Эти обыски были большой демонстрацией того, как Министерство - ну и Аврорат - держат руку на пульсе. Но ничем большим. Скримджер считал, что действовать нужно не так, но дело шло к концу года, и накалять и без того непростые отношения в стенах Министерства не стал. Фаджу осталось совсем не долго, а если все пойдет как надо, то скоро он сможет принимать решения сам. Правильные, действенные и куда меньше направленные на мнение общественности.
Они никогда бы ничего не нашли: о пожирателях Аврорат знал с октября, и чтобы считать, что к этому времени из их домов не исчезнет все подозрительное, а сами они не уберут любые свидетельства своей неблагонадежности, нужно было считать их или очень глупыми, или очень беспечными. Пожиратели не были ни тем, ни другим, и обыск продолжались, не принося эффекта, но создавая неплохую видимость активных действий.
А потом в списках появилось имя Северуса Снейпа - и все стало в разы интереснее. Скримджеру нужно было в Хогвартс. В школе он мог узнать что-нибудь еще про Орден - то, что ему было известно пока, было настолько расплывчатым и невнятным, то однозначно включать его в союзники, на которых можно полагаться, Скримджер не спешил. В школе были дети - и среди них очень кстати были те трое, с которыми нужно было поговорить о Сириусе Блэке. В школе, наконец, была Долорес Амбридж, и если про Дамблдора, как бы кто к нему не относился, было понятно, что детей он в обиду не даст, про Амбридж, судя по новостям о странных нововведениях в Хогвартсе того же сказать было нельзя. В общем, нужно было ехать, причем ехать лично.
Недолго поколебавшись, из двух авроров, занимавшихся делом Блэка, Скримджер выбрал себе в пару Яэль Гамп: Северус Снейп, кажется, стал профессором еще во время ее учебы. К тому же, с приближением войны Скримджер все чаще ловил себя на мысли о том, что эта Гамп вполне могла бы принять то же решение, что и ее дед во время той, первой войны. Он не был уверен, что так и будет, и все же присмотреться к Яэль Гамп и поискать в ней первые признаки дезертирства определенно стоило.
Пока что их не было, но день только начинался.
- Долорес Амбридж, хотя и отличается странным вкусом в одежде, не идиотка, - подписывая документы, которые занесла Фло, сказал Скримджер и поднял глаза на Яэль. - Она вряд ли станет идти на конфликт с кандидатом в министры. В конце концов, то, чем она занимается в школе, во многом возможно только благодаря покровительству Министерства. Хотя посмотрим.
Он окинул взглядом стол, заваленный бумагами, но ничего срочного на нем не обнаружил. На этом с бюрократической частью работы можно было прощаться. Такое случалось редко, и Скримджер моменты эти ценил. Он спрятал палочку во внутренний карман - та почти не отличалась от прежней: и сердцевина, и древесина та же - но эта была на полдюйма длиннее и он все никак не могу привыкнуть к этому. Встал, опираясь на трость. После пыток и комы хромота его усилилась, так что в Мунго, хотя целителей, пытавшихся поправить ему зрение, он отгонял, от предложения осмотреть ногу отказываться не стал. Оказалось, что он был прав: это проклятие, и снять его было нельзя. Оставалось порадоваться, что хотя бы трость осталась при нем. С Яэль Гамп они теперь выглядели странной командой хромых, но это было даже забавно. Ему вообще сегодня многое казалось забавным: сказывалось и радостное возбуждение от перспективы редкой работы в поле, и множество ответов, которые им еще нужно будет получить.
- Я думаю, мы аппарируем в Хогсмид - а там недалеко. Успеем как раз к началу пары - порадуем школьников, застанем профессора Северуса Снейпа врасплох, посмотрим, как нас вообще воспримут в школе.
Он протянул Яэль руку, чтобы аппарировать вместе.
- А он у вас преподавал, верно? Или вы застали только Слагхорна?

Поход в школу был делом решённым: это стало понятно сразу. Когда мистер Скримджер это задумал это - после разговора о Блэке, наверное? Или раньше. Впрочем, какая уже разница. Главное - что это было и было интересным делом. Лиса ничего не имела против.
Давая начальству подписать все бумаги и даже не косясь на их содержимое, женщина оглядела кабинет - стайка записок-самолетиков, кружащаяся под потолком, вызвала улыбку уголком губ - работы никогда не бывает мало, но, наверное, бывшему хит-визарду бывает очень приятно оторваться от писанины.
"Разве что мисс в розовом думает, что кандидат в министры так и останется кандидатом" - промелькнула мысль, но рыжая решила не озвучивать её. Уж она-то была уверенна, что конкурентов у нынешнего главы аврората нет: Фадж и Ранкорн имели более неоднозначные послужные списки и программы предвыборных обещаний, а за Скримджером никогда не водилось, чтобы его слова далеко расходились с делами. Пусть не по всем пунктам мисс Гамп поддерживала волшебника, но это был лучший вариант из возможных. А стопроцентной гарантии не даст никто и никогда.
Когда мужчина встал из-за стола с тростью, Яэль на миг замерла, представляя как они будут смотреться, идущие рядом: "Такое впечатление, что успешный аврор - покалеченный аврор. Ещё Грюма с собой. для усиления эффекта прихватить и всё - репутация за отделом закрепится весьма однозначная."
- Да, дорога от Хогсмида не займет долго времени, разве что на севере уже во всю может лежать снег, но никто не отменял согревающих чар. - Ведьма шагнула вперед, касаясь чужой ладони - Руфусу Скримджеру Лиса доверяла почти безоговорочно: было за что и почему. Так что аппарировать с ним не страшно.
- Да, последний курс, второй семестр. Немного, но этого хватило - очень талантливый зельевар.
"Но совсем недружелюбный тип" потонуло в вихре мыслей при аппарации.
Рыжая не ошиблась - на окраине Хогсмида все было белым бело.
Поежившись, отступая на шаг, мисс Гамп достала палочку, быстро накидывая на себя согревающие чары. Вернуться в магическую деревеньку, стоять на тропе к Школе - в этом было что-то волшебное. Вот теперь верилось, что на носу Рождество, хотя... хотя мир, кажется, готовился совсем не к празднику, а к войне - время такое.
Они шли, изредка расчищая себе путь чарами, пока, у ворот Хогвартса, запертых кованными створками, не пришлось остановиться, касаясь палочками металла.
Магия сработала быстро, вот хромающего завхоза пришлось подождать. Лиса и его помнила: тринадцать лет тому назад Аргус Филч тоже был худой, хромающий и зловредный.
И так же лебезил перед властью.
Добраться до подземелий - вотчины слизеринцев оказалось легко - будто и не уходила из школы: могла с закрытыми глазами показать все ходы. Мчащиеся мимо школьники останавливались, сбивались с шага, когда видели взрослых, да еще и авроров. Шушуканье росло, но Филч, проворно покинувший сопровождать их, разогнав, заодно, каких-то слизеринцев, испарился: видимо, побежал докладывать "наверх", Ну и Моргана с ним.
Оставалось только подождать профессора зельеварения там, где он точно будет - у кабинета.
И тут, неожиданно повезло-то, по коридорам, проходя мимо и "прячась" за дверь класса, шли как раз дети нужного курса. Яэль даже показалось, что в толпе она узнала ту троицу, что не сильно изменилась со времен воспоминаний Ремуса Люпина - удачей ли это было или Скримджер заранее узнал школьное расписание - кто знает. Но, для начала, аврорам требовался их учитель.
И тот, в своей "нетопыриной" мантии, не замедлил появиться.
Можно было сразу ставить себе "выше всяческих ожиданий" за точность памяти - лицо мужчины лишь больше огрубело, черты остались теми же. И дурацкая манера не мыть голову месяцами. И привычка делать вид, будто никого не замечает - пусть все расходятся на его пути.
Но сегодня и сейчас непрошеные гости пришли именно к зельевару.
- Добрый день, профессор Снейп. - Первой, на правах бывшей ученицы, обратилась к мужчине, уже потянувшегося к ручке двери, рыжая, снабдив приветствие своей дежурной улыбкой.
- Пожалуйста, не спешите в класс. Мы с мистером Скримджером пришли не к мисс Амбридж и этажами не ошиблись. - Это было бы смешно, если бы все не было серьезно.

Как и следовало ожидать, авроры не поблагодарили за указание на ошибочность своего появления в подземельях и не ретировались. До чего же Министерство стало настырное, где оно было раньше, когда погиб при загадочных обстоятельствах Диггори, когда планировался побег из Азкабана. Снейп с какой-то гнетущей тоской во взгляде выслушивал все эти вежливые объяснения. Если это и правда только обыск, так скажем, плановый обыск, запоздалая мера пресечения, то в этом нет ничего страшного, ещё одна формальность. Но Северусу казалось, что его уже в чем-то подозревают, может быть, даже готовы обвинить. Вот и сейчас, не ждут ли они, что он подтвердит, что знает об обысках? Может ли это использоваться как доказательство связи с теми, кто был запятнан когда-то? И кто знает, что на самом деле могли найти при предыдущих обысках. Теперь Скримджер должен был стать более осторожным, расчётливым, хитрым и целеустремлённым после осенних событий его жизни и всей Британии.
Поэтому зельевар ничего не говорил во время вступительного слова Руфуса, просто едва заметно кивнул, ожидая продолжения. Нервничать было слишком рано. Хотя завтрашняя авантюра с очередным появлением Блэка на публике так и напрашивалась быть отложенной от греха подальше. Только лежало это всё не на одном Снейпе и грозило стать ещё одним крохотным поводом обесценивать работу шпиона Тёмного Лорда. Да и присутствие бывшей ученицы не воодушевляло, как ни странно, хотя она и была со Слизерина и далеко не самой безнадёжной или надоедливой. Не любил Снейп такие встречи с прошлым, путь и мимолётным, когда они как будто меняются ролями, и вот он уже должен отчитываться перед ней.
- Боюсь, вы уже напомнили, - с некоторой укоризной произнёс мужчина. Снейп не был уверен, что теперь ученики забывали о том, что он был пожирателем. И абсолютно точно можно было сказать, что появление авроров не осталось незамеченным, пусть и причина их визита обрастёт слухами и домыслами. Впрочем, тут профессор был согласен с главой аврората: незачем ставить в известность кого-то ещё, дело касается только гражданского лица Северуса Снейпа и блюстителей закона. – Тогда я отпущу учеников, если это дело не терпит отлагательств.
Не хотелось дарить студентам свободу, они всё равно не воспользуются ею с умом, но делать было нечего. Снейп распахнул дверь, останавливаясь на пороге.
- Занятие отменяется, - на профессора обратились недоверчивые взгляды. В подобной ситуации от профессора Снейпа можно было ожидать только какого-нибудь подвоха. Но его не последовало. – Выходя, положите свои домашние задания ко мне на стол.
Студенты поначалу робко, а потом уже со сдерживаемой радостью и удивлением всё-таки поспешили к выходу. Ведь зельевар всегда мог передумать. Снейп смерил взглядом растрёпанный затылок Поттера и процедил неразлучной троице: «Поторопитесь, Уизли».
- Итак, документы, - захлопнув дверь, повернулся Снейп снова к аврорам. – Могу я увидеть ордер на обыск?
Упаси Мерлин решить, что профессор тянет время, но Скримджер сам заговорил о тихой проверке, и если есть какая-то лазейка для Снейпа, он не может ею не воспользоваться.
- Что требуется от меня, какие помещения вас интересуют? – Северус не спешил сам что-то предлагать, пусть даже ему хотелось разобраться со всем поскорее. Но инициатива наказуема, как известно. И незачем наталкивать авроров на ненужные мысли. Например, зельехранилище, которое он мог предложить в качестве одного из мест для обыска, в общем-то было скорее школьным, чем его собственным. Как библиотека, которой заведует библиотекарь, но не владеет ей. Но Северус явно злоупотреблял своим доступом к этому месту, прекрасно осознавая, не без горечи, что после стольких лет зельеварения в Хогварсе ничего уже не изменится.

Пока Яэль разбиралась с документами - просто умница: Скримджеру они так опостылели, что он и прикасаться к ним не хотел, выбравшись в кои-то веки из кабинета - он мельком посмотрел вслед ученикам, вычленяя среди них нужных. Об этой тройке ему ему летом девяносто четвертого много жаловался Фадж. Если Поттера не знать было невозможно, а фамилия Уизли в Министерстве тоже была на слуху, то о девочке он ничего не знал вплоть до ноября. Погибшие родители, громкое интервью - не слышать о Гермионе Грейнджер теперь было трудно. Но с ней - со всеми ими - еще будет время поговорить. Пока же нужно было заняться формальным поводом для визита в школу. Тем более, что никогда не знает, не окажется ли формальный повод в действительности главным.
- Не просто имеете право - это практически ваша обязанность. Самим разобраться бывает непросто.
Он не стал говорить еще и том, что просто не доверил бы быть вне поля зрения кому-то, чьи вещи они обыскивают - в разных, причем, локациях. Просто незачем: это было слишком очевидным, чтобы проговариваться вслух.
- Отсюда и начнем.
Скримджер не заходил в этот кабинет больше тридцати лет, а тот все равно выглядел почти таким же, что и тогда. Книги на полках, разве что, стали поновее. А так - тот же запах, те же котлы, те же следы неудачных зелий везде, те же торопливо, чуть ли не на коленке исписанные пергаменты с заданиями на столе. Впрочем, то, что осталось таким же, как прежде, его не интересовало - сегодня важно было замечать только отличия.
- Вы здесь с восемьдесят первого, - сказал Скримджер, - бессменно? Не уезжали, не брали длинных отпусков?
Он не стоял на месте: ходил по кабинету, заглядывая тут и там, присматриваясь к тому, что не мог вспомнить сразу, иногда поводил палочкой, проверяя ту или иную догадку. Тут он не надеялся что-то найти: конечно, держать тайное на виду - хорошая идея, но только не со студентами этой школы: увидят, изучат, утащат и сделают достоянием всей школы.
- Вы живете здесь постоянно? Или иногда отлучаетесь из школы?

Они начали обыск - это было больше похоже на танец с завязанными глазами. Руфус Скримджер кружил по кабинету зельеварения, заглядывая во все углы, Яэль же неспешно проходилась вдоль стен, бормоча чары обнаружения скрытого. Это было достаточно нелепо, но правила есть правила, хотя от одного только ледяного голоса мистера Снейпа хотелось развернуться и уйти, извинившись. Впрочем, за свою карьеру, аврор Гамп не раз слышала и шипение, и откровенные посылы узнать есть ли жизнь у дракона под хвостом, и прочие не самые приятные вещи доводилось слышать - плевать.
Конечно же, ничего предосудительного не находилось, но это рабочий класс. Вот у шкафчика с реагентами можно было остановиться, рассмотреть внимательное содержимое.
- Вы позволите помочь открыть, профессор? Насколько я помню, здесь требуется ключ, а не простые запирающие чары? - Лиса как раз припала на первые занятия со Снейпом и помнила-то. Говорят, их курсу в достаточной степени не повезло - неприкаянное поколение, отрыжка войны - слишком многие бесталанно проживали свою жизнь - большинство девушек похоронились в домашних и семейных делах, а парни... в Министерстве всегда были прорвы клерков. Будто бы жить за порогом Войны - это тоже было чертой.
Но раз, по-малолетству, пропустили одну войну или потеряли в нее родню, то сейчас нахлебаются сполна. Как раз тот возраст. Им воевать. И аврор оглянулась, посмотрела в лицо бывшего Пожирателя Смерти. - У вас на руке есть Метка, ведь так? После побега Пожирателей из Азкабана, она отзывалась болью? Насколько я знаю, эти чары сложно заглушить. Может быть, во время нападения на Косой Аллее? - Будни в Архивах - это не только пыль глотать. Конечно, без веритасерума мистер Северус Снейп может нести какую-угодно чушь, но ведь он, сейчас, на стороне выигравших первую Войну, ему невыгодно. Или нет?

Северус скрежетнул зубами, но ключ из кармана достал. Интересно, они и в его нижнем белье будут копаться с таким же пристрастием? Легендарные подштанники Снейпа скрывают много тайн.
Профессор оттеснил женщину от шкафа, как бы напоминая, что это всё ещё его кабинет, и ключ повернулся в замке. Ничего радикально не поменялось там со времён её учёбы в Хогвартсе, но кто знает, какая ностальгия могла охватить авроров, которые вернулись с полей сражений в своё детство.
Однако склянки несильно заинтересовали Гамп. Она решила разобрать живого Пожирателя по частям и начала, конечно, с метки, которая пугала одних и была предметом вожделения других. Смахивает на роковую женщину.
- Покалывает иногда, - попытался отозваться не слишком саркастично Северус. Он вспоминал, как на допросе у Боунс та тоже интересовалась меткой. Тогда было неприятно, сейчас не лучше. Уж не написана ли уже статья, по которой он виновен в том, что не сообщает властям о своём самочувствии, связанном с меткой? Это было бы неудивительно, зная Фаджа и его отчаянное положение.
Замечательно, конечно, что министерство продвинулось в столь важном вопросе, как механизмы работы метки, и, наверное, он должен был испытывать ужас подобно Каркарову, когда речь шла о возращении активности этого знака на бледной коже жителя подземелий. Но избавиться от метки он не может, а посему отвечать за её пробуждение не собирается.
– Но метка не индикатор опасности и уж точно не передаёт мне секретные сообщения, - профессор так же открыто посмотрел на Яэль, уже несколько скучающе продолжая. Уж он-то знает о метке побольше авроров, ни к чему щеголять при Снейпе своими исключительными знаниями. Можно было бы как в прошлый раз запальчиво гордиться меткой, но после возвращения Тёмного Лорда Северус всё чаще приходил к выводу, что никакая это не награда.
Зато настоящую награду он когда-то получил от Альбуса. И Скримджер тоже это понимал. И, как многие, недоумевал. Зельевар, правда, и сам недоумевал первую пару минут, когда оказалось, что Дамблдор вытащил его из всей этой неприглядной истории с Пожирателями. Но неужели они тут для того, чтобы снова переживать события двадцатилетней давности.
- Профессор Слагхорн преподавал более пятидесяти лет в школе. А студенты имеют свойство утомлять, - мрачно ответил Снейп. Он не хотел вдаваться в подробности о том, как принимал дела у Горация. Особенно потому, что подчинённая Руфуса об этом живо напоминала своим присутствием всё в том же учебном кабинете. Но главу аврората интересовали не причины выхода Слагхорна на пенсию. И Снейп вздохнул: опять ему приходится отвечать за Дамблдора. – Думаю, наиболее точный ответ вам мог бы дать сам Альбус Дамблдор.
- «Если, конечно, вы сможете его отыскать» - ехидно и даже с некоторой гордостью за шефа пронеслось в голове у профессора.
- И, как мне казалось, он уже давно дал исчерпывающее объяснение этого удивительного факта. Для него была ценной моя работа. И он нашёл её столь же ценной и в Хогвартсе.

Альбус Дамблдор, вероятно, и правда мог бы дать ответ, вот только не факт, что дал бы, даже будь он все еще на своей должности. Независимость Хогвартса и ее право не выносить школьные дела на публику - как, должно быть, их бесил а министерская Долорес Амбридж на директорском посту - научила и профессоров, и учеников держать язык за зубами, когда было надо. Это было хорошо - потому что так пожиратели знали меньше. Это было плохо - потому что и Скримджер не мог получить ответы на вопросы.
Ко всему, Яэль, видно, тоже удвоилась в ностальгическое почтение. Отчасти понять это Скримджер мог - совсем недавно, встретившись с Минервой МакГонагалл и он недолго болтался между мальчиком, которым был когда-то и собой настоящим. Но Снейп преподавал у нее не так уж долго, они не могли быть хорошо знакомы - откуда же это странное почти сочувствие в тоне и голосе?
- Странно, что вы еще живы, - заметил Скримджер. - На вас не пытались напасть? Или просто выйти на связь, может, завербовать повторно? Вы наверняка поддерживаете связь с другими оправданными пожирателями - хотя бы с теми, чьи дети учатся на Слизерине. Неужели никто из них и не пытался говорить с вами об этом?
Ни в обыске, ни в допросе все еще не было смысла - эффективные обыски не проводятся так громко, ими не успокаивают взволнованных обывателей. Но Скримджер продолжал спрашивать, потому что Снейп выпадал. Если ему верил Дамблдор, почему его все еще не наказали за предательство другие пожиратели? Если у них с ним не было счетов - почему он все еще был в школе, так близко к детям? Про многих, кого отпускали в начале восьмидесятых, у Скримджера было мнение, и с течением лет оно не изменилось. Северус Снейп же ускользал от однозначной оценки так же легко, как когда-то избежал срока в Азкабане. Редкий талант. Знать бы только, на чьей стороне этот талант играет.

В ящиках рабочего стола прятались только непроверенные эссе по зельеварению. Даже парочки грязных носков не было (и чистых, впрочем, тоже). Создавалось впечатление, что у профессора Снейпа нет личной жизни, личных записей, ничего предосудительного - только работа. Кажется, он даже на каникулах старался жить в Хогвартсе. Это трепетная любовь к школе или страх покидать её стены? А Мерлин его знал.
Яэль поймала взгляд Скримджера и кратко качнула головой: ничегошеньки.
Замечание зельевара о "заслугах" Аврората заставило женщину чуть потемнеть лицом - будто бы им не все равно, какое пекло разверзается в Британии, но пока авроры гонялись за тенями - это правда. Или, встречая Пожирателей, отступали, или, того хуже - договаривались с ними, чтобы выжить, забывая, что суть в жизни для всех невиновных.
Корила ли себя Яэль за то, что до сих пор не сдала Лестрейнджа-младшего? Да. Без Непреложного Обета берегла его тайну, потому что это была и её тайна, её грех.
Может, так со многими? Не дай маггловские боги, если так со многими!
- Нам нужно будет осмотреть ваши личные комнаты в замке, профессор. - Тихо заметила рыжая, а потом не выдержала.
- Благодаря аврорату, октябрьский погром быстро закончился, мистер Снейп. - Зыркнув на мужчину, Лиса распрямила плечи, стараясь как можно меньше опираться на трость. - В это темное время не хватает времени и сил успеть сделать всё, но мы стараемся и было бы очень хорошо, если бы жители нашей с вами общей страны в этом содействовали. - Мисс Гамп отвернулась, отходя к секретеру в углу. Отодвинула ящик резковато, древесина скрипнула. Ну и пусть. Тыкать в лицо людям, которые, действительно, работают, их некомпетентностью - это наглость. Такое сложно простить.
"Да он ведь даже никого не терял в той Войне! Тоже мне..."

Северус не стал спорить и говорить, что погром быстро закончился, потому что так было запланировано Пожирателями. Аврорату не помешает высокий боевой дух в это тёмное время, как выразилась Яэль. Профессор лишь пожал безразлично плечом и по привычке усмехнулся так, словно знает, что вы делали прошлым летом. Уж слишком ему напоминал этот эмоциональный всплеск подростковые студенческие выходки. Даже предшествовавшая этому фраза про личные комнаты могла теперь восприниматься как тихая угроза. Но это была та маленькая компенсация, которую он мог сейчас получить за всё потраченное впустую на допросах и обысках время. И как верно выразился Руфус, содействие вовсе не было обязанностью, даже если их цели по сути совпадали на данный момент. Никто ведь не собирался войти в положение Снейпа и оставить его в покое, тем самым значительно облегчая выполнение его собственной работы.
Пока секретер ещё не развалился на части окончательно, нужно было покинуть кабинет, но сделать это было не так просто со столь мобильным отрядом авроров и их внезапной разговорчивостью. Северус прекрасно знал, что оснований ему доверять нет, и крайне не любил, когда ему об этом напоминали.
Когда Скримджер оказался так близко, зельевар почти увидел опять круцио, которое полыхало в голове Рабастана. Но которое только придало этому человеку ещё больше решительности. Всё-таки у Пожирателей был и со стороны Министерства достойный соперник, только вот союзник ли Ордена. Вернее даже самого Снейпа, которому всё-таки ближе был принцип «каждый за себя», хотя он и пытался когда-то искать правды в другом.
- Конечно, - кивнул Снейп с видом «как будто у меня есть выбор». Он почти вышел вслед за служителями закона и порядка, но остановился в дверях, словно собираясь проводить незваных гостей и закрыться в кабинете.
- Так эта тенденция работы министерства тянется ещё с тех времён? – даже заинтересованно и ядовито-сочувственно спросил профессор, но затем всё-таки вышел и запер дверь.
К счастью, идти было недалеко, но вместо того, чтобы по привычке удалиться вперёд, профессор продолжил свою мысль уже более миролюбиво.
- Однако, надо отдать вам должное, маги теперь могут спать спокойно, не опасаясь теперь непростительных на каждом углу. Чего не скажешь о самых разнообразных беглых заключённых.
Снейп не стал называть Блэка, эту занозу в его жизни, но тот в представлении и не нуждался: буквально неделю назад его копией было совершено очередное нападение. И Северус хотел убедиться, что оно не прошло зря и смелой, даже необузданной затее Пожирателей ничего не угрожает.
Однако недолго зельевар наслаждался своими излюбленными полными ненависти мыслями о школьных днях и великом возмездии. Новообразовавшееся на время в Хогвартсе трио стояло на пороге личных покоев декана Слизерина, помещения, которое сравнится по посещаемости разве что с Тайной комнатой.
Снейп был не слишком радушен и вошёл первым, едва не закрыв за собой дверь по привычке, но не дал себе вцепиться в ручку двери с самого начала. Несмотря на педантичность профессора и его любовь к порядку и точности, на бытовую сторону его жизни распространялись ярче всего разве что аскетизм, практичность и минимализм. Комната была неуютной с первого взгляда, шага за порог, вдоха прохладного для жилых комнат воздуха. Казалось бы, явного беспорядка не наблюдалось, его было бы сложно создать из того количества вещей, что там были, но от внимательного наблюдателя и ревнителя порядка и чистоты не ускользнули бы мелкие детали: торчащий из закрытых дверей шкафа уголок мантии, следы пальцев на пыльном комоде, не задвинутые до конца под кровать коробки, явно чем-то облитое кресло. Но и здесь теплилась жизнь, о чём свидетельствовала паутина в тёмном углу подземелья.

Ему нравилось, как говорит Снейп. Полезного в его словах не было ничего, но как хорошо, как привычно он уходит от вопросов, сбивает разговор ироничным сомнением, провоцирует ремарками на эмоции. Хорошо, очень хорошо - но без практики люди так не умеют. Такой талант нужно шлифовать. И способ, значит, был. А учитывая, что он не говорил ничего такого, что можно было бы принять за факт, было понятно, что шлифовка у него была такая, которая в случае лжи приносит слишком много неприятностей.
Учитывая старое поручительство Дамблдора, можно было бы, не сомневаясь, ставить на то, что перед ними - член ордена Феникса. Но Скримджер все же сомневался: упоминан-е Блэка не вписывалось. Эти нападения все продолжаются, и наиболее вероятно, что это все же не Блэк, а кто-то под оборотным. Орден должен бы об этом знать и вести себя осторожно в том, что касается сириуса Блэка. Зачем же Снейп тогда напоминает о нем? Ни умысла, ни смысла Скримджер в этом не видел, а за короткий визит уже успел решить, что в его действиях и словах всегда есть что-то из двух.
Если он все же ошибся, и не Орден? Но если не Орден, значит - Тот-Кого-Нельзя-Называть. Мог ли Дамблдор ошибиться и взять под защиту пожирателя, за время мира ставшего и до сих пор остающегося спящим агентом? Очень вряд ли, и все же и эту версию отбрасывать не стоило.
Факты, Скримджеру нужны были факты, но найти их было так же невозможно, как и что-то запрещенное в его классе, комнатах - где угодно. Пока что он наверняка мог утверждать одно - профессор зельеварения Хогвартса - не тот человек, которым кажется на первый взгляд. Где-то и в его внешней непроницаемости есть щели, из которых торчит смятый край настоящей души. Жаль только, что ее так сразу не увидишь.
Он жестом остановил и Яэль, и Северуса Снейпа - хотя не посмотрел даже, успел ли тот послушаться бывшей ученицы.
- В этом нет необходимости. Мы ведь ничего не найдем. Что-то есть, но мы все равно это что-тоне найдем. Не будем тратить время друг друга.
Тем более, что урок студентам они уже освободили, шороху, как и хотели в Министерстве, навели, а вдобавок вблизи посмотрели на Снейпа, который и без запрещенных зельев и артефактов был достаточно любопытным, чтобы оправдать этот визит.
- Думаю, мы с вами еще встретимся в скором будущем, профессор Снейп. Хорошего вам дня. Спасибо, что уделили нам время.