Третьего числа Августа сначала опоздала, потом вообще не явилась на работу. Энгус принял это на свой счет - а собственно, как еще он мог это оценить после вчерашнего вечера. Он злился и чувствовал себя идиотом. Как будто он был виноват, что все в итоге обернулось драмой. Он вообще рассчитывал, что дело ограничится краткой консультацией. "У Рона проблемы с концентрацией". - "О, пусть поделает дыхательные упражнения".
От того, чтобы немедленно явиться к Августе и выяснить, что между ними происходит, его удерживало количество накопившихся с позавчера дел, поскольку в отсутствие главы департамента и его зама дела почему-то не решались сами собой. Энгус разбирался с ними, про себя в десятый раз проговаривая гневный монолог к Августе и внося то одни, то другие правки. В конце концов, неудачное свидание не повод не приходить на работу!
Потом он вспомнил, что сегодня приезжает Невилл и Августы не было бы в любом случае. Ощущение собственного идиотизма углубилось и обострилось, гневный монолог утратил прежние позиции, предстояло придумать что-то еще. Или не придумывать и вызывать ее к себе как ни в чем не бывало. Или, если приспичит, пойти объясняться с ней вечером и не думать, что все услышит ее внук. Внук уже большой, должен догадываться о человеческих отношениях.
Конечно, к вечеру он осознал, что это нелепая идея, и никуда не пошел, но происходящее нервировало. Энгус давно не заводил настолько эмоциональных отношений, и ему все время в глубине души казалось, что он выглядит глупо. С этой своей должностью, с кучей других обязательств, с непониманием, чего он, собственно, хочет в долгосрочной перспективе. А когда сам выглядишь глупо, предъявлять какие-то претензии еще глупее.
К возвращению домой он решил, что лучше всего будет начать с извинений, а уж если Августа их не примет, то сама даст ему повод перейти на личности.

К концу следующего дня он заявился в кабинет Августы, коротко постучав и не дожидаясь ответа. Стук, собственно, был предупредительным. Энгус плотно закрыл дверь и не поленился наложить чары против подслушивания, и только после этого сказал:
- Привет.
Первый взгляд на Августу не помог понять, в каком она настроении. Но помог вспомнить, что она ему нравится, поэтому следующая реплика получилась более примирительной, чем было задумано.
- Извини за этот дурацкий вечер.

Отредактировано Aengus O'Reilly (24 мая, 2018г. 14:56)

О, ну со второго взгляда настроение Августы стало совершенно ясно. Она сообщила, что он не виноват, с таким лицом, словно Энгус при ней расчленял котенка. Да уж, он тоже считал, что он не виноват, но только думал об этом совсем в другом тоне. Энгус тоже хотел разозлиться, но его останавливало Министерство вокруг и старая память о том, что Августа умеет его бить, причем больно.
- А я не работаю, - сообщил он и двинулся к ее столу. - Я пришел поболтать.
Вообще, когда она сидела вот так ногу на ногу, а он наблюдал это сверху, думать хотелось совсем не о дипломатической миссии. Энгус попытался на глаз оценить высоту каблуков. В дюймах определить было трудно, но каблуки оставляли ощущение, что ими можно протыкать людей насквозь. В этом ясно виделся намек, который так и хотелось проигнорировать.
Энгус обошел стол, подвинул бумаги не глядя - у него было ощущение, что он не хочет этого читать - и сел на край, глядя на Августу. Она все еще нравилась ему достаточно, чтобы повторить извинения (даже если сама согласилась пойти, а за Лестрейнджа он вообще не отвечал).
- Правда, - сказал он. - Извини. Я думал, получится не так.
Собственно, в глубине души ему просто хотелось всем, начиная с Уизли, продемонстрировать, что это его женщина, а может, даже и дать объявление в газету. Еще глубже в душе Энгус не видел в этом желании ничего зазорного, но Августа не должна была об этом узнать. По крайней мере в таком настроении.
Августа продолжала смотреть на него, как на дохлую мышь. Этот взгляд был ему отлично знаком, но Энгус обнаружил, что сейчас это задевает его гораздо больше. Одно дело, если она смотрела на него так, когда они просто были руководителем и подчиненной. Тогда он думал, что она на всех так смотрит. А теперь он претендовал на то, чтобы отличаться от всех, черт побери.
- Давай просто уедем в субботу куда-нибудь подальше от всех.

Августа посмотрела так, словно собиралась его освежевать. Словом, извинения были не приняты. Самый момент рассердиться и тоже высказать ей за то, как глупо она себя сейчас ведет. С какого хрена она обращалась с ним так, словно они враги? Так, словно он ее амортенцией опоил, а за эти сутки действие прошло.
И если сейчас они помирятся, она ведь и дальше будет вести себя так же. Чуть что - и сразу же она психует и лягается, а ему, значит, отводится роль того, кто терпит и уговаривает. Ну, или они ругаются в пух и прах и разбегаются. Энгус даже не знал, что ему нравится меньше. Он смерил ее таким же мрачным взглядом. Вот обязательно доводить до такого?
- Я представлял это так, что мы мило проведем время в милой компании.
Семейный ужин у Уизли! Какого подвоха можно было ожидать?
Августа поднялась - каблуки стукнули об пол так, будто уже подбирались продырявить ему ногу - и немедленно сама воспользовалась возможностью посмотреть сверху вниз. Занята она в субботу, ну надо же.
Энгус и не подумал подвинуться, накрыл ее руку и прижал к столу. Это ее кабинет, но еще не хватало, чтобы его так отсюда выставляли.
- Нет. Не позволю.
Он замолчал до тех пор, пока Августа не посмотрит ему в лицо. Что бы там ее ни взбесило, да даже если она решила, что он недостаточно чистокровен для такой принцессы или слишком громко храпит, пусть уж будет так любезна открыть рот и сказать об этом. Но ведь все же было хорошо.
- Вот этой херни я не заслужил, - сообщил он, когда принцесса соизволила посмотреть. - Веди себя по-человечески, черт возьми.

Августа выдернула руку и отошла. Энгус все равно не сдал позиций. Ей придется терпеть его у себя на столе, пока они не поговорят нормально. Нормально - с поправкой на Августу, конечно, и ее манеру разговаривать.
Он несколько опасался, что она сейчас уйдет в глухое молчание - на этот случай у него не было никакой стратегии, кроме как развернуться, уйти и больше не пытаться что-то прояснить. Это были неоправданные опасения - как раз от Августы молчания можно было не ждать и даже не надеяться. Но все-таки когда она раскричалась, про себя Энгус вздохнул с облегчением.
На протяжении всей этой речи он пару раз открывал рот, но вклиниться так и не удалось. Он только отмечал про себя ключевые моменты, особенно те, которые ему нравились. Например, то, что его посчитали в (хоть и невеселую) компанию близких людей. Если отвлечься от того, что Августа была недовольна и громко возмущалась, это звучало отлично.
Правда, все портили Лестрейнджи. Энгус покривился. Да, ему стоило грохнуть младшего. Он и грохнул бы его тогда в подвале, если бы сукин сын не сбежал быстрее, чем Энгус мог шевелиться.
Но в любом случае эти вопли его не разозлили, а наоборот, успокоили. Он взял заявления, которые Августа ему сунула, и начал смотреть. Она увольнялась, потому что он скотина, с которой невозможно работать, потому что ее начальник идиот, потому что ее достало в одиночку тащить на себе департамент, пока он где-то развлекается, и еще по тысяче связанных с Энгусом причин. Почерк был неровный, видимо, от злости.
Энгус поднял на нее глаза и качнул головой.
- Так не пойдет, заявление должно быть одно. Нужно выбрать самое лучшее.
Не то чтобы ему хотелось шутить, но среагировать на это как-то иначе не вышло. Он положил всю стопку листов на дальний край стола, наклонился и взял ее за руки.
- Слушай. Это все неправда.
Если по пунктам, то неправдой было, во-первых, то, что ему не грозит увольнение со скандалом, во-вторых, то, что он тут порхает бабочкой, ни о чем не беспокоясь, в-третьих, что он вечно норовит помереть - он как раз вечно норовил выжить! Ну и конечно, что он сорок лет назад назло ей отказался от перспективы закрутить роман. Вроде как она сама сказала, что тогда хотела романов с разными мужчинами? А он тогда пытался выбраться из нищеты. Немного разные цели.
- Нет у меня плана. Должен быть план?
На черта тут нужен план, Энгус вообще не понимал... А хотя нет, вроде уловил. Он машинально потер лоб, но потом спохватился и снова поймал ее руку.
- Я думал, мы будем встречаться, а потом, ну, если все будет хорошо, то жить вместе. Луну, - черт, он же не хотел говорить об этом в министерстве! - рано или поздно заберет отец, а твой внук... надеюсь, он будет не против.
Кто вообще советуется с внуками по такому поводу.
Энгус пожал плечами, не зная, что еще сказать. Если от него требовалось бесконечно беспокоиться, то нет, спасибо. Все этой херней, которая творилась вокруг, он занимался с семидесятых, и усвоил одно: херня будет происходить всегда, а жизнь всегда будет продолжаться.
- Слушай, - повторил он. - Я знаю, что кругом бардак и надо было убить Лестрейнджа. Я тоже об этом думал, и... мне правда жаль, что не сделал этого. Я вижу кучу проблем, но это тут ни при чем. Мне с тобой хорошо. Я хочу продолжать. И проблемы от этого не вырастут, а если мы разбежимся - не решатся. Так что...
Он снова пожал плечами. Это была не самая лучшая речь в его жизни, можно было бы сказать лучше, потратив пару минут на подготовку. Но подготовленных речей ему хватало и без Августы.

Энгус даже и не пытался притвориться, что он что-то понял, кроме того, что Августа от него чего-то хочет, но не объясняет. Догадываться он не любил. Могла бы уже и сама сказать, что конкретно от него требуется. Потому что ну да, он видел в Лестрейнджах проблему. И дальше-то что?
Августа выдернула руки, схватила свои заявления и решительно ткнула в Энгуса. Туда этим бумажкам и дорога. Он продолжал терпеливо сидеть на столе и не пытался сопротивляться. Сидеть на столе во время августиного буйста вообще было неплохой стратегией, это он еще со школы запомнил.
Если бы он хотя бы примерно понимал, что нужно сделать, чтобы ее успокоить, то сделал бы это, но пока выходило, что лучше помолчать. Подождать. Послушать. Оставить при себе свое мнение, что внук может развести в своей комнате хоть зубастую герань на всю стену. Энгус собирался воспитывать Невилла, только если совсем никакого другого выхода не будет.
Ладно. Ему во второй раз показалось, что он понимает, что до него пытаются донести. То, что за этими криками и размахиванием бумагой пряталось простое "я за тебя боюсь", могло бы быть смешно, но на самом деле это не было смешно. Это было грустно.
Энгус слегка отклонился от скомканных заявлений, пролетевших мимо него, и выждал еще немного - надо было убедиться, что она выговорилась. Кажется, да. Он слез со стола и обнял Августу со спины. Это было не так удобно из-за ее дурацких каблуков, символизирующих независимость и вообще всю остальную Августу. Энгус коснулся носом ее затылка. Он совсем не чувствовал себя беспечным, только счастливым. Ну, гораздо счастливее обычного.
- Ладно, - произнес он. - Я схожу в аврорат и заставлю их научить меня полезным приемам. Заведу пару защитных артефактов. Всегда буду носить с собой зелья мгновенного действия. Достану вторую палочку.
Прежняя вторая палочка так и осталась у Корморана после встречи с дементорами. Энгус не видел резона отбирать ее назад - с добычей новой он справится гораздо лучше, чем Иэн. Может, и ему еще вторую подгонит.
Здесь у него закончились идеи, как же ему еще выжить, пора было двигаться к следующему пункту. По следующему пункту идей пока не было. Энгус погладил Августу по плечу, соображая. Пока она стояла спиной, он не понимал, насколько это сейчас ее успокаивает. Но это точно успокаивало его, заставляло помнить, насколько она уязвима.
- Я не знаю, что нам будет мешать работать. Я с коллегами никогда не спал. Давай решать проблемы по мере поступления, ладно?
Еще можно было предложить не спать на работе, но этого Энгусу не хотелось. Мало ли.

Августа подергалась и повертелась, но потом успокоилась и даже подставила шею. Энгус поцеловал ее за ухом. Ему нравилось, когда из самой строптивой женщины в мире она становилась почти нормальной, и нравилось ее держать. Это вроде как шло вразрез с их намерением никак не подставляться на работе - кстати об этом.
Энгус вынул палочку и все-таки запер дверь заклинанием. Это вызывало определенные ассоциации, хотя сегодня развлечения на рабочем столе Августы казались ему неподходящим занятием. Вроде как у них серьезный разговор о важных вещах. Ну ладно, если он передумает, дверь как раз уже заперта. Он вернул руку на место и снова прижался щекой к шее Августы.
Интересно, когда сотрудники начнут задумываться, не часто ли руководство запирается вместе.
- Была вторая... до недавнего времени. Сейчас новую заведу.
Раньше ему вполне хватало для выживания и того, что было под рукой. Энгус смутно помнил, что регулярно хотел пойти в аврорат учиться, но так и не дошел ни разу, не было особого желания. Теперь придется, лишь бы Августа успокоилась. Забавная мотивация. Ему нравилось.
Августа развернулась и начала поправлять на нем воротник. Энгус положил руки ей на талию, притянул к себе, чтобы ей пришлось прогнуться. Сорок лет назад они смотрелись бы гораздо лучше, конечно, и она тогда ему нравилась. Может, она вообще всегда ему нравилась. Он потерся носом об ее нос.
- У меня весь дом в защитных заклинаниях.
А Луна старается. Она хорошая девочка. Но только дурак стал бы говорить об этом в Министерстве, да и в целом снова поднимать тему, которую они оба сейчас не смогли бы обсудить спокойно. Может, чуть позже. Сейчас Энгус поймал тот редкий момент, когда ему хотелось просто стоять и позволять Августе что-то на нем одергивать. И вообще вести себя так, словно эти сорок лет они все-таки провели вместе.
Энгус поцеловал ее пальцы и кивнул - вроде как он понимает, что такое мысли, которые не выкинуть из головы. До субботы он сделает то, что обещал, так что ей нечем будет крыть.
- Я буду критиковать твои отчеты. Работа такая, - он прикрыл глаза и помолчал. - Давай договоримся... я не знаю, о чем. Что нам надо делать? Не целоваться при людях, а что дальше?
Не обижаться друг на друга за критику? Не принимать на свой счет? Да они всю жизнь только и делают, что принимают на свой счет. Не нервничать из-за работы? Смешно.

Августа не стала сопротивляться. Вот и правильно. Все как будто остановилось в непосредственной близости от той грани, за которой они снова перейдут к активному грехопадению. Энгус даже не знал, что будет лучше - грехопасть в ее кабинете, который ничуть не хуже его, или растянуть предвкушение до следующего раза. То, что с датой следующего раза ещё не все было ясно, сильно подрывало престиж более благоразумной идеи.
Они почти поцеловались, когда Августа решила снова пошуметь. Впрочем, когда она так стояла, выгнувшись у него в руках, шум отходил на второй план. Или даже нет. Если бы она совсем не шумела и не возмущалась, в их отношениях явно чего-то недоставало бы. А так было идеально.
- Точно, - сказал Энгус, подначивая. - Я всегда все делаю правильно. Хорошо, что ты понимаешь.
Он был готов все-таки поцеловать ее, когда она дойдет до нужного градуса негодования, но Августа ограничилась тем, что потыкала его в грудь. Энгус глупо улыбнулся. Теперь ему казалось странным, что еще несколько минут назад они ругались. Им же было чем заняться и кроме этого.
- Я не знаю. Ты хотела план. Если надо, я придумаю этот план.
Да, с рабочими несостыковками все усложнялось. Но зато в свете их новых отношений упрощалось все остальное. Она будет обижаться на критику. Он будет обижаться на критику. Но потом они будут мириться. Черт возьми, Августа не сбежала даже после новостей про Луну Лавгуд - и в глубине души Энгус был ей очень за это благодарен, - так что каким-то рабочим спорам их не рассорить.
- Я за все это время хоть раз лишал тебя премии? - он почесал Августу промеж лопаток.
А она сама была виновата, что напомнила ему, как здорово быть вместе, трогать друг друга, чувствовать тепло, дыхание, ответные прикосновения. И дело было не только в сексе, хотя Энгус и его бы еще добавил, просто сам по себе секс он бы уж как-нибудь нашел бы, если бы приспичило, даже если и не такой феерический, а все остальное - нет.
- А я нет, - он хмыкнул, касаясь губами ее губ. - Я всегда знал, что не смогу с тобой просто переспать.
И предложение стать его девушкой все еще было в силе, даже если кое-кто сейчас начнет напоминать ему про лысину, седину и то, что колени иногда побаливают. Как будто это может помешать ему делать такие предложения.

Августа отвернулась и продолжала капризничать. Энгус все равно ее не выпустил. Кое-кто тут только что кричал, что они теперь точно не разбегутся, и за эти слова пора было отвечать. И ему нравилось целовать ее за ухом, пока она вертится.
Жить вместе - это означало жить вместе, как ни удивительно. В одном жилом помещении. Он подумал, что глупо будет настаивать, чтобы Августа переехала к нему, скорее это ему придётся перебираться к ней. Это задевало его гордость, конечно, но обратный вариант задевал бы его здравый смысл.
Впрочем, он все равно собирался попробовать и поставить гордость над здравым смыслом - без особой надежды на успех.
- Придумаю, - пообещал он. - А тебе придётся его выполнять.
Срок, на протяжении которого Энгус разочаровывал Августу и ее ожидания, неуклонно возрастал и вот достиг шестидесяти лет. Энгус был уверен, что ещё через несколько дней он перевалит за сотню, и совершенно неважно, что в этот момент даже его родители ещё не родились.
- Когда я встал на ноги, ты уже была замужем, - напомнил он.
Это сейчас, когда он что-то представлял из себя, можно было смириться с тем, что он не дотягивает до уровня аристократов. А тогда принять деньги и возможности Августы было бы слишком унизительно. А ее бы, конечно, унизило, если бы он отказался их принять.
Вот. Он даже думал об этом так, словно их отношения никак не могли сложиться иначе, чем брак или что-то подобное.
- А ты почему сама не... ну, не предложила?
Потому что я девочка, сейчас скажет она, и этот раунд Энгус выиграет, потому что она ненавидит эту фразу. И нечего толкаться.
- Я свою работу сделал, - он накрыл руку Августы. - Но мы разобрались. Завтра я приношу тебе план, а в субботу мы будем в Дублине. И знаешь что? Если ты не придёшь, я буду тебя искать.
То-то внук повеселится.

Августа перешла к насилию. Но если бы она всерьез хотела выгнать его из кабинета, они бы сейчас не играли в эту милую игру "сдвинь оппонента еще на пару шагов". Такими темпами он мог уходить отсюда до утра. Но до утра он, конечно, уходить не собирался. У него были и другие дела, помимо того чтобы доставать собственного зама. Ну еще пять минут.
Он слегка улыбнулся. А что, карьера была отличная. Он никогда не думал, что однажды сможет занять какой-то пост в хоть какой-то реальности, но магический мир, даже при всем снобизме некоторых, дал ему неожиданно много возможностей в сравнении с маггловским. Этими возможностями надо было пользоваться.
Августа могла быть права, не надо было тогда ждать. Но могла и ошибаться. Энгус дипломатично думал, что в чем-то правы они оба. Но только не в том, что она могла бы оказаться главой департамента вместо него. Для главы департамента кто-то слишком много кричит.
- Куда же я без ног.
Она его снова толкнула, Энгус снова отступил на полшага. Наверное, он все еще мог бы развести ее на секс, несмотря ни на что. Но это было бы не то. Не так, как надо. И он уступил. У них серьезный разговор, серьезные намерения... серьезные перспективы, очень может быть. Поэтому требовалось проявить немного уважения к ее стремлению вытолкать его из кабинета.
- А сейчас у меня лицо изменилось или ты теперь гриффиндорка именно настолько?
Он-то себя отлично в школе помнил. Вот потому и повел себя разумно, не стал осложнять никому жизнь, дал Августе такой прекрасный повод для поддевок на многие десятилетия, и ведь она пользовалась. Все было правильно. Чувство правильности только усиливалось от того, с каким злорадством Августа тыкала в стопки бумаг на своем столе. Она выглядела от этого такой довольной, что напрашивалась на поцелуй. Он коротко поцеловал ее, потом с сожалением высвободился и протянул руку.
- Давай сюда свою писанину. В субботу встречаемся у Тауэра в одиннадцать. Не опаздывай, если премия тебе дорога.

А кто тут говорил про красоту? Энгус отлично понимал, что она имела в виду. И сам имел в виду именно это. Но Августа нашла повод покричать еще немного, назвать его идиотом. Это ей еще со школы нравилось. И теперь ему очень помогало то, что к ее обзывательствам он привык как раз с тех пор.
- Ты сама говорила, что стало, - напомнил он как ни в чем не бывало. - Про лысину. Я решил запомнить.
Запомнишь тут, когда, во-первых, каждое доброе слово на вес золота, а во-вторых, хоть кому-то это нравится. Энгус снова усмехнулся, представляя себе следующие комплименты в ее исполнении.
Августа сунула ему в руки охапку свитков, не потрудившись уменьшить и упаковать. Он взял. Сама будет виновата, если они помнутся по дороге, а какие-то даже потеряются. Кажется, он заразился от нее этой манерой делать что нравится, а с последствиями пусть разбирается кто угодно еще. Главное - не исповедовать этот принцип в работе.
Августа посмотрела ему в лицо с таким выражением, что сразу стало понятно: задумала какой-то подвох. Энгус высвободил одну руку, уронив пару ее свитков, и коснулся ее виска. Ему не хотелось уходить и слегка задевало то, что она так настойчиво хотела, чтобы он ушел. Он-то хотел, чтобы она хотела, чтобы остался. Да, собственно, этого она хотела позавчера, а потом было слишком много проблем и Лестрейнджей, и все же - почему бы сегодня снова не захотеть?
Он попытался бы передать эти эмоции, но слов предсказуемо не оказалось. Энгус просто провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
- Это не все. Но нам пора работать, да?
Могла бы сказать, что нет.
Энгус наконец заставил себя убрать руку. Что-то слишком быстро он начал ждать, что Августа его приласкает. Это было глупо и само по себе, и с учетом того, что речь шла об Августе.
- Не слишком тут радуйся. Я ведь и вернуться могу.
Он снова подхватил охапку свитков двумя руками, ухмыльнулся и вышел из кабинета.