[AVA]http://s6.uploads.ru/d/g0w8E.png[/AVA][SGN] [/SGN]Как странно, что Мари так быстро свыклась с постоянным присутствием в своём доме совершенно постороннего мужчины.
Достаточно оперативно ведьме удалось найти для Сириуса хлипкую кровать и трансфигурировать её в нечто более комфортное. У отца было конфисковано большое количество одежды, которая пришлась Сириусу удивительно впору - а то, что не пришлось, было безжалостно переделано с помощью магии. Марикета нешуточно гордилась своими неожиданными успехами в области трансфигурации: с Сириусом за три месяца она освоила едва ли не больше, чем за семь лет обучения в Хогвартсе.
Пожалуй, до того, как Сириус поселился в её квартире, Марикета и не понимала, как ей не хватало ещё кого-нибудь, о ком можно заботиться. Пока Бауэн питался лёгкой детской пищей, Мари сама для себя готовила редко, так что теперь упивалась возможностью стряпать различные кулинарные изыски. К тому же с Сириусом можно было оставлять Бауэна, а это был огромнейший плюс, ведь не нужно было лишний раз напрягать родителей.
Но был у этого всего не очень-то приятный момент: Мари ужасно уставала. Помимо того, что работы было немеренно, добавилось и обязанностей по дому, которые, хотя и приносили удовольствие, безумно выматывали. Порой у Мари не было сил даже добраться до своей крошечной оранжереи на балконе, но, конечно, оставлять цветы без ухода Брайт не собиралась и переступала через собственное утомление.
В тот день в конце ноября Марикета задумала генеральную уборку. В доме и так было чисто, как в операционной, но случайно выпал выходной - и гипер-деятельная волшебница решила занять себя глобальной очисткой помещений от пыли. Прежде всего Брайт решила, что Бауэн давно не проводил время с бабушкой и дедушкой. Момент был самым подходящим: через несколько недель наступало Рождество, и на каникулы домой приезжали Гаррет и Беатрис, то есть к этому моменту Кларисса и Дэниэл Брайты уже очень сильно скучали по младшим детям. Надо было срочно занять их внуком. Так что Марикета оставила Сириуса одного дома и маггловским транспортом отправилась к родителям.
- Мари, а когда ты познакомишь нас со своим мужчиной? - между делом спросила Клэри, заваривая чай.
Марикета поперхнулась конфетой.
- С чего ты взяла, что у меня появился мужчина, мама? - вопросом на вопрос ответила Брайт.
Матушка пустилась в объяснения про появившийся здоровый румянец, очевидно округлившиеся формы (ещё бы они не округлились - впервые после периода кормления Мари начала нормально питаться!) и про то, что Мари-де не заглядывает, как раньше, каждые выходные.
- О, у меня просто много работы. Единственные мужчины в моей жизни - это папа, Гаррет и Бау, мам, - соврала Мари.
Обратно Марикета просто аппарировала. И очутилась в пустой квартире.
Сердце тревожно заколотилось, грозя выскочить из груди, когда Марикета убедилась, что дома действительно никого нет - уж спрятаться в крохотной квартирке Сириус точно нигде не мог. А вдруг что-то случилось? Мари не знала, куда идти и где искать своего гостя, ведь Сириус не собирался никуда уходить. Мари всегда думала, что если он найдёт пристанище получше или просто решит покинуть её, то обязательно предупредит, но всё и не выглядело так, как будто он ушёл насовсем. С другой стороны, Мари и не полагала, что, покидая её дом с концами, он заберёт какие-то вещи. В его положении путешествовать без "багажа" было практичнее всего. Но всё-таки... А вдруг он ушёл не сам? Вдруг его арестовали? Хотя, конечно, тогда бы квартира не выглядела такой чистой, явно где-нибудь были бы следы борьбы, да и саму Мари наверняка арестовали бы за укрывание мега-опасного преступника.
В общем, Марикета решила, что случилось что-то плохое и Сириусу внезапно пришлось уйти. С одной стороны, ей было обидно, что Блэк ушёл, не попрощавшись с ней, но с другой... С другой стороны чувство обиды перекрывала безумная тревога, от которой у Марикеты начались все симптомы невроза. Сначала она ходила по квартире, бездумно натыкаясь на углы, затем машинально вымела из дома всю пыль, словно это могло бы помочь унять негативные мысли. Выкурила подряд несколько сигарет, так что в конце концов закружилась голова.
Интуиция, как назло, молчала, и Марикета бессильно опустилась на стул в кухне - она и не подозревала, что так будет переживать за человека, который случайным образом избрал своим укрытием её маленькую квартиру.
Мари провела в пустой квартире больше часа, и с каждым шагом секундной стрелки её накрывало отчаяние.

Отредактировано Mariketa Bright (21 января, 2016г. 13:48)

[AVA]http://s6.uploads.ru/d/g0w8E.png[/AVA][SGN] [/SGN] К определённому моменту Марикета окончательно уверилась в том, что Сириус просто-напросто наскоро покинул её квартиру, не сказав ни слова. Наверняка, Марикета это понимала, тому были адекватные и очень серьёзные причины. За несколько проведённых вместе под одной крышей недель Сириус в общих чертах успел рассказать Марикете некоторые вещи, которых, наверное, Мари знать не следовало. Однако эти рассказы способствовали тому, что Мари в определённый момент по-настоящему поняла, что доверяет Блэку целиком и безоговорочно. Наверняка случилось что-то действительно ужасное, если Сириус вот так взял и бросил её одну, и Мари было по-настоящему плохо от этого.
За три месяца Блэк стал не просто частью её, Марикеты, скромного быта. Он вписался в крошечный мир молодой ведьмы так чётко, словно Мари когда-то обустраивала свою квартирку именно для того, чтобы Сириус в ней появился. И теперь, думая, что Блэк ушёл с концами, Марикета ощущала сосущее чувство пустоты внутри. Это было связано не только с тревогой за его жизнь и здоровье; у Брайт было стойкое впечатление, что она лишилась чего-то жизненно необходимого.
И, пожалуй, это был подходящий момент для того, чтобы признаться себе: её отношение к Блэку было далёким от просто соседской симпатии или даже дружбы. Сириус оказался не просто привлекательным мужчиной (несмотря на разницу в возрасте, которая двадцатичетырёхлетней Марикете казалась поначалу просто астрономически огромной), он оказался интересным собеседником. Уж куда более интересным, чем обычно окружающие Марикету парни её лет. По вечерам, когда Сириус и Марикета разговаривали, ей казалось, что этому человеку она могла бы рассказать всё на свете, и - она рассказывала. Пожалуй, теперь Сириус знал о ней больше, чем любой другой её знакомый. И дело не только в событиях своей жизни, о которых Мари ему поведала - Блэк знал многое о её образе мыслей, о мировоззрении, и, что самое удивительное, казалось, живо этим интересовался, чего не делал ранее ни один знакомый Марикете мужчина. Обычно им было достаточно пышных форм и больших глаз вместе с рыжей шевелюрой. А Сириус... был другим.
И Марикета опасалась, что ей будет не хватать его гораздо сильнее, чем она могла бы себе в этом признаться.
Впрочем, Мари тут же разозлилась на себя: в конце-то концов, а на что она могла рассчитывать? Разумеется, Сириус общался с ней и о многом расспрашивал, но ведь он провёл в одиночестве больше десяти лет, и, наверное, соскучился по общению. Да и вообще, можно даже сказать, что он просто укрывался у неё некоторое время, и, конечно, ничего он ей не должен. Но всё равно было обидно. И тревожно. И...
...и звук открывающейся двери заставил Марикету подскочить на стуле и поперхнуться дымом очередной сигареты. Мари поспешно затушила окурок и вышла в коридор - как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сириус с пакетами у его ног вешает куртку на крючок. Эта картина в первую секунду показалась Марикете такой милой, домашней, уютной, правильной, что произошедшее в следующую стало сюрпризом даже для неё самой.
Потому что Марикета встала в позу - руки в боки, выражение лица максимально суровое, - и принялась, как давняя супруга, высказывать Сириусу всё, что она думает о его безалаберности и безответственности, о том, что его могли схватить, убить, ранить, да всё, что угодно; и вообще, зачем он туда полез, ведь она могла сделать покупки и сама, а если ему хочется адреналина, так она ему его устроит - с этими словами Марикета, похожая в этот момент на маленькую фурию, своим маленьким кулаком зарядила Сириусу в плечо. Наверное, это было совсем не больно, однако Мари внезапно почувствовала себя жутко неловко за эту вспышку эмоций и густо покраснела, впрочем, продолжая с вызовом смотреть на мужчину снизу вверх взглядом а-ля "ну попробуй, возрази мне что-нибудь".

[AVA]http://s6.uploads.ru/d/g0w8E.png[/AVA][SGN] [/SGN]Мари искренне недоумевала о причинах своей истерики. Да, она была эмоциональна, да, её темпераменту могла бы позавидовать большая часть коренных жительниц Лондона, но закатывать мужчине истерику, словно ревнивая супруга - нет уж, увольте, это было не для Мари. И ещё она боялась, что Сириус отреагирует на её поведение как-то не так, решит ещё, что ведьма неуравновешенна, да и что в её доме не так уж безопасно, раз она такая психопатка. И тогда он точно уйдёт, и в этот раз Мари некому будет винить, кроме себя.
Но этого не произошло - и когда Блэк накрыл её губы своими, Марикета поняла, что почти всё время с их знакомства она ждала этого поцелуя. Реакция наступила незамедлительно - её тело жадно подалось навстречу ему, а губы раскрылись, даря мужчине всю нерастраченную страсть молодой колдуньи.
Что-то правильное было в движениях его губ, в том, как мужские пальцы путались в копне её волос; Мари пришлось слегка привстать на носочки, чтобы было удобно отвечать на поцелуй Сириуса, и даже в этом было нечто, что делало этот момент одним из самых настоящих в жизни Марикеты. Одним из тех моментов, которые остаются потом в памяти навсегда, словно выжженные на подкорке, моментов, к которым хочется возвращаться снова и снова. И, конечно, уж к этому моменту она возвращаться станет: вспоминать такие детали цельной картины, на которые в то время не обратила внимания, захваченная первобытным чувством. Это будет запах кожи Сириуса, его лёгкая щетина, немного царапающая её подбородок, ощущение жара его тела сквозь одежду, рука, по-прежнему перехватывающая тонкое запястье.
Марикета прервала поцелуй, отсранилась на несколько дюймов, тяжело дыша. Внезапно обе её руки оказались свободными, а ладонь Сириуса покинула её затылок - и это показалось Мари ужасной потерей. Она вглядывалась в его лицо - всего несколько секунд, показавшиеся вечностью - ища на нём признаки сожаления, раскаяния или чего-нибудь ещё, за что она точно убила бы Сириуса на месте. Не найдя искомого, женщина вернула поцелуй, удовлетворённо ощущая, как смешивается их дыхание, обнимая Блэка за шею - скрепив руки сзади, чтобы было удобнее, и в конце концов оказалась ещё крепче зажатой между телом мужчины и прохладной стеной.
И чёрт её побери, если она снова разожмёт объятия!

Отредактировано Mariketa Bright (22 января, 2016г. 12:52)

[AVA]http://s6.uploads.ru/d/g0w8E.png[/AVA][SGN] [/SGN]Марикета пропала.
В тот момент, когда её ноги оказались скрещёнными на бёдрах Сириуса, а спиной она ощутила мягкость своей кровати, она пропала совершенно. Не было ни времени, ни возможности о чём-либо думать, потому что инстинкты захватили всё сознание, грозя лишить разума и навсегда оставить Марикету в мире первобытных желаний.
Мари казалось, что она, как во сне, наблюдает за происходящим со стороны, настолько нереальными были её ощущения. Руки Сириуса творили невообразимые вещи, вкупе с сомкнувшимися на груди губами заставляя девушку извиваться на постели. Казалось, что ладони и рот Блэка одновременно ласкали всё её тело, не оставив нетронутым ни единого квадратного миллиметра. Это длилось мучительно долго, слишком долго для распаленной желанием Марикеты; от жажды большего рассудок мутнел, а пальцы ног поджимались. Мари никогда не страдала излишками скромности, поэтому теперь не чувствовала ни малейшего смущения, бесстыдно раскрывая бёдра, позволяя Блэку пировать на её обнажённом теле. Это казалось болезненно естественным, вот так лежать перед ним, гладя прохладными ладонями широкие плечи, а когда их тела, наконец, соединились, оказалось, что они идеально подходят друг другу, и Мари не сумела - да и не хотела - сдержать стон облегчения, сорвавшийся с губ, когда это произошло.
Первые движения Сириуса были осторожными, медленными, плавными, словно он позволял Мари привыкнуть к вторжению собственного тела; Марикету не устраивал подобный расклад, так что она подалась ему навстречу, желая принять его полностью. Несмотря на то, что Мари уже давно ни с кем не была близка - счёт шёл на годы, - она до этого момента не понимала, как не хватало ей приятной тяжести мужского тела и восхитительных ощущений, которые дарил каждый толчок Сириуса внутри неё. То ли она уже подзабыла, как это бывает, то ли Блэк был таким особенным для неё, но Мари решила, что эта близость не похожа ни на что из того, что она испытывала раньше. Марикета притянула к себе голову Сириуса для очередного поцелуя, с удовольствием ощущая на его губах собственный вкус, и это показалось ей таким возбуждающим, что она неосознано скрестила ноги на его бёдрах, заставляя проникать глубже в собственное тело. Было восхитительно волшебно позволять Сириусу губами ловить её стоны, цепляясь пальцами за его плечи, держась за него так, словно Мари боялась его отпустить - ей чудилось, что она потеряется, стоит ей только разжать руки.
Это, конечно, не могло длиться долго - оба были слишком распалены и оба, действительно, слишком долго ждали этой близости. Марикета потом решит, что была полной дурой, не понимая, к чему всё идёт, ведь произошедшее оказалось логическим продолжением их недолгого знакомства и сожительства. Одно Мари знала точно: всё случилось вовсе не потому, что она просто изголодалась по мужчине, и не по аналогичной причине для Сириуса; это было чем-то гораздо большим, многообещающим, чем простое удовлетворение физической потребности. Но ни о чём таком в ту минуту Марикета не думала, потому что её захватило потрясающее падение в бездну. Разум окончательно уступил месту чувствам и ощущениям, и Мари хваталась за последнее, что оставалось для неё реальным - плечи Сириуса, продолжавшего свои дивные движения, подведя её к самому краю пропасти; она держалась за эти плечи, как утопающий за соломинку, и каждый вдох, каждый стон казался ей последним, и она вдыхала жадно в надежде продлить эти чудесные мгновения.
Когда всё закончилось, и Мари лежала, опустошённая, продолжая держать Сириуса в объятиях, она, казалось, забыла, как надо дышать. Просто делала глубокие вдохи и забывала выдохнуть, пока голова не начинала кружиться - то ли от пережитого потрясения, то ли от недостатка кислорода. Губы, казалось, онемели, и Мари безуспешно пыталась вернуть им жизнь, покрывая лёгкими поцелуями щёку Сириуса - тот удобно положил голову на её плечо, и Марикета подумала, что ни с кем на свете ей никогда не было так приятно обниматься в таком положении.

[AVA]http://s6.uploads.ru/d/g0w8E.png[/AVA][SGN] [/SGN]Марикета с детства не любила тишины - возможно, по той простой причине, что редко с тишиной сталкивалась. В родительском доме всегда кто-то разговаривал, что-то падало, кричало радио или телевизор, ну а сама Мари выросла шумной, с привычкой говорить громко и много и напевать себе под нос, когда говорить было не с кем. Но та тишина, которая накрыла её комнату сейчас, тишина, нарушаемая лишь сбившимся дыханием двух людей, таинственным образом умиротворяла, приносила в душу покой и как по волшебству уносила прочь все тревоги последних недель. Хотя, наверное, это и было волшебством, думала Марикета. Ведь только волшебство могло способствовать тому, что пару месяцев назад Мари решила привести в дом бездомную собаку... Она и до того частенько подкармливала зверей на улицах, но теперь понимала - с того момента всё в её жизни пошло по другому пути. И надо же было всему этому случиться! Сейчас Мари думала, что, кажется, она не на шутку влюбилась в мужчину, которого держала в объятиях, и гадала, нормально ли это - прийти к подобным умозаключениям за столь короткий промежуток знакомства.
Впрочем, девушка поправила себя, всё-таки за несколько недель жизни под одной крыши Марикета и Сириус узнали друг о друге более чем достаточно, так что выводы Мари вовсе не были скоропалительными. Брайт понимала, что получает истинное удовольствие от заботы о бывшем азкабанском заключённом, чего ранее с ней никогда не происходило. Помимо воли мысли Мари обратились к тому времени, когда она встречалась с Джошуа - оставаясь у своей девушки ночевать, он, конечно, тоже был обласкан и накормлен, но всё это Марикета почему-то делала словно бы из-под палки. Брайт отогнала от себя думы о бывшем, который сделал для Марикеты лишь две хорошие вещи: сына и свалил.
Неизвестно, сколько бы времени продлилась идиллия на кровати, однако Мари внезапно почувствовала, что у неё совершенно заледенели ноги. Пожалуй, стоило позже пройтись по квартире с волшебной палочкой да уничтожить все щели, через которые проходил сквозняк, а то, неровен час, квартира превратится в лазарет. Мари села на постели, не позволяя, впрочем, Сириусу далеко убирать руки от себя, и с трудом в таком положении добралась до пледа, накрывая свои ноги и ноги мужчины. Всё так же сидя, девушка перехватила ладонь Блэка и неосознанно принялась поглаживать её тыльную сторону пальцем.
Взглянув на Сириуса сверху вниз из завесы растрепавшихся рыжих волос, Марикета хихикнула.
- У тебя всё лицо красное... В моей помаде.
И, мать её так, даже алая помада, размазанная по лицу Блэка, наполняла Мари ощущением безграничной нежности к этому человеку.