Перед походом в магическую лечебницу она даже мантию надела. Ту самую – розовую в зелененькую крапинку. В Мунго она напросилась сама, пока у Скиттер внезапно прихватило живот. Противиться не стали.
Но как можно упустить из рук живого свидетеля дебюта беспредельщиков-гастролеров Лестрейнджей? Но бабу ей хоть и плевать, а вот на мужика – отнюдь. Однако эмоции волшебница решила удержать при себе – не окружающих дело.
Умчалась так, что даже не сбор сведений о допрашиваемом не провела. Знала лишь возраст, имя, что он член Визенгамота, глава департамента происшествий и ирландец. Последнее заставило нервно хихикать. За все двадцать шесть лет ее знакомство с ирландцами никогда не проходило нежно, трепетно и спокойно. 
Представившись (мол, пресса Ежедневного Пророка и все такое), поздоровалась, оглядывая колдуна и если честно с трудом удержавшись от обалденного звонкого свиста. И почти удалось не стать памятником самой себе с рыжими косичками. 
О'Рейли легко мог сниматься в Кошмаре на улице Вязов главным злишечком. Без грима. Продюсеры бы сэкономили. Впрочем, как еще должен выглядеть человек, переживший боевую парочку пожирательского небосклона – та еще редкость, и кого от убийства не защитили приказом «фу, нельзя»?
А еще он был сероглазый.
На больничной койке.
После пожирателей.
Фиону посетило такое столь родное смутное ощущение дежавю, что можно было прослезиться от умиления, да макияж жалко.   
Но хоть дежавю, хоть марсиане, хоть сам Дарт Вейдер верхом на боевом василиске и Долохов на бронированном медведе, а работать надо.
- Мистер О'Рейли, - старательно гася зачатки пробудившейся совести, шепотом напомнившей, что надо было все-таки дождаться выписки – тьфу на тебя, противная! – в зародыше. – Можно задать вам несколько вопросов?
В качестве извинений на тумбочку легла шоколадка с надписью Butlers Chocolates на темной обертке. Ну не с цветами же было приходить?

Лондонские волшебники предпочитали носить черное. Изредка в общем потоке попадалось зеленое и фиолетовое, а более радужные цвета виднелись лишь на модниках и детях. А зимнее время года усугублялось всеобщим унынием, дождем и серо-черным окружением. А уж об улыбках и заикаться не стоило – каждую зиму боялась что всё, разучились.
Поэтому – пусть нелепое.
Намного лучше, чем серое и черное.
- Эм… Уверены? Держите… - протянула она нашаренное на дне сумки небольшое зеркальце в красной оправе.
В качестве «вкусного» там же также ожидала своего часа уменьшенная трилогия волшебника Земноморья и пьесы Шоу – специально попросила помочь с заклинанием и не сжечь ненароком книги. Не их сказки Бидля, конечно, и даже не «Легенда о равенстве», но может пожилой колдун простит. Как тоскливо загорать на больничной койке, отлеживая тонкий, пропахший надоевшими зельями, матрас, Фионка могла рассказывать c неделю. 
А если мужчина окажется из тех зануд, которые на все не волшебное смотрят как домохозяйки на тараканов, ему же хуже. Но для начала – дело. А то раскричится, что приличному чистокровному всякую фигню подсовывают и вылетит она из палаты со свистом и начищенным хлебальником. Впрочем, это ирландцы – у них своя особая атмосфера. И по чистоте биологических жидкостей тоже, если она не ошибается. Вроде не морщится, что притащили презренный маггловский мусор. Кажется, с шоколадкой она угадала.
- Расскажите, пожалуйста, как все произошло? – начала с вопроса, которым его явно достал аврорат, журналистка. И, почесав висок оперативно вытащенной вместе с зеркалом ручкой, честно добавила: - Можно даже матом.

Интересно, это реакция одобрения на вещь не-магов или неудовольствия на низший маггловский мусор? Спросить Фиона все же не рискнула. Сама она к ручкам привыкла намного-намного больше, чем ко всяким перьям из прошлого века.
- Я не обиделась, - улыбнулась краешком губ. Встречный вопрос показывал, что человек на больничной койке не был начальником, которому на все плевать и на своем месте он сидит просто так. Это…интриговало. 
- И сразу включились в работу, - вновь мимолетно улыбнулась, посерьёзнев. – Взрыв газа.
Магглам колдовской прекрасный народ мог оплатить только враньем.
– В трубу улетело примерно 375 тысяч фунтов. Также около двадцати пострадавших людей, три собаки и в качестве «котлеты по-милански, без гарнира» один попугайчик.
Отдельно выделять убитых не стала – даже по примерным прикидкам их выходило опять больше, чем раненых – но зачем это говорить пострадавшему человеку, которому и так все доложат позже.
- Все же дикий пожар там был… - будто извиняясь за предыдущий черный юмор, добавила журналистка.
Фиону мучает вопрос: по чьим опять костям с хрустом пройдутся шестеренки неутомимой судьбы и совершенных в прошлом ошибок. Фиону мучает вопрос: сколько их теперь будет? « - Папа, папа, а что это за окном такое большое, страшное и неприветливое? – А то наша Великобритания, сынок».
- Их было только двое? Да уж… выходит не самый оптимистичный счет для не обладающих силой, - заметила она. – Определенно в качестве наглядного подтверждения, что пожизненное вместо смертной казни для уже-не-революционеров-а-террористов самое то, как предлагает в своей смелой программе один член Визенгамота.
А, однако, силен Энгус О'Рейли, ох силен…. – мысленно присвистнула женщина. Против двух опытных боевиков продержаться – это не с Рабастаном сраться на тему чужеродности миров. Даже несмотря на поправку, что эти двое пятнадцать лет просидели в каменном мешке.

Quanta Ambar-metta! Адское пламя -  это вам не пикси в клетку загонять и не фигушки властям показывать.
- Мистер О'Рейли, я журналистка, а не член правительства, чтобы законы вносить! – рассмеялась она. Фиона вообще была против дементоров и пожизненного даже для долбанного Рудольфуса с его русским напарником.
Расстрел на месте, ножом по горлу, веревка, удар мотыгой вместо выстрела – все лучше, чем дементоры.
– А вы против высшей меры, как я понимаю? Пожизненное заключение для всех?
Вопросы у Макгрегор были – куда бы они у работника пера и приключений на пятую точку делись? – но искусство непринужденной беседы в беседе с допра….интервьюируемым не менее важно. Смысл в разговоре, где собеседника постоянно сбивают с толку?
И еще ей почему-то казалось, что за пару больничных дней О'Рейли соскучился по активной работе…желательно той, где можно с высоты прожитых лет давать всем очень важные указания, вопрошать небо: почему ему под начало достались такие английские бараны и спрашивать всех – что ты сегодня сделал хорошего, чтобы не огорчать своего начальника. А значит – почему бы не дать перехватить инициативу собеседнику. Благо разговор все равно шел в ту же сторону.
- Как всегда: все под контролем, Лорд будет запинан и повержен, а террористы-Пожиратели у нас, конечно, шумные, но их лишь жалкая мелкая кучка, – в своей непринужденной манере пояснила  ведьма. А раньше-то как было: нас ждет война, нас ждет война. Эх, а ведь какое интервью могло выйти: Лорд Волдемортович, что вы думаете о вашем «понижении» Министерством Магии? Ой, а можно не сразу Авадой!
– А маггловское правительство идет по Статусу о Секретности…
Грубо говоря, его как всегда – послали. По крайней мере, иного Макгрегор не докладывали. Вряд ли кто-то из магов будет серьезно относиться к Мейджору и его кабинету.
- Кстати, раз у нас зашло до правительства…. Как вы относитесь к текущей официальной позиции Министерства?

Только минуту спустя она вспомнила, что забыла выразить восхищение. Впрочем, как правило, политики относились к этому лениво и с выраженьицем: мы вашу лесть сквозь ваши ребра видим. А следовательно – а смысл? Пусть интересная книжка вместо словестного восхищения, которое не спасет от скуки, будет.
Фиона лишь снова улыбнулась – двадцать баллов вашему факультету! Энгус неплохо уходил от ответов. Но ответно спрашивать, знает ли он власть имущих, которым не плевать на не магическое население, не стала. Ей казалось, что ответ на этот вопрос был бы лишь один.
Нет.
А, следовательно, даже малейшего смысла играть в эти жестокие игры не было.
Впрочем, если магическое сообщество потихоньку начинает принимать гоблинов и сквибов – вон даже хоть какие-то права уже дали! – то может когда-нибудь дойдет и до не-волшебников. Какая кому разница использует ли журналистка бытовые заклинания, когда ей нужна только ручка и бумага? И какая кому разница, что человек с «Превосходно» по зельям встречается… встречался с человеком, не умеющим в великую магию, но умеющим спасать раненых людей? Лично с той стороны уже неплохо готовы – иначе бы магглорождённых в таинственную школу не отправляли, а про всеобщее равенство даже заикнуться страшно было б, ибо селяне не дремлют и иноземных слов не знают.
И будет, наконец, братство просто любящих шоколад, яблоки, огневиски вместо колы, кофе вместо тыквенного сока и так далее. Землян. Она бы не отказалась хотя бы в щелочку глянуть на единое человечество.
- Мне не интересно быть на месте министра, - развела она руками. – Извините. Честно говоря – я ему даже чем-то сочувствую… - вспомнила она то спонтанное интервью в больничной палате. 
Там надо было неплохо уметь в шахматы. И уметь относиться к людям, как к пешкам – сотня погибла тут, сотня подохла там… главное же – общая благая цель. И ни правды, ни свободы, ни милосердия во власти – ни капли не найти.
- По поводу Войны-которой-не-было. Вы ведь сразились с Лестрейнджами и «убирали» после 1 ноября и Нового года – уже знаете их силу. Есть смысл называть пожирателей – бесцельными террористами, а не повстанцами, у которых на все своя – пусть и ошибочная – точка зрения? Или от переименования у вашего департамента убавится работы? Не-магические государства, например соседняя Ирландия, показывают на себе дурной пример того, что война может кончиться, а вот терроризм – нет.
Она чуть повела плечами, извиняясь перед ирландцем, за не самый дипломатичный пример.

- Потому что, он министр наших времен.
Скримджер совершенно не собирался выдавать уважаемой прессе, как он пережил плен. А, следовательно, оставалось либо уподобляться многоуважаемой мисс Скитер, выдумывая тонны фантастических подробностей, либо просто молчать на эту тему. Все равно ни один потомственный волшебник не придумает что-то круче спасения рейнджерами, ради того чтобы в будущем не было победы Империи под руководством  Долохова над Сопротивлением и все во имя ворлонцев Изначальных.
- Извините, я просто всегда за мир, дружбу, пиво Ги…тыквенный сок, а не военные действия; и никого не оправдываю…. – нарисовала она ручкой в воздухе пацифик, не став упоминать про Хьюза и близкого друга, устроившего с ней на пару в начальной школе «Ирландско-шотландский альянс». Кажется даже пару раз газету выпустили под названием «Сдохните, протестантские оккупанты». На второй раз, увы, замели. Так что ирландцев она нежно любила, свободу попугаям и все такое. Кого это волнует в магической Англии?
… а другу сидеть пожизненно.
–  Ну да… - сообразила, наконец, что нежно улыбнулась детским воспоминаниям – что явно смотрелось странно. – У ИРА хотя бы есть честь, и они не режут невинных мирных жителей, как сбежавшие психи из Бедлама, извините, не спорю. Даже ненавистных англичан.
Ага. Ирландия – это святое. Заметано. Следовало все-таки прижать в тесном уголке Бозо или кого-еще-там и невинно поинтересоваться: а что им известно об объекте?
Ну. Упс.
Интересно он и правда человек министра или это банальное нежелание выметать ссор из дома?
И еще. Своей речью про терроризм глава Департамента магических происшествий и катастроф показал, что он явно из не-магического рода. О-бал-деть. Могла бы – аж присвистнула. Однако – не хилые способности у мужика и пипец какое упрямство. А ведь в глаза точно говорили: вы магглорожденный, какого драккла болотного используете ручку, что вы вообще делаете в этом мире, брысь отсюда. Используя слово «магглорожденность» как клеймо. Или стигматы.
- Вы из семьи не-волшебников? – не удержалась все же от левого вопроса журналистка.

Ну, если выбирать между тыквой и ирландским пивом, то пиво однозначно лучше. Сок она даже в школе пить не могла – фу, гадость! А волшебное сливочное пиво – еще было хуже. Но мир, дружбу и свободу тоже надо. Ну а что? У нее на кастете даже пацифик вырезан.
- Да. Можно посочувствовать всем живущим на островах.
Вопрос про министра продолжать она не стала. Сочувствие не ценится, тем более, когда то ничем не подчеркнуто. 
- Это было во время гражданской войны! – парировала в ответ журналистка, не зная, что ей крупно повезло. Названный отец уже не мог услышать, что она несет. – Он был фашист и не совсем ИРА! И было это более чем семьдесят лет назад.
И замолчала. Зачем наступать на чужие мозоли хорошему человеку? Хоть она и журналистка, но пришла в больничную палату, а не на трибуну. Ей про мясорубки просто рассказывали. Он – видел.
О, а разницы в происхождении собеседника Фиона не видела. Воспитан ты не волшебниками, будучи полукровкой или сам магглокровка – не наш и точка. Ну и Мерлин с ними!
Вопрос про семью оказался совершенно не вовремя. Раньше бы она лишь хмыкнула и заявила про девять поколений магглов, однако недавние поправки в расовых раскладах поменяли ответ. На половинку теперь оказались и девять поколений чистокровок. А врать не любила.
- Из человеческой, – улыбаясь, пожала плечами. Улыбаться. Всегда надо улыбаться. –  Мать была чистокровной доброй неволшебницей.
Отец – чистокровным фашиствующим волшебником-козлом.
Словом – полный комплект. Гармония.
- А потом воспитывал меня чистокровный ирландец, ничего не знающий про магию.
И хулигански хихикнула:
- Получается супругам Лестрейндж должно быть стыдно. Их, с их поколениями магов, победил полукровка.
А до этого главу семейства послала на три буквы гэльским матом другая полукровка. И еще из не кошерного баллончика в глаза брызнула. Которая сейчас заговорщицким тоном прошептала, только фенечки-браслетики звякнули:
- Хотите передать им официальное соболезнование?

Отредактировано Fiona McGregor (26 июля, 2017г. 01:08)

Незаметно несколько вопросов вылились в полноценное интервью. Фиа уже и забыла, что забежала по сути лишь для заметки об выживших, и по хорошему, пора бы попрощаться и дать отдохнуть человеку. Умные собеседники, да к тому же ориентирующиеся не только в магическом мирке, всегда были ее слабостью.
- Они тоже люди, - пожала она плечами. «Нет», – хотела сказать она. Потом вспомнила скамеечного мистера Опасность. Он, конечно, настоящий серьезный убийца и просто дурак, но Азкабана в двадцать один никто не заслуживает.
- Разве с переименованием нельзя что-то да оправдать? Вам террористы, а нам партизаны.Волшебникам везет, что их мир пока не дошел до точки: «Соседу плохо?  Разделяй его и властвуй!»
Иди и делай добро из зла…. Самое странное оправдание из всех имеющихся на свете. Примерно как: возьмем мешок навоза и попробуем изобрести мед.
- Думаете, Пожиратели сообразят, что своим желанием защитить чистокровных магов – будто их кто-то до этого ущемлял – копают себе могилу? Я понимаю, что за пятнадцать лет в теплой компании дементоров поразмыслить над ошибками невозможно, но тем не менее.
После слов об Ирландии она лишь невесело усмехнулась. Хьюз был свято уверен, что подопечную рано или поздно найдут со свернутой шеей и никого это даже не удивит. А Ист-Энд устраивал экзамены по выживанию не хуже соседних ирландий. Хотелось бы конечно считать, что их удачная сдача всю жизнь только её работа, но.
Какая неописуемая ирония – выжить, только благодаря решившему вмешаться в убиение фанатику чистокровности. Про Долг Жизни и завихрения дорогой магии она предпочитала не думать.
- Ну, они же в это свято верят, - ехидно заметила Макгрегор, пририсовав в углу блокнотной страницы показывающую язык рожицу с рожками. - Вот как в тех недавних статьях про бедных-несчастных Пожирателей, у которых во всем магглы виноваты. За что же им тогда должно быть стыдно?

Отредактировано Fiona McGregor (28 июля, 2017г. 20:57)

Никакой другой биологический вид также не умел верить и делать добро, несмотря ни на что. Защитить чужого ребенка от собаки или лихих людей, в реанимации спасти девчонку после аварии, поделится последним бутербродом, просто тупо вовремя выслушать, бросить обогревающие чары и на того, кто тебе совершенно-совершенно не симпатичен – сколько всего можно вспомнить даже навскидку. Это в людях тоже было. Несмотря на их несущественные различия: человеки без магии, человеки с магией, авроры или Пожиратели. В конце концов, об этом она тоже уже знала на практике. 
И она была не против, чтобы Рудольфуса и Долохова как-либо обезвредили.
Просто для того, чтобы другим женщинам не снились кошмары.
Просто для того, чтобы дети этих женщин не просыпались от криков.
Бронированных медведей, чур, не трогать! Гринпис бдит!
Правда, это не значит, что она одобрит вечную пытку. Макгрегор вообще любила, когда всем хорошо и терпеть не могла фальшивую демагогию про разные «хорошо» для волка и овцы. Но замечать об этом она, конечно же, не стала. Не человеку, по милости бывших узников Азкабана, угодившего на жесткую койку.
- Зачастую, слова – половина успеха.
Хотелось спросить, а нравится ли О'Рейли играть со словами, но спрашивать она не стала тоже. В департамент магических происшествий иные не ходят. Это как у журналистов – иди и объяснись с тем злым дяденькой, которому надо рассказать не о нашествии неведанных ему штырехвостов на поля, а о каких-то инопланетных кругах. Можно подумать третья планета от Солнца далась кому-то.
- И по этому тож… Ой! – вовремя вспомнив о книжках, Фиона быстренько вытащила эти два томика, чуть было не начавших возвращаться к своим настоящим размерам прямо в сумочке. В суматохе заодно вылетели разноцветные детские бусики – забыла в пошлый раз своему рядовому Вилли Винки отдать. Чтоб вас всех! Быстро наклонилась, подобрала украшение, приземлившееся возле ножки кровати – налету перехватила решившего «сделать ноги» Шоу.
…И на пол упала шариковая ручка, которой писала.
Спустя несколько секунд, книги, наконец, были поставлены на больничную тумбочку, бусы успокоились в женской сумке, а ручку подняли.
- Скорее я посочувствую, что они не поймут: что им должно быть стыдно за расизм и убийства, а не за родных, из-за которых пришлось освоить талантливое выжигание по дереву. Что поделаешь? Не та кровь, всё не то, - с невозмутимым видом продолжила она, будто не устроила только что такой легкий переполох в палате.
Действительно, какие у этих типа высших существ перспективы? У пожирающих своих детей, выгоняющих из дома сестер и убивающих племянниц? Пусть скажут спасибо, что их все еще около пяти десятков на двадцать восемь родов. Идиоты дубовой выдержки.
А еще ей было любопытно: почему Энгус ее не выставляет, хотя они отошли от криминалистики дальше, чем Булони находится от Типперери. Пожалуй, не стоит злоупотреблять его великим ирландским терпением. 
– Мистер О'Рейли, семейная пара точно была там одна? - задала последний вопрос журналистка, давно вертевшийся в голове. И быстро добавила, чтобы мужчина не подумал, что в его силы не верят. – Они же ребята смелые – у нас куча анекдотов ходит, почему Пожиратели встречаются минимум по трое. Третий нужен, чтобы присматривать за этими вшивыми интеллигентами.
День святого Валентина, что ль так бурно отмечали? Или Лестрейнджи просто окончательно ушли вразнос и это был несанкционированный Лордом акт трагедии «тут был Джонни» по-лестрейнджски?
А любые не могущие держать себя в руках психи – первое звено на вылет.