Дав справиться своему другу с робостью, Альбус безмятежно принял бокал и всё так же храня молчание отпил немного, придерживаясь данному слову уважить старушку Британию хоть чем-то достойным.
— Если всё же решите, что измена то и есть, с радостью и, пожалуй, еще небольшим скандалом, дабы вернуть расположение всех вокруг, выдворюсь из вашего кабинета, видит гиппогриф! — горячо пообещал Дамблдор, даже не подозревая, как иронично прозвучали бы его слова, вспомни он о них буквально дней десять спустя, за уговорами своих друзей о подобной благоразумности.
Новость о Долише директор Хогвартса принял с печалью, неодобрительно качая головой. Министерство прославляло себя как нерушимую крепость, но оно же само точит водой камни своего основания. Нет ни разума, ни чести.
— Я сожалею, Руфус.
Воцарившаяся после слов о Томе тишина была встречена с благодарностью. Альбус давно минул то время, когда жаждал всего сиюминутно, скорее, сейчас, торопясь и сгорая от нетерпения.
— Четырнадцать лет мира! — Дамблдор поднял свой бокал, салютуя пропавшим спокойствию да гармонии, и допил до дна вязкую жидкость. — Я буду скучать, признаюсь.
— Ну а чтобы поведать вам эту историю, мне, видимо, стоит заставить вас выпить все ваши запасы. И даже тогда моя миссия находится под угрозой.
Дождавшись подкрепления, он улыбнулся, словно извиняясь за то, что доставляет тревогу своим рассказом, но всё же начал:
— Для возвращения нужна была изящная буффонада, это же Том. Он не обвел нас с Николасом вокруг пальца с Философским камнем и был слишком слаб даже после крови изничтоженных единорогов. Ну а потерей посредника и столкновением с Гарри, прикасаться к которому ему было уже физически больно, мы выгадали целых два года. Мальчик рос, дом его кровных родственников охранял его летом, Хогвартс — весь остальной год. Возрождение традиции Турнира — вы помните, как я был против — и наша постоянно меняющаяся вакансия профессора Защиты от Темных искусств стали идеальным сочетанием. Я думал, что предпринял всё возможное, ведь Аластор Муди как никто другой способен на болезненно-спасительную паранойю. Но и я был обманут, весь год за него выдавал себя Барти Крауч младший. Все знают это, но почему они не задумываются над тем, сколько возможностей было убить Гарри, будь тот просто обезумевшим одиночкой, желающей мести за своего поверженного много лет назад хозяина? Да, проклятущий залатанный котел, само то, что Гарри участвовал в Турнире против всякой логики и множественных сильнейших защитных чар уже предрекало ему не самую сладкую жизнь! Никто бы и вопросов не задал, пойди что не так на одном из испытаний. Но нет, Гарри Поттер, неопытный неумелый четверокурсник, как будто отыскал зелье удачи, минуя испытание за испытанием без особых потерь. Важно было сохранить Гарри жизнь до того момента, когда её уберет сам Том. И как же добраться до самого охраняемого мальчика в Британии? Кубок-портал. Поразительная театральность, он выиграет, но вместе с тем будет повержен. Однако выманить Гарри нужно было не только для его торжественной казни, нет. При ритуале возвращения к жалкому куску души, что осталась, тела необходима кровь врага. Но только кровь Гарри сделала бы Тома неуязвимым для созданной жертвой Лили Поттер защиты. Гарри и Седрик касаются Кубка одновременно и попадают на место уготовленной Гарри встречи. Диггори лишь помеха, его без колебаний убивают, а Гарри остается смотреть возрождение убийцы своих родителей. И только одно чудо спасло его и вернуло назад с телом убитого товарища к толпе идиотов, которые так испуганы, что не хотят видеть ничего.
К концу рассказала бутылка бренди заметно опустела, смягчая горечь последних слов волшебника. Не без гнева и раздражения за то, что пришлось пережить Гарри и чем он был потом вознагражден; за то, что все они сейчас идут в никуда из-за трусости; за то, что если отнимать у директора, то только Хогвартс, и оба, оба врага, вынужденный и постоянный, не преминут сделать это в самое скорое время, Альбус замолчал.
— Вот такая, мой друг, правда.
Отредактировано Albus Dumbledore (11 января, 2015г. 06:50)