросту не будет сильного стимула противиться. Чем более неприятен приказ, чем сильнее он противоречит вашим моральным принципам, тем выше шанс найти в себе силы сопротивляться. Теоретически, во всяком случае, - как бы там ни было, Минерва оставалась преподавателем, поэтому искала максимально эффективный метод обучения. Целью Скримджера было выработать сопротивляемость, а не просто понаблюдать за воздействием Империо на себе, поэтому и необходимо было использовать ступенчатую схему. - Я начну с чего-то простого - велю совершать какие-то механические действия, постепенно переходя к чему-то более существенному. По своим ощущениям вы сможете наблюдать разницу.
Скримджер как-то мгновенно собрался, как показалось Минерве, его поза стала обманчиво расслабленной, будто он в любой момент мог сделать резкий рывок и оказаться на несколько метров в стороне, несмотря на все факторы, помешавшие спокойно спуститься по лестнице. Аврорская выучка. Что-то похожее она уже замечала в поведении Аластора, но у того ещё всё было помножено на более долгий боевой опыт и личную паранойю.
- Империо, - ждать не имело смысла, как и позволять себе сомневаться: чем меньше сомнений - тем выше эффективность заклинания. Пожиратели Смерти сомневаться не будут. - Спойте свою любимую песню. Громко и выразительно.
Что же, кажется, земля не перевернулась вверх тормашками, в зал не сбежалась прорва авроров, а саму Минерву не поразило молнией. То ли ещё будет.

Что-то у Минервы, видимо, не сложилось с музыкой: и от Амбридж требовала хиты Селестины Уорлок, когда та пыталась пробиться в директорский кабинет, и теперь вот Скримджера заставила порождать громкое эхо. Нет бы велеть одной рукой по голове себя гладить, а второй - круговыми движениями по животу водить. Как бы то ни было, но Минерва не стала дожидаться окончания куплета или припева; поняв, что Руфус всё-таки поёт, она позвала Мэрри и отвернулась от увлечённого выполнением простого задания Скримджера, заслонив домовика складками мантии. Руфусу было видно только то, что МакГонагалл водит над Мэрри волшебной палочкой, не более того.
- Фините, - проговорила она, оборачиваясь, как раз успев к моменту, когда Скримджер замолчал. - Двигаемся дальше. Империо!
В повторном применении заклинания не было нужды, можно было просто воспользоваться эффектом предыдущего, но Минерва всё-таки сомневалась в своих способностях по части Империо, Скримджеру же нужен был пример максимально сильного воздействия, так что она решила обновить эффект. Шагнув чуть в сторону, МакГонагалл позволила Руфусу увидеть домовика: бедняга эльф, прижав уши, сидел на холодном полу, связанный при помощи Инкарцеро и явно обездвиженный ещё чем-то, поскольку не шевелился, только таращил огромные испуганные глаза в пространство.
- Убейте домовика, - чётко приказала МакГонагалл, отойдя на несколько шагов в сторону, чтобы её не задело в случае чего. - Немедленно.

Мысленно Минерва вздохнула с облегчением, только в этот момент осознав, насколько сильно была напряжена всё то время, пока наблюдала за долгим выбором Скримджера. Если он домовика не убил, то на человека у него рука тем более не поднимется. Даже если учитывать то, что сама она не была мастером Империо, всё равно Руфус продемонстрировал в данный момент сопротивляемость, внушающую уважение и уверенность в том, что ничего по-настоящему ужасного и противоречащего его моральным принципам Министр Магии не сделает, даже если его попытаются вынудить.
- Тогда причините ему сильную боль, - тем не менее, останавливаться на достигнутом МакГонагалл не спешила, как и позволять Скримджеру расслабиться. Раз уж начали, следовало давить на него так же сильно, как это сделали бы те, кто был способен использовать Империо по назначению. - Пожелайте причинить ему сильную боль и сделайте это. Сейчас же!
К концу фразы она сделала то, чего не позволяла себе никогда - ни с коллегами, ни с любыми знакомыми, ни, тем более, с учениками - повысила голос, чтобы последние слова прозвучали и впрямь как приказ. Не просто строгий - требовательный.
- Не смейте опускать руку! - это она уже почти прошипела, но тут же сменила тон, начав говорить ласково, мягко, убедительно. - Причините боль домовику, Руфус. Ну же, в этом нет ничего страшного. Это даже не убийство, вам ничего за это не будет. Вы ведь хотите это сделать, Руфус, это так легко и просто. Причините. Эльфу. Боль.

К такой-то мерлиновой бабушке! На подобный поворот Минерва не рассчитывала, а потому резкое изменение в поведении Скримджера застало её врасплох. Она ещё успела подумать, что допустила непозволительную слабость, которая могла привести к печальному итогу, если бы на месте Руфуса оказался другой человек, а уже спустя мгновение оказалась прижата к стене сильной рукой. Хватка у экс-аврора оказалась крепкой, так что в стену спиной МакГонагалл ударилась довольно ощутимо, который раз за последний час подумав о возрасте, на сей раз — о своём и исключительно в негативном ключе. Поздновато ей уже в стены летать, поздновато.
Ощущая спиной каменный холод, Минерва начала лихорадочно соображать, каким из способов было бы лучше не позволить противнику причинить ей боль или помешать вырваться, в считанные мгновения подобрала несколько удачных связок заклинаний и даже прикинула шансы того, что ей удастся отвлечь его ударом по руке, держащей её за горло.
И только потом поймала себя на том, что перестала воспринимать ситуацию как урок по противостоянию Империо. И это показалось МакГонагалл даже более пугающим, чем сдавливающая горло мужская рука.
— Фините! — поспешила прохрипеть Минерва, сразу после ослабления давления схватившись за горло сама. — Фините...
Второе было направлено за спину Скримджера — трансфигурированный "эльф" тут же превратился в подсвечник, принесённый настоящим домовиком, пока Минерва скрывала от поющего Руфуса свои манипуляции. Осторожность и предусмотрительность оказались излишни: Скримджер, как выяснилось, даже пнуть эльфа себе не позволил.
— Полагаю, если это не "П", то как минимум "ВО", — невозмутимо сообщила Минерва, поправляя слегка растрепавшиеся волосы.

— Простить? — Минерва вскинула бровь. — Мерлин, Руфус, да я за секунду придумала полторы дюжины способов избежать вашей хватки путём нанесения тяжких телесных и только один — без повреждений. Им и воспользовалась. Замешкавшись лишь потому, что за горло меня держали вы с наложенным мною же Империо. Не за что извиняться, это была тренировка. Реши мы отточить навык владения боевыми чарами — извиняться пришлось бы после каждого второго.
Кажется, только что она впервые назвала Министра по имени, а он несколькими секундами ранее обратился к ней на "ты", быстро, впрочем, исправившись. Империо сближает?
Так или иначе, тренироваться Руфусу было необходимо, первая попытка показала, что у него есть определённая устойчивость, которую, однако, необходимо развивать, особенно в направлении простых приказов, как верно заметил сам Скримджер. Это значило, что им предстояли довольно частые встречи, поэтому следовало избавиться от некоторой чопорности и даже, быть может, вежливости, способных помешать при попытке достижения результативности.
— Сначала признаков не было, но после получения первого указания и после того, как начали петь, у вас на лице появилось некоторое облегчение, как у человека, который доволен тем, что ему удалось сделать что-то, что он давно хотел сделать. Теоретически, если учесть, что вы обычно сосредоточены и серьёзны, подобное изменение заметить можно, но, давайте будем честны, только теоретически, — спрятав волшебную палочку, Минерва скрестила руки и выпрямила спину. Левое плечо ещё немного побаливало после удара о стену, и МакГонагалл решила по возвращении зайти к Поппи на порцию чего-нибудь укрепляющего. — Скорее всего, на подобное никто не обратит внимания. Когда вы получили приказ, который вам претил, изменения стали куда заметнее, в какой-то момент напряжение стало особенно сильным, у вас даже пот выступил. Но вы совершенно правы: далеко не факт, что те, кто решится взять под Империо Министра магии, попытаются его руками совершить нечто из ряда вон выходящее. Скорее приказы и впрямь будут касаться каких-то мелочей, которые по отдельности не вызовут у вас никакого сопротивления, а в целом будут способны принести существенную пользу противной стороне. Поэтому тренировки обязательны, и чем чаще — тем лучше. Постарайтесь найти время; я понимаю, что с вашим графиком это проблематично, но вы не хуже меня понимаете их необходимость. Зато теперь я нащупала верное направление, в следующий раз мне будет проще, а вам, полагаю, сложнее. Вы теперь сможете аппарировать прямо к воротам, что сэкономит время, а здесь, как выяснилось, вполне удобно. Эльфы будут предельно счастливы обеспечить нас всем необходимым, само же место мало кому известно, всё защищено фамильной магией и потому достаточно безопасно.
Скримджер первым заговорил о продолжении тренировок, порадовав Минерву отсутствием необходимости заниматься его убеждением в том, что ничего не случилось, в стены её швыряют ежедневно после обеда, а по выходным ещё и вместо полдника. Рабочий момент оставался рабочим моментом, Руфус это понимал, что действительно вызывало положительную реакцию самой МакГонагалл.
— И мы вполне можем перейти на "ты", если вам так будет удобно, — только сейчас она позволила себе слегка улыбнуться и поняла, что, пожалуй, лишь после этого визита в дом предков, после странной тренировки и не менее странного разговора о планах на будущее перестала, глядя на Скримджера, постоянно видеть в нём тень мальчишки за школьной партой. Это было немного печально, но правильно.

– Поищу информацию о сопротивляемости, – коротко кивнула Минерва на просьбу Скримджера. – Повысить сопротивляемость сотрудников – это разумное решение. Особенно касательно Аврората и отдела Тайн, куда в восьмидесятых Пожиратели уже добирались, а также Визенгамота. В его составе и без того достаточно консерваторов, по собственной воле поддерживающих многие идеи Пожирателей Смерти, не стоит предоставлять ещё большему числу их сторонников возможность влиять на решения государственной важности.
То, как легко Скримджер перешёл на "ты", порадовало, причём неожиданно довольно сильно. Пожалуй, Минерва очень давно уже не ощущала ничего подобного и даже не сразу вспомнила, как можно назвать это чувство, а ведь речь шла всего лишь о первых шагах к некому подобию близости – осторожных, маленьких, неторопливых, но всё-таки твёрдых. Если не считать членов Ордена Феникса, коллег и Яэль, с кем ещё она сближалась за последние годы в своём школьном затворничестве? Да ни с кем. А ведь членство в Визенгамоте по умолчанию означало, что теперь МакГонагалл придётся мало-мальски социализироваться, при этом далеко не каждый второй новый знакомец оказался бы хотя бы вполовину так же приятен, как Руфус. Не каждый второй, не каждый пятый и даже не каждый десятый – приходилось признать, что ей предстояло иметь дело с самыми разными людьми, в том числе и премерзкими, каковых у руля власти хватало.
– Заниматься я могу не только по выходным, но и в будни поздно вечером, – уточнила Минерва. – Выходных будет попросту мало, уж лучше я немного покручусь с расписанием, там только к педсоветам привязка, в остальное время я вполне смогу уделить занятиям час-другой.
А если ещё и метлу из кладовой в комнаты перенести, то можно вылетать из окна, добираться до границы антиаппарационной зоны на территории Запретного леса в считанные минуты, прятать метлу там и аппарировать – на дорогу в обе стороны будет уходить максимум минут двадцать. Не самая высокая цена за потенциальную безопасность Министра магии. И совсем ничтожная – за жизнь хорошего человека по имени Руфус Скримджер.
– Дай мне несколько дней на поиск нужных сведений, и в следующий раз мы можем встретиться здесь во вторник-среду, если у тебя будет возможность, – вопросительно взглянула она на Руфуса.