1995: Voldemort rises! Can you believe in that? |
Добро пожаловать на литературную форумную ролевую игру по произведениям Джоан Роулинг «Гарри Поттер».
Название ролевого проекта: RISE Рейтинг: R Система игры: эпизодическая Время действия: 1996 год Возрождение Тёмного Лорда. |
КОЛОНКА НОВОСТЕЙ
|
Очередность постов в сюжетных эпизодах |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » 1995: Voldemort rises! Can you believe in that? » Завершенные эпизоды (с 1996 года по настоящее) » Натс (4 марта 1996)
Название эпизода: Натс
Дата и время: 4 марта 1996, поздний вечер после отбоя.
Участники: Пэнси Паркинсон, Рональд Уизли, Гермиона Грейнджер.
*Натс – лучшая комбинация на определённом круге торгов. (Жаргон, используемый для игры в покер)
Драка произошла, все нерешенные вопросы закрылись.
Отношения Пэнси и Рона - стали еще хуже.
Гермиона и Пэнси - больше не в нейтралитете
Март принес в Хогвартс холодные ветра, задуваемые в щели окон. Сопли и кашель студентов, занимающих очередь в больничное крыло. Усиленные подготовки к экзаменам у пятого и седьмого курсов. И простое приятное ожидание окончания учебного года. Последствия нападения постепенно забывались. А новый учитель ЗоТИ – вызывал только восторг. Жизнь пыталась войти в привычное русло. Ведь, с появлением аврора в школе появилась надежда. Для всех. Для всех, кроме Пэнси, разумеется. У которой все было с точностью наоборот.
- Мне нужно поставить на место этого выскочку! Как смеет сквиб поднимать на меня руку?! Грязное отродье! Неужели в том сарае, где он рос, не учили контролировать свои эмоции?! Защитничек! Ну, попадись ты мне! Какой позор! Еще и при Винсе. Хотя он, в силу развития и не понял, насколько меня это задело. Да я… Да я… Мерлин! Какой ужас! Как же мне стыдно… – В пятисотый раз повторяла про себя Паркинсон, наблюдая за тем, как большие бычки Кребби-Гойлы устраивали пародии и пантомимы стоя близ камина. Драко, расслабленно смеялся, наблюдая, как меняется мимика верзил. Тео меланхолично листал фолиант по астрономии, изредка смиряя косым взглядом выступающих «на манеже». В дальнем углу шебаршились первогодки, кропотливо выводя на пергаменте слова. Все было тихо и привычно, словно ничего не произошло. Только обиженное самолюбие Пэнс колоколом звенело внутри, отравляя даже самый приятный и солнечный день. Оно возводило заборы и стены между ней и сокурсниками. Как будто тусклых волос, бледной кожи и дергающегося глаза ему было мало. Каждое утро оно шептало: «Пэнси, ты так несчастна… Давай ты еще один день побудешь одна. И освободи Драко, пусть он не тащится с тобой на дежурство…» - Я ему голову откушу! Да как так?! Почему я тогда не отреагировала?! И почему Винс промолчал?! – И ситуация с Роном, являющаяся одним катализаторов бесконечных самокопаний, только подливала масла в огонь. Держа Паркинсон на коротком поводке: не отпуская и приближаясь. Совместных лекций у них пока не было в учебном расписании, а значит, шанс на публичное унижение Уизли отпадал. Да и дежурить вместе их никогда не ставили. Все чаще Пэнси и Драко сменяли хаффлпаффцы. Такое затишье рождало в девичьей голове новые фантастические планы отмщения, но все они оканчивались банальной истерикой.
Тонкая секундная стрелка быстро бежала по циферблату настенных часов. Щелк. Щелк. Щелк. Монотонно, резво, спеша. Звуки слаженной работы механизма отражались о голые стены подземелья и тонули в радостном треске горевших палений. Аккомпанируя гулу, стоявшему в общинной факультета Слизерин. И даже свинцовый взгляд девушки, не находивший себе места, и давно принявшийся блуждать от лиц к углам комнаты, не был преградой для ее бега вперед.
- Пора, - Пэнси коротко произнесла вердикт, выдохнула и замерла. Четыре пары удивленных глаз уставили на нее, грызущую нижнюю губу, ссутулившись сидевшую в глубоком кресле. – Пора пойти проверить Астрономическую башню, - смутившись, соврала девушка Драко в глаза. Поймав его удивленный взгляд. Удивляясь про себя, насколько спонтанным было ее решение, сопровождаемое вымученное ежечасными размышлениями а-ля «все было бы иначе, если бы я реагировала иначе».
Спустя тридцать минут.
Найти Рональда не стало проблемой для Пэнси. Расписание дежурств для старост факультетов согласовывается в начале учебного семестра и не меняется до его окончания. Поэтому, запомнить, кто за кем идет, не такая уж большая проблема. Куда сложнее было усмирить желание забить Уизли насмерть собственной шпилькой и трансфигурировать его тело в чучело фазана или мини-пига.
- Я так понимаю, слух про то, что гриффиндорцам дают по утрам зелье храбрости, правда, - быстрым, четким и уверенным шагом Пэнси подошла к Рону. Она встала за его спиной. Близко. Очень близко. Нарушая все допустимые правила использования личного пространства. Дыша ему в затылок. Прожигая испепеляющим взглядом взлохмаченную рыжую макушку. Паркинсон допускала возможность того, что Рональд вновь позволит себе фривольности поведения. Но кипящая кровь и соблазнительное желание забить львенка собственной туфлей – наглухо блокировали весь здравый смысл. – Правда, - повторила девушка, уже в лицо парня, - в вашей стране Оз не хватает Дороти. А значит ты, и твой приятель: пугало без мозгов, находитесь в большой беде.
Пэнси зло выдохнула Рону в лицо и замерла. Она не ожидала, что из всего того, что она так хотела высказать, она сравнит его с героем маггловской сказки, которую услышала на первом курсе. Да что за бред?
Отредактировано Pansy Parkinson (12 ноября, 2017г. 13:21)
Рон, едва не опоздавший на дежурство и пребывающий в крайне приподнятом расположении духа, не возражал даже против того, что какое-то время коридоры придется обходить в одиночестве. Он даже, пожалуй, был настроен всерьез исполнять глупые обязанности старосты и уже успел поправить пару рамок сонно щурившихся на него портретов и как раз сейчас – из чистого энтузиазма, поскольку вообще-то это полагалось делать Филчу - затирал рукавом (не магией, хотя страшно хотелось снова попробовать!) намалеванную на стене карикатуру на какого-то Ральфа – видать, младшекурсника.
Голос слизеринской старосты застал его врасплох, но, если вдуматься, рано или поздно ему следовало ждать чего-то такого. Рон вздохнул и повернулся, оказавшись с девчонкой едва ли не нос к носу.
- Привет, Пар... э-э-э Пэнси, - обреченно выдавил он из себя. – А разве сейчас ваша очередь дежурить?
Конечно, нет – Рон всего пятнадцать минут назад обсуждал со старостами Рейвенкло маршрут сегодняшнего обхода. Раз уж Пэнси и явилась сюда после отбоя – то явно лично по его душу.
Рону не нравилась Паркинсон. Не только потому, что она была слизеринкой – Пэнси не нравилась ему сама по себе. Уже давно не слишком похожая на мопса, она все равно, на его вкус, выглядела отталкивающе – как-то фальшиво, искусственно. «Слишком много о себе воображает», - так характеризовал ее Уизли, если вообще давал себе труд задуматься о старосте Слизерина. Но ничего из этого, конечно, не давало ему повода ударить ее.
Случившееся в Зале трофеев нервировало Рона: под воздействием темных чар или нет, но руку поднял именно он, а у Уизли существовали своего рода моральные принципы, которые строго запрещали совершать что-либо подобное. Паркинсон, как и крути, в этом случае была жертвой, и если Рон и дальше хотел с чистой совестью не переносить ее на дух, ему стоило как-то уладить все это. Но Уизли, несмотря на периодические намеки Гермионы, тянул до последнего: извиняться перед Пэнси в любом случае было удовольствием ниже среднего. И вот возмездие его настигло, и приходилось встречать надвигающуюся бурю, как подобает гриффиндорцу: лицом к лицу.
Пэнси, ясное дело, гнула свое: Рон не понял практически ничего из ее гневной речи (небось, какие-то шутки, что в ходу у этого их «цвета британской аристократии»), но подоплеку уловил.
- Слушай, - миролюбиво начал он, на всякий случай опустив руку в карман, где лежала палочка. Вряд ли его сейчас хватит хоть на самый слабенький щит, но все же осознание, что он теперь не абсолютно беззащитен перед чужим колдовством, вселяло некоторую уверенность в себе. – Насчет того случая в Зале трофеев. Ты же понимаешь, что я не со зла, да? Ну, я в прямом смысле был не в себе, все такое, и повел себя как кретин. Забудем?
Ладно, на полноценное извинение это, пожалуй, не тянуло. Но, если так подумать, Пэнси тогда тоже не вела себя как пай-девочка, и вообще, чего она ожидала? Что он ей в ноги кинется?
- Тролль-лапочка и сотни задушенных гномов, он был не в себе, - девушка надрывно вздохнула и театрально закатила глаза, резко разведя руками в стороны. Боевой настрой возвращался к ней, вытесняя подавленное и вялотекущее состояние. Провоцируя самую снисходительно-уничижительную улыбку, которую когда-либо могла выдавить из себя слизеринка. Сейчас, глядя в глаза Рона, она вновь обретала себя по частям. Чувствуя, как все возвращается на круги своя. Сейчас, она вновь громкого говорящая слизеринская задира, способная дать сдачи. И даже больше… Сейчас, ей очень хочется ударить Рональду по носу. Больно ударить. Кулаком. До крови.
– Скажи мне, Рональд, - фамильярничать Пэнси не стала, хотя и очень хотелось. Дело было даже не в красоте поведения и поступков, да и не в том, что так в общении друг с другом требовал протокол старост. Нет. Пэнси достала свое самое пробивное оружие – непомерная правота. И оно не приемлет панибратства и нахального поведения. А также плавно подготавливает оппонента к неожиданностям в поведении Пэнс, коих предостаточно. – Разговаривать гриффиндорцы не умеют от слова совершенно? Почему вы никогда не отвечаете за свои поступки сразу, а банально сбегаете? М?
Паркинсон сжимает ладони в кулаки и делает еще один шаг вперед. Упираясь ими в плечи парня. Ее легонько трусит от возбуждения. И от страха. Будучи девочкой до мозга костей, Пэнси, никогда не дралась. Предпочитая отдать прерогативу старого, и не очень доброго, мордобоя Креббо-Гойлам. У них это получалось намного лучше, чем у нее. Но сегодня, здесь и сейчас, она была готова восполнить упущенное.
- Почему каждый раз, когда происходит что-то подобное, вы считаете, что банального «извини» - Паркинсон нарочно скорчила гримасу на последнем слове. Таким образом, она надеялась задеть Уизли, спровоцировав еще один удар. И дело даже не в том, что у нее была давняя злость к парню. Нет. Он раздражал то ее не больше выпавшей пряди волос, нарушившей красоту прически. Да и в целом, был очень безобидным. Пока не открыл рот, чтобы заступиться за эту любительницу риса и королеву пластиковой бижутерии. – Предостаточно.
Рон отпрянул, чтобы размахавшаяся руками Пэнси не задела его в пылу ярости, и недоверчиво посмотрел на нее. Серьезно? Нет, она это точно серьезно? Ладно, то, что слизеринка возвела одну-единственную стычку в ранг общего правила, его не удивляло. Но что это получается - по ее мнению, они в Зале трофеев просто разговаривали, да? И сбежал он потому, что испугался сдачи от Паркинсон? Нет, правда, что ли? Мерлин великий, ну что за дуреха-то.
Чувствуя, что начинает раздражаться, Рон приказал себе успокоиться и смолчать, но, когда Паркинсон снова надвинулась на него, пытаясь то ли припечатать кулаками к стене (что было довольно смешно, учитывая, насколько Рон превосходил ее в росте и силе), то ли просто пригрозить (что тоже не очень сочеталось с ее дрожащим, напряженным видом), Уизли все-таки решил, что пора с этим закачивать. Так и не вытащив из кармана палочку, он просто решительно взял слизеринку за плечи, пытаясь отодвинуть ее на расстояние вытянутой руки, и, не отводя взгляда от ее полных ярости глаз, выпалил:
- Ты серьезно хотела, чтобы я тогда не сбежал, да? Гиппогриф тебя раздери, ты хоть понимаешь, чем это могло закончиться? Или ты правда думаешь, что не может быть ничего хуже удара по щеке? А помнишь, что было с Крэббом? Помнишь?! Если бы я не ушел тогда, а вместо этого избил тебя так же, ты была бы довольна?! – Рон просто не мог поверить, что все, что видела Пэнси в том эпизоде в Зале трофеев – это свою поруганную гордость. Разве она не понимала, что не сохрани он остатки самообладания и не реши голос в его голове, что пробраться в Выручай-комнату важнее, чем наказать глупую девчонку, она была бы в реальной опасности? Мерлинова борода, эти слизеринцы и правда не видят ничего дальше своего короткого носа!
- И да, - выдохнул Рон. – Я считаю, что извинений достаточно. Но, если хочешь, можешь тоже ударить меня по щеке: я не слизеринская принцесска, я не расстроюсь.
Хоть Уизли не врал и правда спокойно снес бы пощечину, сложно было поверить, что Пэнси действительно пойдет на него с кулаками. В смысле, ну... она же девчонка. Они и драться-то толком не умеют.
Отредактировано Ronald Weasley (15 ноября, 2017г. 00:22)
Отойдя от Пэнси, Рон еще больше взбесил ее. Сам того, не желая он развел жертвенные огни сжигающие всех попадавших руку Паркинсон. Зло сверкнув глазами, упертым взрывопатамом слизериская староста стала еще больше надвигаться на Уизли. Не отводя своих глаз от его. Она искала в нем того отрешения, позволившего гриффиндорцу испугать ее до икоты. Тогда в зале трофеев.
Пульс бил в ее уши, словно китайский шаман в жертвенный бубен. А дыхание разгорячилось и теперь обжигало Пэнси губы.
- Я думаю, что, если ты действительно болен, тебе стоит покинуть эту школу. Чтобы ты не бегал по коридорам и не лупил людей. – Паркинсон продолжала настаивать на своем. Вся обида, страх и ненависть – смешались в ней, блокируя тонкий глас разума. Порождая одинокую мысль: «Отомстить… Кому-нибудь отомстить… За все то, что я переживаю, нужно кому-нибудь отомстить. Отомстить за кладовку, отомстить за ритуал, за треклятую розовую пантеру… Кто-то ответит за эти переживания!».
Отсутствие рядом Малфоя так же сказывалась на ее поведении. Переходя от комеража в прелюдии мордобоя. Воинственно выдвинув подбородок и брезгливо скивив рот, Паркинсон прошипела:
– Сумасшедшие сквибы не безопасны для магов. Кто знает, что происходит у них голове, когда пустеет их взгляд?
Фанаберия, которой так гордилась Пэнси, считая ее признаками аристократизма, сделала свое грязное дело. Новые и новые оскорбления, не останавливаясь, роились в ее голове. Стараясь попасть в конечную точку – язык перевозбужденной девушки. Источающей физическое тепло, как после забега на несколько миль. Провоцируя еще больше агрессии.
- Хорошо, - отреагировала Паркинсон не меняя гримасы. Волшебница дернула бровями и сжала кулак. Слова Рона девушка восприняла, как призыв к незамедлительным действиям, или даже как собственный вызов. Что есть силы, она дернула парня за ворот мантии, чтобы наклонить. А затем, резко подняв руку с кулаком, стукнула его в нос.
Неприятный хруст, раздавшийся после контакта кулака и носа, родил острую боль в костяшках правой руки Паркинсон. На которую она отреагировала выдохом-стоном и лишь сильнее сжала губы.
- Твою мать! – ругнулся Рон, прижав руку к лицу. – Ты, долбанутая слизеринская... – он скрежетнул зубами и отчаянно заморгал, стараясь вернуть очертания коридора на место. - ...Паркинсон!
Не то чтобы было на самом деле так уж больно – Пэнси явно не хватало опыта в подобных делах, но это было слишком неожиданно и... неожиданно! Нет, ну правда, кто мог подумать, что от мисс-я-вся-такая-леди-Паркинсон можно получить удар кулаком в лицо? Рон, пожалуй, даже почувствовал бы себя в некотором роде польщенным, если бы нос все же не начало жечь от боли.
- Довольна? – мрачно спросил Уизли, проводя рукой над верхней губой и с отвращением глядя на размазанное пятно крови, появившееся на ребре ладони. – Теперь это ты у нас больная психопатка, которая лупит людей в коридорах. Как ощущения? Полегчало?
Рон брезгливо вытер руку о мантию и снова сунул ее в карман. Голова гудела от злости – и еще немного от носа, конечно. В целительных заклинаниях Уизли не был силен и на пике своей магической формы, а уж теперь точно не рискнул бы экспериментировать с ними на себе. «Вот блин, придется просить Гермиону. Значит, опять начнется: «Рон, ты что, подрался на обходе? С другой старостой? Почему тебя ни на минуту нельзя оставить одного?!» Ну какого драккла...» Ладно, сначала Паркинсон.
Уизли хмуро глянул на девчонку из-под бровей и произнес по возможности твердо, стараясь не слишком говорить в нос:
- А сейчас слушай меня. Один раз я такое тебе спущу. Заслужил. Полезешь еще раз – я достану палочку, и мы посмотрим, такой уж ли я сквиб.
Рон, ясное дело, блефовал, но он надеялся, что Пэнси, выпустив свой гнев, уже пришла в себя и образумилась. Потому что если она накинется на него еще раз – что прикажете делать? Заламывать ей руку? Уходить от ударов, пока не упрешься спиной в стенку? Ну не бить же в ответ, ну в самом-то деле!
Дыхание слизеринки еще не успело выровняться, поэтому она тяжело и шумно выдыхала набранный после удара пыльный воздух, оседающий в горле сладковатой копотью свечей. Глядя на Уизли тяжеленным взглядом, низко опустив голову, она буквально провожала взглядом каждую каплю его крови. На руках. На лице. И даже на мантии. Осознавая, какого горбатого-храмого, она сейчас натворила.
Слов парня Пэнси не слушала.
Мандраж и паника овладевали Паркинсон, заполняя ее тело неприятными покалываниями дюйм за дюймом. Заставляя абстрагироваться от посторонних звуков. Наблюдая за тем, как меняется мимика Рона. Кисть ее руки нещадно саднило, от чего на глазах наворачивались слезы. Девушке стоило огромных усилий побороть их в себе и не сбежать, разрыдавшись.
…я достану палочку, и мы посмотрим, такой уж ли я сквиб.
- И что, - Очередная волна обжигающей боли вернула в реальность и Пэнси фыркнула в ответ. Удивительно, но она была ей очень признательна. Не зная, видел ли гриффиндорец влагу на ее глазах. И не ведая, о состоянии туши на ее ресницах.
Боязливо переводя свой взгляд на кисть ноющей руки, девушка нахмурилась. Пальцы ее бил мелкий тремор. Проксимальные фаланги пальцев покраснели, аккурат у суставов кисти. А далее - побелевшая и отекшая кожа. Всю кисть правой руки болезненно ломило, сводя мышцы внутренней стороны ладони. Но, даже в такой ситуации, она не смогла промолчать. Хотя, знала, что нужно было бы…
– Ты затычешь меня ей до смерти, львенок? - Сорвалось у нее под конец.
Адреналин, хлынувший девушке в кровь, постепенно ослабевал, обостряя боль в руке. Бледный румянец поросячьего цвета окропил щеки девушки пятнами, которые больше напоминал сыпь, нежели полноценный цвет стыда. Да и вообще, на что она могла рассчитывать?
- Квиты, Уизли, - Паркинсон растянуто произнесла фамилию, вновь посмотрев юноше в глаза и брезгливо поднимая верхнюю губу. – Но, на…
Мысль свою Пэнси так и не договорила. Возня в глубине коридоров заставила ее резко обернуться назад, покоя руку в глубине кармана мантии.
Профессор МакГонагалл попросила ее зайти к ней в кабинет и помочь со списками предметов для сдачи СОВ. Нужно было определить наиболее удобные даты и время, а так же решить еще несколько организационных вопросов. Гермиона думала, что они закончат до дежурства, но часы неумолимо тикали, а МакГонагалл все говорила и говорила. Конечно, у нее не хватило духу прервать декана. Наверное, Рон начал обход без нее. Она, во всяком случае, на это надеялась, хотя и была немного встревожена. У друга до сих пор не работала магия, так что что он там мог надежурить никто не знал. Но лишать Рона права на работу старосты было бы еще хуже, чем его временное исключение из команды по квиддичу. Хорошо, что в дежурствах не нужна была метла...
- Все хорошо, мисс Грейнджер? Как вы себе чувствуете? - спросила МакГонагалл, заметив, что Гермиона отвлеклась.
- Простите, профессор. Время моего дежурства... - декан теперь тоже обратила внимание на время, всплеснула руками и отпустила ее. Наверное, дежурящий безмажный Уизли тоже не казался ей хорошей идеей.
Обычно они с Роном начинали со второго этажа, но, конечно, там его уже не было. Периодически они были обязаны менять маршруты, чтобы ученики не могли избежать встреч с ними. Но Гермиона надеялась, что сегодня Рон не захочет петлять по Хогвартсу - замок немаленький, так что они могут и вовсе не встретиться. Сейчас бы карту мародеров.
В общем, Гермиона еще поплутала. Встретила старост Рейвенкло, те сказали, что видели Рона перед обходом, а по маршруту он должен был быть уже на 4ом.
Гермиона помчалась к лестницам. Она уже предвкушала, как сейчас распишет Уизли все-все-все даты экзаменов, и можно даже решить к каким она будет готовить его в первую очередь. Отсутствие магии у Рона ее волновало лишь немного. Она обязательно вернется, потому что по закону сохранения энергии, эта самая энергия не может деться в никуда. Зато в теоретических знаниях Рон был неоправданно плох. На его месте она бы только и делала, что изучала учебники, но друг умудрялся заниматься чем угодно, кроме уроков.
Коридор четвертого был слишком темным по мнению Гермионы. Но вдалеке виднелась долговязая фигура, которая не могла принадлежать никому иному, как Рону.
- Эй, извини, МакГонагал попросила меня... Lumos! - одновременно с приветствием она зажгла свет на конце палочки и застыла, наблюдая немую сцену.
Нос Рона кровоточил, сам он выглядел... недовольно, а напротив стояла никто иная, как Пэнси Паркинсон. Сегодня ей совершенно точно было тут не место, а ее раскрасневшееся лицо и злоба в глазах говорили о том, что они с Роном не любезностями обменивались. К тому же у Гермионы возникло слабое подозрение, что Паркинсон могла плакать. И это вообще оставляло еще больше вопросов, чем ответов.
- Привет, Пэн... Паркинсон, - аккуратно поздоровалась она. Тот маленький факт, что они с Пэнси вроде как занимались вместе и вместе пролетели с этим Ритуалом немного сближал девочек, но Гермиона все еще не рисковала называть слизеринку подругой. В первую очередь потому, что могла здорово получить за это от самой Паркинсон.
- Что у вас произошло? У тебя кровь, Рон, - самым логичным выводом было бы то, что тут прошла классическая потасовка Слизерина и Гриффиндора, но вот набор участников был не тот. В руках Пэнси не было палочки, чтобы заколдовать Рона, а Рон... ну, вообще-то, он должен был попросить у Паркинсон прощения за свое поведение под проклятым артефактом. Эту моральную дилемму: должен ли он извиняться или нет? они с Роном обсуждали несколько раз, но так и не поняли, к чему пришли. Теперь же все выглядело очень плохо.
- Слушай, Пэнси, надеюсь, ты не злишься на Рона? Он, правда, был не в себе... - аккуратно начала она, а сама думала каким бы заклинанием залечить нос друга. Что-то ей не нравилась атмосфера между этими двумя. Будто бы Рон опять сошел с ума и что-то натворил. А Пэнси... Пэнси умела источать лед вокруг себя, независимо от местоположения и компании.
Кажется, продолжения не будет. Пэнси все еще была на взводе – но это уже была другая, чисто девчачья истерика, и Рон даже всерьез заволновался, что будет делать, если она вздумает тут разрыдаться. Лучше уж пусть бьет еще раз – все равно удары у нее слабенькие.
Но Паркинсон взяла себя в руки – по крайней мере, вместо слез смогла выдать что-то из своего обычного надменно-уничижительного репертуара. «Затычешь до смерти...» Даже удивительно, как быстро и радостно слизеринцы приняли его обезмаженье. Может быть, это просто хорошо укладывалось в их теории о чистоте крови? Ну, если все пойдет хорошо, им придется пересматривать свои взгляды на проблему.
- Ты удивишься, - пробормотал Рон и неожиданно даже для себя улыбнулся. Широко и счастливо. К нему возвращается магия. Воз-вра-ща-ет-ся. Зная это, он не мог всерьез злиться на Пэнси. Да что там, он испытывал к ней почти дружеские чувства... Хотя нет, тут он, конечно, переборщил. Скажем так: ему не хотелось вслух сравнивать ее с мопсом. Да, это будет более точным и честным описанием.
Но, конечно, Паркинсон умела мотать нервы не хуже Малфоя, не удивительно, что они так спелись. Рон поморщился от брезгливого тона, которым слизеринка объявила, что подсчет обид окончен, и собирался было посоветовать Пэнси отправляться в свою гостиную подобру-поздорову, когда она вдруг резко обернулась, а через мгновение коридор залил яркий свет. На них настороженно смотрела Гермиона.
«Непруха», - подумал Рон. Он надеялся, что Паркинсон изволит покинуть его раньше, чем появится вторая староста Гриффиндора, и, возможно, к приходу Гермионы он придумает какую-то достаточно убедительную историю о приключениях своего носа, которая будет лучше реального положения дел с тем, во что вылились его извинения перед Пэнси. Но нет так нет.
- Конечно, она не злится, - мрачно уверил подругу Рон. – И уже уходит, - он бросил на слизеринку предупреждающий взгляд. Паркинсон не дура, должна понимать, что, если потасовка сейчас раскрутится с новой силой, она окажется в меньшинстве. – Все в порядке, - с нажимом сказал он, уже глядя на Гермиону и непроизвольно снова вытирая уже чуть-чуть подсохшую, стягивающую кожу кровь.
Радость в голосе Рона, поставила Паркинсон в затруднительное положение. Вроде, и карты из рукава уже всем были показаны, а соперник все еще лукавил. Обещая собственный карт-бланш. Он искренне и от души улыбался девушке в лицо, в то время, как ее собственные демоны рыли могилу для ее самомнения, и возможно, даже рассудка. Тень недоумения пробежала по ее лицу, когда та оборачивалась назад. И бесследно пропала, когда её взгляд встретился с сосредоточенным взором возникшей почти из ниоткуда, гриффиндорки.
Равнодушным взглядом Пэнси поприветствовала Гермиону, пристыженно пряча взор за черными ресницами и сдержанно кивнув напоследок. Конечно же, Грейнджер должна была появиться! О чем только думала слизеринка? Вся эта история с Амбридж здорово пошатнула ее любовь к пошаговым действиям, отдавая предпочтения спонтанному выбросу эмоций. И, конечно же, затевать ссору во время дежурства – было не лучшей ее идеей. При любых исходах.
Но, если бы девушек не объединял неудачный ритуал и обмен практическими навыками, то развлекательная программа окончилась бы взаимным обменом любезностями, с напутственными советами дальнейшего существования. И такой результат целиком и полностью устроил бы все стороны участников вечернего школьного променада. А сейчас.
- Да, Рональд уже оповестил меня, о своем несчастном случае, - без эмоционально произнесла волшебница и плавным движением здоровой руки остановила речь Гермионы. Слушать дважды о несчастиях Уизли она не была настроена. И сейчас это было ни к чему…
Подавляя огромное желание рассказать Грейнджер о том, что Рон большую часть времени не в себе, и тем самым подлить еще масла в огонь, Паркинсон перевела взгляд от карих глаз Гермионы на всклокоченную макушку Уизли, а затем вновь уставилась в его глаза. И кротко выдохнула.
- Я и Рональд уже решили наш конфликт, - Паркинсон начала из далека, собираясь с мыслями. Аккуратно поправив рукав мантии скрывающий опухшую руку, она оттянула несколько важных для нее секунд. На самом деле, появление Гермионы, Пэнси, восприняла, как благодать. Во-первых: она смогла дать Рону, достойный по ее мнению, отпор и выйти частичным победителем. Даже не смотря на то, что виновной в этой затянувшейся потасовке была исключительна она и ее импульсивность. Во-вторых: именно сейчас она с легкостью может поставить точку в наистраннейшем союзе с Грейнджер. Чувство неловкости, которое Пэнси, и не только она, испытывали во время совместных занятий, давно прошло. Как и прошел интерес к совместным занятиям, как и их целесообразность. За эти почти четыре месяца, Грейнджер многое ей показала, но, нужно было возвращать все на круги своя. И только она не могла понять: с чего же ей начать?
Все это выглядело так, будто от Гермионы пытались что-то скрыть. И, конечно, тут было дело только между Роном и Пэнси, но... Гермиона видела по мрачному лицу Рона, чувствовала в словах Пэнси, что, черта с два, они что-то решили. После нормальных перемирий не уходят с разбитым носом и лицом-кирпичом. А значит, эта дурацкая факультетская вражда продолжается. Она думала, будто бы они с Пэнси достигли... взаимопонимания хотя бы. А теперь все выглядит точно так же, как в лучшие годы взаимной ненависти.
- Episkey! - для начала Гермиона махнула палочкой, приводя нос Рона в порядок. Противный хлюпающий звук, характерный для заклинания, возвестил, что теперь можно заняться выяснением обстоятельств. И нет, никто никуда не пойдет, пока все точки не встанут над "i". И тут уж либо все закончится нормально, либо... как всегда. В любом случае она не будет потом маяться с мыслью, в каких отношениях с Пэнси теперь состоит.
- Стойте. Вам не кажется все это глупым? - она убрала палочку и недовольно посмотрела на Паркинсон и Рона.
- Вы уже достаточно друг друга унизили, побили и что там еще. Нам уже не по 11 лет. Неужели нельзя размышлять более здраво? Тот-кого-нельзя-называть ворвался в школу. Проклял могущественный артефакт. Ты, Пэнси, могла бы спокойно оказаться на месте Рона. И ничем хорошим это бы не кончилось. И эта война ничем хорошим ни для кого не кончится. Ты прекрасно знаешь, что только объединяясь мы становимся сильнее, - Гермиона уже обращалась непосредственно к Паркинсон, не рассчитывая, что Рон поймет о чем она и к чему ведет, ведь он не был в курсе их занятий и взаимного обмена знаниями. Ей тяжело давались слова, она не могла сказать Пэнси прямо: "будь на моей стороне". Паркинсон никогда не будет на стороне грязнокровки. Но надежда на лучшее всегда оставалась, и Гермиона никогда не оставляла идею мирных отношений между их факультетами.
Паркинсон все понимала. Понимал и Рон, твердо глядя ей в глаза, что слизеринка сейчас ненавидит его даже больше, чем обычно. Кто знает, может, даже чуть сильнее, чем после того, как он ее ударил. Ведь теперь она невинной жертвой больше не была: он спровоцировал ее на такие ответные действия, которые для Паркинсон, чистокровной ведьмы, были неприемлемы. И хоть он сам отлично бы обошелся без всего этого, Уизли улавливал правила игры – для Пэнси он все равно окажется во всем виноватым.
Ну и ладно. Он никогда не верил в то, что смог бы подружиться с кем-то со Слизерина. Нелепая идея о межфакультетском мире, которую вынашивала Гермиона и которую она не оставляет даже сейчас.
Рон неуверенно потрогал свой нос – это заклинание всегда было довольно неприятным, но зато действовало быстро. Повезло, что рядом была Гермиона. Повезло. Надо повторять себе это почаще, потому что она уже завелась со всей эту чушью про объединение.
- Гермиона, не надо, - попытался было остановить ее Рон, но без особой надежды. Сам он ни за что не стал бы союзником Паркинсон. Как это вообще? Как работать вместе с человеком, которому не доверяешь? Разве можно положиться на кого-то, к кому страшно повернуться спиной? Мать Паркинсон обвиняли во всех смертных грехах – и дочь наверняка недалеко от нее ушла. А Гермиона делает вид, что у них могло бы получиться подружиться с будущей помощницей Пожирателям Смерти!
Глядя на Пэнси, Рон подумал, что если подруге не удалось убедить даже его, то со слизеринкой у нее нет ни единого шанса. И снова опустил руку в карман, где хранилась волшебная палочка.
Отредактировано Ronald Weasley (7 января, 2018г. 17:54)
Пока Гермиона колдовала над носом Рональда, Пэнси раздирало желания: отпустить колкое замечание в адрес Рона, попутно уколов правдой Грейнджер. И, вовсе не потому, что они были представителями разных миров, факультетов и прочего… Нет! Месяцы совместного существования друг с другом показали, что они вполне уживаются. И, если уж совсем откровенно сказать – Паркинсон взглянула на гриффиндорку другими глазами. Абсолютно другими глазами. И сейчас, Пэнси, почему-то было обидно за нее. Талантливая ведьма, а все время чинит носы и убирает кровь. И все это за чистокровными магами. Поттер, Уизли, гиппогриф, домовые эльфы… Это лишь малые жертвы известные миру, которые готова принести Грейнджер. Ради пресловутого мира во всем мире. Нет! Дело совершенно не в факультетах – разница в них самих. Вот так открытие!
- Бывают ситуации, когда для исперчения инцидента не достаточно простых слов или понимания, - Паркинсон, в очередной раз, аккуратно укладывает больную руку поудобнее, там, в кармане, переводя взгляд от окровавленного лица Рона, и его прожигающего на сквозь взгляда, на сосредоточенное лицо Гермионы. Чутье подсказывало Пэнси, что такое лицо предзнаменовало очередную жертву для старосты враждующего факультета. И она не ошиблась. Там, где недовольные змея со львом решили все кулаками, другая львица – принесла слово. Ей бы в политики. – Я, и сдается мне, что Рональд тоже, видели единственным выходом разрешения всех претензий – применение грубой силы. Так сложилось, потому что, мы – это мы. И ни темный лорд, ни кровавый дождь, ни Амбридж, нас не изменят, Гермиона, - секундное молчание, легкий вдох-выдох для усвоения проповеди имени Паркинсон и девушка вновь продолжает, заглядывая в этот раз в глаза рыжего. Подкоркой мозга Пэнси понимала, что для удачного окончания этой ситуации – делать акцент стоило определенно на нем. Не занимаясь поиском виноватых. А Грейнджер, как одна из самых одаренных, поймет «к чему это Паркинсон».
- Не стоит Уизли, - отрывистым полушепотом произнесла Пэнси, замечая его легкие движения, и удивляясь про себя резкой смене имен-фамилий. – Мы используем тут исключительно слова.
Отвернувшись, Паркинсон кивнула Гермионе, словно показывая, почему они не могут жить в мире и почему они никогда целиком не доверяться друг-другу. А затем, вернувшись в исходное положение, вновь воинственно выдвинула подбородок смотря Рону в глаза.
Нет. Никто и не пытался ее слушать. Пэнси и Рон продолжали сверлить друг друга ненавистными взглядами. Гермиона не понимала. Решительно нет. Паркинсон настаивала, что они слишком разные, но гриффиндорка не понимала в чем. В названии факультетов, на которые их намерено делили, чтобы изначально задать ритм этой вечеринки из взаимных оскорблений? Или статусом крови, который такая же кастовая система, ожидающая окончательного краха? Может, материальным состоянием, которое никогда не было препятствием для нормального сосуществования людей? Единственное, что Гермиона осознавала четко и ясно - это нет никакой возможности закончить эту ситуацию на позитивной ноте, учитывая упрямство и настрой этих двоих.
Она недовольно поджала губы, спрятала палочку. Выражение лица было весьма красноречивым. Обычно так она смотрела на Рона и Гарри, когда тем требовалось вправить мозги, но делать это здесь и сейчас прилюдно она не могла. А затем она поймала взгляд Пэнси, направленный на движение Рона и разозлилась еще больше. У ее друга совсем крыша поехала?
- Ладно. Я поняла, - наконец сказала она с таким нажимом, что было понятно, что ни Пэнси, ни Рона она правыми не считает.
- Вы - это вы. И вы просто хотите, чтобы все было как прежде. Потому что по-новому вам двоим некомфортно. Это выше ваших возможностей - перешагнуть через то, как сложилось со временем, и что-то изменить. Я поняла.
Она в большей степени смотрела на Пэнси, в данной ситуации понимания от Рона ждать не стоило. От Пэнси не стоило ждать поддержки, но понимания - возможно. Паркинсон на самом деле была не такой уж упрямой чистокровной слизеринкой, как считали все вокруг, и вряд ли что-то могло разубедить в этом Гермиону. И если Пэнси комфортно вернуться в свой кокон условностей, Гермиона не может ей помешать, но сама она не была обязана поддерживать эту игру по разные стороны баррикад.
- Нам нужно патрулировать, - совершенно обыденно произнесла она, давя в себе эмоции и желание наорать на Рона и Паркинсон и настучать обоим по голове.
Отредактировано Hermione Granger (7 января, 2018г. 20:30)
- О да, - не выдержав, хохотнул Рон. – Только слова. Я так и понял. Будто поганый сквиб может использовать что-то еще.
Ну что вы, это же не Пэнси тут наседала на него, как разъяренная мегера, размахивая своими слабенькими аристократичными кулаками. Вовсе нет. Это Уизли – мудак и агрессор, и судя по гневному взгляду Гермионы, знакомому Рону лучше, чем хотелось бы, обе девчонки в этом трогательно единодушны. Ну класс.
Если враждебность Паркинсон Рона не трогала – ну и драккл бы с ней, в самом-то деле, - то почему злится Гермиона, он не понимал в упор. Мерлиновы штаны, что еще он должен был сделать? Он не провоцировал конфликт с Пэнси, он никак не ответил на ее удар – очень унизительный, между прочим, он даже магией по ней не саданул, хотя теперь мог! В чем проблема-то? В том, что он не готов с ней дружить? Так Рон вообще не понимал прикола в том, чтобы дружить со всеми! Друзья – они на то и друзья, чтобы их было не десяток на каждом факультете. Ну не нравится ему Паркинсон! Просто не нравится. И она от него тоже не в восторге. Что ж теперь, насильно их обоих тянуть в «Три метлы» на сливочное пиво? И обижаться, если они оба не высказывают восторгов по этому поводу?
- Вот и славно, - мрачно заключил он в ответ на Гермионино «Я поняла». Как же, поняла она. Все это дурацкое дежурство теперь будет ходить с обиженным видом. И вот как ей такой рассказывать про О’Рейли, магию и все остальное? А потом еще удивляется: и почему это Рон что-то от нее скрывает, ну. – Пойдем уже.
Отредактировано Ronald Weasley (8 января, 2018г. 02:11)
Как все просто… Ставки сделаны. Ставок больше нет. Они легко поняли друг друга, использовав ключ по фамилии Уизли.
Ноющее и свербящее самолюбие Пэнси, в одночасье перестало тревожить ее. Привычная картина мира, где Грейнджер – бесящая ее магглорожденная девочка, постепенно возвращалась на круги своя, набирая краски и фактуру. И не было тех месяцев разорвавших Паркинсон пополам. Не осталось больше лжи, одна лишь цель. Конечно, можно было бы парировать Гермионе. Рассказать о том, как все неправы и как хорошо было жить в мире «без». Возможно, даже присоединится к борьбе честности и правды. Возможно, нужно было бы даже Уизли дать шанс. Но, в уравнении было много переменных.
Пэнси моргнула и в мгновение увидела, как они на поле боя направляют оружие друг другу в лицо. И почувствовала холод. Привычный, родной и спокойный. Во всех оттенках равнодушия. О, да - они это они и глупо всем надеется на чудесные изменение.
Паркинсон ровно выдохнула не отводя взгляда от карих глаз Грейнджер, читая в них ярость и неподдельное недовольство. Накаленная ситуация лишала комфорта всех троих – это было очевидно. Она же заставляла слизеринку чувствовать толику стыда за содеянное. Ведь можно было все сделать изящнее…
- Да, - не менее обыденно ответила Пэнси, глядя на то, как бережно Грейнджер кладет ладонь на плечо Рона, разворачивая его в противоположном направлении. Подавляя огромное желание огрызнуться на нытье Уизли. Удивительно, как легко он всегда принимал роль жертвы. Просто по взмаху волшебной палочки, которой у него теперь не было… А раз нет палочки, то следственно, из роли выходить тоже не следовало. Удобно.
Пэнси холодно улыбнулась и лукаво повела бровью, глядя Рону в лицо, едва тот обернулся чтобы подарить девушки последний пренебреженный взгляд. - Не стоит забывать об обязанностях.
Повторно смотреть в глаза Гермионе слизеринка не стала. У нее и без того остался неприятный осадок от сегодняшнего вечера, который никак не перекрывало всепоглощающее чувство свободы.
Шумно вдохнув, девушка взглядом провожала удаляющиеся тени вглубь коридора. Коря себя за то, что поступила она, как маггловская шпана устроив «драку», разбрасывая оскорбления налево и направо. И понимая, как близко она подпустила к себе Гермиону, как противника.
- Только постепенно говори ему правду, когда это потребуется, - бесцветно пробубнила Пэнс Гермионе, когда та уже сворачивала за угол. – Вдруг он не будет к ней готов. – Шёпотом завершила Паркинсон усмехнувшись.
Затем, она плавно развернулась и аккуратно достав травмированную руку из кармана, поспешно удалилась в темноту коридоров.
Вы здесь » 1995: Voldemort rises! Can you believe in that? » Завершенные эпизоды (с 1996 года по настоящее) » Натс (4 марта 1996)
