[AVA]http://s0.uploads.ru/K5hAw.jpg[/AVA]...Она была в светло-голубом платье и его подол развевался вокруг округлых коленей, веснушки на которых Рудольфус разглядел даже с противоположной стороны улицы. Рыжие волосы того знакомого насыщенного оттенка странным образом гармонировали с цветом платья.
Лестрейндж остановился как вкопанный, из-за чего шестилетний Рабастан, тащившийся сзади, налетел на него и выронил рожок медово-сельдерейного мороженого, который старательно облизывал.
- Руди, - младший Лестрейндж в этом слове выразил всю гамму охвативших его чувств, но старший даже не обратил внимания на неприятности Рабастана, продолжая глазеть на девчонку в светло-голубом платье, скучающую возле витрины "Все для квиддича".
Спустя полминуты, которые Рудольфус провел, продолжая разглядывать рыжую ведьму, презревшую длинную мантию ради жаркого августовского дня, из лавки вышли два идентичных парня, один из которых дернул девчонку за прядь рыжих волос, а второй расхохотался и приобнял ее за плечи. Девушка что-то принялась им с энтузиазмом говорить, все трое развернулись и направились к Фортескью.
Лестрейндж проводил взглядом округлые ягодицы, обрисованные голубым платьем, и перевел взгляд на младшего  брата, задумчиво рассматривающего свою потерю, плавящуюся на раскаленном асфальте Косого переулка.
- Ну и чего ты встал? Пойдем уже, - семнадцатилетний  Рудольфус  и не собирался брать вину за их задержку на себя. Рабастан, привычный к подобному, фыркнул и надменно вздернул нос.
Братья перешли на другую сторону улицы и вошли в приятную прохладу квиддичного магазинчика.
Молли Пруэтт - он узнал ее только благодаря близнецам Фабиану и Гидеону, которые выпустились из Хогвартса в прошлом году - все еще не шла у него из головы. В школе она выглядела по-другому, в мантии гриффиндора, с завязанными волосами, пухленькая и невозможно непривлекательная. Сейчас же Рудольфус понял, что насчет последнего пункта очень сильно ошибался.

... Хогвартс-экспресс набирал ход. Рудольфус, оттолкнув с дороги Трэверса, который как и положено старосте, принялся нудеть о правилах поведения в поезде, вышел в коридор, нащупывая в кармане мантии сигареты, прихваченные из дома. Он закурил этим летом, просто как должное вынув сигару из коробки отца, когда Рейналф в очередной раз пригласил наследника, чтобы обсудить грядущие события и возможную войну, и с тех пор редко где появлялся без сигареты, наплевав на физическую форму, которой по праву гордился: после окончания Хогвартса профессиональный квиддич для наследника Лестрейнджей будет заказан в любом случае, так и нечего жалеть.
Рудольфус прикурил от палочки под негодующий вопль старосты Когтеврана, неизвестно что забывшей в вагоне слизеринцев, проигнорировал ее истерическое снятие пяти, а потом еще стольки же  баллов - Слизерин по милости Рудольфуса терял и больше в первый же день, но даже Слизнорт не решался возмутиться поведением старшего сына Рейналфа Лестрейнджа, ограничиваясь мягким и жалким сетованием без называния имен.
Когда когтевранка умолкла и возмущенно ретировалась, Лестрейндж выбросил в раскрытое окно окурок и направился в противоположную сторону, к вагону Гриффиндора.
Гриффиндорцы недоуменно глазели на Рудольфуса, невозмутимо распахивающего двери купе без стука, а он искал единственно интересующее.
Молли Пруэтт подняла голову и волосы того самого запомнившегося ему неверотяного оттенка рассыпались по плечам. Еще две девочки, с которыми она делила купе, синхронно охнули, узнав Лестрейнджа.
- Пруэтт, - Лестрейндж оперся о раскрытую дверь, не давая той закрыться, и обежал аппетитную фигурку старосты недвусмысленным взглядом, - сегодня после ужина прогуляемся у Озера. Скинь первогодок на кого-нибудь.
Он не сомневался в согласии - до этого момента жизнь Рудольфуса была чередой успехов и побед - и, не удостоив взглядом прочих обитательниц купе, вышел, позволив дверце захлопнуться за ним с глухим лязгом, навсегда разделившим жизнь на до и после.

В окружении пищащих первокурсников Пруэтт смотрится еще лучше, чем в своем голубом платье - Мордред знает, почему, но Лестрейнджу нравится видеть ее с целым выводком сопливых детей. В тоне, в манерах гриффиндорской старосты проскальзывает уверенность, граничащая с авторитарностью, но за мягкостью, которой все это обильно сдабривается, железную волю не так просто заметить ненатренированным взглядом.
У Рудольфуса взгляд тренирован, но он не обращает внимания на очевидные вещи, которые не хочет видеть: уверенность в себе в женщине для него свойство больше из области фантастики, и он пересекает зал на глазах всей школы, догоняя ведущую первокурсников в гриффиндорскую башню Пруэтт.
- Не заставляй меня ждать, - Лестрейндж преграждает дорогу девушке, возвышаясь над ней едва ли не на целый фут, игнорирует притихших гриффиндорцев, не понимающих, что делает слизеринец рядом с первокурсниками львиного факультета.
Пара ребят посмелее поднимаются из-за стола, отставляя недопитые кубки. Один из них - Уизли, как подсказывает Лестрейнджу память - шагает ближе, как будто его касается то, что происходит у выхода из Большого Зала.

Отредактировано Rodolphus Lestrange (19 июля, 2015г. 18:31)

[AVA]http://s0.uploads.ru/K5hAw.jpg[/AVA]
Пруэтт смотрит на него недовольно, хмурит темно-рыжие брови вразлет, совершенно бесстрашно.
Рудольфус игнорирует видимые признаки ее недовольства, как и слова - обещала или нет, какая ему разница. Неужели она думает, будто у нее есть право отказать?
Он делает шаг в ту же сторону, что и она, молча и однозначно демонстрируя, что сбежать у Молли Пруэтт не выйдет. Пока они привлекают мало внимания, и это на руку слизеринцу, вот только волнение в рядах гриффиндорцев привычно отзывается в затылке привкусом приближающегося столкновения.
Лестрейндж переводит тяжелый взгляд на девушку, когда она зовет его по имени, нетерпеливо проходится по нахмуренным бровям, по сложенным в недовольную гримаску губам.
Как ему раньше не приходило в голову, что Молли Пруэтт может быть привлекательной?
От ее подчеркнуто вежливых фраз Лестрейндж только усмехается особенно широко, услышав это жалкое "пожалуйста". Его порядком задевают слова об играх - он не ребенок, не один из ее факультетских приятелей, и совсем скоро вся Англия узнает, насколько то, чем он займется уже летом, далеко от любых игр, но Лестрейндж в хорошем расположении духа и потому предпочитает пропустить это замечание мимо ушей.
- А если не дам пройти? - интересуется он едва ли не откровенно грубо, не делая ни шага в сторону и по-прежнему оставаясь на прежнем месте, готовый помешать ей сбежать. Если потребуется - применив силу.
Уизли и тот, второй, направляются прямо к ним, и Рудольфус поверх головы Молли одаривает их мрачным взглядом. Ухмылка исчезает с его лица, и Уизел отвечает ему не менее грозным видом.
Лестрейндж не боится открытого столкновения с гриффиндорцами, даже если бы был один, но замечает краем глаза, как от слизеринского стола поднимается и совершенно размеренно направляется к нему Макнейр. Вратарь будто чувствует в воздухе угрозу - или возможность, это как посмотреть, и привычно занимает свое место за спиной Рудольфуса, усиливая и без того не знающую ограничения уверенность в себе наследника рода Лестрейнджей.
Между тем, даже Пруэтт понимает, что вокруг нее и ее выводка первогодок сгущаются тучи. Ее ободряющая улыбка и насквозь фальшивые уверения, что все в порядке, обманывают разве что одиннадцатилеток.
Лестрейндж делает шаг вперед, подойдя практически вплотную к Молли, и, пока она не успевает отстраниться, негромко произносит:
- Будет только хуже, если продолжишь упрямиться.
- Эй, Лестрейндж! - в голосе Уизли целая гамма чувств - от гнева до плохо скрытого опасения. - Ты мешаешь пройти старосте факультета. Совсем бладжером мозги отшибло?
Впервые Аррут Уизли ведет себя столь агрессивно. Рудольфус прищуривается, оглядывает рослого рыжего гриффиндорца, мгновенно теряя интерес к девчонке.
- Не вмешивайся, Уизли! - едва не рычит Лестрейндж, не обращая ни малейшего внимания на спутника Уизли.
Макгонагал оказывается рядом, оттирает Рудольфуса в сторону, угрожает снятием баллов. Лестрейндж мрачно выслушивает очередное предупреждение, смеряет профессора хмурым взглядом, а когда оборачивается к Пруэтт, та уже выходит из Большого Зала в сопровождении Уизли.
Стало быть, это отказ? Она отказалась прогуляться с ним к озеру?
Он в ярости оглядывается - замершие за столом Гриффиндора те самые девчонки, которых он видел в поезде в том же купе, где ехала Пруэтт, смотрят на него во все глаза.
Лестрейндж кивает Макнейру и слизеринцы покидают Большой Зал.

...  - Молли Пруэтт? Ведьмочка на загляденье. Такие ножки, а какая...
Лестрейндж поворачивается на голос, и говоривший, шестикурсник с Рейвенкло, немедленно замолкает, будто подавившись описываемыми прелестями Молли Пруэтт.
Не говоря ни слова, Рудольфус отворачивается, вновь приваливаясь плечом к стене возле входа в кабинет Чар, около которого ждет отработки, но по перемещению воздуха за спиной и звуку быстро удаляющихся шагов догадывается, что рейвенкловцы решили зайти к декану попозже.
- Нет, ты видел, как он смотрит?.. Надо бы  проучить мерзавца в урок его змеям поганым.., - доносится до него уже из конца коридора.
Лестрейндж переступает с ноги на ногу и трет ноющее с прошлой тренировки плечо, которым поймал бладжер. На самом деле, было бы неплохо: он даже с травмой положил бы эту парочку умников, да только связываться с ним они оба не станут. В конце концов, слухи о том, что он не брезгует маггловским мордобоем, не были просто слухами.
С другой стороны, не факт, что с ними не станет связываться он: он-то обоих отлично запомнил. Равно как и рассуждения о своем факультете и ногах Молли Пруэтт. Которые, между тем, не выходили у него из головы все три недели, прошедшие с ее отказа в Большом Зале. Молли Пруэтт, обладательница роскошных форм, которой не чета были ни заморенная пятикурсница Элоиза Как-там-ее, сдуру решившая влюбиться в капитана квиддичной команды, ни Аманда Нотт, которую со спины можно было  запросто перепутать с ее братом, ни старшая Розье, кандидатуру которой рассматривал отец Рудольфуса в качестве невесты наследнику.
Будто в ответ на его мысли, из-за угла выворачивает сама обладательница обсуждаемых конечностей. Выворачивает, замечает его не сразу, а когда замечает, не то теряется, не то просто не ожидает беды.
- Пруэтт, - окликает ее Лестрейндж, чтоб она, не дай Слизерин, не прошмыгнула мимо. - Как-то в прошлый раз у нас не сложилось, ты вроде меня не поняла.
Рудольфус сбросывает с плеча сумку и одним резким движением оказывается прямо перед гриффиндоркой, вновь преграждая той дальнейший путь.
Коридор сразу же кажется ему слишком тесным для них, каким-то темным, тусклым, несмотря на дневной свет, в изобилии льющийся через прозрачные оконные стекла по всей внешней стене. Зато вот Пруэтт вовсе не тусклая - она сияет.
- Встретимся здесь через три часа, Пруэтт. Ты не пожалеешь, я тебе обещаю, - прищуривается Лестрейндж, кривя губы в плохо дающейся ему улыбке.