- Диадема? Какая диа… А-а-а! – Рон наконец понял, чего от него хотят, и безразлично пожал плечами: - Да украшение как украшение. С камнями какими-то. Не новое, конечно, с ней, вроде, чуть ли не моя бабушка замуж выходила. Семейная традиция, все такое.
Рон, в целом, не видел ничего плохого в семейных традициях. А уж теперь, когда они с Гермионой практически добровольно подписались на то, чтобы нырнуть в них с головой, отпираться было вообще бессмысленно.
Это Гермионе еще не предлагали Моллино свадебное платье перешить. А могли бы, хранить для Джинни смысла-то нет уже.
К счастью, в традициях своей семьи Гермиона ориентировалась хорошо: Рон заглянул в сумку и вынужден был признать, что вино и конфеты выглядят неплохой заменой убитому вепрю. Он начал было успокаиваться, убеждая себя, что магглы тоже люди… тьфу ты, в смысле, что родственники Гермионы – не звери, что все нормально, а хуже разговора с его матерью все равно мало что может быть. И тут Гермиона остановилась и взглянула на него с таким серьезным выражением, что у Рона душа ушла в пятки. Что-то надвигалось. Что-то очень, очень плохое.
- Я понимаю, - не совсем уверенно сказал Рон, который, если честно, не понимал главного: зачем так нервничать? – Помалкивать, вести себя прилично, дяде – вино, тете – конфеты. Не переживай ты так, - он осторожно убрал руки Гермионы со своих плеч и ободряюще сжал ее пальцы. – Это ведь просто твоя семья, а не Сама-Знаешь-Кто.
Впрочем, его будущая жена выглядела именно так, как тогда – перед самой последней, самой страшной атакой, которая решала не только то, останутся ли они жить, но и в целом судьбу драккловой магической Британии. Как-то не так он представлял себе объявление о помолвке от счастливой невесты.
Положение усугубилось на крыльце аккуратного, может, даже чересчур ухоженного домика Грейнджеров, когда Гермиона вдруг с выражением идущего на смерть бойца пообещала что-то вроде того, что будет любить Рона, несмотря ни на что. Не то чтобы он собирался в этом сомневаться, но обычно подобные изъявления чувств они не практиковали – еще, возможно, валяющаяся где-то на чердаке «Норы» позолоченная цепочка со слащавой надписью на всю жизнь отбила у Рона охоту к нежностям, - и он почти запаниковал:
- Да что с тоб… О, добрый вечер, миссис Грейнджер.
Тетю Гермионы Рон представлял себе не так. Он думал, что увидит невысокую, скромно одетую женщину, может быть, с чуть растрепанными, как у племянницы, волосами. Волевая дама в боевой раскраске на пороге стала для него полной неожиданностью. Впрочем, неважно. Он готов был выдержать все что угодно, вплоть до того, чтобы до конца своих дней отзываться на Дональда, если это каким-то образом поможет закончить этот вечер нормально.
Хотя, конечно, Гермиона могла бы и почаще упоминать дома имя своего парня, разве нет?..
Рон протянул Донне конфеты, и она взяла их как-то неуверенно, едва ли не двумя пальцами, будто опасаясь, что коробка сейчас взорвется. Возможно, Гермиона рассказывала о магазине Джорджа и том, что он иногда помогает там. Впрочем, Рон не рискнул шутить о том, что все петарды он запрятал в бутылку с вином и как раз сладости совершенно безопасны.
- Рад познакомиться, мистер Грейнджер, - сказал он, выдерживая излишне крепкое рукопожатие. Дядя Гермионы смотрел на него с явным неодобрением. У Рона мелькнула мысль, что мать, возможно, была права, и стоило бы приодеться.
Тетя утащила Гермиону то ли в столовую, то ли в кухню, а Эммет Грейнджер повел Рона в дальнюю комнату, где в странном кресле на колесах, укутанный пледом чуть ли не до подбородка, сидел сморщенный старичок, глядя на мир подслеповатыми глазами.
- Дед! Погляди-ка, это новый парень нашей Гермионы, Дональд! – гаркнул мистер Грейнджер так, что Рон вздрогнул.
- Рональд, - поправил он, впрочем, наверняка слишком тихо, чтобы дедуля его услышал. Фраза «новый парень» его порядком смущала. Какой уж тут новый, в самом деле. Еще бы сказали – «очередной».
- Рыжий какой! – неодобрительно прокаркал дедуля, сощурившись. – Ирландец, штоль? – и, не успел Рон опровергнуть это, судя по всему, страшное обвинение, как старик продолжил: - Был у нас в полку ирландец, Пэдди, такой же вот рыжий… Помню, по волосам мы его и опознали, так-то ему пол-лица начисто снесло, - и, чрезвычайно довольный собой, захохотал. - А уж пьяница Пэдди был, не дай бог! – радостно закончил дед. – Все ирландцы такие.
- Как хорошо, что я не ирландец, - громко заметил Рон, заметив, что непроницаемое лицо Гермиониного дяди окрасилось серьезным подозрением. – Англичанин. Потомственный.
- М-да… А ты, кстати, откуда будешь? – спросил его мистер Грейнджер. – Я-то вижу, что не лондонец.
- Девон, - сообщил Рон, пытаясь сообразить, насколько это плохо.
- Говорят, там сейчас серьезно упали цены на недвижимость, - сообщил ему мистер Грейнджер, очевидно, весьма сокрушаясь по этому поводу. – Впрочем, дома на побережье еще ценятся.
- Не могу сказать, мы не живем у моря, - признался Рон. – И не думаю, что родители стали бы продавать свой дом.
- Ну, это ясно, ясно, но когда наследство перейдет к тебе, ты же наверняка выставишь его на продажу, верно? Держать пустой дом, живя в Лондоне, нерентабельно, а ты – парень молодой, явно не захочешь похоронить себя в такой глуши. Наша Гермиона вот точно не захотела бы, она очень городская девочка.
- Знаете, с этим нет вообще никаких проблем, - сообщил будущему родственнику Рон. – В очереди на наследование я все равно шестой, кто-то из моих пятерых старших братьев явно не откажется, как вы говорите, похоронить себя в такой глуши.
- Пять братьев?.. – у мистера Грейнджера, кажется, задергался ус.
- Да. И еще есть младшая сестра, Джинни, наша общая любимица. А что, Гермиона не рассказывала?
Разговор спас голос миссис Грейнджер, зовущий всех к столу. Дядя Гермионы взялся за ручки дедова кресла и покатил его в сторону столовой. Дедуля меж тем упорно пытался добиться от Рона, в какой части тот служил и помнит ли Дюнкерк, когда «эти нацистские сволочи прижали нас к самому берегу».
[icon]https://image.ibb.co/ft5ZrJ/Rupert_Wild_Target_rupert_grint_10998025_500_332.jpg[/icon][lizv]Рон Уизли, 19 y.o.[/lizv]
Отредактировано Ronald Weasley (5 декабря, 2018г. 23:49)
