Рудольфус таращится на Скримджера, не слушая его больше. В этом состоянии он и не способен слушать ничего, кроме нашептываний прямо в ухо, требований убить врага, пролить его кровь, дать родовой магии доказательство своей верности роду.
Лестрейндж, склонив голову к плечу, смотрит на Скримджера не отрываясь, ловит каждое его движение, каждый жест, запоминает, чтобы затем прокручивать их в голове до ослепительной изумрудной вспышки, которая лишит это тело жизни, оставит только бессмысленную оболочку.
Про себя Рудольфус призывает в свидетели своего торжества предков - перечисляет упрямо всех, кого помнит. Рабастан бы, наверное, справился лучше, все детство проведя, закопавшись в пыльные фолианты, но глава рода не Рабастан, и родовая магия, хоть и ласкает его при случае, подчиняется воле Рудольфуса, облекая его мысли - по крайней мере, здесь - в реальность.
Он концентрируется на Скримджере - на том, кто лишил эту землю хозяев, кто пытался обречь род на уничтожение, и родовая магия отвечает ему, не может не ответить главе рода, стоящего на земле рода.
Рудольфус действует по наитию, у него нет и не может быть ни рационального плана, ни плана вообще: сейчас он и вовсе растерял остатки личности, полностью растворившись в том, что давало ему право находиться здесь. Поколения магов, носящих то же имя, что и он, поколения Лестрейнджей, рождавшихся здесь и здесь же обретавших вечный покой, следили за происходящим через глаза Рудольфусу, слушали его ушами - и нашли цель перед собой. Проклятие для тех, кто приходил на эти земли, желая и неся роду гибель, встрепенулось, проснулось, нашло цель - недаввно разбуженное оставшимися членами рода, оно жаждало наказать врагов рода, и один из них сейчас стоял перед главой.
Рудольфус моргнул, возвращаясь из состояния, близкого к трансу, с последними словами Лорда - а может быть, родовая магия отпускает его, позволяя ему вернуться, позволяя осколкам прежней личности вновь сложиться в нечто, что теперь носит имя главы рода.
Лестрейндж смотрит на Скримджера - смотрит долго, чтобы запомнить этот миг. Миг, который, как он хочет думать, положит конец горящему в груди пламени. Миг мести, миг исполнения клятвы.
Он обещал Скримджеру смерть, он сдержит свое слово.
Двигаясь рвано и тяжело, Рудольфус подходит ближе - так, что можно достать рукой до старого врага. Поднимает палочку жестом таким же лишенным торжественности - он не мастак говорить слова, не мастак широких жестов. Он убийца, и Милорд выбрал его за это.
- Предатель крови Руфус Скримджер, твое наказание за предательство - смерть. Отныне ты мертв, - Лестрейндж повышает голос, и к концу фразы она разносится далеко за пределы небольшого круга, образованного Пожирателями Смерти во главе с их Повелителем. Приговор подтверждает магия этой земли, одобрительно отзываясь во всем теле Лестрейнджа, в теле его жены, находящейся неподалеку.
- Авада Кедавра.
С палочки Лестрейнджа срывается Непростительное, отражающееся в зрачках Скримджера, в темной матовой поверхности озера, на металлических застежках мантии Рудольфуса.
Пнув уже мертвое тело у своих ног, Рудольфус поднимает голову к небу, чувствуя силу, чувствуя себя свободным - улыбается небу дико и угрожающе.
Он способен на все, так что бегите, глупцы. Дикая Охота идет за вами.

Отредактировано Rodolphus Lestrange (5 февраля, 2017г. 20:43)

Антонин не спускает глаз со Скримджера, который выглядит так, будто не до конца понимает, что будет следующим пунктом программы. А может, в самом деле не понимает: он однажды уже ушел от них, ушел благодаря своей хитрости, благодаря самонадеянности Лестрейнджей - кто знает, быть может, он считает, что и сегодня удача на его стороне.
Если и так, он ошибается. Сегодня ему не поможет никакая удача: слишком неравны силы, слишком дорого им обошелся его побег.
Антонин насторожен и напряжен, и это отдается за ребрами, заставляет подрагивать правую руку, и он почти небрежно перекидывает палочку в левую, не опуская ее. Даже сейчас, когда судьба Скримджера решена, он не позволяет себя расслабиться, отвлечься даже ради того, чтобы перепроверить барьеры вокруг Лестрейндж-Холла.
Им и в самом деле нужно поспешить, и Милорд прислушивается к советам своего верного слуги. Антонин чуть отступает, когда слышит, как Темный Лорд обращается к Рудольфусу. Вздумай Лестрейндж устроить кровавую баню, казнь затянулась бы - но тот дергается всем телом, будто просыпаясь от смурного сна, но не торопится, не вытаскивает нож.
Он озвучивает приговор просто и безыскусно, но, пожалуй, Долохов признает, что и этого достаточно.
Скримджер был им хорошим врагом, и его смерть к вящей славе Темного Лорда - так пусть именно с этой мыслью он и умрет.

Долохов не отпускает палочку даже после того, как изумрудная вспышка перестает вставать перед закрытыми глазами. Сглатывает тягучую слюну, следит за телом, даже выпускает из вида Рудолфьуса - хотя в последнее время старается все время держать того под наблюдением, выжидая и просчитывая варианты.
Обегает коротким взглядом остальных - Милорд по обыкновению невозмутим, Руквуд настороже, Трэверс явно доволен.
Антонин улыбается мельком на слова Трэверса - Ник, душа компании, во всем ищет повод отпраздновать, но сегодня он прав.
- Отпразднуем.
Не только смерть Скримджера - это лишь первые шаги. Им всем стоит отпраздновать то, что они вновь вершат суд, что обретают былую силу.
- Как только закончим здесь,  - он возвращает себе контроль над происходящем, возвращается к намеченному плану, но все же смотрит на Милорда в ожидании одобрения. - Хорошая идея, Ник, вторая подряд, ты сегодня в ударе. Мы подбросим труп - но не в Косой. Не в Косой.
Он разворачивается к Рудольфусу, который наверняка в эйфории.
- Поместье по-прежнему не радо незваным гостям?
Он знает ответ, но все же уточняет, потому что хочет быть досконально уверенным в том, что собирается предложить.
- Смерть Министра Магии должна быть показательным событием, и нам нужно дать понять, кто стоит за ней. И максимально полно продемонстрировать, что мы всегда будем на шаг впереди. - Он наконец-то опускает палочку, отпускает взглядом труп, который все еще ведет себя как положено трупу - лежит мирно и благопристойно под осенним небом. - Снимите частично чары над поместьем, Рудольфус. Дадим Аврорату возможность отследить Непростительное, пусть они явятся сюда, чтобы обнаружить труп своего бывшего начальника. И пусть заплатят за любую секунду здесь - если магия вашего поместья карает незваных гостей. Те, кто явится сюда, должны будут запомнить этот день - и рассказывать остальным, демонстрируя собственные шрамы и травмы.