Распрощавшись с Рабастаном, Беллатриса ещё некоторое время выжидает за закрытой дверью спальни, прислушиваясь. Спокойной ночи, а как же. Убедившись, что семейное выяснение отношений с деверем и в правду закончилось, она опускается на колени перед тумбочкой, извлекая со дна зеркало. Припрятанное от посторонних глаз на всякий случай.
Проводя рукой над гладкой поверхностью зеркала, Беллатриса садиться на пол поудобнее — скорее всего сестра сейчас не рядом с зеркалом, и попытки с ней связаться будут долгими.
— Нарцисса, — говорит Лестрейндж зеркалу. Оно подёргивается рябью. Её отражение размывается, исчезает, и спустя несколько секунд замутнённости приобретает очертания совсем не маггловского коттеджа.
— Цисси! — требовательно зовёт Беллатриса в зеркало, — нам нужно поговорить, Цисси!

Когда Беллатриса видит лицо сестры, впервые начинает сомневаться в правильности того, что делает. Этот алхимический брак был заключён давным-давно, и даже если она о нём ничего не знала. пока всё указывает на то, что Нарцисса действовала в её интересах. Сейчас у неё не так много друзей. Можно сказать, Нарцисса единственная.
Беллатриса не была бы Беллатрисой, если бы думала прежде, чем действовала.
— Цисса, я узнала кое-что важное. Про тебя и про Рабастана. Лестрейнджа, — добавляет она, как будто речь могла идти о каком-то другом Рабастане.
— Мы можем обсудить это не по зеркалу?
В голову приходит мысль, что во-первых, ей бы не хотелось давать сестре возможность пересечься с Рабастаном раньше неё. А во-вторых, она сгорит от нетерпения за время ожидания.
— Срочно.