[icon]http://oi67.tinypic.com/vdoo5v.jpg[/icon][nick]Nicholas Travers[/nick][info]<b>Николас Трэверс, 42</a></b><br><i>Неудачник</i>[/info]
С Итон всегда было очень, очень сложно.
Итон всегда была дурой.

Трэверс это понял, увы, только в Азкабане -- на третий, кажется, год, и то благодаря Руквуду.
Тому самому Руквуду, которого Николас чуть-чуть ограбил. Нет, ну а что это такое -- добро всякое в виде крови вражеской себе присваивать?! У него одного, умника такого, это право, что ли?!
А как же равенство-товарищество-братство, нацарапанное грубо и на французском? Французского Ник не знал, поэтому довольствовался переводом.
И старыми семейными фокусами.
Трэверсы были ушлыми и хитрыми.

-- Милашка, -- констатирует Николас, затягиваясь.
Ему этого не хватало.
И зелий своих обожаемых -- тоже. Очень.
Трэверсу было чудовищно скучно без маленьких стимулов, но на маленькие -- и большие -- стимулы не было денег. И лаборатории Руквуда.
Август сокрушался, что ему аврорня разбомбила всё на свете; камня на камне от дома не оставили. А дом был хорош.
Как косяк.

Под косяком даже Итон не бесила.

Благодушный Николас улыбался как младенец -- ему никогда не надо было много, что стать абсолютно счастливым. Ну, может быть, осчастливить окружающих. Точно!
-- Слушай, -- философски обратился Трэверс к почти ничо так на вид тётке, -- ты знала, что у американских индейцев была традиция курить у костра вместо всяких кровавых подписей и прочего дерьма? Сели, договорились, раскурили косячок -- и всем хорошо.
Может, и не совсем дурные эти америкашки. А хотя нет, погодите.
То было коренное население.
Было.
И закончилось.
-- Надо и нам так.
Трэверс даже зажал самокрутку между зубами, руками показывая, как надо курить воображаемую длиннющую трубку.
Ему такую кто-то когда-то подарил на день рождения.
Эйвери, кажется.
-- Ну, или не так, -- задумчиво добавил Ник, передавая косяк страждущей.
Вместе с двумя Петрификусами в грудную клетку.

[icon]http://oi67.tinypic.com/vdoo5v.jpg[/icon][nick]Nicholas Travers[/nick][info]<b>Николас Трэверс, 42</a></b><br><i>Неудачник</i>[/info] Он падает очень удачно: на пол, не цепляя телом и конечностями ни мебели, ни самой Итон. Волшебника просто сбивает с ног Тёмным хлыстом -- удача его лишь в том, что он и так повернул голову в сторону.
Но лицо горит, и Николас вспыхивает следом -- как драклов факел, как стог сена, спеленатый Инсендио, как...
Как малышка Боунс, сожранная Адским пламенем заживо.

Трэверс выталкивает руку в сторону, под кровать -- и хлещет чарами, сбивая с ног едва спрыгнувшую на пол Итон. Он знает, как чертовски больно получать такой нежданчик -- когда-то Августус неделю тренировал подобным образом охламона-Никки, и потом застать врасплох Трэверса не мог никто.
Кровать отшвыривает от пола -- она с такой силой вбивается в потолок, будто кто-то сменил полюса гравитации на противоположные; а потом Ник швыряет дрянную мебель на длинных ножках вниз под углом в Итон, использовав энергию отдачи как обратный трамплин -- мага сильно отталкивает назад.

Трэверс отточенным рывком бойца поднимается на ноги одним движением, по чистейшей удаче пропуская под поясницей знакомого цвета лучи.
Да, страсть дробить кости друг другу у них с Итон одна на двоих.

Длинные ножки кровати и прутья изголовья, повинуясь приказу магии, обращаются в упругие хлысты с зазубринами -- они пытаются схватить ведьму за ноги, за руки, за шею, а Ник тем временем от души поливает на диво быстро двигающуюся волшебницу одними Авадами.
Одна за другой.

Ник знает, что не выдержит атаки ведьмы. Его Lacero стремительное, ласковое и обещающее всё счастье мира. Его Confringo -- такое обалденное, такое идеальное, такое тонкое -- для тонких ног Итон.
Трэверс -- галантный ухажёр.
Ему тяжело отказывать.
Ему нельзя отказывать.

Нельзя ведь, Дженни?..

Отредактировано Araminta Meliflua (23 мая, 2017г. 22:31)

[icon]http://oi67.tinypic.com/vdoo5v.jpg[/icon][nick]Nicholas Travers[/nick][info]<b>Николас Трэверс, 42</a></b><br><i>Неудачник</i>[/info]  Дженни так потрясающе ебанута -- совсем как Никки.
Они созданы друг для друга, только Дженни этого ещё не знает.
Дженни не знает, что только Никки понимает её всю -- целиком и полностью, безо всяких оговорок, и Трэверса распирает от желания сообщить Итон всё в лоб. Чтоб она наконец-то тоже знала.
Знала.

Он ей говорит. Нет, он уверен: Итон -- глуховата и чуть туповата, как и все бабы (кроме Беллы Смертоносной, но должны же быть исключения), и потому он кричит. Громко.
Кричит обо всём и сразу -- какофония воплей разных тональностей сбивается, сливается воедино, закручивается, сплетается.
Не в косичку -- в какой-то секс. Такой, который людям недоступен.

Николас харкает кровью и желчью; его выворачивает -- тоже кровью.
Николас хочет утереть рот ладонью, и обнаруживает, что губ нет -- они выжжены или оторваны Тёмной плетью.
Поэтому было не больно кричать -- раскрывай себе рот да вопи.

Подбородок рассечён до кости, мантию заливает кровью.
Мерлин, этот мир так красив.

-- Дженни-Дженни, кто там пляшет, -- напевает, жутко картавя, шепелявя и проглатывая звуки, детскую песенку Трэверс, -- кто там водит хоровод?..
В песенке была не Дженни, но песенка про Итон: там в конце девочка, не слушавшая старших, нравоучительно погибает.

Ведьма посылает импульсы слабые -- для Непрощенки нужен хороший запас дурных сил, а Итон шатает. Он старался, чтобы Итон шатало.
Чтобы Итон шатало долго.
-- Дженни, -- говорит он, повернувшись набок и прижавшись щекой к полу, -- ты как?
Николас -- очень искренний человек. Всегда.
Он переживает за ближних своих. Вот Дженни сейчас -- ближняя.
Но недостаточно.
-- Где ты была, Дженни, когда тебя забрали у меня? -- в чистых-чистых глазах Трэверса -- только интерес. И обида. -- Почему ты не осталась, Дженни?

Николаса не держат ни руки, ни ноги. Поэтому он просто перекатывается с бока на бок, пытаясь подобраться поближе к Итон.
Пол обращается льдом. Трэверс хохочет, когда ведьма не удерживает равновесия; Трэверс тяжело, клацая зубами, сглатывает кровь, текущую ему в рот из открытых ран у рта.

Это очень романтично. Вот так, на прицеле друг друга.
Ник начинает хлестать Flagello -- он, в отличие от аврора, в этом мастер. Признанный, прирождённый. Хлыстом -- по льду, по льду, разбивая его в осколки, поднимая их в воздух; ударяя намеренно рядом с ногами Итон -- прыгай, выше,  ещё выше.
Кто приходит к девице в гости, тот её и танцует.

Да, Дженни?