Октябрьский бал - дань традициям: из года в год Лестрейнджи устраивают этот вечер, давая возможность молоденьким девушкам и юношам узнать друг друга заново вне школьных стен.
Этот бал не имеет никакого официального статуса, однако приглашения получают далеко не все, а в этом году семей, к которым прилетел семейный филин Лестрейнджей, даже меньше, чем обычно - мало иметь чистую кровь, чтобы получить приглашение. В этом году нужно еще и поддерживать идеи, набирающие популярность в Англии.
Далеко не у всех представителей древних чистокровных родов, собравшихся здесь сегодня, на левом предплечье есть Черная Метка - однако все они ценят чистую кровь превыше всего.
Быть может, Маргарита удивлена отсутствием Прюэттов, Лонгботтомов или Поттеров - но такова новая реальность, и она не подает вида, скользя между гостями со слабой улыбкой на тонких губах.
Рейналф переглядывается с Ноттом, с Абраксасом Малфоем, с Сигнусом Блэком - Рудольфус стоит неподалеку, крутит высокий фужер с шипучкой. Шампанское вызывает у него желание чихать - и он предпочел бы что-то покрепче, но бал есть бал, и приходится соблюдать условности хотя бы первое время.
Он салютует через зал Макнейру - позже, когда все обязательные фигуры этого занудного вечера будут выполнены, они найдут, как разлечься: у Рудольфуса припасен порт-ключ в некий паб для избранных, недавно открывшийся, в котором помимо огденского можно получить и массу того, что в меню не указано. После скучного вечера и необходимости улыбаться всем этим напыщенным трусам, которые пока откупаются от Метки полновесными галеонами, и их пресным дочерям, немного грязной крови - то, что нужно.
И Лестрейндж чуть более приветливо кривит в улыбке губы, предвкушая предстоящее веселье.
На его кривую ухмылку будто на заточенный нож натыкается старшая Розье - она, еще минуту назад излучавшая самоуверенность, тут же будто теряет часть апломба, отводит глаза.
- Добрый вечер, Цирцея, - вежливо произносит Рудольфус, даже не пытаясь добавить в голос заинтересованности. Она краснеет, едва слышно отвечает ему на приветствие. Цирцея - ну что за пошлость. Если в кого и способна эта девица превратить мужчину, то только в спящего - она скучна, однообразна и похожа на десяток прочих, с которыми Рудольфус имел дело в Хогвартсе.
Ничего интересного, ничего захватывающего - а Лестрейндж не любит скуку, всячески бежит от нее, поэтому он отвергает и кандидатуру Розье - обеих, младшая еще скучнее, и должность в Министерстве - он живет ожиданиями великой битвы, великой войны, и ему нужны постоянные схватки, мелкие и крупные, чтобы чувствовать себя победителем.

При первых звуках вальса Цирцея вскидывает на него взгляд - она даже красива в этом платье, с этой невысказанной мольбой на губах, но Лестрейндж не чувствует ни азарта, ни возбуждения.
Он, будто не замечая этого взгляда, смотрит поверх ее головы - но вовсе не в поисках ее сестры.
Беллатриса Блэк - вот кого он высмотрел на другой стороне зала, как высматривал бладжеры в прозрачном воздухе над квиддичном полем. Беллатрикс, его прежняя подружка Хогвартских времен, выросла и похорошела - уже не угловатая девчонка с горящим взглядом и невыносимым нравом, а юная светская леди, сознающая себе цену.
Видимо, кое-кто эту цену уже готов заплатить.
Не уделив больше ни взгляда Цирцее Розье, Лестрейндж шагает по направлению к Блэк, останавливается прямо перед ней, медленно обшаривает взглядом фигуру.
- Твоя танцевальная карточка, Блэк... Можешь ее порвать. Сегодня ты танцуешь со мной.
Отставляя фужер на поднос материализовавшегося эльфа, Рудольфус подает Беллатрисе руку, наблюдая за ее выражением лица.
Открывать бал - большая честь, и он почти ждет удовлетворения в ее глазах.
Рейналф неодобрительно вздергивает бровь, но Рудольфусу наплевать - нравом он пошел в отца, и тому не напугать его неодобрением. Рудольфус не интересуется светской хроникой и сплетнями, не в курсе, что Беллатрикс помолвлена - быть может, пропустил эту новость мимо ушей, потому что словосочетание "Беллатрикс Блэк" мало что значило для него, кроме нескольких блеклых воспоминаний,  - а потому не видит причин ей отказываться. Более того, отказ даже не подразумевается во вселенной Рудольфуса.

На стоящего рядом с Блэк волшебника Рудольфус даже не смотрит - ветка Мелифлуа, потасканный род, постепенно отдаляющийся от политики и той новой организации, что набирает силу с каждым днем, не интересует Рудольфуса, хотя он и прекрасно понимает, на кого намекает Беллатриса, отказывая ему.
Уж не этот ли волшебник, не считающий нужным вмешаться в происходящее, ее партнер?
А если и так, то неужели ей самой не видно, насколько он ей не подходит?
Беллатриса отказывается, в ее словах, таких вежливых по факту, звучит неприкрытая издевка. Да она, драккл ее дери, наслаждается этим.
Рудольфус криво усмехается, переводит взгляд на Мелифлуа, так же медленно, как ранее девушку, обшаривает взглядом его.
И снова возвращает внимание Беллатрисе.
- Так не огорчайте, - с напором произносит он, подходя ближе. Она не подала ему руки, но это его нисколько не останавливает - завладевая ладонью Беллатрисы, обтянутой тонкой перчаткой, Лестрейндж заставляет ее сделать шаг ему навстречу, чтобы избежать прилюдной сцены. На них еще не обращают внимания, и это ему на руку, но он не сомневается, что Беллатриса хочет оказаться в эпицентре скандала куда меньше, чем он.
- Если вы не возражаете, мистер Мелифлуа, - в тоне ни намека на вежливость, и Мелифлуа вспыхивает, сердито поводит плечами... и сдержанно кивает.
- Ни в коей мере, мистер Лестрейндж.
Рудолфьус победоносно ухмыляется. В его собственном доме правила устанавливает он, и оспаривать его власть здесь равносильно самоубийству. К слову о самоубийстве.
- Кажется, твой партнер не против стать бывшим партнером. Быть может, я разрешу тебе потанцевать и с ним. Лет через пять, - возвращает Лестрейндж реплику Блэк, вытягивая ее в центр бального зала. Пары танцующих скрывают их от пристального взгляда его отца, и Рудольфус этим даже отчасти доволен: Рейналф не одобряет чересчур несдержанного поведения сына, а сегодня Рудольфус бьет свои собственные рекорды.
- А если он останется чем-то недоволен - я жду от него секундантов. Получу удовольствие, убив его ради потехи твоему тщеславию, - он и не пытается удержать светский тон, естественно переключаясь на тот тон, что был принят между ними несколько лет назад, вот только на этот раз они не в окружении школьников и ему приходится сдерживаться, чтобы не прижимать ее к себе так близко, как хочется.

Отредактировано Rodolphus Lestrange (4 октября, 2015г. 15:30)

Беллатрикс отказывается играть по правилам, ломает их, разносит будто заклинанием своей прямотой. Итак, у нее есть жених. Через полгода она выходит замуж. Ну и что? Какое ему должно быть до этого дело по ее мнению?
Лестрейндж даже не удивляется. Он знает ее нрав, знает ее, может быть, даже лучше, чем она знает себя - и льстит себе мыслью, что она бы не вышла с ним на вальс, если бы не хотела этого. Пусть совсем немного, в глубине души.
Да она бы разнесла тут все по камешку, не стала бы ломать эту комедию, особенно перед ним, ведь они оба знают, что она не пай-девочка, хоть и пытается быть такой.
Неужели она это делает ради этого блеклого волшебника, который не попытался даже возразить Лестрейнджу?
Сокращение его имени, которое она использует, куда сильнее возвращает его в прошлое.
Рудольфус трясет головой, обнимает Беллатрису за талию, притягивая ее еще ближе, кружит - она невысокая, гибкая, но под шелком и нежностью чувствуется тот самый металлический стержень, который, будто крючок, зацепил Рудольфуса еще в Хогвартсе.
Так какого драккла она пытается обмануть его?
- Не ври мне, когда смотришь в глаза, - он намеренно не отвечает, как будто то, о чем она спрашивает, не заслуживает внимания. - Выйти замуж за этого недомерка - ты серьезно? И ты так покорно принимаешь это решение? Примешь его в своей постели? Посмотри на него, Белла. Он не может отказать мне в танце с тобой, будучи твоим женихом - почему бы мне не зайти дальше прямо на его глазах, чтобы ты поняла, что он из себя представляет?
На что она рассчитывает, пытаясь воззвать к его разуму? На что рассчитывает, когда напоминает о расставании?
Быть может, даже ревнует его, раз заметила сестер Розье - но упрямо делает вид, что между ними нет этой страсти, которую невозможно игнорировать.
Упрямо делает вид, что хотела бы простоять в углу весь вечер в обществе своего унылого женишка.
Ему нравится ее упрямство, как нравилось и всегда - и Беллатриса Блэк просто не в силах справиться с собой и положить этому конец. Каждое ее слово, каждый наклон головы, каждый вздох, из-за которого корсаж соблазнительно приподнимается, значат для него куда больше, чем Мелифлуа, покинутый у стены.
- Я женюсь на тебе, - едва ли не угрожающе говорит Лестрейндж, будто не слышит ее слов. - К Мордреду прошлое, ты будешь моей женой.