Если бы Гарри кто-то сказал, что все, через что ему пришлось пройти на Турнире, через всю ту боль, что он уже успел пропустить сквозь себя, через смерть, которая преследовала его по пятам – не будет пиком его ночных кошмаров, он бы дважды подумал, стоило ли ему выходить сегодня ночью или вообще рождаться? Последнее, конечно же, он бы сразу задвинул подальше – воспитание в среде, где каждый день был не похож на остальные, где магия была знакома с пеленок и поощрялось абсолютно все, что не приносило травм несовместимых с жизнью – нет, Поттер бы хотел пройти этот путь, но только, возможно, по другим его тропам, с другим человеком, которого он, как окажется, совершенно не знал до сегодня. Зелье на ночь и еще одно сутра, делало Поттера привычно-легким для окружающих, немного настороженным для крестного, но это уже начало входить в привычку. Сириус упорно делал вид, что не замечает, куда так быстро испаряются припасы лекарственных флаконов, но с точки зрения Гарри – ему не было дела сейчас ни до чего, кроме таинственных вылазок, внезапных и порядком набивших оскомину. Поттер видел, как крестный перекидывается псом и уходит еще до рассвета, и не то, чтобы он следил, скорее просто и сам не понял, как вскочил на ноги, бросаясь к окну, замечая быстро удаляющуюся тень большого черного пса в предрассветных сумерках. Его охватывает самая обычная детская обида, под слоем которой плещется страх. Впервые, за все годы, что они провели вместе, Сириус что-то недоговаривал, отмалчивался или увиливал в самых лучших блэковских традициях. Чувство, будто ему что-то не доверяют, что-то очевидно важное, разъедало изнутри, подбрасывало на инстинктах, когда крестный думал, что уйдет на этот раз незамеченным, оставляя после себя иссушающее бессилие. 

Гарри колеблется пару секунд, и только для того, чтобы схватить палочку, сунуть под куртку и уверенно кинуться в след за манящей тенью, если только он успеет до его аппарации или активации порт-ключа. Дверь с шумом ударяется за спиной Поттера, срывая на лай соседскую собаку, фонари вдоль тихой, уютной пригородной английской улочки разом гаснут, словно повинуясь стихийной магии, или же просто пришло время им погаснуть. Солнце едва показывается над горизонтом, выползая по низким крышам первыми лучами. Небо все еще укутанное в дымку, роняет прохладу на плечи герою-разведчику, позволяя ему исчезнуть с квартала до того, как любопытные ранние соседки-домохозяйки заметили бы его мечущийся по сторонам взгляд в поисках того, кто много мгновений назад ускользнул не только из виду, но, возможно, и с острова.

Возвращаться домой решительно не хотелось. Бессонная ночь, поспешная вылазка за тенью, которая и вовсе могла быть не тем, кого Поттер хотел со всей присущей себе прямотой допросить и получить, наконец, внятный и, главное, правдивый ответ – оказались впустую. В квартале от дома было неплохое кафе, где-то через час, если верить тому, как оживала улица, заполняясь звуками мусороуборочной машины, лязгом ворот гаражей – утренние пробки в городе никто не отменял, заставляя других сверять по таким пунктуальным соседям часы – Гарри сможет выпить крепкого кофе, съесть тосты с джемом и немного расслабиться до возвращения крестного. Но обязательно сегодня, даже если это будет глубоко за полночь – они поговорят, и Сириусу придется выложить карты на стол.

Сворачивая с пустынной улицы в парк, Гарри зябко ежится. Курточка, конечно, была не самой теплой, да и простая футболка с черно-белым принтом не добавляла тепла, но и на улице было лето.

«Почему же тогда пробрало до костей?» - без тени на догадку проносится в голове волшебника, прежде чем он замирает, оказываясь лицом к лицу – если оно там, конечно, есть под черным балахоном – с тем, кого он сегодня не был готов встретить. Рассеянный, с широко распахнутыми глазами, бледнее обычного, Поттер делает шаг назад, в попытке выхватить палочку, которая больно утыкается в ребро. По инерции, какой-то слепо-глухо-немой, он делает это, как делал много раз на тренировках с крестным, реагируя, а затем – думая… 

- Экспекто Патронум, - его пес срывается с кончика палочки в сизой, почти невидимой глазу дымке, вгрызаясь в костлявую руку дементра, отбрасывая сразу трех, да так, что сам парень, не рассчитав сил, то ли от внезапности, то ли от изношенного усталостью организма, падает на землю, заваливаясь на спину и продолжая повторять заклинание. От накативших ощущений бьет ознобом, пальцы намертво впиваются в древко, и он не сразу замечает, как с неба кто-то кубарем заваливается рядом, подгребая Поттера к себе, закрывая его, "выстреливая" еще одного Патронуса, разгоняя прочь сорвавшихся с короткого поводка стражей Азкабана.

- Поднимайся, - яркая копна волос быстро привела Поттера в чувство и пресекла попытку, если не кинуть Ступефаем в спасительницу, - тоже, исключительно по инерции, - то, хотя бы узнать ее и прийти в себя достаточно быстро. - Нам нужно уходить. Давай же, - не давая опомниться, или хотя бы собраться заново, переварить произошедшее, Тонкс призывает брошенную где-то рядом при приземлении метлу и почти сразу взмывает в небо с Поттером, то и дело, поглядывая через плечо.

Они летят так быстро, как может одна метла с двумя наездниками, и отчасти Гарри ловит себя на мысли, что сейчас совсем не против подставить свое лицо ветру, а мыслям замереть, отключится на те минуты, в которых он ощущает свободу, полет и вид раннего утреннего Лондона под собой. Возможно шок, а возможно он просто все еще слышит, как в ушах бьется крик – его собственный или его матери, которая крепко прижимает маленького сына к себе; а, возможно, он видит тень через прозрачное стекло и предчувствие, которое заполняет грудную клетку, разнося по венам леденящее душу осознание беспомощности.

Его приводит в чувства уже синеволосая Тонкс, которая тянет его за руку, словно заблудившегося ребенка. Если бы перед ним не стоял выбор – пойти за незнакомкой или немного чокнутой родственницей Сириуса, он бы возможно выбрал первое – вторую то он слишком хорошо знал. Ходячая катастрофа была у них частым гостем, если находила в своем долгом списке дел несколько свободных минут. Он и правда удивился тому, кто оказался рядом с ним в миг, о котором будет вспоминать еще ни раз, как об отправной точке в очередном витке его запутанной жизни.

Дом, к которому они подошли, не был похож на их с Сириусом – он словно вообще был где-то затерян между домами, а когда тот постепенно появился во весь рост – Гарри понял, что он еще не все знает о магическом мире, как бы он не считал себя его частью. Он будто плыл в полу сне, и когда, наконец, переступил порог - словно шагнул в пасть монстру, который с готовностью заглотил мальчишку, позволяя ему окунуться с головой, ощутить на себе всю тяжесть отравленного правдой воздуха, который раскаленными иглами проникал в легкие.