От заколдованного окна в кабинете веяло холодом.
В Ставке почти не было настоящих окон - складское помещение, оборудованное под штаб-квартиру, снаружи меньше всего напоминало обитаемое жилище. Разваливающееся, ветхое, с заколоченными окнами и дверьми, оно все чуть ли не сотрясалось от регулярно проходящих мимо маггловских поездов. Единственное, что спасало склад от сноса, были антимаггловские чары - любой градостроитель, решивший, что здание в аварийном состоянии портит вид центра Лондона, мигом лишался этой светлой идеи и считал, что развалюха вполне простоит еще годик, а то и два.
Внутри же обстановка сильно отличалась - Ставка напоминала небольшой муравейник, который не прибывал в спокойствии ни днем, ни ночью. Тишина царила только в одном месте - в той части здания, которая была отведена под комнаты Лорда и которую отсекали от всех остальных помещений чары, заглушающие все лишние звуки.
Актуального, предусмотренного архитектором окна в кабинете Лорда не было, была иллюзия, тщательно наколдованная картинка огромного оконного проема на третьем этаже. В реальности окно это должно было выходить на ровные ряды товарных поездов, на виадук и громоздкие стальные конструкции - на все то, на что Лорд совершенно не хотел смотреть во время работы. Именно потому заклинание, настроенное на его собственное настроение, меняло вид за окном в зависимости от потребностей владельца кабинета.
Сейчас за окном была бесконечная, вымороженная равнина.

Колдография выпала на стол из простого, пергаментного конверта - такие использовали в Министерстве для хранения документации и такие же использовали в Ставке. На колдографии была изображена женщина - она сидела на стуле, привязанная к нему, с завязанными глазами. Напряженная, замершая, но без единого повреждения - суть была не в них. За ее спиной была только глухая кирпичная стена, откуда-то сбоку падал неровный, размытый свет. Никаких ориентиров, никаких зацепок, только быстро и тяжело вздымалась грудь волшебницы и она напряженно закусывала губы.
Он перевернул колдографию, по оборотной ее стороне заскользило перо.
"У вас есть выбор, мистер Клиффорд..."
Следующим из конверта на его ладонь упало простое, обручальное кольцо - тонкий ободок, который должен был стать порт-ключом.

В помещении блеснула привычная, красная вспышка Энервейта, отражающаяся от глянцевых обложек на полках.
Мистер Чарли Клиффорд сидел посреди небольшого зала в глубоком кресле, вокруг его тела змеилось несколько тонких, похожих на серебристых змеек, связующих заклинаний.
Человек, называющийся себя Темным Лордом, сидел в кресле напротив, затянутый в сторгую, черную мантию. От пленника его отделял тяжелый, массивный стол, на котором ютилась стопка каких-то документов, маггловская лампа с зеленым абажуром и откровенно маггловский же телефон с тяжелым, неповоротливым, латунно-поблескивающим диском.
По всему помещению вдоль стен тянулись книжные полки - от пола и до потолка, заполненные новенькими, хорошими изданиями. На двери, виднеющейся за спиной Лорда, висела традиционная, белая картонка - "Открыто".

Темный Лорд отвлекся от чтения (в руках он держал такой же новенький, приятный на ощупь томик) и поднял на Клиффорда взгляд, откладывая книгу в сторону и сцепляя пальцы в замок на столешнице. Взгляд темных, лишь самую малость отливающих багрянцем глаз был внимательным и спокойным.
- Рад, что вы очнулись, Чарльз. Перейдем к делу?
[AVA]http://sd.uploads.ru/rfaJX.jpg[/AVA]

Мысли роились в голове аврора как встревоженные рыбки в аквариуме.
Темный Лорд редко отказывал себе в удовольствии считывать собеседников - еще со школьных времен легелименция была для него ощутимым подспорьем в большинстве ситуаций и он не имел привычки от этого подспорья отказываться.
Привязанный к стулу аврор смотрел на него и отражал на лице всю гамму эмоций по поводу сложившейся ситуации. Не нужно было отличаться редким чутьем, чтобы почувствовать, как от мужчины так и несет страхом.
Аврор смотрел. Собирался с мыслями. Успокаивался. Натягивал на лицо соответствующее выражение.
Лорд следил за всеми этими манипуляциями с крайне заинтересованным выражением на лице, которое лишь самую малость напоминало выражение лица человека, наблюдающего за копошением муравьев сквозь лупу.
Аврор казался ему... никаким.

Новый, восьмидесятый год, начался для Ставки плохо - уходящий январь не только уступил место февралю, но и унес с собой Эвана Розье. "Ежедневный Пророк" разорялся - "Пойман и уничтожен опаснейший Пожиратель". На посеревшее от горя лицо Розье-старшего было страшно смотреть - всегда бодрый и подтянутый, Колин буквально за сутки постарел на десяток лет. Скупая, сжатая информация пользы не приносила - вроде бы, говорили что Эван сражался как лев, в это трудно было не поверить. Брать его пришел Аластор Муди - за жизнь Розье он заплатил половиной носа, отнятой Пожирателем перед самой смертью.
Поминали его привычно шумно и бурно, только в воздухе все равно сквозила чрезмерная нервозность - молодой, двадцатилетний Эван был любимцем окружающих. Белозубый, улыбчивый, насмешливый - таким его помнили все и тем острее была неприязнь, когда они видели напечатанную в газете колдографию. Пожирателям "Пророк" и его фоторедакторы никогда не льстили.
Тело забрать не удалось.
Февраль не спешил отставать от своего зимнего брата - следующим ушел Теодор Уилкис. Его жену и дочь эвакуировали сразу же - не успели работники аврората постучаться в их дверь с сообщением о смерти мужа.
Теда провожали бурно, но уже натянуто - вторая потеря из Ближнего Круга за такой короткий срок не могла не расстраивать. "Пророк" снова рассказывал об опасности обезвреженного волшебника. "Оказал сопротивление при аресте и был убит опаснеший темный волшебник" - эту статью зачитывали тем вечером вслух, не в силах решить, то ли смеяться, то ли плакать. Тед Уилкис, тихий очкастый ботаник, нервно прикрывающий Метку рукавом белого халата, был одним из тех, кто никогда не участвовал в операциях и вряд ли вообще знал, как произносится "Авада Кедавра". От этого статья казалась еще более тошнотворной.

Темный Лорд смотрел на Чарли Клиффорда. Смотрел на его жену - копия колдографии стояла на столе, прислоненная к стопке документов. Был ли обмен равноценным - двое авроров за жизнь двоих его людей? Розье он оценил бы за десяток таких, как Чарльз.
Взгляд мужчины был спокойным, выжидающим. Черная дорогая ткань только оттеняла истончившуюся бледную кожу. Под темными, с багряными отблесками глазами, залегли тени. У губ пролегли складки.
Лорд Волдеморт не был чудовищем из тех, которыми пугают детей - у него не было рогов, не было полной пасти острых зубов, не было когтей и крыльев. Он был чудовищем из тех, которыми пугают взрослых - спокойным, взрослым мужчиной, с внимательным взглядом и кистями рук, похожими на бледных пауков.

- Жаль, - негромко проговорил Лорд, позволив уголку губ чуть дрогнуть в улыбке. - Я вот искренне рад с вами познакомиться, Чарльз. Много о вас слышал.
Мужчина побарабанил кончиками пальцев по лакированной поверхности чужого стола, скользя взглядом по документам, отчетным книгам и прочим мелочам, показывающим, что в дневное время суток здесь кипит работа.
- А вы как думаете, о каком деле я хочу с вами поговорить? - поинтересовался он и в голосе мужчины только на краткий миг промелькнуло что-то вроде скуки.
Куда лучше было бы притащить сюда Аластора. А лучше - убить старого параноика на месте.
- Как вы думаете, за что мы воюем, Чарльз? Мы оба.
[AVA]http://sd.uploads.ru/rfaJX.jpg[/AVA]

Всегда было интересно посмотреть на противников вблизи. Не на старшее поколение, на которое он уже вдоволь насмотрелся за эти годы, а на молодежь. Юных совсем еще волшебников и волшебниц, которые лезли в бой за правое дело, не оглядываясь и не намереваясь останавливаться.
"Этожедети" - говорил Дамблдор регулярно, окидывая взглядом своих учеников. Иногда складывалось впечатление, что аргумент "этожедети" автоматически выводит школьников из любых политических дрязг, что особенно было забавно на фоне того, что когда-то давно Альбус одного такого школьника уже проморгал. А слизеринские "этожедети" тем временем были его глазами и ушами в Хогвартсе - сколько информации приходило из их рук о тех, кто позднее должен был стать либо противником, либо союзником.

Как на его вкус, аврор слишком много думал.
- Я могу налить вам чаю, Чарльз, но боюсь, что пить вам его придется без помощи рук, - губы мужчины лишь самую малость дрогнули в улыбке.
- Попробуйте рассуждать логически. Вас должны были учить этому перед тем, как пустить в поле. Мы сидим с вами в маггловском магазине - кстати, удивительно, что вы до сих пор не считаете, что сейчас я попираю ногами труп хозяйки этого стола. Я не настолько глуп, чтобы держать вашу жену здесь же - она в другом месте. Если вам повезет, вы справитесь с заклинаниями, которые вас держат и... что вы сделаете дальше, Чарльз? - Лорд сделал паузу, снова дернув уголком губ. - А, усыпите мою бдительность и опрокинете на меня полку с книгами. Очень трогательно. А теперь давайте без шуток, - голос мужчины моментально потерял даже намек на эмоции. - Если вы подниметесь из кресла и заступите за черту охранного заклинания, ваша жена умрет. Вы тоже умрете, потому что глупо считать, что я встречаюсь с вами один на один или что я не смогу справиться с молодым аврором. Думайте об этом, Чарльз. И о том, что подарком на первый день рождения вашего сына может стать не родительская любовь, а родительские головы. Я достаточно ясно объяснил вам ситуацию?..
Мужчина сделал паузу, снова постучав пальцами по столу, словно раздумывая, куда дальше повести разговор.
- Меня вполне устроил ваш ответ. Да, за убеждения. И, как ни удивительно, мы тоже сражаемся за убеждения, - Лорд чуть склонил голову на бок, рассматривая собеседника перед собой.
- Вы прекрасно знаете, что недавно мы лишились двоих человек. Розье и Уилкиса. Я недостаточно добр для того, чтобы принять их смерть как должное. За каждого убитого из своих людей, я буду требовать оплаты кровью. Я могу предложить вам выбор, Чарльз. Вы можете оплатить своей жизнью и жизнью своей жены то, что задолжало мне ваше начальство. А можете поговорить со мной, обдумать мои слова и решить, что вам делать дальше.
[AVA]http://sd.uploads.ru/rfaJX.jpg[/AVA]

- Не важно... - задумчиво откликнулся мужчина, словно взвешивая чужие слова.
На самом деле хозяйка магазина, как и весь ее персонал, были живы. Возвращались домой. Собирались ложиться в постели к мужьям, женам, любовникам и любовницам. Их смерть не была необходимой - зачем привлекать внимание, если можно просто войти в закрывшийся на ночь магазин, пока здесь никого нет, а потом уйти, не оставив и следа? Зачем привлекать внимание маггловских и магических властей к месту, которому вовсе не нужно внимание?
"Не важно" - обычно говорили его люди. Это была явная, слизеринская привычка - сначала семья, потом факультет - "свои", потом все остальные. Только так и никак иначе.
- Скажите, Чарльз, а чем жизнь вашей жены лучше жизни этой девушки? - Лорд чуть заметно улыбнулся, ожидая ответа. - Тем, что она ведьма, а не маггл? Тем, что ее вы любите, а эту девушку даже не видели? Мне казалось, раньше авроры не решали настолько явно, кому жить, а кому умереть. - Мужчина усмехнулся.
- Конечно, мои люди убивали. У нас же война. Только не вижу в этом ничего, что помешало бы мне требовать оплату.
Кролики?
На мгновение, только на единое мгновение у Темного Лорда дернулась бровь - нет, он прекрасно знал все эти чудесные, прекрасные фишечки про закрытие от чтения мыслей. Думай о белой обезьяне и достигнешь бессмертия, да. Способ закрываться - он сам когда-то давно таким пользовался, пока не понял, что лучшая защита - это нападение. Для тогда еще юного Тома Риддла, с его пытливым умом и жадностью действительно было проще нападать, а не закрываться. Сейчас ничего не изменилось. Но эти кролики...
- Вы закончили? - поинтересовался Лорд, потом все же объяснив свой вопрос. - Думать про кроликов? - в голосе мужчины звучала мягкость, не обещающая ничего хорошего.
Дождавшись ответа, он сцепил руки в замок перед собой.
- Наверное, вам интересно, когда я начну вас пытать и выпущу ли я вас с женой отсюда живыми. Я не люблю пытать зря, что бы вам там не рассказывали на ваших курсах подготовки. Так вот, Чарльз. Я понимаю, что в школе и на работе вам много и подробно рассказывали про то, что мы - абсолютное зло. Что мы убиваем людей, потому что нам нравится убивать и причинять боль. Что у нас нет цели, что у нас нет убеждений. Нет чувств и желаний. Что мы просто куклы, настроенные на уничтожение. Так вот, Чарльз, не нравится.
Лорд поднялся из-за стола, все еще опираясь на него кончиками пальцев и не отводя от собеседника взгляда.
- Я теряю в этой войне своих людей. Тех, кто согласился пойти за мной и со мной. Тех, кого привлекла моя идея. И я скорблю по ним так же, как скорбите по своим погибшим вы. И их семьи оплакивают своих детей, братьев, мужей на том же языке, на котором оплакиваете и вы. По тем же традициям. Наши мертвые идут на ту сторону одной дорогой, Чарльз. Теодор и Эван - вы их наверняка помните. Они ходили на занятия по тем же коридорам, что и вы. Они получали оценки на экзаменах, говорили с преподавателями, мечтали о чем-то, надеялись на что-то. Так расскажите мне, Чарльз, почему они отличаются от вас? Почему их мечты для Министерства стоят меньше, чем ваши или вашей жены? Кто поставил на них отметку "непригодности"?
Лорд сделал паузу - подобные эмоциональные речи требовали от его привычной безэмоциональности определенного количества сил.
- Подумайте, Чарльз, за что вы сражаетесь. За какие убеждения. Подумайте над этим. Может статься, что вы сражаетесь не за что-то, а против кого-то. Не потому что вам кажется, что плохи наши убеждения и не потому что вы имеете собственные, а потому что вас заставили думать, что плохи мы. Что мы не люди, машины, не чувствующие боли и жалости. Потому что мы не должны существовать. Подумайте об этом, Чарльз, всей своей гриффиндорской душой.
[AVA]http://sd.uploads.ru/rfaJX.jpg[/AVA]

Основная привычка, характер действий Темного Лорда базировались на том, что он подчинял себе пространство. Куда бы он ни приходил, что бы он ни делал, если он хотел этого, то все вокруг начинало центрироваться на нем. Он врастал, вживался в мир вокруг себя и через какое-то время этот мир начинал вокруг него вертеться. И сейчас, казалось, именно сейчас недовольство Лорда повисло в воздухе, настолько густое, что его, кажется, можно было даже тронуть рукой.
- Чарльз, давайте вы не будете рассказывать мне, какие вопросы я должен задавать, а какие не должен. Мне кажется, я достиг уже того возраста и того положения, когда вполне способен разобраться в этом без посторонней помощи.
Через мысли аврора красной нитью проходят мысли о любви и это не может не раздражать. Любимая тема Дамблдора - неспособность Темного Лорда любить, потому что материи, которые он использует, слишком темны, чтобы допустить наличие любви...
У самого Лорда по этому поводу было абсолютно другое мнение, которое, за непопулярностью магической психиатрии в обществе, большинство в расчет не принимало.
- А с чего вы взяли, что вы здесь не для того, чтобы выяснить этот уровень? - поинтересовался мужчина, которому с каждой минутой все сложнее было держать себя в руках. Он и в юном возрасте отличался импульсивностью, а с годами качество это никуда не делось.
Лорд смотрит. Раздумывает. Улыбается - улыбка кривит его тонкие, бледные губы.
- Сейчас она в безопасности. Во всяком случае, я могу утверждать, что без моего приказа ее не тронут и пальцем. А я пока не склонен такой приказ отдавать.
Мужчина обошел кресло, в котором сидел Клиффорд, со спины, положил ладони на спинку.
- Скажите мне, Чарльз, какую цену вы готовы заплатить за то, что я отпущу ее живой и невредимой? Только не надо всех этих "убейте меня, вместо нее". [AVA]http://sd.uploads.ru/rfaJX.jpg[/AVA]