[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Внешний вид: шелковое платье до колен, нитка бус, светло-каштановые волосы убраны назад

- Мистер Бингли, прочь! - Элизабет запускает в кота варежку-прихватку и скачет вокруг только что испеченных булочек, которые рыжий решил обнюхать.
Она ужасно спешит - встреча с Кристофером назначена на два часа, а уже без пятнадцати. Но ей и так очень повезло, в Мунго выдалось странное затишье, и она со спокойной душой взяла отгул на вторую половину дня. Успела даже заглянуть домой и выпечь булочек, заготовки для которых приготовила еще ночью. Ночью - потому что именно ночью она возвращается из больницы каждый день.
Квартира пропахла корицей, и Элизабет невольно чихает, не слишком разделяя восторг от этой пряности. Но Крис любит булочки с корицей, а ей не сложно радовать вот такими мелочами.
Тем более, когда больше радовать нечем.
Это их первая встреча в мае, вторая - за последний месяц. Ясно, что она занята и ужасно устает, но, пожалуй, при большом желании могла бы найти время. Или, по крайней мере, вернула бы ему ключи от своей квартиры, которые он как-то забыл в прихожей, и на этом самым естественным образом его пребывание здесь сократилось до минимума. Крис не был идиотом и прекрасно понимал, что Элизабет сама вернула бы ключи, если бы считала нужным. Но она не считала - а он делал вид, что ничего не произошло.
Но сейчас, по прошествии месяца, закрывать глаза на очевидное стало невозможно, и они договорились о встрече в парке, равноудаленном от Мунго и клиники Криса. Разговор за ланчем - что может быть обыденнее.
Зачем-то Элизабет сменяет джинсы на легкое весеннее платье, достает из шкатулки бусы и собирает волосы жемчужной заколкой. Кажется, это чувство вины не дает ей покоя. Хотя, конечно, вряд ли красивое платье и ароматные булочки смогут его обмануть.

В парке полно людей, кафешки заполнены, даже свободную скамейку они находят с трудом. Крис выглядит посвежевшим и никак не подает вида, что у них вообще есть какие-то проблемы: как всегда уместно шутит, рассказывает о работе, о том, как провел последние выходные. Элизабет даже успевает немного расслабиться, смеется, шутит в ответ, делает вид, что смущена парой его комплиментов. Вручает ему бумажный пакет с еще теплыми булочками. Крис, естественно, в полном восторге, и чуть журит ее, вроде как непростительно долго жил без них. Элизабет улыбается, но никак это не комментирует: дьявол, она не знает, что здесь ответить. Наверное, он улавливает эту небольшую заминку и смотрит на нее пристально, сцепляет пальцы в замок, упираясь локтями в колени.
Что она может сказать ему? Прости, в моем мире - втором мире, магическом - сейчас едва ли не военное время и на работе - ах, да, я же работаю в больнице для магов - сейчас просто завал? Это сложнее, чем кажется, и простые отговорки уже давно не имеют смысла. Ей нужно наконец решиться - рассказать ему правду. Рассказать про мир магии, про то, кто она, и с чем он вообще имеет дело. Она должна это сделать. Должна, если хочет, чтобы он остался в ее жизни.
Элизабет тоже переплетает пальцы - волнуется. Это непростое решение, которое накладывает на нее определенные обязанности. В том числе его безопасность будет полностью на ней. Безопасность! Смешно сказать, Мэрлин подери, безопасность. Рядом с ней - другом Пожирателя Смерти. Ну или как это лучше обозначить.
Готова ли она подвергать стольких людей опасности? Иногда ей кажется, что она сходит с ума от волнения за семью, зачем же расширять этот чертов список?
- Лизбет, ты слышишь меня? - голос Криса доходит до нее не сразу, Элизабет виновато поднимает голову, улыбается.
- Прости, Крис, задумалась. О чем ты спрашивал?
Он не успевает ответить - кто-то выключает в парке свет. Впечатление именно такое - как будто кто-то щелкнул выключателем. Элизабет замирает на месте, точно статуя, пока Крис вертит головой, как будто ищет источник произошедшего рядом с ними.
- Что еще за чертовщина? Затмение?
Не затмение. Никакое, драккл подери, не затмение - Элизабет чувствует присутствие магии, концентрация которой в парке до этого была ничтожной.
Паника действует на нее парализующие - но рука все равно тянется к сумочке, к палочке. Инстинктивно, без времени на раздумья.
Фонари, среагировавшие на резкое потемнение, трещат, мигают, как тот у нее за окном. А потом, точно повинуясь чьей-то указке, вдруг лопаются с громким звоном. Элизабет дергается, закрывает голову руками, ищет ладонь Криса. Тот тоже подскочил, растеряно смотрит вокруг, но не паникует, не визжит, как добрая половина парка.
- Ко мне, сюда! - Элизабет хватает его за рукав, тянет на себя, а потом в сторону, уворачивается от бегущих к выходу людей.
Она не может применить сейчас магию, не может, господи, потому что это нарушение десятков законов магического мира. Что происходит - не ясно, и для начала нужно попробовать справиться без магии.
Стекла под подошвами туфель скрипят и отскакивают, Элизабет пробирается вперед, не отпуская руки Криса, который умудряется еще и говорить ей что-то успокаивающее. Она не слушает - то и дело оборачивается, оглядывается.
И видит их - в черном, в масках, поджидающих бегущих в панике людей.
-  Дьявол! Дьявол! - Элизабет резко тормозит, выдергивает руку с палочкой из сумки, делает глубокий вдох.
Выставляет щит, второй, третий, тянет Криса в сторону, к деревьям, чтобы аппарировать.
Вспышки заклинаний отовсюду - авроры отправляют магглов из парка. Черные фигуры кое-где растворяются под шквалом аврорской атаки - иллюзии, здесь еще и иллюзии.
Ладно, не паниковать.
Щит, перемещение. Уноси ноги. Не нападай первой. Не выдавай себя.
Они почти добегают до ряда перекошенных скамеек, когда Элизабет слышит это протяжное "Тыыы!" где-то сбоку.
Оборачивается - невысокий коренастый парень втягивает воздух с таким упоением, точно он страшно голоден, а неподалеку жарят мясо. Или, может быть, ему нравится корица?
Элизабет бьет крупная дрожь - голос мужчины похож на лай, и она примерно понимает, кто это перед ней. Впрочем, может, дрожь вызвана вовсе не оборотнем в человеческом виде - темная фигура в капюшоне загробным свистом проплывает в воздухе. Судя по реакции парня - дементор волнует его куда больше, чем она.
Элизабет дергает Криса на себя, тот едва волочит ноги, хрипит, глаза закатываются.
Нет, так не пойдет, им надо бежать, бежать отсюда.
Серебристая рысь срывается с палочки и молнией устремляется куда-то вперед, задевая Криса своим свечением - тот хоть немного приходит в себя.
Элизабет больше не теряет времени - аппарация занимает пару секунд.

Она отпускает руку Криса уже в гостиной, отшатывается от него, сгибается пополам, точно ее мутит.
Крис дышит тяжело, трет лоб ладонями, смотрит по сторонам, но молчит. Элизабет пока не может говорить - да и не знает, что говорить.
Неплохой повод для знакомства с миром магии, да уж. Кажется, ей не оставляют выбора.
Элизабет запрокидывает голову, хватает воздух губами, чувствует, что не может расслабить пальцы, удерживающие палочку.
И слышит голос Баста.
Элизабет резко оборачивается, ищет его взглядом - и замирает, когда находит.
Она слышит вздох Кристофера - приглушенный, как будто он уже не может ничему удивиться. Зато может она - встревоженный голос Баста и его слова растворяются гулом в ушах, когда она видит его не в привычном маггловском свитере или рубашке, а в черном плаще, иллюзии которых совсем недавно меркли под заклинаниями авроров.
Вот теперь ее мутит по-настоящему.
Более или менее она приходит в себя, когда Баст трясет ее за плечи, задает какие-то вопросы.
Элизабет встряхивает головой, упирается в Баста немигающим взглядом.
- У меня был обед. Там сейчас у всех был обед, - у нее голос сиплый, срывается, точно она вот-вот заревет как ребенок. - Баст, какого черта?! Какого черта?
Она закрывает рот ладонями, все еще не выпуская палочку из пальцев, с трудом удерживает себя от полноценной истерики.
- Во имя святого Патрика, что здесь происходит! - Крис, кажется, гораздо лучше держит себя в руках, во всяком случае он, кажется, далек от того, чтобы забиться в угол и рыдать, чего сейчас очень хотела бы Элизабет.
- Там были волки, один заметил меня, совсем рядом, он меня почуял, даже в этом своем человеческом виде! - ох, ну да, и все-таки небольшая истерика. - Ты был с ними? Ты был с ними, Баст?
Ей отчего-то плевать на Криса, он молодец, справится, а потом можно двинуть Обливиэйтом, плевать, господи, плевать.
- Не задело, я в порядке, в порядке, - Элизабет крутится на месте, постепенно восстанавливает сбитое дыхание, оборачивается. - Крис, ты не ранен? Тебя не тронули? Мы, кажется, успели, я не знаю, там были авроры, эвакуация, но я вроде бы справилась, я не знаю, кажется, не знаю.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Элизабет не сразу понимает, почему успокаивается: просто постепенно она начинает лучше контролировать себя и свои эмоции, которые какое-то время просто били фонтаном. Она не хотела, она вообще-то умеет вроде как себя контролировать, она, черт возьми, врач, концентрация - это профессиональное. И пока они были в парке, и пока здесь не появился Баст - она держалась. Не без труда, конечно, но держалась, даже старалась продумать ответы на очевидные вопросы, которые Крис вот-вот должен был задать.
Но появление Баста просто выбило ее из колеи - сорвало все непрочные засовы. Она старалась не думать о том, что он мог быть там, среди нападавших. Не допускала этой мысли даже близко. И тут же получила прямое подтверждение.
У них это обоюдное - постепенно Элизабет таки анализирует последние минуты и понимает, насколько поведение самого Баста сейчас весьма и весьма неоднозначно. С точки зрения вот той его стороны - недопустимо, наверное.
Впрочем, пока что это не имеет значения: Элизабет закрывает глаза, прижимаясь щекой к прохладной ткани этого странного черного плаща, восстанавливает дыхание, успокаивается.
Это длится, наверное, совсем не долго, но кажется настолько правильным, что когда Баст ее отпускает, Элизабет уже вполне может говорить без риска сорваться в очередной виток истерики.
- Было жутковато, - хрипло подытоживает Элизабет, убирая чуть растрепанные волосы за уши.
Крис смотрит на нее пристально, поглядывает то и дело на Баста. Вообще, Крис молодец, это стоит отметить. Она вот вряд ли бы реагировала так стойко на его месте.
Она молчит, все еще подбирая слова, чуть поджимает губы, когда Баст ее чуть ли не отчитывает: ну да, не рассказала, она и не говорила, что рассказала или собирается это сделать. Он же сам вот недавно сказал, что выступает за ужесточение границ и соблюдение Статута. Так чего же упрекает ее в его соблюдении.
Крис продолжает задавать вопросы - логичные, правильные вопросы. На которые нужно дать исчерпывающие ответы.
Баст принял выжидательную позицию, это, черт возьми, похоже на экзамен.
- Баст аппарировал за нами. Мы тоже аппарировали, то есть, переместились из одного места в другое. С помощью магии, - как-то так себе звучит, откровенно говоря. Но другого объяснения у Элизабет все равно нет.
- Магии, - повторяет Крис с таким видом, как будто в этом нет ничего особенного. - И то, что происходило там в парке - это было из-за магии?
Элизабет невольно поглядывает на Баста, как будто хочет удостовериться, что все идет правильно. Хотя откуда ему знать вообще-то.
- Да, у нас там сейчас не слишком спокойное время. Мне жаль, что магглы втянуты в это, - надо было проконсультироваться у бабули и мамы, как это делается. Вот черт, почему она не подумала об этом раньше.
- У вас - это у кого? Волшебников? Колдунов? Мутантов? - Крис прищуривается, кивает на полку книжного шкафа, набитую комиксами. - И кто такие магглы? И почему Баст так странно одет?
Элизабет невольно хмурится, смотрит на Баста через плечо. Да уж, "странно" - это мягко говоря. Как будто у него внеочередной Хэллоуин.
- Это, конечно, звучит достаточно абсурдно, но, - Элизабет запинается, постукивает каблуками по полу, протягивает вперед руку с палочкой. - Вот. Это я получила в одиннадцать лет, когда оказалось, что у меня есть способности к магии. Нас таких не очень много, но достаточно, чтобы у нас была своя школа, свое Министерство и свои внутренние конфликты, свидетелем которых ты оказался сегодня. И да, я не рассказывала тебе, потому что это в некотором роде опасно, да и запрещено... В большинстве случаев.
Крис смотрит на палочку с недоверием, и Элизабет, чувствуя в пальцах легкий зуд, выпускает в потолок сноп искр. Все это время сидевший в засаде Мистер Бингли срывается с места и с шипением летит на кухню, где тут же слышится грохот опрокинутого сервиза.
- Репаро, - устало произносит Элизабет, принеся с кухни пару разбитых чашек, которые осторожно ставит на столик уже починенными. - Ну, вот такие дела.
Это ужасно - ну кто так о магии рассказывает? Но у нее совершенно нет сил и она не знает, с какой стороны подходить к этой теме.
- А Брайан? - Крис вертит чашу в руках, поднимает внимательный взгляд на Элизабет. Та кивает. - А родители?
- Мама, бабушка. По женской линии, - вот отвечать на вопросы куда проще.
- Ну, то, что твоя мать - ведьма, я и так знал, - Крис даже пробует шутить, и Элизабет в который раз за сегодняшний день отмечает, что он оказался куда более стойким, чем она ожидала.
Минуту они молчат, Элизабет смотрит на носок туфли, которым она зачерпнула глины, когда тянула Криса к деревьям. Тихонько шепчет палочке очищающее заклинание.
- Баст, я так понимаю, вы с Лизбет на разных сторонах? Это ты был среди тех, кто нападал? - Крис отставляет чашку и снова осматривает Баста с ног до головы, никак при этом, однако, не выказывая недоверия или страха. - А какой в этом был смысл? Что теперь скажут людям? Мне объясняете вы, а что с другими? За что вы боретесь вообще?
Эти вопросы Элизабет предпочитает не комментировать, зато невербально ставит чайник на плиту.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Это хорошо, что Баст ее контролирует - потому что Элизабет не знает, где стоит остановиться. Она вообще, оказывается, очень нервничает, и ей даже в каком-то смысле страшно использовать магию на глазах у маггла. То есть, ее дед и отец - магглы, но совсем не она им рассказывала о магии, а вот быть тем самым человеком не так уж и просто.
Она опускает палочку - и замолкает, стараясь быть как можно менее заметной. Крис, конечно, смотрит на нее, но больше сосредоточен на Басте, как будто чувствует в нем какую-то угрозу - или силу. Вряд ли он может ожидать от Элизабет какого-то подвоха, а вот Баста он видит второй раз в жизни.
Вопрос о сторонах, на самом деле, очень важен - и Элизабет рада, что здесь ответ отрицательный. Даже в самых радужных и медовых сценариях дружба магов из противоборствующих лагерей кажется фальшивой, притянутой за уши, невозможной. Элизабет ценит свой нейтралитет, ассоциирует себя с красным крестом - профессия позволяет - и отрицает все попытки Баста намекнуть, что она технически на его стороне. Ладно, хорошо, на его, но не на стороне Пожирателей. Он - исключение.
Элизабет ловит взгляд Баста, когда тот заканчивает говорить о границах магического мира, кивает. Впрочем, Крис не выглядит слишком заинтересованным политическим положением, не то, что ее папуля.
- Почистят память, делается веками, - с нотками сарказма повторяет Крис, явно порядком раздраженный небрежным тоном Баста.
Элизабет тоже была бы раздражена. Да и Криса она прекрасно понимает - "почистят память" относится и к ней, пусть не переживает, магглам правят воспоминания может быть и реже даже, чем магам.
Чайник кипит, возвращая Элизабет в действительность, где она тоже должна участвовать в разговоре.
- Конечно, - кивает, довольно спокойно отнесясь к тому, что Басту нужно уйти - странно, что не ушел раньше.
Ее относительное спокойствие связано, конечно, с намерением Баста вернуться. Она даже невольно бросает взгляд на часы, чтобы точно знать, сколько минут еще остается ждать.
Крис кривится, когда хлопок аппарации стихает.
- В прошлый раз он уходил через дверь.
- Он спешит. Ну и... С лестничной клетки он все равно отправился вот таким же способом, - Элизабет идет на кухню, до сих пор немного дрожащими руками наливает чай, ставит чашки на поднос и несет в гостиную. - Он чистокровный, то есть вообще мало пересекался с магглами, а потому магия ему куда привычнее, чем, к примеру, мне.
- Чистокровный? Как породистый бульдог? - Крис все еще старается шутить, но Элизабет подмечает, что шутки стали чуточку злее.
- Что-то вроде того, да. С родословной, - Элизабет усмехается, присаживается рядом на диван.
- И от этого невозможно отказаться, да? От магии? - после паузы, во время которой Крис дул на чай, он задает вопрос, которого Элизабет ждала с самого начала.
- Нет, нельзя. Но можно, как мои мать и бабушка посвятить себя миру магглов, почти не пользуясь магией.
- И как ты намерена поступить? Я имею ввиду в данной ситуации, - он на секунду замолкает, прищуривается и поясняет, - когда в том мире идет что-то вроде гражданской войны.
Элизабет молчит, смотрит в пол. Да, он прав в этом вопросе. У нее есть возможность сделать выбор прямо сейчас - выбрать спокойную жизнь, уехать на какое-то время на континент, заняться живописью, выйти замуж, да мало ли.
Как будто в ответ на ее молчание, Крис отставляет чашку и достает из кармана небольшую коробочку, которую Элизабет уже когда-то видела.
- Лизбет, - Крис вертит коробочку и так и этак, открывает, разглядывая симпатичное колечко с небольшим камнем, - когда мы шли на ланч, я был уверен, что сегодня самое время для следующей попытки. Что это будет либо "да", либо "нет", и на этом мы поставим точку. Или запятую. Я был уверен - и знаешь, я уверен и сейчас. Если ты готова разделить свою жизнь со мной, я сделаю все возможное, чтобы ты не пожалела. Я могу только догадываться, насколько этот мир важен для тебя.
Элизабет смотрит на кольцо с плохо скрываемым ужасом, поджимает губы, потирает висок пальцами.
Крист ставит коробочку на столик, прямо рядом с ее ярко-желтой кружкой.
Молчит, разбираясь в себе. Это было бы чертовски логично, разве нет? Принять сейчас предложение, круто изменить свою жизнь, постепенно отвыкнуть от магии.
Отказаться от мечты с зельем, больше никогда не летать на гиппогрифе, забыть, как вызывается патронус.
Логично. И рационально.
Элизабет поднимает взгляд на часы.
- Ждешь его?
- Думаю, он мог бы помочь.
- Решать только тебе, - немного рассерженно напоминает Крис.
- Я, кажется, решила, - отзывается она глухо, тянется за кружкой.
Все оставшееся время они молча пьют чай.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Эта тишина хуже всего: Элизабет слышит даже то, как Джекилл точит когти в ее спальне, как капает вода в неплотно закрытом кране, как у нее стучит кровь в висках.
И все равно - пусть тишина и давит на нее - Элизабет не спешит ее прерывать. Особенно когда стрелки часов переваливают на условное время появление Баста. И идут дальше: минута, две, десять, пятнадцать. Элизабет чувствует, что ее встревоженные взгляды на часы не остаются без внимания Криса. Он нервничает, неестественно громко ставит кружку, похлопывает себя по коленям, негромко хмыкает.
Почему он не возвращается. Баст не задерживается просто так, он вообще не из тех, что опаздывает. Сказал - полчаса, значит полчаса, если, конечно, обстоятельства не изменились. Если что-то не случилось. Если он вообще придет.
Что делать в случае, если Баст таки не появится, Элизабет не знает. И как долго ей держать здесь Криса - тоже. С каждой минутой, впрочем, она набирается уверенности в принятом решении, и если за окном уже замигает фонарь, а Баста все не будет, наверное, она справится и сама. Наверное.
Просто помимо уверенности в ней крепнет еще и паника. А паника - не лучший помощник когда дело касается, Мэрлин подери, ментальной магии.

Когда Баст с очередным хлопком появляется прямо в гостиной, Элизабет шумно выдыхает, расслабляет плечи - она и не заметила, что все это время сидела как натянутая струна. Хочет сказать что-то про время, но не успевает - перехватывает его взгляд, мысленно проклинает все на свете, что не удосужилась за эти сорок пять минут попросить Криса убрать коробочку обратно в карман.
И тут же отшатывается назад, шокировано распахивает глаза, когда Баст буквально нависает рядом и довольно нетипичным для себя голосом рекомендует ей убраться подальше из Лондона.
- О чем ты вообще говоришь... - очень тихо, как будто боится спровоцировать его еще больше, лепечет Элизабет, действительно не совсем понимая, что Баст имеет ввиду.
Он думает, что она решила отказаться от магии? Почему он так решил? Потому что Крис все еще здесь?
Элизабет смотрит на Баста немного испуганно, мрачнеет с каждым его словом. Хмурится, поджимает губы, но молчит, пока он не закачивает свою речь.
Ей есть, что ответить, но Крис ее опережает. Дьявол, здесь же Крис. Элизабет как-то упустила этот момент.
Ей отчего-то ужасно не нравится, что эти двое разговаривают. Потому что - вот же черт - ну конечно, все сводится к этим дурацким намекам.
Элизабет фыркает, откидывается на спинку дивана, складывает руки на груди.
- Я не собираюсь никуда сбегать, - поясняет она медленно, поглядывая на Криса, он рассматривает одну из колдографий с Эммалайн, которые обычно Элизабет скрывает, когда у нее в гостях магглы, - может быть, только сместить акценты.
Ну, здесь она лукавит. Кажется, ситуация не позволяет ей такую роскошь.
- Личные интересы, может, и не при чем, но сейчас в квартире двое мужчин, и если я правильно понимаю, мы уж точно из разных миров, - Крис ставит рамку обратно, убирает руки в карманы и возвращается к дивану, но не садится. - Кстати, Баст, ты ведь не был ни в какой командировке, так? Ты мог и не вернуться оттуда, где был. Если я все верно истолковал.
- Личные интересы не при чем, - очень четко повторяет Элизабет, чтобы наконец закончить с этой темой. Эти намеки ей не нравятся. - Баст тоже не при чем.
- Тогда что имеет значение, Лизбет? - Крис спокоен, во всяком случае выглядит спокойным. Этим он, кажется, ей и нравился в том числе.
- То, что в том мире, в мире магии, меня держит очень многое. Я не готова отказаться от этого, - Элизабет не трусиха, но на Криса почему-то не смотрит. Ей отчего-то стыдно перед ним, ведь он не виноват в том, что не вписывается в мир палочек и зелий. Это ее вина, ее ошибка, что она вообще втянула его во все это. - И я шла сегодня на встречу с тобой именно с этим, Крис. Сказать, что, кажется, сейчас в моей жизни все слишком сложно и...
- Ну отлично просто, - Крис запрокидывай голову и усмехается, - тогда зачем мы ждали его?
- Я не очень уверена в своем Обливиэйте, - уныло отвечает Элизабет, все еще не поднимая головы. - Хотела, чтобы Баст напомнил мне структуру заклинания.
Крис молчит, кивает, присаживается в кресло. Сцепляет пальцы в замок.
Это так сложно, Мэрлин. У Элизабет влажные ладони и она, кажется, снова готова разреветься.
- Бэтси. Бэтси - это ведь Баст так тебя зовет? - Крис прищуривается, переводит взгляд с Баста на Элизабет. - Ты сказала тогда, в октябре, что "Бэтси" - это для кого-то особенного.
Элизабет выглядит удивленной - она и забыла о том разговоре. Кивает.
- Личные интересы не при чем, - усмехается Крис на ее молчаливое подтверждение, саркастично парадирует их обоих. - Ну что ж, давайте. Я готов. К чему теперь тянуть.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Баст выпроваживает ее на кухню, очевидно за тем, чтобы она успокоилась. Ей и правда стоит взять себя в руки, настроиться на сложное заклинание. Для ментальной магии нужна уверенность в себе и четкость в каждом слове. Вряд ли кто-то когда-либо решит снять Обливиэйт с Криса, да и на магглов он действует гораздо крепче, чем на магов, однако Элизабет боится что-то сделать не так, хоть как-то навредить его сознанию. Это опасение, впрочем, не позволяет ей согласиться на непосредственную помощь Баста - есть вещи, которые она должна делать сама. В том, что такую помощь Баст предложит, Элизабет не сомневается.
Наполняет вторую желтую кружку ароматным чаем, отрезает ломтик лимона, какое-то время просто смотрит в окно. Это больше, чем решение подчистить Крису память. Больше, чем решение с ним расстаться. Это, кажется, установка новых границ.

Крис никак не комментирует фразу Баста про "отношения", хотя она кажется ему странной и отчасти далекой от реальности. Его больше занимает перспектива забыть последние часы, как будто их и не было: до этого он видел подобное только в фантастических фильмах. Он, кажется, может отчасти понять Элизабет и этого ее друга в несуразном черном плаще. Они без особенного восторга обсуждают вмешательство в память, могут перемещаться подобно телепортации, машут палочками с очень важным видом. Наверняка, сложно отказаться от всего этого.
Это достаточно нечестно, что он вот-вот все забудет. Но у него нет выбора: начни он сопротивляться, наверняка же поймают и сотрут память насильно. Лучше не рисковать. Да и зачем? Не очень-то ему и хочется жить со знанием того, что в мире есть магия. Такие вещи и правда стоит оставлять за бортом сознания. Тем более, когда в этом мире магии творится черт знает что.
- Ты так настаиваешь, чтобы она осталась с тобой. То есть, в твоем мире. А ты вообще уверен, что сможешь ее защитить? Я бы позаботился о ней в своем мире. Надеюсь, ты понимаешь, какую ответственность на себя берешь.
Крис потирает пальцы, слышит шаги Элизабет. На самом деле он, конечно, уверен, что Баст все прекрасно понимает. И она тоже понимает, кажется. 

Элизабет возвращается в гостиную, отдает Басту кружку, пока он бегло напоминает структуру Обливиэйта. Она не такая уж сложная, тем более Элизабет не так уж редко использует легкие формы этого заклинания в Мунго - когда таким образом ослабляет воспоминания о сильнейшей боли, которая иногда бывает исключительно травмирующей. Здесь, конечно, все гораздо серьезнее, но Элизабет уверена, что справится.
Сообщение из Мунго растворяется в воздухе, предупредив о срочной мобилизации. Элизабет ожидала чего-то подобного, конечно. Нужно спешить.
- Теперь понятно, почему ты не позволяла мне встречать тебя после смен, - Крис усмехается, но выглядит вполне впечатленным этим говорящим серебристым облаком. - И ясно, почему у тебя так много работы.
Элизабет слабо улыбается, выдыхает. Она нужна в больнице, нельзя тянуть время.
Но даже сейчас отказывается, чтобы Обливиэйт накладывал Баст - это будет нечестно. Он уже неплохо знает ее принципы и не настаивает. Тем лучше.
Баст подробно рассказывает последовательность действий, комментирует каждый шаг. Затем уходит в спальню, оставляя ее один на один с Крисом и необходимостью сделать все предельно быстро и чисто.
- Мне очень жаль, - наверное, стоило бы сказать чуть больше, но ей и так не по себе, и под его тяжелым взглядом Элизабет спешно произносит "Обливиэйт".
У нее минута, а отчего-то она теряется и секунд пять не знает, с чего начать, пока Крис смотрит на нее своими ярко-синими глазами как-то расфокусированно.
- Я позвонила тебе на работу и предложила встретиться в парке сегодня, пообедать вместе. Мы встретились в два часа, я немного опоздала, как и всегда. Зато принесла твои любимые булочки с корицей, ты был очень рад. Тебе понравилось мое платье, ты сказал, что оно мне очень идет. И этот цвет волос кажется тебе приятным, вероятнее всего потому, что он был таким же, когда мы познакомились. Я даже немного смутилась. Но мы оба чувствовали, что разговор сегодня пойдет о чем-то более важном, а потому оба были немного напряжены, - Элизабет запинается, переходит к ложным воспоминаниям, - и я предложила заглянуть ко мне и выпить чай, так как все кафе переполнены и поговорить спокойно не удается. У тебя, как ты упомянул по телефону, нет назначенных операций после обеда, а я взяла отгул на вторую половину дня. Мы вышли через западные ворота, где обычно продают цветы. Прошлись пешком, купили мороженое, я - лимонное, а ты - мятное. Дома нас встретил Мистер Бингли, но тут же ушел в спальню, ты ему не нравишься, как, собственно, и все остальные. Мы выпили чай с булочками, сидели в гостиной и разговаривали. Я давно хотела поговорить с тобой об этом, Крис. И ты, наверняка, понимал, что все к этому идет. У меня тяжелое время на работе, я готовлю научный проект и, быть может, таки решусь уехать на континент, чтобы повысить квалификацию. Дело не в тебе, и мне кажется нечестным держать тебя в этом подвешенном состоянии, когда прекрасно понимаю, что ты ждешь совсем другого. Ты отличный человек, Крис, и я надеюсь, что ты найдешь человека, который сможет оценить тебя по достоинству. Мы молчим какое-то время, потом ты говоришь, что и сам чувствовал, что что-то идет не так. Нам обоим следует двигаться дальше, и хорошо, что я была с тобой честна. Затем мне звонят из больницы, срочно вызывают на работу, сложный случай, мои стажеры не справляются. Нужно идти.
Элизабет замолкает, облизывает сухие губы. Можно было бы придумать что-то поинтереснее, но в таких делах чем проще, тем лучше, как ей кажется.
Обливиэйт, затем Энервейт.
Элизабет убирает палочку, ждет. Крис моргает, чуть дергает головой, поднимает на нее взгляд.
- Что ж, мне пора идти, Лизбет. Надеюсь, с пациентами все будет в порядке, - он улыбается, хоть улыбка и выходит натянутой, вымученной, встает с дивана, - хорошо, что мы успели поговорить.
- Прости, что так вышло, Крис. Может, будь обстоятельства другими... - Элизабет тоже встает, следует за Крисом к двери.
- Да брось, дело ведь не в обстоятельствах, - он усмехается, поправляет костюм. - Я желаю тебе удачи, Лиз. Все это время мне казалось, что тебе чего-то не хватает, что ты чего-то ждешь. Надеюсь, ты найдешь это "что-то".
- Спасибо, - ей нечего больше ответить, и его долгий взгляд она не встречает так спокойно, как бы этого хотела.
- Передавай привет отцу и Брайану. И Басту, - Крис нажимает на ручку, делает шаг на лестничную клетку. - Если Мистер Бингли переест от жадности еды из чужих мисок, приноси его ко мне в клинику. Для него - пожизненная скидка.
Элизабет улыбается, кивает на прощание. Наверное, вот так и расстаются в мире магглов.
Щелкает ключом, достает палочку и накладывает привычный набор защитных заклинаний.
- Тебе привет от Криса, - бросает она Басту, снимая с волос жемчужную заколку, ищет простую ленту.
Ей хочется завернуться в плед и не выходить из комнаты по меньшей мере сутки.
И от этого только сильнее спешит в Мунго.
- Я волновалась, когда ты задержался. Все в порядке? - она и сама знает, что не в порядке. - Может, останешься? Тебе бы поспать, Баст. Снова выглядишь так, будто неделю на ногах. У меня полный холодильник еды, душ в твоем распоряжении и целая полка с нормальной одеждой.
Это черное одеяние все не дает ей покоя, и Элизабет будто намеренно избегает смотреть прямо на Баста. Убирает руки за спину, дергает застежку на платье, просачивается в спальню, чтобы переодеться.
- Я бы хотела, чтобы ты был здесь, когда я вернусь. Наверное, я буду немного... Расстроена, - сбивчиво говорит Элизабет, появляясь уже в своей привычной лаймовой мантии, мечется по квартире, собирая в сумку различные флаконы с зельями. - Или, если не выйдет, приходи завтра, ладно? Ну, мне пора. Спасибо за помощь, Баст.
Она аппарирует прямо на свой этаж в Мунго - и попадает в мир хаоса.
Здесь все посторонние мысли ее покидают, отступают под давлением действительности, в которой ее отделение напоминает кишащий муравейник из пострадавших разной степени тяжести. Элизабет выхватывает палочку и, завидев головы своих стажеров, стремительно направляется к ним.
- Анна, Филл, статистику по количеству поступивших. Почему здесь так много лишних, кто позволил пускать родственников? Закрываем двери, пока каждый из пострадавших не будет в стабильном состоянии. Филл, займись досье, через час мне нужен будет отчет. Анна, за мной.
Эта смена ожидает быть долгой.

Она точно не знает, сколько часов провела в Мунго. Там время течет по своему собственному расписанию, исчисляется людьми, а не минутами. Пострадавших было не так много, как могло быть - это дает Элизабет возможность думать, что в планах Пожирателей не было полного разгрома. Краем уха она слышала что-то и про другие нападения, в том числе что-то про Министерство, но времени разбираться не было, как и желания. Плевать, ей главное поставить всех этих людей на ноги. Они просто оказались в неудачном месте в неудачное время.
- Я дома, - привычно произносит Элизабет, закрывая дверь локтем. Так она обычно оповещает котов о своем возвращении и скором ужине. Или завтраке, зависит от смены.
Аппарировать она не стала - нет сил на простейшие заклинания. Да и недолгая прогулка от больницы к дому ей не помешала.
Элизабет скидывает туфли, позволяет сумке соскользнуть с плеча и приваливается к стене, как будто не в состоянии сделать больше шаг. Голова гудит, и теперь, когда Мунго осталось позади, к ней снова возвращаются мысли о том, что произошло днем.
И то, что она просила Баста остаться.
- Баст? Ты здесь? - Элизабет приоткрывает глаза и оглядывается, намереваясь увидеть записку, если сам он вынужден был уйти.
Или не вынужден - а просто ушел.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Баст здесь, и это сразу же успокаивает Элизабет. Она даже пытается улыбнуться, но как-то не выходит, как будто она вообще сейчас не может контролировать свое тело. Ладони влажные, завитки волос прилипли ко лбу, в висках стучит. Кажется, она вот-вот упадет в обморок от усталости.
Баст как будто чувствует это, подходит ближе, не дает ей сползти на пол, как с ней и правда бывает после особенно тяжелых смен. Элизабет опирается на его плечо, закрывает глаза - все равно ничего не видно. И даже не сразу понимает, что Баст несет ее куда-то, очевидно объективно оценив ее состояние. Все, что Элизабет удается для себя отметить - отсутствие на нем рубашки, что усталое сознание интерпретирует как "совсем недавно проснулся". Это хорошо. Ему нужно побольше спать.
- Спасибо, - оказавшись на диване и с кружкой в руках, Элизабет чувствует себя почти как в детстве, когда ее простывшую укутывали в одеяла и сидели рядом, ожидая, пока градусник покажет температуру.
Рука Баста на ее щеке вызывает все те же уютные воспоминания, и эта забота кажется ей самой нужной в данный момент.
- Нет, на завтра вызвали другую смену. Все пациенты в стабильном состоянии, так что они справятся. Я не уходила, пока не убедилась, что все в порядке, - Элизабет чуть сжимает пальцы Баста, его рука кажется ледяной. Или это она горит.
Баст вдруг встает на ноги, разрушая магию момента, и затуманенное сознание подсказывает Элизабет, что она зря вот так быстро позволила себе расслабиться. Да и правильно - насколько бы ей не было уютно рядом с ним, это вовсе не значит, что она может этим пользоваться. Даже ее просьба, чтобы он остался, отдает каким-то отвратительным эгоизмом, как будто она готовила себе удобные условия для восстановления душевного равновесия. Мысль, что она поступает эгоистично, заставляет Элизабет встрепенуться, сбросить - насколько это возможно - сонливость и это ощущение гармонии, которое совершенно обманчиво.
- Я высплюсь позже, - она старается, чтобы голос звучал как можно бодрее, пара глотков чая очень  этому способствуют. - И я очень рада, что ты здесь.
Опять же, она рада, а рад ли он? Может, ему совершенно не нравится быть здесь. Элизабет поджимает губы, усаживается, не давая себе возможности провалиться в сон. 
Вопрос Баста заставляет ее задуматься. Из-за чего она правда расстроена? Что именно вгоняет ее вот в это состояние непробудной тоски и дарит ощущение неизгладимой утраты? Дело ведь не в Крисе как таковом, каким бы милым и хорошим он не был.
- Что ты подразумеваешь под "однозначно связать себя с миром магии"? Полностью отказаться от общения с магглами? - Элизабет хмурится, допивает чай. - Ты знаешь, что моя семья больше чем на половину состоит из магглов. И я никогда не откажусь от них. Но теперь, и я приняла это решение, мне придется отказаться от всего остального, от друзей, знакомых, привычных развлечений и даже мест, куда я предпочитала заглядывать после работы. Просто чтобы обезопасить этих людей. Мало ли, какой оборотень за мной увяжется.
Элизабет усмехается, вроде как шутит, но ее заметно передергивает на этих словах. Она и не думала, что повторная встреча с кем-то из той стаи, тем более в человеческом облике, вызовет у нее такую волну паники и ужаса.
- Я ведь, наверное, и не могла сделать другой выбор. Рано или поздно все равно пришлось бы... - Элизабет вспоминает мать и бабушку, которые ждали от нее, кажется, совсем другого решения. Иногда ей казалось, что они при очередной встрече так и ждут, что она объявит, будто купила для своей палочки красивый футляр - этакий гроб - и готова забросить его в нижний ящик комода. - Как бы они сегодня без меня. В Мунго. Там мои дети - Анна, Филл, Лея - я обещала, что буду с ним все три года стажировки. Ты их помнишь, наверное.
Она рассказывала Басту о свои стажерах в прошлом мае - год назад - во время того странного недо-свидания. А уже меньше, чем через месяц, он "познакомился" с ними лично в подземельях Министерства.
- Ты подумал, что я приняла его предложение? - Элизабет вдруг вспоминает, как Баст едва не набросился на нее, когда вернулся и намекал, что надо будет уехать из Лондона. - Или с чего ты вообще взял, что я решила уйти к магглам?
Ее это и правда волнует - реакция Баста до сих пор стоит перед глазами. Это было так неожиданно, но в то же время только сильнее уверило ее в том, что она поступает правильно. Если в этой ситуации "правильно" вообще возможно.
- Я не могу защитить людей. Мне страшно, что я ничего не могу сделать для них. Что, если бы папа или дедушка были в этом парке? Или не в этом - да мало ли таких парков еще будет? Что я на самом деле могу сделать, Баст? - Элизабет отставляет кружку, трет виски, как будто это может помочь ей разобраться. Тянется к его ладони, чтобы он сел рядом. - Эта твоя однозначная связь с миром магии поможет мне защитить их? Будут ли они от этого в большей безопасности, Баст? Я боюсь, что окажусь бесполезна для обоих миров.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Объяснение про вывод, который Баст сделал, вернувшись оттуда, где он там был гораздо больше получаса - кстати, надо расспросить об этом - кажется Элизабет отчего-то забавным. Ну действительно, это показалось ему "естественным". Еще бы сказал "рациональным". Элизабет тихонько фыркает, усмехается. Оказывается, Баст рассчитывал, что когда он вернется, Криса уже не будет в квартире. Но почему бы она вообще стирала ему память? Сколько магглов живет со знанием о существовании магии? Достаточно. И пусть это делает их положение опасным, вряд ли Крис смог бы как-то неправильно воспользоваться тем, что узнал. Уж точно не вышел бы на улицу и не стал кричать о том, что драконы существуют, а ведьмы - это не только и столько несостоявшиеся тещи. Она вполне могла оставить все как есть - просто теперь Крис знал бы о магии, что весьма и весьма облегчило бы их общение. Быть может, это даже устранило бы те проблемы, что у них возникли, вывело бы отношения на новый уровень. Быть может - но Элизабет решила даже не пробовать.
Баст садится рядом, с серьезным видом поясняет, что рад такому развитию событий. Даже немного недовольным видом - и Элизабет решает немного пошутить.
- Я, конечно, могла бы согласиться. Знаешь, ради семейной традиции, я ужасно люблю традиции. Представь себе только, лет через тридцать моя дочь пригласила бы своего друга на семейный ужин, и я весь вечер донимала бы его восклицаниями в духе "ах, Родерик, вы так похожи на отца!" и "как ваш отец отнесся к тому, что вы были распределены на Гриффиндор"?
Элизабет смеется, копируя восторженный голос бабули, выглядит весьма довольной своей шуткой. По крайней мере, она еще в состоянии шутить.
Впрочем, дальше разговор уходит в область, где шутки неуместны.
Она не лукавит, когда говорит, что ей страшно - она стала звонить домой гораздо раньше, чем делала это прежде. Что-то происходит, что-то откровенно плохое, и это уже невозможно игнорировать. Плохое - потому что нападение на магглов нельзя считать чем-то хорошим, как бы Баст не был уверен в правильности своего пути. Подобные методы он, как предполагает Элизабет, и сам не сильно одобряет, но ведь участвует во всем этом. Ее друг сегодня - Мэрлин! - чуть ли не за главного был в этом парке. Чуть или правда за главного - Элизабет знать не желает. Ей хватает того, что ее отделение в Мунго переполнено. Лучше не думать об этом. Лучше не думать.
И все равно она поджимает губы, когда он вот так спокойно говорит, что никто не может быть уверен в безопасности своих близких. Да уж, не ему ее успокаивать, говоря откровенно. Он ведет речь о чем-то настолько масштабном, почти философском, что Элизабет отказывается принимать эту логику. Она привыкла действовать, привыкла защищать, помогать. Это - ее суть, вложенная в нее отцом-магглом, и она сделает все возможное, чтобы никто и пальцем не тронул ее папулю.
Ее недовольство Басту заметно - он кладет руки ей на плечи, смотрит прямо в глаза, говорит серьезно, но уже более конкретно и с примерами, видимо понял, что в ее состоянии общие слова не действуют.
Элизабет медленно кивает, сосредотачивается. Да, он прав, палочка сегодня ей очень пригодилась. И навыки, которые она приобрела во врем их тренировок. Наверняка бы растерялась, а то и запаниковала бы, не звучи у нее в голове строгий голос Баста "не паникуй, щит-перемещение, беги, беги, беги". Элизабет шмыгает носом, усмехается вдруг.
- У меня обе палочки были с собой. И я даже, знаешь, совсем не геройствовала, действовала по твоим первым указаниям. Тем, где ты раз сто повторил, чтобы я ноги уносила, а я трепала тебе нервы тем, что отказывалась. Не заставляй меня беспокоиться, ха-ха, до сих пор помню, как меня взбесила эта фраза, - Элизабет смеется, но с очевидной благодарностью смотрит на Баста, пока тот мягко убирает волосы с ее лица. Он сегодня просто бьет свои рекорды по прикосновениям. Если, конечно, не учитывать тот, прошлогодний, май. Впрочем, не важно, ей нравится его забота, это ведь совершенно нормально для друзей, правильно?
Джекилл запрыгивает на спинку дивана, усаживается там, громко урчит, явно довольный всем происходящим.
Элизабет все еще обдумывает слова Баста о том, что она лучше всего защитит близких, оставаясь в магическом мире и по-максимуму используя его возможности, когда он снова заговаривает об оборотнях. Точнее, просто наконец-то как-то комментирует их появление сегодня, так как до этого речь о них вела только Элизабет. Впечатлительная паникующая Элизабет.
- Неприкосновенна? - Элизабет даже не пытается скрыть изумление в голосе, хотя ее хорошенько передергивает от одного упоминания главаря этой лохматой компании. - Это вроде как один из бонусов дружбы с тобой, да?
Элизабет улыбается, внезапно отмечая, что ей страшно нравится эта ее неприкосновенность. Этого наверняка было непросто добиться, учитывая, что в прошлом мае он рекомендовал ей ломать им хребты. Она, конечно, ни одного не сломала, но все-таки.
- Ты ведь был с ними сегодня. Почему? Они на вашей стороне? - она вроде бы знает ответ на этот вопрос, они же это обсуждали. Но какая в этом выгода самим оборотням? Разве что - о Мэрлин - Пожиратели пообещали им что-то вроде открытой охоты на магглов.  - А вдруг они нападут на тебя. Их же много. Баст, а вдруг?
Ей не хочется, чтобы Баст был рядом с оборотнями. Чтобы оборотни были рядом с Бастом. Они, может, и союзники, но что-то Элизабет сильно сомневается, что у оборотней вообще могут быть такие.
- Расскажи, что случилось. Ты задержался. И тебя долго нет теперь. Надеюсь, ты не пострадаешь из-за этой моей просьбы остаться здесь? - Элизабет закусывает губу, смотрит взволнованно, перехватывает его ладони, как будто боится, что он вдруг вспомнит, что ему пора идти и тут же аппарирует. - Баст. Баст, так ты думаешь, что я правильно поступила? Мне кажется, что с каждым днем все вокруг становится, знаешь, опаснее. Как будто тучи сгущаются. Мне кажется, Баст, что стоит вспомнить все то, чему ты меня учил. Потренироваться, выучить что-то новое. Просто... Как бы правильно в твоем понимании я ни вела себя сегодня, в любой момент может оказаться так, что я не смогу отступить. И раз уж я выбрала остаться здесь, это должно стать моей обязанностью, знаешь. Хотя бы в отношении Мунго.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Дружба с Грейбэком? Элизабет даже не пытается скрыть свое сомнение - неужели он серьезно? Ей приходилось какое-то время ухаживать за парой его жертв, и это было ужасное, просто кошмарное зрелище. Элизабет вообще не уверена, что в главаре этой стаи осталось хоть что-то человеческое. И вообще, как-то странно дружить с тем, чьих "детей" они прошлой весной не очень-то аккуратно калечили. Волки, конечно, быстро восстанавливаются, но они что, правда могут после такого относиться к Басту хм, положительно?
Словом, понять все это вне внутренней кухни Элизабет кажется невозможным - то, что она видела, плохо сочетается с понятием "дружба". И все же сегодня Баст был с ними, видимо даже руководил парочкой оборотней. Оборотни слушаются Баста. Мэрлин.
Она могла бы начать небольшой спор - сказать, что Непростительные не помогут, если он будет один против пятерых, например - но не делает этого, просто кивает, как бы соглашаясь, что он все держит под контролем. У нее нет поводов думать, что все обстоит иначе - зачем бы ему ее обманывать. Ей остается только надеяться, что все действительно будет в порядке.
В порядке - что вообще это значит? Элизабет напрягается, когда Баст с прохладным спокойствием сообщает, что "скоро все закончится". Он всерьез думает, что ее это должно успокоить?
- Вот как, - без особенного энтузиазма отзывается Элизабет, отводя взгляд. Опять же - у нее нет повода ему не верить. И Баст не бывает голословен или излишне самонадеян.
Ей хочется спросить что-то еще, может даже увести тему подальше, а потом его слова подбираются к ней удушающей волной. Сразу несколько смыслов накладываются друг на друга, и это осознание чего-то неминуемого пугает, заставляет взволновано повернуться к Басту.
- Ты говоришь так, как будто я едва не ждать должна этого дня. Как будто мне это принесет облегчение. Что значит "тебе ничего не будет грозить"? Мне как полукровке? Хорошо, а моей семье? Предателям крови, как бабушка, магглам, интересующимся магией, как дедушка, магглорожденным магам, как моя Лея? Ты же понимаешь, что я думаю не только о себе, Баст.
Злость, вспыхнувшая на секунду, утихает, корчится, перетекает в уныние, бессилье, усталость. Как бы они оба этого не отрицали, и сколько бы решений о том, в каком мире остаться, она не приняла, это остается фактом: между ними пропасть. Что на самом деле изменилось с того дня, когда она вошла в ту камеру в подземелье Министерства и узнала, что перед ней не Баст Гриффит, а "Лестрейндж, Рабастан Родерик"? Тогда их дороги, казалось, разошлись навсегда. Что ж, вот уже полгода они делают вид, что можно быть друзьями и в этой странной, противоестественной ситуации. Довольно успешно, кстати говоря. Но Элизабет слукавила бы, скажи она, что не чувствовала - и не боялась - как придет время, когда этому придется положить конец. Когда они будут вынуждены отказаться даже от тех редких встреч, что у них есть сейчас.
Потому что в понимании Элизабет победа любой из сторон поставит точку.
Слишком ли лицемерно не желать окончания войны?

Вопрос Баста вырывает ее из этой угнетающей задумчивости.
Элизабет удивленно поднимает брови, реагируя на серьезный тон Баста - как будто он правда не уверен, что уместен здесь, в ее квартире. Как будто не уверен, что нужен ей.
- Конечно, остаться, - Элизабет усаживается поудобнее, подбирает под себя ноги и опирается виском на плечо Баста - от него пахнет ее душистым мылом, - я не хочу, чтобы ты уходил.
Она устала, и не утруждает себя более обтекаемыми формулировками. Ей все еще кажется, что их время, возможно, на исходе, а потому она готова использовать любую возможность побыть с ним, поговорить, просто подержать его за руку.
- Мой дом - твой дом, помнишь? Когда же ты начнешь чувствовать себя здесь как дома, - без раздражения, скорее с легким удивлением и себе под нос, задает вопрос Элизабет, чуть поворачивает голову, когда Баст говорит о возможном вызове, смотрит на Метку. - Значит оставайся, пока не понадобишься. Не знаю, где ты там живешь сейчас, Баст, но я уверена, знаешь, что только у меня есть плюшевые барсуки, кот, который тебя обожает, и возможность высыпаться.
Этот список, конечно, можно продолжить, но он и так, наверняка, понял, что она хочет сказать.
Элизабет отпускает Метку взглядом - это был враждебный взгляд, как будто Метка - живая, и ей здесь не место. Снова удобно устраивается, берет в руки его ладонь, полусонно перебирает его прохладные пальцы.
- Что будет, когда вы победите, Баст? Чем займешься ты? Что будет с магглорожденными? Магглами? Нет, не отвечай, только про себя расскажи. Что будет с тобой, Баст? - она задает вопросы тихо-тихо, почти шепотом, волнуется, едва ли скрывает отчаянную тоску в голосе.
Почему-то она уверена, что в той его жизни не будет места для нее.

За окном уже порядком стемнело, и когда посередине гостиной вдруг собирается молочно-белый дым, Элизабет чувствует это и с закрытыми глазами. Отрывает голову от плеча Баста, напрягается мгновенно, сонливость сползает с нее ледяной волной.
Серебристый сокол "усаживается" на столик, складывает крылья и говорит ровным, бархатистым голосом Эрона: "Твой Пожиратель устроил показательное выступление сегодня в парке, Элли. Но ты, кажется, в курсе? Нам стоит поговорить об этом. Завтра. Приятного вечера."
Пару секунд Элизабет сидит с широко раскрытыми глазами, а потом, едва не рыча, швыряет в уже почти растворяющегося патронуса подушку.
Ей страшно, и этот страх совсем не похож на ее панику при виде оборотня.
И, кажется, сейчас она боится гораздо сильнее.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Картинки, которые рисовало ее уставшее воображение под монотонный голос Баста, бледнеют, меркнут, оставляя место только сияющему соколу, которого Элизабет до сих пор как будто бы видит перед глазами. Ей хотелось бы сделать вид, что этот патронус и это сообщение ничего не значат, что можно снова опереться на плечо Баста и представлять, как он спокойно прохаживается по Косому Переулку в какой-нибудь сшитой по заказу мантии, достает из кармана фамильные часы на цепочке, просчитывает оставшееся время обеда, заходит в лавку-другую, кивком головы здоровается с парой знакомых, а потом возвращается в Министерство, чтобы заняться "очень важными делами".
Черт, нет, даже эта, казалось бы, нейтральная картинка скатывается все туда же - к Эрону. Ах-ах, налаживание связей с другими Министерствами, внешняя политика, дорогие костюмы и вечные командировки.
Она все это уже проходила, разве нет? В статусе жены или друга, разница незначительна, если честно. У него будет слишком много дел и слишком мало времени на нее, чье общество, что очевидно, не будет очень уж желательно даже несмотря на заверения Баста, что у них там к полукровкам нормально относятся. Чем выше пост, тем больше условий. Тем внимательнее следят, с кем ты общаешься, кто твои друзья. Это было при нынешней власти, а уж что будет при будущей - если все будет так, как говорит Баст - Элизабет и вовсе знать не желает.
Ей хочется вернуться к этому разговору, сказать как бы между прочим, что да, она знала про его стажировку в Министерстве и даже читала парочку его отчетов, но Баст вовсе не намерен делать вид, что ничего не видел и не слышал - даже руку отнимает так, будто страшно зол.
Кажется, так и есть. Баст зол, и ничего хорошего от этого Элизабет не ждет.
Он резко встает с дивана и так же резко дергает ее на себя. Уставшее тело реагирует медленно - Элизабет успевает затормозить ладонями о его плечи, утыкается щекой в грудь. 
Слова Баста как будто обдают ее ледяным душем, паника накатывает комком в горле, они отступают друг от друга одновременно, Элизабет - почти испуганно.
- Баст, Баст, послушай, не нужно его трогать, - она даже не пытается скрыть в голосе что-то вроде мольбы, взволнованно обхватывает голову руками, - пожалуйста, не нужно. Все не так просто, тебе лучше не вмешиваться во все это...
Она и сама прекрасно понимает, насколько неубедительно звучит. Баст берет себя в руки - говорит теперь спокойно, почти отстранено, хотя смысл его слов даже хуже, чем предыдущая угроза.
- Ты что, следил за ним? - Элизабет с ужасом закрывает губы руками, переступает с ноги на ногу. - О боже, Баст, как же ты...
Баст настроен решительно, это заметно по его резким движениям, не предполагающим сомнений. Элизабет не провожает его взглядом, стоит на месте, как истукан, лихорадочно перебирая в голове варианты.
Что она сейчас может сделать? Эрон, вероятнее всего, знает о слежке, раз уж перебрался в другое место. Знает и то, что они с Бастом снова общаются, иначе к чему было это "но ты ведь в курсе". Наверняка знает, что они сейчас вместе, этим можно объяснить его саркастичное пожелание приятно провести вечер.
И если все так - значит он сейчас ждет их визита.
И если они не явятся, возможно, это его даже разочарует. А Элизабет до сих пор, кажется, опасается его разочарования.
Это провоцирует очень, очень плохие последствия.
- В загородном доме его семьи, наверное. Он очень личный, туда никогда не приглашались гости, даже в официальных документах не указан, - почти спокойно сообщает Элизабет, расстегивая пуговицы на лаймовой мантии. - Я могу привести тебя туда. Но пожалуйста, Баст, не тронь его.
Элизабет бросает мантию на диван, остается в тонкой рубашке и юбке-карандаш, надевает отброшенные при возвращении туфли. Чувствует какую-то странную отрешенность.
Протягивает Басту - он снова в своей черной мантии - руку, достает палочку.
- Баст, пожалуйста. Это важно, - Элизабет говорит тихо, ровно, без особенной надежды на какое-то воздействие. - Он ждет нас.
Элизабет сжимает ладонь Баста, шепчет название небольшого поместья, где раньше часто бывала, чувствует, как их выдергивает из квартиры.

В холле дома Тафтов горит неяркий свет - старинные подсвечники выглядят как новенькие, все вокруг вылизано и демонстрирует крайнюю педантичность нынешних хозяев. Элизабет отпускает ладонь Баста, оглядывается: помимо картин на стенах много колдографий, почти половина - с присутствием Эрона. Он любит эту показательность - смотрите, какой я значительный и влиятельный. Элизабет хмурится, шагает по направлению к кабинету. Замечает боковым зрением  несколько новых колдо - вот, например, с Сэбирами. Подготовился, стало быть. Ублюдок.
Магический фон столь сильный, что даже дышать как-то сложнее. И чем ближе к кабинету - тем сильнее чувствуется защита.
- Я ожидал, что ты предупредишь о визите, Элли. Где твои манеры, - голос Эрона кажется даже веселым, когда он откладывает перо и встает из-за стола.
- Потратила все на твоих друзей и знакомых. Ушла в минус, - Элизабет сжимает в руках палочку, напряженно следит за каждым движением бывшего мужа.
Эрон тоже не выпускает палочку, смотрит поверх плеча Элизабет, определенно больше увлеченный вторым своим гостем.
- Хочу предупредить, что если я не захочу, вы не покинете этот дом, мистер Лестрейндж. Мой друг, - Эрон с любезной улыбкой поворачивает к ним лицом рамку с колдо, где Эрон, Элизабет и Кеннет весело смеются в день свадьбы, - только что закончил установку антиаппарационного купола вокруг этого дома. Надеюсь, этот маленький факт не изменит вашего желания немного поболтать. Виски? Элли, позаботься о госте, что же ты.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Идиоты. Оба.
Элизабет поджимает губы, переводит взгляд с Эрона на Баста, отмечая, что эти взаимные угрозы звучат совершенно нелепо с обеих сторон. К чему это? Они оба, кажется, неплохо друг друга изучили и знают, чего ожидать. И вдруг обмениваются "списками кораблей". И ладно Эрон, от этого Элизабет как раз таки ожидала намеков на собственную исключительность, но Баст?
Впрочем, откровенно говоря, Элизабет не знает, как Баст ведет себя в кругу равных себе. Не знает, как ведет себя в кругу друзей, соратников, в кругу семьи даже.
Несмотря на довольно непринужденный со стороны разговор, Элизабет чувствует это натянутое струной напряжение. Они оба держат палочки наготове, как будто в любой момент готовы пустить их в бой. Но оба ждут.
- Я не боюсь Вас, мистер Лестрейндж, - в голосе Эрона, как ни странно, нет ни капли высокомерия, - но мне совершенно не хочется умирать. Дело не в страхе, а в разумных опасениях. Вы ведь известный убийца, было бы глупо с моей стороны отрицать такую возможность. Хотя бы теоретическую.
- Никто сегодня не умрет, - мрачно напоминает о своем присутствии Элизабет, хмурится, отходит чуть в сторону. - Мы пришли поговорить.
- Не знаю, зачем пришла ты, Элли, но твой друг, - Эрон интонационно выделяет последнее слово, - уже начинает угрожать. Впрочем, я его не осуждаю, сам ведь начал.
Эрон продолжает улыбаться, но с Баста холодного взгляда не сводит. Особенно когда тот начинает поигрывать палочкой.
- Что ж, я не против. Говоря откровенно, я и правда ждал сегодня только Вас. Это и правда только между нами, мистер Лестрейндж.
Элизабет, остановившаяся в дальнем углу кабинета, оборачивается, раздраженно кривит губы.
- Я никуда не уйду.
Ей нечего здесь делать - ну надо же, Баст, с чего ты это взял? Неужели он думает, что она возьмет и уйдет сейчас, оставив их наедине.
Глядя на них обоих, Элизабет почему-то становится спокойнее. Паника, охватившая ее после сообщения патронуса, отступает, хотя она точно не знает, с чем это связано.
Она прохаживается по кабинету, присаживается в резное кресло, медленно, почти вальяжно кладет ногу на ногу. Красный дуб подлокотников кажется теплым под ее ладонями, Элизабет чуть склоняет голову на бок, прикрывает глаза. Когда-то она чувствовала себя здесь хозяйкой, и даже сейчас, когда со дня развода прошли годы, ее уместность здесь не поддается сомнению.
Элизабет чувствует, как Эрон переводит на нее взгляд, сначала на секунду, затем на пару, а потом, когда туфля мягко соскальзывает с пятки и Элизабет чуть ею покачивает, он уже не смотрит на Баста.
- Элли, что ты делаешь? - вкрадчиво спрашивает Эрон, не скрывая раздражения.
- Как много неудобств тебе доставляла моя нечистокровность, Эрон? - с деланным равнодушием отвечает Элизабет вопросом на вопрос.
Эрон раздраженно хмыкает, явно не ожидая, что разговор может уйти не в нужном ему направлении. Сжимает палочку, переводит взгляд на гостя.
- Достаточно, чтобы думать об этом. Но недостаточно, чтобы от тебя отказаться, - Эрон опирается на стол, призывает к себе бутылку с огневиски. - Уверен, мистер Лестрейндж хорошо меня понимает. Не передумали насчет стаканчика? Лучшее в Англии.
Бокалы сами собой наполняются алкоголем, зависают в воздухе.
- А чего будет достаточно, Эрон? Чтобы ты от меня отказался? - Элизабет встает с кресла, идет к столу и берет один из бокалов.
- Ничего такого не идет в голову, - Эрон с улыбкой пожимает плечами и тянется ладонью к щеке Элизабет, но она дергает головой и тут же возвращается в кресло. - Надо же. А в июне ты была куда сговорчивее. Твой друг, полагаю, знает, на что тебя порой толкают его просьбы?
Элизабет чувствует, как скользит бокал в ее мгновенно вспотевшей ладони. Эрон зол, это она его разозлила.
Мэрлин, какая дура. Он ведь не тот, с кем стоит играть, и она лучше других это знает.
- Вы это сюда пришли обсудить, мистер Лестрейндж? - куда более жестко говорит Эрон, отставляя бокал и пристально, без прежнего налета приторного добродушия, сверля Баста взглядом. - Цену, которую Элизабет заплатила за ваши довольно спокойные каникулы в Азкабане? За то, чтобы вы сейчас без видимых усилий держали в правой руке палочку? Или даже за то, чтобы ваш с братом побег состоялся так скоро и так, давайте говорить откровенно, просто? Вы же понимаете, мистер Лестрейндж, что цена была высока? Она сама решила платить. Сделка есть сделка, а вы неплохо подкованы в магическом праве. Так в чем суть вашего визита, Рабастан?

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Элизабет делает большой глоток - виски обжигает гортань, заставляет морщиться. Плевать, лишь бы прогнать навязчивые образы в голове.
На какое-то время в кабине воцаряется тишина, и она слышит свое дыхание, и то, как туфля падает на мягкий ворс ковра.
Эрон играет грязно, и Элизабет с удовольствием покинула бы сейчас его дом. Ей приходится сцепить зубы, прогоняя чувство обиды и омерзения. Она не хотела, чтобы Баст знал все это. Она готова была сделать что угодно, лишь бы не узнал.
Что угодно - да уж, из-за этого все и началось.
Элизабет мрачно качает головой, когда Баст снова предлагает ей уйти. Она не может, только и всего. Он, кажется, пока не понимает до конца, что происходит.
- С чего вы взяли, что цена уплачена? - с любопытством спрашивает Эрон. - Разве Элизабет оглашала цену? Сомневаюсь, что вы в курсе подробностей нашей с ней договоренности. Впрочем, тонкости я предпочту оставить между мной и моей женой.
Элизабет вздергивает подбородок, клацает зубами - бывшей, бывшей женой. Эта оговорка ее бесит, как бесит и сам факт этого разговора. Она молчит, не вмешиваясь. Не желая делать все еще хуже.
Эрон больше не смотрит на нее - теперь его вниманием полностью завладел Баст. Элизабет следит за ним, наблюдает, стараясь предугадать, что именно ему нужно сегодня. Чего он хочет добиться. И с изумлением замечает, как в его взгляде появляется эта вспышка торжества, когда Баст заговаривает о предложениях.
Элизабет знает этот взгляд - Эрон смотрит так на собеседника, который нащупал интересную ему тему. Выгодную. Ту, к которой он подводил разговор.
Она чуть потирает висок, хмурится. Вот как? Неужели все оказалось так прозаично?
- Интересует, мистер Лестрейндж, очень даже интересует, - Эрон почти смеется, выглядит крайне довольным, - но причем здесь Элизабет? Мы можем поговорить об этом без привязки к ней? Я давно думал организовать нам встречу для этого любопытного разговора, и если честно, немного жалею, что все вышло таким неприятным для вас образом. Я помешал вашему вечеру? Как неловко.
Эрон скалится, палочку не опускает, но действительно выглядит заинтересованным.
- Вы предлагаете оставить Элизабет в покое. То есть, оставить ее Вам? - Эрон щурит глаза, ухмыляется, с любопытством смотрит на Баста.
- Я вам не товар для торгов, - резко обрывает Элизабет вновь открывшего было рот Эрона, - и больше никаких сделок. Баст, пожалуйста.
Элизабет сводит брови, допивает виски и встает с кресла, вручает пустой бокал Эрону.
- Ты мне ничего не должен. И уж точно не должен брать на себя мои долги. Их я выплачу сама, - мрачно договоривает Элизабет, глядя куда-то в плечо Басту.
- Тем более, выплатить их можешь ты одна, - почти ласково подсказывает Эрон, - но мы с мистером Лестрейнджем говорим о серьезных вещах, Элли. Ты действительно пока могла бы прогуляться по дому или, может быть, что-нибудь приготовить.
- Пока взрослые важные мальчики решают свои взрослые важные проблемы? - Элизабет зло дергает плечами, поджимает губы, почти с ненавистью глядит на бывшего мужа. - Смотрю, ничего не меняется, Эрон. Что ж, и правда, пойду. Давайте, обсуждайте будущее Англии или что вам там обоим интересно.
Элизабет резко разворачивается на каблуках и выходит из кабинета, яростно хлопая дверью.
- Так каковы ваши предложения, мистер Лестрейндж? - Эрон переводит взгляд с двери на Баста и отчего-то злорадно усмехается.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Элизабет сбрасывает туфли и идет по дому босиком, не пугаясь прохладных камней под жестким ковролином глубокого винного цвета. У нее чуть дрожат ладони, и она потрясывает ими, чтобы сбить напряжение.
В доме тихо, никого, кроме них троих. Эрон не любит чужого присутствия, если дело не касается работы, потому, к примеру, он терпеть не может домовиков, предпочитая, чтобы за порядок в доме отвечали специально установленные чары, очень сложные в наложении и требующие обновления каждые пару недель. Он педантично следит за этим, даже в годы супружества не доверял это Элизабет. Еще бы, она ведь осталась на уровне студентки в плане бытовых чар.
Элизабет скользит пальцами по рамкам с колдо, с некоторым сожалением разглядывает отчасти постаревшие лица мистера и миссис Тафт, которые пусть и не питали к ней особенного расположения, но всегда были доброжелательны и за годы брака не дали ей возможности думать, что они хотели бы другую жену для Эрона. В свете последних событий она стала ценить такие моменты.
Как ни странно, но она и правда идет на кухню - готовка дает ей возможность отвлечься. Не думать о том, что там обсуждается за закрытыми - захлопнутыми ею самой - дверями. Пусть обсуждают, что хотят.
Лишь бы не тронули друг друга.
Лишь бы скорее отсюда уйти.

Эрон не спорит с гостем - тот хочет провести эту черту между собой и его бывшей женой, так пожалуйста. Он не станет настаивать, хотя и мнения своего не изменит.
Он не скрывает своего интереса, и не считает, что его следует скрывать. Они взрослые люди, которые решают серьезные задачи. Все, как и сказала Элизабет. На данный момент разговор с этим человеком Эрону очень выгоден, а ему интересно все, что выгодно. И выстраивать линейку приоритетности Эрон умел с самого детства.
Так что пусть привязывает все это к Элизабет, раз ему так надо. С этим тоже можно поработать.
Эрон не выказывает и грамма той жадной заинтересованности, которую он на самом деле питает к креслу Министра. Даже когда предложение звучит прямо, Эрон только приподнимает брови и проводит большим пальцем по нижней губе, как будто раздумывает.
Может ли этот Пожиратель распоряжаться такими категориями? Едва ли. Но и вряд ли его слова не подкреплены кое-какой уверенностью, а вот это уже интересно.
- Каковы гарантии? - вопрос звучит довольно легкомысленно, но смотрит Эрон цепко, жестко. - При всей абстрактности данного разговора, без определенных гарантий он не имеет смысла.
Эрон чуть приподнимает подбородок, смотрит на Баста с легким интересом.
- Вы и сами планируете вернуться в Министерство, мистер Лестрейндж? Полагаю, в мой отдел. Было бы интересно с вами поработать, - здесь Эрон даже не лукавит.
По части работы он всегда предельно рационален и оставляет личные взаимодействия в стороне.
- Но к слову... Я делаю очень много для безопасности Элизабет. Вы-то сможете ее гарантировать? - Эрон усмехается, на секунду останавливает взгляд на двери. - Раз уж вам так не безразлично ее будущее. Со мной, как вы понимаете, она действительно была бы в безопасности. При любой власти у руля.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

- Гарантировать возможность я могу и без вас, мистер Лестрейндж, - с легким разочарованием констатирует Эрон, однако выслушивает до конца, хмыкает, позволяя себя на секунду почти расслабиться. Но имя Мирцеллы, его секретарши, звучит порядком неожиданно, и на мгновение Эрон теряет самообладание, хмурится, но быстро берет себя в руки. - Полагаю, мисс Хант не произвела на вас должного впечатления во время визита в Азкабан. А жаль, она очень способная девочка.
Эрон улыбается, уже успел проглотить злобу и раздражение. Он догадывался о грязной игре со стороны Мирцеллы, скорее даже был уверен, но услышать об этом от постороннего - почти оскорбление, и сейчас Эрон злится куда больше, чем ему бы этого хотелось.
Лестрейндж говорит много и красиво, но Эрон и сам мастер красиво пообещать кому-то бесплатный воздух. Здесь нужно подумать. Хорошо подумать.
То, что Лестрейндж тоже зол, Эрон легко угадывает по резкости, сквозящему нетерпению, так отличающемуся от недавнего размеренного тона. Эрон усмехается, хоть так и не получил ответа. Видимо, безопасность Элизабет этот Пожиратель тоже гарантировать не может. Да что он вообще может в таком случае.
- И как же мне проверить, мистер Лестрейндж, что вы и правда будете, как вы там сказали, хм, отстаивать мои интересы? Где гарантия хотя бы того, что вы не сорветесь в какой-то момент с места и не исчезнете вместе в моей дражайшей бывшей супругой в какой-нибудь Мэрлином забытой стране? - Эрон улыбается, пожимает плечами. - Видите ли, мистер Лестрейндж, на вашем месте я бы поступил именно так. А мы с вами, как вы, должно быть, тоже заметили, кое в чем похожи.
Эрон берет свой бокал, делает небольшой глоток, не отрывая взгляда от гостя.
- Мне нужно подумать.

Элизабет толкает дверь, демонстративно входит без стука. Под пристальным взглядом Эрона прохаживается по кабинету, тянется за одной из бутылок в баре.
- Мне нужен ликер для бисквита, - без особенного воодушевления поясняет Элизабет свое появление.
- Ты могла бы просто призвать к себе бутылку, Элли, - устало, будто ему каждый день приходится объяснять ей простые истины, отзывается Эрон.
- А еще я могла бы просить эльфов печь пироги и носить все те дурацкие мантии, что ты мне дарил. И могла бы все еще быть твоей женой или, чем черт не шутит, быть женой Баста. Да мало ли, что я могла.
- Опять эти маггловские выражения, Элли, - Эрон раздражается, с каким-то странным подозрением взглядывает на Баста, хмыкает. - Мистер Лестрейндж предлагает хорошую цену за твою свободу. Что скажешь?
Элизабет разворачивается в дверях, смотрит на Баста.
- Не верь ему, - говорит глухо, отворачивается. - Мне все равно придется платить.
- Не придется, если мистер Лестрейндж, наконец, перестанет говорить столь обтекаемо. Добавит конкретики, пообещает мне неприкосновенность - вот тогда мы, возможно, сможем что-то сделать с нашей маленькой клятвой, солнышко.
Элизабет передергивает, она плотно сжимает губы, опускает взгляд.
- Баст, уйдем отсюда, пожалуйста, - Элизабет подходит ближе, берет Баста за рукав, смотрит с мольбой. - Прошу тебя, давай просто уйдем. Это ничего, все в порядке, я справлюсь сама.
- О, конечно, справишься, - зло улыбается Эрон, глядя ей в спину, - но мне нравится и вариант мистера Лестрейнджа. Чем быстрее мы договоримся, тем лучше, как раз успеете погулять по парку до закрытия. Сирень, говорят, уже расцвела.

[AVA]http://s6.uploads.ru/tVqwF.jpg[/AVA]

Элизабет поднимает взгляд на Баста, коротко кивает. Конечно, она помнит.
Скользит взглядом по отвороту его мантии и расстегнутой серебряной застежке. Честно говоря, ей не слишком хочется пользоваться этим способом: Эрон может разозлиться не на шутку, а еще они будут лишены эффекта неожиданности в случае действительно крайней ситуации. Хотя, кажется, такая ситуация у них уже была.
Эрон, обычно потрясающе непроницаемый, спокойный, сдержанный, уже едва ли может похвастаться привычным самообладанием. Элизабет знает, что это из-за сомнений - он не любит сомневаться, его это нервирует.
- Полностью аннулировать, - растягивает слова Эрон, как будто не уверен, что такое вообще возможно. - Все немного сложнее, чем вам кажется, мистер Лестрейндж. Вы ведь знаете, что действие древних ритуалов нельзя отменить парой заклинаний просто потому, что кто-то резко передумал. Но, конечно, при должном желании все возможно.
Несмотря на довольно легкомысленный тон, Эрон говорит серьезно, неотрывно смотрит на стоящую к нему полубоком Элизабет. Его бесит, что Лестрейндж держит ее за руку, как будто готовый в любой момент испариться.
Впрочем, он и не собирался устраивать здесь что-то вроде ловушки. Откровенно говоря, пока что все идет именно так, как ему нужно.
- Так что ты скажешь, Элли? Готова передать этот вопрос под контроль своего любезного друга? - несмотря на то, что все решается только между мужчинами, Эрон обращается к бывшей жене так, будто одного ее "нет" будет достаточно, чтобы он прекрати все переговоры. - Это и правда напоминает дружбу, надо же. Какой-то порочный круг из взаимных долгов.
Элизабет не сразу поднимает взгляд на Эрона, разглядывает странные резные узоры на ножке стола.
Ей не хочется, чтобы Баст платил ее долг. Даже если ему это не будет ничего стоить - все равно не хочет.
- Не готова, - отзывается она, наконец. - Не готова, но разве ты когда-то оставлял мне выбор? А ты, кажется, уже все решил.
Эрону не нравится ее ответ - могла бы и оценить его великодушие.
- Что ж, тогда я жду вас в своем доме в ближайшее время, мистер Лестрейндж, - Эрон делает вид, что не заметил очередных угроз со стороны гостя, - поговорим предметно. За эти дни я подготовлю все для того, чтобы мы с Элли расторгли нашу сделку. Как бы вы этого не хотели, мистер Лестрейндж, но сделать это щелчком пальцев не выйдет. Ты, кстати, помнишь ритуал, солнышко?
- Помню, - говорит Элизабет под нос, невольно сжимая ладонь Баста.
- И кстати, мистер Лестрейндж, чтобы вы понимали. С моей смертью проблем у Элизабет только прибавится. Не рискуйте зря, - Эрон улыбается, взмахивает палочкой - серебристый сокол взметает под потолок и тут же растворяется. - Вы можете идти. Почти.
Эрон все еще улыбается - но смотрит жестко.
- Элли, подойди сюда.
Элизабет медленно вдыхает. Чувствует, как начинают дрожать пальцы.
- Подойди сюда, Элли, - с нажимом повторяет Эрон тоном, не предполагающим возражений.
Она выуживает свою ладонь из руки Баста, поворачивается, идет к Эрону как будто против своей воли. Он не ждет - сам делает шаг вперед и берет ее за запястье, резко дергает на себя, прикладывает палочку между лопаток - и шепчет что-то в висок. И затем отпускает.
- Сделка между нами заключена, мистер Лестрейндж. Первый шаг сделан - скоро ей станет лучше. До скорой встречи.
Элизабет отшатывается, закрывает рот ладонями, будто ей больно дышать.
- Забери меня отсюда, - выдыхает, пока ее голову наполняет шипение сотни голосов, цепляется непослушными пальцами за мантию Баста - и теряет сознание.