Идею нельзя было назвать гениальной, и пришла она к Энгусу случайно, когда он наблюдал, как Артур Уизли колупается на рабочем месте в каком-то маггловском приборе. Будь прибор в корпусе, Энгус, может, его бы и узнал, но прибор был без. На потускневших зелёных платах были видны следы не слишком аккуратной пайки. В приборе что-то не работало. Таинственная магия электричества не могла преодолеть путь от одной маленькой штучки к другим маленьким штучкам. В этот момент Энгус вспомнил про Уизли-младшего.
Эта мысль возвращалась к нему ещё пару раз, и убедившись, что Артур не против новых опытов на своём многострадальном ребёнке (ну, при наличии пяти запасных сыновей это было объяснимо), Энгус решил снова заскочить в  Больничное крыло Хогвартса, где ему снова были не слишком рады, но предложили стул и согласились позвать Уизли.
Итонский крестник выглядел вполне живенько, на его челе не рдела печать безумия и присутствие Засранца не ощущалось. Энгус благодушно ему улыбнулся, прокручивая палочку между пальцев.
- Привет, Уизли. Как голова?
Он гостеприимно кивнул на соседний стул, несколько более обшарпанный, чем тот, на котором восседал он сам, и с видом на скучную занавеску.
- У меня есть идея, что можно сделать, чтоб ты снова мог колдовать. Гарантий не даю, но хуже вряд ли будет. Рискнём?

Отредактировано Aengus O'Reilly (16 ноября, 2017г. 18:11)

- Не знаю, - Энгус пожал плечами. - А есть подозрения, что пытался?
Наверное, нет, ведь это было бы заметно и его бы известили. Возможно. С другой стороны, ночная драка в гриффиндорской спальне... не очень интригующее событие, если честно.
В целом он ожидал от Уизли большего воодушевления, но сделал скидку на то, что парень наверняка уже перепробовал не один десяток способов вернуть себе магию, и вопреки (с также не исключено, что благодаря) этому успел разочароваться в жизни и в себе. Энгус решил, что его энтузиазма должно хватить на двоих. Идея очень уж ему нравилась, и он предвкушал успех. Как хорошо было наконец браться за то, в чем его предвкушаешь.
- Ага, - он ухмыльнулся. - Схватываешь на лету. Только еще палочку в руку возьми.
Legilimens.
Щиты, закрывавшие сознание Уизли, по-прежнему стояли на месте, ровненько и плотно, как только что поставленные. Энгус остался доволен своей работой и тем, что Засранец то ли больше не покушался на мальчишку, то ли не смог пробиться. Вот и славно. А для себя он оставил небольшой чёрный ход, закрытый несложным паролем - всего-то тридцать пять ирландских графств по алфавиту. Пароль предстояло сменить, к концу работы Энгус собирался определиться, на что. На стишок из Книги захватов или на перечень требований Шинн Фейн. Уизли, в конце концов, был слишком рыжим, чтобы не наградить его небольшим набором сведений об Ирландии.
За щитами тоже было... нормально. Все-таки он находился в голове подростка, жизнь которого в последнее время складывалась не слишком весело. С поправкой на это все было хорошо. Отвлекаться на сопереживание Энгус не стал, ему нужна была общая картина, и получив ее, он потянул за нужные ниточки.
На самом деле сегодня после обеда Рон Уизли понял, что магия к нему вернулась. После паузы длиной в целый месяц палочка снова слушалась его и только и просилась сотворить какое-нибудь заклинание. Как он ни боялся ошибиться и снова разочароваться, попробовать было надо. И самое время, чтобы сделать это, наступило сейчас.
Давай, вперед!

Да. Как минимум на первом этапе это работало. Предоставив Уизли действовать, Энгус чувствовал его воодушевление и желание доказать, что теперь-то он колдует не хуже всех остальных в этой школе. По крайней мер с источником питания все было хорошо и гораздо нагляднее, чем на той зеленой плате. Энергия зародилась и потекла, и...
И ничего. Цепь разомкнулась, он почувствовал не своё разочарование, которое отмёл за ненадобностью. Энгус успел заметить, когда произошёл разрыв.
Там были не воспоминания, не мысли и даже не эмоции, а какой-то странный сплав всего вместе, но подробностей он рассмотреть не мог - это было не сознание и даже не подсознание, с которым ещё можно работать, а что-то ещё более глубинное и не поддающееся пониманию, система внутри системы.
Ну допустим. Чтобы залатать эту брешь, Энгус должен был знать, что и с чем соединить, а этого он пока не видел. Поэтому Уизли вернулся к точке отсчета - к моменту, когда осознает, что снова владеет магией, и хочет опробовать ее в деле. Снова разрыв цепи, снова возврат к началу. Он заставлял Уизли проживать эти несколько секунд по кругу, пока не почувствовал, куда должен был уйти сигнал и не нащупал второй кусок цепи.
Разрыв был великоват, соединить нечем. Наверное, с самого начала он был меньше, но время они уже упустили. Энгус ненадолго задумался, предоставляя Уизли гадать, что вообще происходит. Следить за активностью его сознания вообще было весело и интересно, ну, отвлекаясь от того, что ребёнок может стать сквибом. Но если бы Энгус каждый раз глубоко переживал эту трагедию, то кто бы ставил опыты?
В конце концов он выдернул из последних воспоминаний Уизли несколько секундных мгновений - те, в которых была чистейшая вера в себя и в свои возможности, - и запаял эту чёртову схему как мог. Вера в себя - та ещё магия, а уж вера легилимента в возможность изменить самую податливую в мире материю - и того лучше.
Давай, Уизли. Сегодня после обеда ты понял, что снова можешь колдовать...
На этот раз на мгновение вспыхнула и засветилась вся сеть разорванных связей - обозначила масштаб работы и погасла. Работы было выше крыши.

О господи, ну разумеется, это сделал он. Кто же еще, черт побери, мог это сделать, если в палате не наблюдалось больше ни одного легилимента-энтузиаста. Энгус даже не стал отвечать на этот вопрос. И на несколько других аналогичных, поступавших в те мгновения, когда Уизли возвращался к реальности. Он ждал, пока мальчишка поднимет бунт и потребует прекратить издевательства, но до бунта дойти не успело.
Потому что из палочки Уизли все-таки вылетело несколько чахлых, нежизнеспособных, но весьма натуральных искр.
- Работает, - подтвердил Энгус, ухмыляясь.
Ухмылялся он и потому, что был собой доволен, и потому, что жизнь его в очередной раз поддела: эксперимент требовал усилий, к которым, честно говоря, он не был готов. Значит, придется подготовиться по ходу.
- Как я это сделал, ты не поймешь. По крайней мере, пока я сам не пойму. Подставляй черепушку.
При второй попытке что-то сделать Энгус понял, что проблема не в масштабе. Еще пару разорванных связей он залатал, используя позаимствованные у самого Уизли кусочки хороших воспоминаний, потом понял, что на поиск подходящего материала будет уходить едва ли не больше времени, чем на работу.
Энгус разорвал контакт, откинулся на спинку стула.
- Давай, колдуй.
Надо было оценить, насколько процесс продвигается с каждой маленькой заплаткой. Надо было подумать, не придется ли ему перекроить на такие заплатки половину светлых моментов, которые Уизли пережил. Насколько это скажется на психике, хотя ему нравилось думать, что к хорошим эмоциям закон сохранения материи не применим.

- Психуешь много, - сказал Энгус и закрыл глаза. - Тихо. Я думаю.
Он думал о том, достаточно ли будет проделать только часть работы и дать сознанию самостоятельно восстановить остальное. Он мог бы залатать основные повреждения - так, чтобы их хватало и на полноценный Люмос, и на большинство чар для пятого курса. Ну, на троечку хватило бы. А если бы этого оказалось недостаточно и улучшений не случилось бы, например, за неделю, можно было бы продолжить.
Но мальчишка слишком нервничал. Спад магических способностей может отбить ему и самооценку, и веру в себя, и тогда о восстановлении можно будет забыть. Если вообще не вся работа насмарку
- Ты все делаешь так, - Энгус открыл глаза. - Мне нужно отслеживать прогресс. Ты будешь колдовать в ближайшие сутки, ясно? Но не знаю, когда конкретно.
Ну как. Люмос точно будет получаться.
- Смотри на меня.
За третий подход он сумел сделать немного больше. Как бы ни называлось то, что позволяет волшебникам колдовать, оно понемногу оживало. Ну, примерно так же понемногу, как коматозный больной: если он начал дышать самостоятельно, это немного повышает его шансы пробежать марафон. Но не гарантирует. Энгус теперь расставлял заплатки стратегически, то есть беспорядочно и по наитию, и старался не слишком задумываться о последствиях такой терапии. Никто не говорил, что вера в себя и в свою удачу нужна тут только Уизли.
В конце концов он все-таки испугался, что слишком сильно искромсает мальчишке память, и зачерпнул немного из своих воспоминаний, из тех детских, которые вряд ли могли внести в голову Уизли больше путаницы, чем там уже было.
Просто он будет помнить, как задолго до года своего рождения однажды поехал в Донегол к родне и там, ошалев от простора и горного воздуха, носился туда и сюда по склонам, и назначал хижиной Темного Патрика каждую новую пустующую развалюху, какую находил.
Воспоминание на секунду развернулось во всей своей яркости, и Энгусу стало жаль его отдавать, но ему оно уже вряд ли могло послужить, а вот Уизли могло. Картинка померкла и стерлась, а потом стала неплохой, честное слово, неплохой заплаткой.
Он снова разорвал контакт, снова откинулся на спинку стула, и снова велел:
- Пробуй.

Энгус перевернулся на спину и почесал плечо. Падение он даже не отследил. Только что сидел напротив Уизли, а вот уже вместе с табуреткой лежит на полу, наполовину под снесенной ширмой. Табуретка уцелела, он тоже.
- Я, значит, не могу обещать, - начал он, медленно поднимаясь. - Я - не могу. Все в порядке, мадам Помфри, видите - Уизли уже гораздо лучше. Ну охренеть хамло растет.
Впору было считать себя заслуженным донором магических способностей, если б он хотел в такое верить. Но Энгус не хотел. Он поставил табуретку, поставил ширму на место прямо перед носом удивленной медсестры. К счастью, других свидетелей этой сцены в хогвартском лазарете не наблюдалось.
Потом он со счастливой ухмылкой уселся. Ему еще не случалось возвращать кому-то магические способности, вообще не случалось думать, что такое можно проделать. Он был рад за Уизли и тайно гордился своей гениальнейшей идеей, которую не перекрыли все целители Британии. Гениальнейшей.
- У тебя в голове сейчас мое воспоминание, - сказал он, все еще радостно ухмыляясь. - Так было надо. Тебе с ним нормально? Если мешает, я уберу.
Лучше бы прижилось. Это и правда было хорошее воспоминание, и у него были все шансы затеряться где-то в детских годах, там, где память сплошь состоит из обрывочных картинок. Энгусу не хотелось бы уничтожать его совсем.
К тому же взять у себя еще парочку таких, ничего объективно не значащих, эпизодов было гораздо проще для него и, если повезет, гораздо безболезненнее для Уизли.

Пацан не выглядел пока счастливым - скорее растерянным и неуверенным в себе. Ничего, уверенности теперь у Энгуса хватало на двоих, и он был даже рад, что Уизли пока не пробует другие заклинания, не портит себе впечатление. Он не был пока уверен, что после первой вспышки последует вторая. А для ровного магического фона явно было сделано недостаточно.
От Редукто в упор Энгус ожидал большей поражающей силы.
- Хорошо. Если почувствуешь, что с ним все-таки что не так, сразу скажи. И дай-ка сюда свою палочку на всякий случай.
В следующий раз эту большую поражающую силу он рискует таки получить. И опять же в упор. Энгусу все еще хотелось выйти отсюда здоровым и невредимым, в прекрасном расположении духа, а это случается только с людьми, которые помнят про технику безопасности.
- Еще нет. Это пока только начало. Смотри в глаза.

Оказывается, он помнил много хорошего.
Старый ржавый велосипед, который когда-то отдал ему пьяница Боб, и на котором можно было нестись, громыхая, по улицам предместья, распугивая кур и собак, а потом жадно пить воду из колонки. Энгус потом отдал его маленькому Килиану, когда уезжал в Хогвартс, а потом на каникулах не раз видел, как Килиан с велосипедом несутся точно так же, бездумно и радостно, и эта рухлядь остается для кого-то символом свободы.
Рождественскую ель черт знает какого года, когда Мойра разрезала совсем обветшавшие платья и сшила много маленьких пестрых зверушек, а Райан вырезал из жестянок звезды, а Энгус обработал как мог края, чтобы никто не порезался, и оттого, что они все это делали вместе и все любили друг друга, это была самая прекрасная елка на свете, лучше той, что на площади.
Больших гнедых лошадей - откуда они тогда взялись, было уже неважно. У них были мягкие толстые губы с торчащими волосками, большие влажные ноздри, они брали морковь с его руки своими бархатными мордами, вздыхали, лоснились, кивали и переступали на месте. В холодном зимнем воздухе от них исходило непривычно пахнущее тепло. Или это согревало понимание, что в мире есть такие огромные прекрасные животные.
И многое другое.

Когда большая часть работы была сделана, Энгус слишком устал. Все это требовало какой-то запредельной концентрации, и когда он понял, что уже не может ее поддерживать, - разорвал контакт. За этой работой заодно закончилось его воодушевление собственной удачей - а может, сказалось прощание с милыми сердцу воспоминаниями, пустота на месте которых не успела заполниться чем-то еще. Ну да ладно. С этим он разберется.
С полминуты он молча массировал виски, не обращая внимания на Уизли, затем протянул ему палочку.
- Ну давай. Удиви меня.

Энгус покосился на Уизли. Разумеется, он был в норме, потому что устать после тяжелой работы - это норма во всем мире. И уж на седьмом-то десятке он неплохо умел звать на помощь при необходимости. В итоге он изобразил кривую, но бодрую усмешку, которая продержалась ровно до того момента, как его ослепил какой-то адский свет.
Да твою мать, он просто издевается!
Энгус раздраженно зашипел, с силой потер глаза и еще пару секунд их не открывал. Когда открыл - понял, что парень все-таки идиот и тоже не подготовился морально к собственному заклинанию.
- Поздравляю, - сказал он саркастически.
Оказалось, что пока они тут просидели, спина у Энгуса тоже изрядно затекла, а может, падать на пол было совсем не так полезно, как показалось. Он поднялся и неохотно разогнулся, потирая поясницу, в очередной раз обещая себе делать что-нибудь. Зарядку там. Снова сел и внимательно посмотрел на Уизли, выискивая явные признаки дезориентации, невменяемости, еще чего-нибудь там. Пока не нашел.
- Ну вот теперь ты можешь колдовать. Пока не в полную силу, но за пару недель должно восстановиться. Если ты почувствуешь, что что-то не так, вообще что угодно не так, сразу - сразу, ты понял! - сообщи. Я зайду через несколько дней тебя проведать. Вопросы?