Где - то там, невдалеке, кипят страсти. Вот снесло взрывом одну из башен, вот Большой зал отправился к Мордреду... Шум эхом отзывается в голове Септимы, не доходя до сердца. Ее сердце бьется слишком быстро, чтобы что - то впускать. Она не думает о тех, кто сражается, - она думает о тех, кто уже отсражался, но еще сможет когда - либо вернуться и повторить в лучшем виде.
Или хотя бы банально жить. Не буду приводить тут целый трактат на тему "Жить - это не банально по определению".
Ей помогают лишь два человека - в Хогвартсе куда больше бойцов, чем тех, кто хоть что - то смыслит в целительстве, и мисс Вектор сбивается с ног. Пот градом катится со лба, но она упрямо вытирает солено - горькие струйки и не останавливается.
- Мы победили! - чьи - то слова доходят до нее не сразу, а лишь тогда, когда женщина заканчивает свою работу над последним пациентом. Сделала все, что смогла. Сил хватает лишь сползти по стенке и слабо вздохнуть.
- Мы победили...

Септима аппарирует на окраину деревни уже глубокой ночью. Ей удалось немного отдохнуть и дать еще несколько советов. А теперь женщине хочется вдохнуть свежий воздух, незапятнанный пылью битвы. И ни о чем не думать, не размышлять. Они просто победили. Не помнить о жертвах. Не сейчас. Все потом...
Даже в свете яркой луны мисс Вектор не заметила, утомленная, как с люпина, росшего у калитки, скатилась на тропинку запоздалая росинка... темная, вперемешку с кровью.
Ее многострадальная клумба... кто только не ворочал с любовью возделанную землю и пышную растительность.
- Expelliarmus. - на всякий случай. И правда же, в ее руку влетела волшебная палочка. Но владельцу было все равно. Хмыкнув, женщина присела на корточки перед... трупом?.. и перевернула его лицом вверх. Септима узнала его. И он все еще дышал, Мерлин его прокляни. Беглый взгляд на рану, зияющую жуткой дырой в боку. Даже ладонь мужчины не скрывала краев. Легонько присвистнув (что означало на профессиональном языке - дела хуже некуда), несчастная целительница потихонечку отлевитировала Пожирателя в дом. В который, к счастью, до сих пор никто из них не захаживал. Словно испачкалась, - подумала женщина, с ног до головы покрытая кровью, пылью, частичками своих пациентов и еще Мерлин знает чем.
Рана обрабатывалась плохо. Даже не потому, что у мисс Вектор были проблемы с желанием лечить врага. Нет. У нее тряслись руки, ибо лежащий перед ней мужчина слишком много всего напоминал. Школьные годы. Мужа. Убийство мужа. Уход. Возвращение. Жертвы...
- Ах... Черт! - продезинфицировав свой собственный палец, на котором она менее часа назад потеряла ноготь, Септима зажмурилась от боли. Это немного отрезвило ее, дав почувствовать окружающую, актуальную реальность. Проклятье! Последнее относилось, скорее, к собственной неустойчивости, нежели к тому, что Рабастан слишком тяжело дышал. Мерлиновы подштанники! А вот это уже к пациенту.
Призвав на помощь все свое хладнокровие, изрядно смешанное с раздражением от усталости, целительница завершила операцию. В конце - концов ее хватило только на то, чтобы пристегнуть левую руку Пожирателя довольно длинной магической цепью* к кровати, через силу, стиснув зубы, укрыть его одеялом (особенно разодранный бок, где даже сейчас кровь проступала через бинты) и с чистой совестью утопать в душ и спать.

- Enervate. Доброе... Хотя какое оно доброе. И не утро вовсе, а день. В общем, вот и свиделись, Рабастан Лестрейндж, - довольно занудный тон. Как непохоже на тебя, Септима. Усилием воли она вызвала в мозгу образ умного  мальчика -первогодки, а не закоренелого убийцы. Это помогло рукам не трястись, когда женщина заливала в пациента кроветворное. Даже улыбка получилась. И довольно сносная.
* используемые целителями легкие магические нерушимые кандалы, для буйнопомешанных или осужденных. Совершенно безвредные. Снимаются: а) по желанию создателя; б) в случае смерти создателя.

Она спокойно стоит перед кроватью, с равнодушным видом наблюдая, как он осматривается, ищет любую лазейку, чтобы сменить актуальные роли контролирующего и контролируемого на прямо противоположные. Невозможно. Такие пациенты у меня не впервые.
- Эванеско. - разлитое зелье перестает пропитывать одеяло, бесследно исчезая. Септима не смотрит в глаза Рабастану, следя невидящим взглядом за движением своей палочки. Будто это хоть сколь - нибудь интересно. Колдующая рука, завершив заклинание, безвольно свисает вдоль тела, скорее по привычке, нежели осознанно, продолжая сжимать не всегда полезную деревяшку. К примеру... вот сейчас. Волшебство и чудеса, по верованиям магглов способные на все, не могли разрешить диллему, творившую черт знает что в душе и разуме мисс Вектор. Вот он... Пожиратель Смерти, дергающийся, словно раненный зверь, попавший в ловушку. Остающийся предельно, экстремально опасным даже прижатый к стене и загнанный в тупик. Чуть спусти поводок, ослабь капкан, позволь капле милосердия проявиться по отношению к нему, - и он, не задумаясь, с легкостью вонзит зубы в твою глотку.
Интересно, а поступил бы он так же, зная, что без помощи целителя и состояния постоянного покоя проживет не более получаса?
Женщина ловит мужской взгляд, и улыбка сама по себе восстанавливается на ее лице. Но она не чувствует радости или хоть каких - нибудь положительных чувств.
- Авроры?.. - Септима замирает с широко распахнувшимися глазами, не заботясь о проявлении эмоций перед нежеланным гостем. И правда... У меня ведь был же такой вариант?.. Неожиданно волшебница смеется. Черт. Черт. Черт. Даже не подумала! Это просто... смешно как просто. Но нет. Это не то, чего бы нам обоим хотелось.
Пара аккуратных движений палочкой, - и вторую руку Рабастана охватывает наручник. Цепи значительно укорачиваются, оставляя не такой уж большой простор для движений. Если не сказать - вообще никакого.
- Anestesio. - мисс Вектор усиливает обезболивающее до степени полной нечувствительности и срезает бинты. Плохо. Все плохо. Вздох.
- Вчера я слишком устала после устранения последствий "работы" твоих коллег. Увы, на полноценное устранение "работы" моих коллег меня уже не хватило. Печень значительно повреждена Режущим, осколками ребер и твоими собственными пальцами, судорожно зажимающими рану. Даже при способности к регенерации в одиночку она не справится. - выносит диагноз целительница и снова замолкает. А ведь все могло быть не так. Женщина медлит, словно собираясь помучить пациента, но на самом деле собирается с мыслями. Он ведь нравился мне, ведь так? Рабастан Лестрейндж, с его тягой к знаниям и библиотекам. Его ж за кипами книг видно не было! Истинный рейвенкловец. Шляпа не ошибается. Не сомневаюсь, таким он и остался сейчас.
Септима Вектор снова смеется. Тихо, спокойно, даже... очаровательно. Сразу видно - смех с серьезной эмоциональной основой. А сама она чувствует себя умалишенной.
- До сих пор помню, как в конце первого курса ты носился по профессорам и с носом зарывался в книги. С твоим ростом странно, что ты не оказался прибитым одной из них. - руки, почувствовав уверенность, принимаются колдовать над зияющей дырой. Ускорить регенерацию не получится. Сильное магическое истощение. - Акцио кроветворное. Выпей. Весь пузырек. - может быть, гордость чистокровного волшебника и была уязвлена оковами, однако, смею заметить, в движениях женщины, когда она поит его, - ни намека на желание поиздеваться или проявить превосходство. - Ты все же нашел, что искал? - Септима снова остановилась. Frigidus partialis*.
- Можем пока и поболтать. Пока кровь восстанавливается. Потом будет очень больно, тебе понадобятся силы. - искренне поделилась планами целительница, опускаясь в кресло.
* Заклинание частичной заморозки. Приостанавливает работу органов, а так же их разрушение.

Отредактировано Septima Vector (26 января, 2015г. 06:58)

... Суд вершить должен тот лишь, кто призван!
Кто вас звал, чтоб судить эти жизни? (с)
- Я нашла то, за что стоит сражаться и ради чего стоит жить. - лаконично отвечает на неожиданный выпад Септима, качая головой. - Ты рано собрался помирать. Вероятность успешного исхода операции довольно высока.
Если мои руки не дрогнут. Ведь ты вполне бы мог сделать мне одолжение и помереть еще на клумбе. Моей многострадальной клумбе...
Мысль почему - то привносит горький привкус, и Септима морщится, будто проглотила лимон. Годы совершенно не ужесточили "полукровную святошу". Бывшая рейвенкловская староста фыркает, осознавая, что до сих пор верит в некое Добро. Это глупо? Да. Наивно? Несомненно. Мешает жить? Еще как!
Плевать. Главное в жизни - сохранить себя, свои убеждения и устремления. Хотя б в Санта - Клауса больше не верю. Очень смешно.
- Планы? Вылечить тебя, разумеется. А потом... - женщина запнулась. Его непринужденный тон ее определенно задел. Если бы она была вспыльчивой, мистеру Лестрейнджу бы не поздоровилось. Напряжение, повисшее в атмосфере, явно помешало ей рассуждать здраво: раз он задал этот вопрос, значит, определенно, более заинтересован в своей дальнейшей судьбе, нежели хочет показать.
Мисс Вектор просто плавно покинула комнату. Громко хлопнув дверью. И, кстати: ответа на вопрос она действительно не знала.

- Пожалуй продолжим. - уверенный голос разрезал тишину, царившую в комнате, излишне резко. -  Finite. Прошло от силы полчаса, а ей время казалось тягучим пластилином. Поскорее бы избавиться от него. Тяжелое ощущение того, что она ведет себя слишком мягко, усилилось. Ничего, осталось немного. Целительница забормотала длинную латинскую формулу, делающую возможным ускорение регенерации клеток.
Любому колдомедику ценой больших сил и предельной концентрации дается это заклинание. Септима неизбежно потеряла контроль над обезболивающим и могла теперь лишь догадываться, какую боль испытывает Рабастан. Несомненно, усиливающуюся, из - за серьезного вторжения в естественное течение процессов в организме.
Неужели терпение святоши подошло к концу? Все ли так просто?
Да нет. Мисс Вектор была уверена: если она остановится сейчас, чтобы заново наложить Анестезио, проделать все с самого начала она не сможет.

Отредактировано Septima Vector (31 января, 2015г. 12:47)

Тогда как Рабастан не замечает ничего, кроме охватившей его боли, Септима не чувствует, не видит и не слышит вообще ничего. Ни запаха крови, ни яростного взгляда мужчины, ни звуков его голоса. Ее сознание попросту отвергает посторонние раздражающие факторы. В ее голове мерно и последовательно осознаются необходимые слова. Рука, крепко охватывающая волшебную палочку, словно закаменела, вторая - за ненадобностью расслабленно висит сбоку ее тела. Мисс Вектор, аки Немезида, неотступно двигается следом за пытающимся ускользнуть Пожирателем, и вот ему уже некуда бежать.
Формула ни на секунду, ни на мгновение не прерывается: пытки никогда не бывают столь сосредоточенными. Без необходимости. Глаза целительницы абсолютно пусты и потеряли отблеск жизни. Она снова не хочет слышать крик Лестрейнджа. Ничего неожиданного. Она предупреждала.
Заклинание набирает силу, подходя к завершению... и тут Септима сильно вздрагивает, скорее ощущая, чем наблюдая, что пациент теряет сознание. Магия, с таким трудом призванная, медленно сходит на "нет".
Женщина снова моментально отключается, только слова теперь громче и быстрее. Поврежденный орган словно сопротивляется, совсем как и его обладатель. Но мисс Вектор это уже не останавливает.
Едва процесс исцеления завершается, она буквально падает вперед, тяжело опираясь на руки. Ее косы касаются груди Рабастана, замершего в весьма неудобной позе, и Септима благодарит Мерлина за то, что Пожиратель не может видеть ее слабости.
Волшебство - опасная штука, в первую очередь для тех, кто его применяет.
Целительница понимает, что ее силы не успели восстановиться. Кто знает: может быть в один ужасный момент она тоже вот так потеряет сознание... и все. Лестрейндж этого момента не упустит. Она сжимает кулаки, стискивает зубы и поднимается.
- Illicio.*
Она диагностирует состояние пациента и отмечает полное физическое выздоровление печени. Еще пару дней абсолютного покоя - и можно будет не волноваться о нарушении ее функциональности.
Пару дней...
Септима останавливает кровотечение, возвращает взбунтовавшегося пациента на место, вновь очищает рану и забинтовывает многострадальный бок. В том, чтобы зашить ее, женщина не видит смысла: вполне возможно, что кости срастутся не так. Или Лестрейндж выкинет что - нибудь суицидальное. Прям вот как сейчас. Она с укором смотрит на перепачканные простыни и взмахом палочки очищает их от крови и грязи.
- Ты глупец. Твои пытки начались бы, если б я нарушила ход восстановительного процесса. - задумчиво обратилась целительница к пустоте. Ну не к бессознательному человеку же? И опять ощущение де жа вю, того, что она сходит с ума.
Каково это: быть причиной страданий закоренелого убийцы? Настоящих страданий, не приносящих положительных эффектов? Может быть, она испытала бы ни с чем не сравнимое наслаждение, наложив на него незаконченное заклинание и заставив пройти через ускоренное разрушение собственных клеток, только что родившихся? Вместо того, чтобы концентрироваться на лечении, никому не нужном, нужно было полюбоваться его искаженным от боли лицом и послушать его сдавленный голос...
В конце - концов, он ведь сам так просил ее остановиться...
Он - затравленный зверь, а она - охотник, гордящийся своей добычей. Злость на собственную убийственную усталость ради сохранения жизни врагу, гнев на мягкость и неравнодушие охватили ее. Септима протянула руку и схватила Рабастана за горло. В карих глазах мелькнули жестокость и решимость.
Ощущение мягкой плоти под пальцами, сдавленно трепещущей пульсом, горячей... у него открывается лихорадка... поддающейся безжалостному сжатию вводит полукровную святошу в ужас.
И она отшатнулась, плюхаясь в кресло, сжимаясь в комок и закрывая лицо руками.

* Заклинание, проясняющее уставший от долгого напряжения разум. Соответственно, в большинстве случаев избавляет от мигрени. Если головная боль возникла не из - за физического повреждения головы. Личное заклинание Септимы Вектор.

Сквозь необъяснимый ужас, сами понимаете, сложно что - либо осознать. Отчаянно прятавшаяся от окружающего мира Септима позабыла, в данный момент, истинные причины своего отступления. Все, что она могла бы позже сказать, - ею руководил страх. Только... перед чем? Не перед неизбежно наступившей бы смертью Рабастана Лестрейнджа точно.
Совершенно неброский звук скрежетания цепей раздражает обостренные чувства волшебницы, и она нервно выныривает из глубин внезапной паники.
Черт... что со мной? Она медленно отнимает руки от лица и неопределенным взглядом изучает свои чистые, светлые ладони. Вернее... что это за чувство? Ничего интересного и необычного Септима в собственных конечностях не находит и делает попытку удариться в самокопание. Но голос Рабастана не позволяет этого сделать. Женщина поднимает голову и только сейчас осознает, что он очнулся. Что цепи сами по себе не шевелятся.
А его фраза означает то, что Пожиратель чувствовал, как она чуть не задушила его.
Мисс Вектор откидывает свою усталую, измученную тушку на спинку кресла, поднимая легкую, благодаря заклинанию, голову и внимательно слушает.
То, что ты говоришь, - чушь собачья, Лестрейндж, - несвойственно рыкает ее разум, и на ее лице проявляется удивление самой себе. Хотя она полностью согласна. Пожиратель не знает, о чем говорит. Септима даже чувствует легкое раздражение от того, что Рабастан не помог ей вспомнить то, что заставил забыть страх. Причины.
Он следит за ней, и она усмехается. Забавно. Буквально пожирает его взглядом, словно впервые видит.
Забавно. Почему я просто не убью его? Руки сами собой сжимаются в кулаки. Она стремительно встает, и из ее рукава выпрыгивает так вожделенная Лестрейнджем палочка. Забавно. Изображаю раскаяние???
Неспешно наводит ее на Пожирателя, не сходя с места. Усмешка исчезает. Септима Вектор серьезна, как никогда.
- Avada Kedavra!
Ничего не происходит. Недавние эмоции минуют. Остается опустошающее чувство собственной глупости. Женщина спокойно разводит руками, прячет бесполезное волшебное орудие на место и подходит ближе. Хохочет, понимая. Черт. Черт. Черт. Все же просто. Я не хочу быть убийцей. Целью моей жизни никогда не будет месть и смерть врагов.
На ум невольно приходит разговор двухлетней давности. Люпин и Снейп. Возвращение в Орден. Этот страх никогда меня не оставит.
- Думаю, с тебя хватит на сегодня боли. Новые ребра отращивать будем завтра. - задумчиво произносит Вектор. Вздыхает так, будто смирилась с чем - то. Стаскивает с него ботинки, вручную, по старой целительской привычке. Уверенно наливает полный стакан воды и растворяет в нем пару таблеток ацетилсалициловой кислоты.
- И магии с тебя на сегодня тоже хватит. Пей. Это маггловское жаропонижающее. У тебя нет инфекции. Озноб, скорее всего, вызван усталостью и ослаблением иммунитета. Аспирин тебе поможет. - Септима настолько дружелюбна, будто и не происходило ничего, что произошло. И они снова в школе: староста и ученик - новичок.

Он пьет так жадно, что Септима чувствует укол совести.
- Почему ты не сказал, что хочешь пить, Лестрейндж? - спрашивает женщина, в недоумении приподнимая бровь. - Я слишком устала, чтобы думать о том, о чем ты спокойно мог бы рассказать сам. Ты думаешь, я не понимаю, что, допусти я малейшую оплошность, ты тут же ею воспользуешься?
Она ощущает острый порыв прояснить все недомолвки. Может быть, даже удастся определиться, как следует с ним поступить.
- Отпустить тебя? Моего врага и убийцу? Чтобы ты зализал раны и рано или поздно продолжил убивать ненавистных тебе по непонятной мне причине магглов? - Вектор качает головой и придвигает к кровати тумбочку, ставя туда графин с водой, вышеупомянутый стакан и корзинку с упакованными кексами из маггловского супермаркета. Подумав, удлиняет цепи, ровно настолько, насколько это необходимо. - Мало этого, жизнь каждого члена Ордена будет под угрозой. В том числе и моя: я и не ждала благодарностей и особого отношения. В общем, это не вариант. Но вот в чем проблема... - волшебница со вздохом садится в кресло, справедливо полагая, что в ближайшие дни оно станет ее постоянным местом обитания. - Я не могу сдать тебя аврорам. Ты даже не представляешь, насколько радикально настроен весь Аврорат. Уверена: с такой раной ты после первого же допроса, - если он вообще будет, - помрешь.
Септима прерывает свою речь, серьезно обдумывая, стоит ли рассказывать Пожирателю актуальную ситуацию в стране в подробностях. В конце - концов, потеря близких нелегка для каждого человека, кем бы он ни был. И если подумать... для него особенно. Она внимательно посмотрела на Рабастана. Знакомо ли ему понятие "дружба" и есть ли у него настоящие друзья?
Орден Феникса - нечто большее, чем просто политическая организация, ведь он объединил под свои знамена столь разных людей. Так она всегда полагала. И... чертовски жалела, что вообще покидала их - свою неродственную семью.
- Ладно. Я расскажу тебе все, что хочешь знать. - смягченно проговорила Вектор. - Темный Лорд пал. Раз и навсегда. Поттер победил его и выжил. Немногим Пожирателям удалось скрыться с поля битвы вчера. Подоспевшие авроры арестовали всех, кто еще имел смелость отбиваться и уже не имел возможности трансгрессировать. В их числе был и твой брат. И мне даже не позволили осмотреть его раны. - целительница недовольно поджала губы. - Как и раны других. Остается только надеяться, что раны не столь серьезны, иначе их ждет... - мучительная смерть.
Септима нервно сглатывает и принимается расплетать свои растрепанные косы - словно сейчас именно тот момент, когда нужно думать о прическе. Неаккуратно рванув ленту, она ойкает.
- Беллатрикс погибла еще до прибытия авроров. Попала в эпицентр взрыва: камнем раскроило череп.
Женщина замолкает. Тяжесть на сердце поражает и ее саму. Но ведь она еще не закончила.
- Министр магии, околдованный Империусом, снят с поста. Временно исполняющим обязанности Министра назначен Кингсли Бруствер, и только он пытается сдержать зверствующий Аврорат. Орден Феникса сделает все, чтобы он стал постоянным нашим главой, но... Визенгамоту, видимо, тоже надоела постоянная опасность в лице Пожирателей. К тому же... - невеселый смешок, - они больше не боятся гнева Темного Лорда.
Она бессильно развела руками.
- Со дня на день вашего брата в числе других преступников приговорят к поцелую дементора. Так сказал Кингсли. А "Ежедневный пророк"... - Вектор буквально швырнула ненавистную газету Рабастану. - Половины не освещает, а вторую половину перевирает. Лучше прочтите сами.

Септима считает ненужным прерывать воцарившуюся в комнате тишину после окончания ее рассказа. Она практически неслышно шевелится в своем кресле, вытаскивая мешающиеся ленты из длинных волос неухоженного вида. Она все понимает без конкретных объяснений. Уйти бы, оставить Лестрейнджа в одиночестве переваривать информацию... Но она не может. Новости могут оказаться слишком тяжелы для него.
И что? Что, если так? Что член Ордена Феникса может сделать для Пожирателя Смерти? Война окончилась. Его судьба предрешена. Война окончилась... а значит политические убеждения больше не имеют смысла. Вектор нечитаемым взглядом пронизывает притихшего мужчину, шуршащего газетой. Почему? Почему этого никто не понимает? Почему убийства продолжаются? Ответ прост - месть. Заслуженная. Ей ничуть не жаль преступников, обреченных на мучительную недосмерть, но она не ощущает правильности в действиях Аврората. И осуждать тоже не может.
Рабастан дергается в ее направлении, и Вектор вздрагивает, вжимаясь в кресло и вцепляясь в подлокотники, ибо это глупо. Он ничего не может ей сделать.
- Нет. Ты ничего не можешь сделать. - отрезает это самое в ответ женщина, нервно прикусывая губу. - Рудольфуса уже не спасти. Ты ведь понимаешь это.
Он не осознает, насколько ему повезло, что он не попался аврорам или смерти. Какова была вероятность, что ему удастся вовремя сбежать из битвы? Трансгрессировать именно на мою клумбу? Дожить до моего прихода?
Судьба благосклонна к тебе, Лестрейндж... правда, после того, как отняла у тебя все, оставив только жизнь.
- Ты прав. "Держать тебя на цепи", как ты выражаешься, бессмысленно и ни к чему не приведет. - Септима Вектор встала и подошла к кровати, дабы иметь возможность смотреть Пожирателю прямо в глаза. - Я не верю в твои гарантии, мистер чистокровный фанатик. - она улыбнулась. Почти ласково. - Но, кажется, я кое - что придумала. Ты дашь мне гарантию в виде Непреложного Обета. Меня вполне удовлетворит магическое обещание того, что ты никогда больше не будешь обрекать людей на смерть. Никогда не нарушишь закон, установленный новым преемником Министра... А третий пункт... - женщина присела на край кровати и задумалась. - Может клумбу мне вскопаешь? В качестве отработки за плохое поведение, как в старые добрые времена, когда мы еще не были врагами? Но с этим пунктом можешь и не соглашаться: придумаем что - нибудь еще. - Вектор хохотнула в стиле рейвенкловской старосты, поймавшей нарушителя. - Признаться честно, как врага я тебя уже не расцениваю. Война окончена, и мы оба потеряли близких людей... я понимаю тебя, и зла не держу. Знаешь... - серьезно добавила волшебница, задумчиво глядя в потолок. - Если хочешь, ты можешь еще раз увидеть Рудольфуса. Я проведу тебя на суд... В качестве зрителя, конечно. Хватит Аврорату жертв.