Внешний вид: простая синяя юбка, светлая блузка в горошек, чёрные бусы, чёрные босоножки. Волосы аккуратно уложены. В целом, самая обычная Лизетт на свете.
С собой: Небольшая сумочка, в которой лежал конверт с приглашением, кроме того, с собой волшебная палочка и, конечно, значок, который попросили взять, он приколот к блузке и неприятно царапает кожу.

Миссис Турпин не имела привычки изучать почту собственной дочери, поэтому, едва ей на глаза попался конверт, адресованный именно Лиз, она передала его в её ручки. не изучая, кто является автором письма. По светящимся глазам матери Лизетт легко догадалась, что та вообразила, будто конверт пришёл от Кевина. Девчушка решила не разочаровывать матушку - та понятия не имела, что её дочь повздорила со своим молодым человеком в очередной раз, только теперь они обидели друг друга так сильно, что ни один не спешил начинать разговор, зная, что придётся извиняться. Турпин не собиралась приносить извинения за то, в чём не видела своей вины. Она, впрочем, и никого другого не винила в произошедшем, считая это досадной случайностью. Сел и Кевин не были согласны с её наивными выводами, явно дав понять, что Лиссель следовало бы немного повзрослеть. А именно этого ей сейчас и не хотелось. Разве не наломала она дров, изображая взрослую? Конверт же, оказавшийся у неё в руках, явно не принадлежал к миру взрослых. От него пахло сладостями, а Лизетт, будучи, конечно, сладкоежкой, не могла перед ним устоять. В предвкушении она сломала печать, оказавшуюся на деле шоколадной. Ей пришлось стыдливо оглянуться, чтобы убедиться в том, что она действительно осталась одна в собственной комнате и плотно прикрыла дверь, чтобы никто не стал свидетелем странного поведения Турпин. Она лизнула печать и, удостоверившись, что вывод был правильный, постаралась аккуратно отделить её от конверта и запихнуть в рот. Теперь можно было и писать письмо. Главное, чтобы не оказалось, что шоколад был отравленный… но эта мысль, в любом случае, пришла уже с опозданием, чтобы хоть чем-то помочь самой рейвенкловке.Ей пришлось судорожно вчитываться в строчки, чтобы понять, что переживает она совершенно зря. А вот выпросить у родителей поездку оказалось не так легко, но в итоге они сдались, ведь Лиз была хорошей девочкой, а приятные развлечения ещё никому не вредили. Так в указанное время она оказалась перед дверью явно закрытого магазинчика, переминаясь с ноги на ногу.
- Извините! Извините!? - она постучала в дверь, надеясь, что с той стороны появится какой-нибудь заботливый продавец, забывший отпереть магазин для посетителей, но ничего подобного не произошло. И всё же Лизетт решила ещё раз попытать счастья: она достала из сумки письмо и ещё раз стукнула в дверь, крикнув что0то про приглашение на экскурсию. На этот раз чудо случилось, и единственная преграда, стоявшая между Турпин и сладостями сдалась. Дверь открылась, и девушка пугливо сделала шаг. Хорошо, что она зашла в Косой переулок одна, вдруг родители вовсе решили бы её не отпускать? Но ей было страшновато, хотя бы потому, что она обычно не спешила в городом одиночестве штурмовать магазины, пусть даже в этих магазинах и продавали неземные сладости. Лиз вспомнила, какие восхитительные были на вкус конфетки, появившиеся в конверте, и всё же постаралась собраться и не быть трусихой. В конце-концов она не самый видный ученик Хогвартса, даже не член тайных обществ школы, чтобы быть ценным экземпляром для какого-нибудь таинственного врага. Она всего лишь Лиза, обычная пугливая девочка с рейвенкло, не лишённая литературных способностей, но не более того.
- Здравствуйте? - обратилась она к тому, кем бы он ни был, кто открыл ей дверь. Ведь здесь должна быть хоть одна живая душа, правда?

Отредактировано Lisa Turpin (17 августа, 2014г. 19:18)

Кевин быстро пересек Старый мост и оказался в своём квартале. Отсюда до дома было не больше пяти минут для его быстрого шага, Надин с отцом уже, наверное, проснулись и готовят завтрак. Лин спит, трогательно подложив обе тоненькие ручки под подушку, а подушку под правую щечку. Реми улыбнулся. В таком виде он заставал свою сводную младшую сестренку каждое утро, пока был дома на каникулах. Он любил её крепко, как родную, но старался не обсуждать с её с людьми, не посвящёнными в тайну её происхождения. То, что отец жил со своей любовницей – уже само по себе было поводом для осуждения, а уж то, что у него от этой любовницы был ребенок – вообще верх бесстыдства, как считали многие люди в их квартале, да и…и в школе тоже. Неприятные стороны есть везде, но, к счастью, Кевин был не таким уж общительным субъектом, чтобы со всеми подряд делиться обстановкой в собственной семьей.
Зажав подмышкой блокнот для рисования, Энтвисл взбежал по ступенькам к крыльцу и принялся звенеть ключами. В этот-то момент его и настигла кара Орла небесного – какая-то посторонняя почтовая сова, возомнившая себя не менее чем ястребом, спикировала ему прямо на голову.  Не ожидавший подобного вероломства Кевин вскрикнул, замахал руками, уронил блокнот, ключи и устроил форменный переполох. Когда на шум из дома вышел отец, ему предстала картина растрепанного красного Кевина, всё ещё борющегося с птицей.
–Святая борода Мерлина, сын, ты сегодня выражаешь протест против почтовых отправлений? – поинтересовался Энтвисл-старший, пытаясь избавить младшего от перепуганной совы. Когда миссия по спасению была завершено, обнаружилось, что к лапе совы привязан увесистый конверт, адресованный Кевину. Идрис пошевелил бровями, намекая, что это, наверное, Лиза прислала ему столь длинное и подробное послание, но Кев только отмахнулся. Он знал, что у письма нет ничего общего с письмами Турпин – её почерк он знал наизусть.
Тем не менее, любопытство обуяло Реми и, проходя на кухню следом за отцом, он распечатал конверт, приятно пахнущий свежими кексами. Рассеянно ковыряя пальцам в дырке на футболке, оставленной когтями почтовой совы, Реми быстро пробежал строчки и неожиданно для Надин и отца издал громкий победный клич. Семейство, уже приученное к тому, что у младшего Энтвисла иногда бывают самые неожиданные реакции, когда на него снисходит озарение, даже ухом не повели. Никто не подскочил, не пролил кашу на пол, не расплескал какао по столу. Они лишь вежливо обратили к нему свои лица.
–Я иду на экскурсию, – радостно пояснил Кев, передавая лист пергамента отцу и с энтузиазмом окуная свою любимую большую ложку в тарелку с кашей и принимаясь уплетать её за обе щеки. Отец прочитал послание и передал его Надин. Та тоже пробежалась по строчкам, и лицо её приобрело несколько задумчивое выражение.
–Может быть, тебе стоит взять с собой Линед? – спросила она, впрочем, ни на что особо не надеясь, и тут же увидела, как лицо Кевина сделалось кислым, как будто он только что откусил кусочек спелого лимона.
–Приглашение только на одного, – пробубнил он, не потрудившись даже предварительно проглотить кашу, которая была у него во рту. Он любил сестренку, но всё же он был не настроен на то, чтобы таскаться с этой обезьянкой по месту, где куча всяких сладостей. Он заведомо знал, что не сможет за ней уследить, а если и попытается, то всё равно всё удовольствие будет испорчено.
Надин покачала головой и вздохнула, отец развел руками. В конечном итоге его отпустили, но отец вызвался сопровождать его хотя бы до самого магазинчика.
В назначенное время Энтвислы уже стояли у входа в Берти Боттс, и Кевин рукой, перемазанной в шоколаде, который они только что с отцом слопали, тряс письмом перед дверью. Она отворилась беззвучно и Реми, помахав на прощание отцу, зашёл внутрь.
–Удачно повеселиться, Кевин-вин, – не преминул назвать его этим дурацким прозвищем отец.
Хотел бы я вам сказать, что Энтвисл был первым, кто пришёл, однако это было не так. Среди стеллажей он успел разглядеть Лизу (вот уж кого нелегкая принесла!) и Мораг.
–Привет, – поздоровался он с девчонками и замер, делая вид, что разглядывает одну из витрин. «Хотя бы Сел здесь нет,» – подумал Кевин с немалым облегчением. Встретить их вместе было бы совсем неприятно. Настроение потухло. И угораздило же их с Лиз поссориться на прошлой неделе.

В магазине было непривычно темно, однако не совсем уж "выколи глаз" - скорее, приятный полумрак, который переходил в абсолютную тьму там, за прилавком, куда никто, кроме продавца и особых посетителей, никогда бы и не подумал зайти. Было тихо-тихо, поэтому каждое слово прокатывалось по помещению, будто было наполнено целым оркестром шумных, но очень маленьких тромбонов, отзываясь где-то там, в темноте, странными позвякиваниями. Огромные колбы, цилиндры и шары, наполненные разноцветными конфетами, маняще поблескивали, переливаясь всеми вкусами, обещая, что каждая из них будет самой вкусной из всех.
– Ого, как вас... много!
Звучный, восторженный, приятный мужской голос принадлежал пожилому мужчине в забавном "мундире" консьержа, всегда готового открыть дверь перед леди или помочь поднести зонтик до лестницы. Пышные усы улыбались над растянутыми губами, как и довольные серые глаза, поблескивающие так же интригующе, как и конфеты на прилавках. А появился мужчина совершенно неожиданно и за прилавком, словно из воздуха нарисовался.
– Добро пожаловать, девочки, – мужчина вскинул брови, осмотрев собравшихся, – и мальчик. Хм, я думал, вас будет больше.
Это прозвучало очень расстроено, однако уже в следующее мгновение мужчина снова радостно улыбался, будто не мог держать плохие мысли в голове больше нескольких секунд.
– Впрочем, неважно. Итак, вы прибыли вовремя, поздравляю! Но-о-о я что-то не вижу у всех значки факультетов, – мужчина цокнул языком, покачал головой, посмотрев на Кевина и Кэти с осуждением. – Надеюсь, хоть палочки прихватили, головы садовые?
Ему показалось, что он сказал нечто крайне веселое, поэтому даже хохотнул.
– Ладно, не так и страшно. Но теперь мне придется думать... Это очень важный предмет! – вскинул оттопыренный палец вверх. – Мы же не хотим, что бы вы потерялись на фабрике и остались там навсегда? Думаю, не хотим.
Ласковая улыбка показалась наигранной, а вот слова вполне серьезными. В следующее мгновение мужчина извлек из рукава волшебную палочку, более напоминавшую рождественский леденец. Но, если кто хорошенько присмотрелся, то мог заметить, что это простая палочка, искусно обернутая подарочной упаковкой.
– Пам-парам, по парам, по следам, от перрона до двери, – приговаривал он, глядя на значок Лизы, – чтоб никто и никуда, парам-пам, и триста "па"!
После столь витиеватого то ли насмешки, то ли заклинания в воздухе запахло жженой карамелью, а между Лизой и Кевином вспыхнула серебристая нить. Мужчина радостно улыбнулся.
– Одна готова, прелестно!
И то же произнес, теперь глядя на значок Мораг. Серебряная нить вспыхнула между ней и Кэти.
– Теперь, если один из вас потеряется, – важным менторским тоном заговорил мужчина, – то другой его обязательно найдет.
Спрятав палочку в рукав, он сложил руки на животе.
– Ну-с, ребята, есть вопросы? Ах да, – он развел руками, кивнул головой, – сэр Коул Талбот. Сегодня я ваш экскурсовод на фабрику "Берти Ботс".

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2014-08/22/oc434nk7ilwg.png[/AVA]
[NIC]Cole Talbot[/NIC]

Отредактировано Master of Death (22 августа, 2014г. 15:22)

- Мораг! - Лиза поспешила обнять однокурсницу, особо не заботясь о том, что она по этому поводу думает. Но раз уж МакДугал сама сказала, что рада её видеть, пусть теперь терпит, чуть-чуть, самую малость. Лиза же не силач, чтобы задушить приятельницу в объятьях, и не рыба-прилипала, чтобы повиснуть на ней на полчаса. Тем более, что радостное приветствие было прервано появлением Кевина. Лизетт едва не вскрикнула от удивления и досады, но предпочла закусить губу, чтобы не пугать рейвенкловку хотя бы. И не выставлять себя дурочкой... лишний раз. На скупое приветствие Кевина Турпин только кивнула, и в помещении воцарилась неловкая пауза, выдававшая тот факт, что голубки опять повздорили. Благо, длилось молчание недолго - до появления солнечной Кэти, глядя на которую, Лиз не смогла не улыбнуться.
- Ты уверена, что он будет большим? - пугливо-шутливо уточнила Лиссель, пока ещё не заметив вокруг никого, кроме приглашенных школьников. Это ведь могла быть и чья-то шутка. Но очень вкусная шутка - этого не отнять. Увлечённая собственными мыслями, Лиз едва не на метр подпрыгнула вверх, когда услышала посторонний голос.
- Зд-д-равст-т-вуйте, - чуть запинаясь пробормотала она, немедля смущаясь своей пугливости. Правда, зачарованно слушая их экскурсовода, девушка решила, что, в конце-концов, разве плохо потеряться среди конфет? Только вот она не успела и рта раскрыть, точнее успела, да так и осталась стоять, когда волшебник в летах решил поставить их с Кевином в пару.
- Но я не... - только и успела промямлить колдунья, когда серебряная нить протянулась между ними с Кевином. Лизетт думала попроситься хотя бы встать вместе с Мораг, но нет. Теперь, если что, они потеряются вместе с Энтвислом, и будут до конца жизни грызть сладкое и выяснять отношения.
- А как мы...? - начала Лиза, уже нашедшая вопрос, который бы требовал ответа, но тут в магазине появился ещё одни человек, и как-то стало понятным, что Лиза ещё нескоро заговорит. Теперь таланты устной речи демонстрировала только Соле.

Мальчик. Кевин лично считал, что уже дорос до возраста как минимум юноши, но эти старики – кто их там разберет? Тут же заставил его покраснеть дважды – сначала когда назвал мальчиком, а после из-за того, что осуждающе сообщил, что Кевин забыл свой значок. Ему было ужасно неловко, но деваться было некуда, так что он просто отвёт взгляд, предпочитая делать независимый, как ему казалось, вид.  Садовая голова кивнула в ответ на следующий вопрос, потому что забыть палочку он просто не мог – он таскал её с собой везде.
Девчонки сгрудились вокруг волшебника, и Энтвисл поспешил туда же, чтобы ничего не пропустить. Он старался держаться подальше от Лизы, но все его попытки с треском провалились, когда волшебник, недолго думая, соединил их в пару. С другой стороны, было бы ещё хуже, если бы его поставили в пару с этой громкой Соле, которая пришла позже всех остальных. Его Лизель привлекала к себе внимание хотя бы не так навязчиво. То есть, простите, уже не его Лизель – они же в ссоре.  Но теперь хотя бы не потеряются и смогут скандалить среди всяких сладостей бесконечно долго, аж до тех пор, пока им не захочется пить.  Бросив последний недовольный взгляд на усатого и почти такой же хмурый взгляд на Кэти и Мораг, которые, кажется, до сих пор получали удовольствие от происходящего, Кевин не стал выражать своё возмущение. Незнакомец всё-таки представился, оказавшись, как и ожидалось, их проводником.
Эта серебряная нить между ним и Лизой немного беспокоила его, но он постарался об этом не думать и уж тем более не говорить вслух. Они отправлялись на фабрику сладостей!  Кевин изо всех сил старался не обращать внимание на Турпин и вспоминал, каким хорошим было настроение после получения письма.
‒Да, ‒ неожиданно даже для себя поддержал Кевин девушку, пришедшую последней, ‒ Дегустация будет? С собой можно будет унести что-нибудь?

Фоссет знала, что она, в общем-то, не самая любимая учениками личность в школе. Особенно среди рейвенкловцев – факультет потерял кучу баллов по ее вине, да и человеком она была не самым приятным. Но каждый раз она удивлялась, видя взгляды, направленные на нее и не выражающие никаких положительных эмоций. Каждый раз она удивлялась и каждый раз радовалась. Если она действует кому-то на нервы, значит, живет не зря. Вот и в этот раз Соле лишь громко расхохоталась, заметив, как нее смотрят молодые орлята. Вдоволь нахохотавшись и немного помахав руками, чтобы звон браслетов создал еще более дикую атмосферу, Фоссет повернулась к экскурсоводу.
- Кажется, меня в первый раз в жизни называют леди. Не уверена, хорошо это или плохо, но восприму как комплимент. – Хмыкнула Фоссет. – И призом станет шоколадная фабрика Вилли Вонки? Ох, простите мистера Боттса?
Впрочем, приза могло и не быть, дядечка-морж мог это выдумать, дабы разверзлась война между сладкоежками. А вот перспектива унести с собой столько конфет, сколько влезет, Фоссет радовала, очень-очень радовала. Уже в который раз в жизни она жалела, что у нее нет какого-нибудь бездонного мешка.
Мгновение – и они уже стоят на лесной поляне. Точнее кто-то стоял, а вот Фоссет, не любившая трансгрессию и любившая повыпендриваться, растянулась на земле и снова расхохоталась.
- Адекват – не наш формат! – пропела рейвенкловка, вскочила на ноги, схватила теплую жилетку со своим именем, а потом лихо запрыгнула в повозку. Ей хотелось увидеть фабрику, посмотреть, как тут все устроено, а потом подкинуть какую-нибудь идейку Голдштейну, который уж точно найдет, как эту идею превратить во что-нибудь прибыльное. Дегустировать конфеты, на самом деле, Фоссет не очень хотелось. К драже Берти Боттс она относилась очень настороженно, не зная, чего еще можно ожидать от человека, который придумал конфеты со вкусом ушной серы

Отредактировано Sole Fawcett (24 сентября, 2014г. 20:31)

Сэр Талбот внимательно проследил за тем, чтобы все расселись и уместились. Белокурую девочку он настоятельно попросил подвинуться, дабы уместилась еще одна девочка, а после как-то очень уж грустно вздохнул, взбираясь в повозку и садясь рядом с юными посетителями доселе запретной и неизвестной никому фабрики.
Они посидели какое-то время в молчании, пока Коул не пригладил свои усы и грозно воскликнул:
– Сколько нам еще ждать, милейшие? Нас уже ждут! Двигайтесь, живее!
Казалось, они прикрикивает на сидящих перед ним детишек, но после его слов повозка как-то вздрогнула и дернулась, сдвинувшись с места. Впереди, там, где в воздухе висели полозья, послышалось недовольное дыхание, будто кто-то не фыркнул. На это мужчина тоже фыркнул, проворчал:
– Ленивые троглодиты.
Повозка лениво, неспешно катилась по не особенно-то ровном лесной тропе. Похоже, когда-то давно, очень давно, настолько давно, что срок этого "давно" не помнил бы и сам основатель фабрики, сюда катались ежедневно и, возможно, еженочно, но на сей момент внезапные везунчики, попавшие в число тех, кто успел на экскурсию, собирали абсолютно все ухабы и кочки, подпрыгивали и тряслись, вспоминая, что кроме богатого внутреннего мира у них там много всяких интересных штук, которые могут трястись и болеть, а также крутить и мутить, умоляя остановить эту пляску.
Сэр Талбот беззаботно и неподвижно (это было особенно подозрительно) взирал по сторонам так, словно давно не был в окрестностях фабрики, и почти позабыл, что и как тут выглядит.
– Вилли Вонка мог быть гением, – внезапно заговорил он с таким одухотворенным лицом, что невольно напомнил мальчишку, который почему-то быстро состарился, – если бы стал настоящим. Особый подарок, хм, необычный. Он не имеет материальной ценности, – укоризненно покосился на Соле, – и вряд ли вы унесете его с собой, юная леди, как и любую конфетку, что пожелаете продать. А секреты фабрики навсегда останутся секретами, и вашему другу придется самостоятельно изобретать что-то, что введет его в историю волшебников.
Улыбнувшись так сухо, словно он съел лайм с привкусом перележавшей капусты, сэр Коул посмотрел на Лизу и Кевина, умилительно улыбнулся.
– Что вы ведете себя, как неразумные! – нахмурил брови. – Сядьте поближе! Связующая Нить не исчезнет, если вы будете ей сопротивляться. Она остается дольше меж теми, кто связан мыслями или сердцами, так что советую вам перед тем, как вступите в исследовательские лаборатории, хорошенько подумать о чем-то одном и прийти к общему решению.
Переведя взгляд на Кэти и Мораг, он с удовлетворением отметил:
– А вы хорошо будете смотреться в качестве помощников эльфов. Видели когда-нибудь сахарный торт в виде замка, что выплясывает польку? Мне как раз не хватало парочки учеников, что помогли бы закончить...
Тут он что-то забормотал, переведя задумчивый взгляд в сторону. На расспросы и уточнения он больше не реагировал, словно выпал из реального мира в какой-то свой, другим невидимый.
Тем не менее, их транспорт чинно и грациозно въехал в какие-то железные кованные ворота, которые возникли на ровном месте. По воздуху пошла занятная рябь, что буквально из деревьев соткала целый маленький городок: небольшие покатые домики ютились, жались один к другому, а перед ними располагались милые зеленые лужайки, на которых росли хорошенькие маленькие деревца... а по маленьким дорожкам из желтого кирпича ходили эльфы. Да-да, простые домовики, правда, одеты они были как люди: в опрятные костюмчики и курточки, с миниатюрными сапожками, что поблескивали при каждом шаге своими серебристыми пряжками.
– Ох, мы в городе работников! – внезапно встрепенулся сэр Талбот, улыбаясь и приветственно махая эльфам. Ушастые домовики с интересом разглядывали детей, улыбались и дружелюбно кивали, отчего их уши трепетали, словно крылья большущих летучих мышей.
Повозка остановилась. Сэр Коул в мгновение ока очутился на земле, помог спуститься из повозки девочкам, галантно протягивая руку и придерживая.
– Добро пожаловать в Боттс-вилль! – гордо оповестил он, разводя руками. Их обступили со всех сторон эльфы, неуверенно улыбаясь и рассматривая посетителей во все глаза.
– Скажите "привет" нашим гостям, – посоветовал сэр Коул, и эльфы хором сказали "привет". Хор оказался крайне мелодичным.
– Итак, пойдемте же! – замахал Талбот руками, и эльфы расступились. – Да-да, вы давно не видели волшебников, да еще таких хорошеньких, но дайте же им для начала осмотреться, а уж потом!.. Ох, – спохватился мужчина, вытащив из внутреннего кармана какие-то очень странные часы, посмотрев и обеспокоенно ойкнул. – Мы так сильно опаздываем. Живее-живее, вы не на ярмарку идете!
Он подгонял детей до тех пор, пока они не подступили к обветшалому трехэтажному зданию какого-то отеля. Судя по всему, о-очень давно его забросили и забыли, как он вообще называется. Но сэр Коул довольно улыбался.
– Перед вами - главный вход в фабрику! – объявил с торжественностью представления королевской семьи. – Вон там, – он указал на заросли, из которых раздавалось счастливое попискивание и похрюкивание, – специальные развлечения для садовых гномов, которые... ах, вы все сами увидите!
Мужчина озорно подмигнул и ринулся к двери в отель. Открыв ее, приглашающим жестом указал на вход.
– Леди вперед.
Внутри было темно, пахло сыростью и плесенью.

[AVA]http://6.firepic.org/6/images/2014-08/22/oc434nk7ilwg.png[/AVA]
[NIC]Cole Talbot[/NIC]

Как жаль, что у неё не было какой-нибудь мантии-невидимки, в которую можно было бы завернуться, чтобы скрыть собственную неловкость и смущение! Она не хотела, чтобы её промах был замечен, особенно Кевином. Однако, Турпин, будучи вежливой девочкой, поблагодарила своего друга, но,в возможно, он и не расслышал её смущенный шепотом. что может быть глупее, чем сладкая парочка, ещё не достигшая совершеннолетия? Тот самый возраст, когда ты жаждешь едва ли не править миром, но мама говорит быть дома к девяти. Взрослые вообще всегда стремились подрезать молодым крылья. Вот взять хотя бы этого мистера Талбота, который совершенно не пытался войти в положение рассорившихся возлюбленных, и только подначивал их устроиться где-нибудь поближе друг к другу. И хоть Лизетт была очень воспитанной девушкой, она не сдержала одного сердитого взгляда в адрес их сопровождающего.

Лизетт чувствовала себя ужасно глупо, потому что именно она села как-то настолько неудобно, хоть ей и предложили оказаться поближе к Кевину, что в итоге она упала на него, когда их не самый аккуратный транспорт подпрыгнул на очередной выразительной кочке. Лиз было попросила прощения, но оказалось, что совершенно зря, поскольку следующие мгновения наполнились незабываемыми скачками из стороны в сторону. Она плюхалась туда-сюда, задев даже Кэти, и в итоге схватилась за бортик повозки, невнятно кивая сэру Талботу, который вздумал застыдить их с Кевином. Затея сработала так себе, поскольку Лиз была слишком занята мотанием по телеге, чтобы осознать сказанное и попытаться на него ответить, однако, как примерная девочка, она утвердительно кивнула, тем самым показывая, что постарается исправиться.

- А что будет с теми, кто решит подождать здесь? - совсем тихо осведомилась она, опасаясь сделать хоть шаг в направлении этого не самого доброжелательного здания. Её даже не успокаивали счастливые гномы. Неужели из этой обители ужаса и кошмаров и появляются на свет сладкие-пресладкие конфеты? Турпин не могла в это поверить, и всё это казалось ей слишком подозрительным. Так что заячья душа попыталась спрятаться за чьей-нибудь широкой спиной, чтобы следовать по пятам, а затем, если что, испуганно пискнуть и скрыться в неизвестном направлении. Лучше всего для подобного плана подошла именно спина Соле, самой смелой и дерзкой из всей их честной компании. Хоть бы она не заметила, что кто-то вознамерился “сесть ей на хвост”, иначе Лиссель придётся снова стремительно краснеть, стыдясь собственного поведения.

Отредактировано Lisa Turpin (27 ноября, 2014г. 17:10)