С крыльца капало. Весна, неминуемая и неумолимая, пришла на эти земли, и чистый когда-то снег побурел, проклюнулся пожухшей в ноябре травой. Дженис, оперевшись об изъеденные годами перила, лениво разглядывала пришедший в запустение сад, которому пока не была хозяйкой, и ждала Антонина, который пока не был хозяином ей. На плечах у неё, дополняя образ просительницы, лежала мягко блестевшая шерстью единорога шаль.
— В тени долин, на оснеженных кручах, меня твой образ звал, —  нараспев процитировала Дженис послание Гёте к Лили и знакомым всему миром жестом раскрыла ладони, сдаваясь. Тёмного серебра кольцо с печатью рода Мейер тускло сверкнуло на её безымянном пальце.
Три дня назад, там, где всё началось, они с миссис Итон встретились снова, и больше отрицать очевидное было нельзя: Дженис нуждалась в защите. В покровительстве, которое планировала когда-то получить от Рабастана и теперь рассчитывала найти у того, к кому уже давно должна была прийти.
— Здравствуйте, Антонин.
Она давно не наблюдала зрелища печальней. Сад, должно быть, некогда прекрасный, умирал, как умирал сам Долохов, и запустение, пришедшее на эти земли, было Дженис до боли знакомо. Она уже видела это — в Баварии, в пропахшем древностью и пылью поместье собственного рода, — и память о былом величии терзала её теперь неисполненым долгом.
— С ребёнком на руках было бы трагичнее, — посетовала Дженис и, наконец, обернулась.
Тоска смотрела на Антонина её глазами.
[icon]http://s3.uploads.ru/6I1S4.png[/icon][nick]Jane Meyer[/nick]

Отредактировано Janis Eaton (13 августа, 2018г. 12:28)

Дженис проводила кабардинца заинтересованным взглядом. Она, право, рассчитывала познакомиться с ним ближе, и выяснить заодно, чуют ли её — её истинную суть — животные.
У неё ещё будет время. Много времени; она, в конце-то концов, ещё так молода.
— С рождения, — призналась она Антонину, вкладывая в улыбку всё то, что не смогла бы передать словами.
Смирение, например.
Понимание своего предназначения.
Украденные тридцать лет жизни были небольшой ценой за шанс, данный ей свыше, — шанс вернуть своему роду былое величие. Её кровь, бунтарская кровь старого юга, смешанная с холодной германской сдержанностью, лишь приумножит свою силу, смешавшись с тёмной и горькой водой в его венах.
Рано или поздно Антонин поймёт это.
Может быть, он уже понял — не убил её сразу, использовав единственный шанс.
— Я не собираюсь умирать сегодня, Салазар вас раздери, — фыркнула Дженис, заводя за ухо порядком отросшую прядь и возвращая ладонь на место. — Едва вы потянетесь к палочке, я уйду.
В первую их с Итон встречу, помнится, он так и сбежал. Дженис собиралась быть выше этого — в разумных пределах.
Убивать его она, впрочем, не собиралась тоже. Что-то подсказывало, что уж этого ей не простят.
— Предложите мне горячего молока с мёдом, а лучше — горячую ванну. Вы заставили меня ждать слишком долго.
[icon]http://s3.uploads.ru/6I1S4.png[/icon][nick]Jane Meyer[/nick]

Отредактировано Janis Eaton (13 августа, 2018г. 12:28)

— Всё умирает вместе с вами, Антонин, — озвучила заново Дженис и, горестно поджав губы, обхватила себя за плечи.
Ей ни к чему было ждать удара. Здесь, на его земле, она не искала беды.
Магия, погружённая в сон угасания годы назад, не могла бы желать ей зла, ведь она носит в себе того, кто станет её частью.
Кровь — это самое сильное волшебство.
— Благодарю, — и всё же, Дженис кивнула.
Они шли рука об руку, почти что на равных, и Дженис с сожалением рассматривала то, что осталось от некогда гостеприимного дома.
Они шли почти что на равных, и на полшага Дженис шла позади.
Чистая кровь вырождалась, и они были тому свидетелями.
Перешагнув порог, Дженис сбросила шаль, наброшенную ради шутки, и мантию, надетую ради тепла.
— Я здесь ради вас, Антонин, — вздохнула она, без ошибки заняв хозяйское кресло, — и ради нашего общего будущего. Я ношу вашего сына, и я пришла требовать вашей защиты.
[icon]http://s3.uploads.ru/6I1S4.png[/icon][nick]Jane Meyer[/nick]

Отредактировано Janis Eaton (13 августа, 2018г. 12:28)

— Не первый, — пожала плечами Дженис, в один миг вернув себе сходство с Итон. — Рабастан опередил вас в моих поисках, откликнувшись на зов, и мне пришлось отложить визит.
Она не выдала своего удивления, хоть и была удивлена. Она намеренно упомянула про зов, рассчитывая спровоцировать, узнать, насколько осведомлён Антонин, знает ли, что она сделала с ублюдком Арном и знает ли, почему?
О том, кто она — кто она на самом деле, — он знал.
— Я та, кем должна была стать, — ответила она запоздало, тщательно подбирая слова, и, пока ещё без труда нагнувшись, расшнуровала забрызганные до колен сапоги. Стилет, блестевший матово и опасно, лёг у её руки, на подлокотник кресла.
Признавая в себе леди Мейер, Итон обычно признавала свою страсть к убийству. Итон никогда не понимала, что быть Мейер — последней из рода Мейер — это нечто большее, чем осознание своего права быть выше и ценнее других.
Чистая кровь — это вечный долг.
— Вы ничего не предлагали мне, Антонин, — Дженис подалась ближе, опасно сузив глаза. — Вы предлагали мне быструю смерть, но это — это меньше, чем ничего. Я требую у вас защиты, и вы предоставите её мне, потому что я лучшее, о чём вы могли бы мечтать.
Как южанка, она страстна и азартна, но вместе с тем по-немецки расчётлива и осмотрительна. Она красива, как все женщины рода Гамильтон, и, как все наследники рода Мейер, крепка здоровьем.
Её сын станет достойным продолжением его рода.
— Я могу дать вашей крови бессмертие.
[icon]http://s3.uploads.ru/6I1S4.png[/icon][nick]Jane Meyer[/nick]

Отредактировано Janis Eaton (13 августа, 2018г. 12:28)

Мягко, и очень серьёзно Дженис кивнула: у Антонина было право просить. Он заработал его давно, разглядев однажды в предательнице крови леди Мейер, и с тех пор, что бы он ни делал, всякое его действие было обращено к ней. Не к Дженис Итон, изломанной, измученной собственной виной, утопившей себя в крови и алкоголе, нет — к её лучшей части, к той, что она боялась позволить взять верх. К той, кто точно знала, какова истинная свобода на вкус.
У Антонина было право просить, и Дженис готова была удовлетворить его просьбу. Медленно, демонстративно не выражая угрозы, она опустилась перед Антонином на колени и вытянула палочку из-под широкого рукава платья.
— Вы позволите мне вести?
Она видела, чувствовала, как он плох.
Она знала, что может это исправить.
Зажав к чужой ладони собственную палочку, Дженис заглянула в чужие глаза:
— Легилименс.
— Самое время начать воспринимать меня всерьёз. И тебе, и Рудольфусу.
Доки. Те самые, что запомнились миссис Итон так плохо и так хорошо.
Спина Арна красная от крови. Дженис, облизав перепачканные пальцы, откладывает в сторону тонкую полосу кожи.
— Ты, дракклов полукровка, слово в слово передашь ему моё предложение. Заучишь наизусть, прямо сейчас: он не ищет меня, я не ищу его.
С её стороны эта была прекрасная сделка. Она могла бы состояться, если бы не...
Рабастан Лестрейндж напротив неё, и в его взгляде смутно разгорается любовь. Дженис не думает о нём — не сейчас.
— Я могла бы быть дочерью Антонина, если бы моя мать сделала правильный выбор. Мы с ним даже похожи. Иногда я жалею, что это не так.
Нет, это не то. Она искала другое, не менее важное.
— Всё дело в этом нелепом стечении обстоятельств, Рабастан, и в том, что мне никто не предлагал принять вашу сторону.
Но ей предлагали сейчас. Ей, не Итон.
В отличие от Итон, она согласиться хотела.
— Мне нужна новая жизнь, Антонин. Я ищу мира с вами, а не войны.
[icon]http://s3.uploads.ru/6I1S4.png[/icon][nick]Jane Meyer[/nick]

Отредактировано Janis Eaton (13 августа, 2018г. 12:28)